Ольга Федоровна Берггольц

Ольга Берггольц — известная поэтесса, драматург, прозаик, журналист. В 1938-м ее арестовали по делу «Литературной группы», полностью реабилитировали в 1939-м. В 1951 году получила Сталинскую премию, награждена орденами Ленина и Трудового Красного Знамени.

Ольга Берггольц. Это имя хорошо знакомо всем петербуржцам, и нынешнему поколению, и особенно тем, кто еще помнит ту страшную блокаду, в которой оказался их любимый город в Великую Отечественную войну. До этого Ольга писала детские книжки, которые называли милыми, славными, приятными, но не более. А потом вдруг резкое превращение в поэта, ставшего олицетворением стойкости Ленинграда. Ее голос звучал каждый день из репродукторов замерзающего города, и вселял веру в победу, давал силы и надежду дожить до освобождения. Все понимали, если голос «блокадной Мадонны» звучит в эфире, значит город жив, он не сдался и держит оборону.

Детство

Родилась Ольга Берггольц 16 мая 1910 года в Петербурге. Ее отец — хирург Федор Берггольц, в свое время окончил Дерптский университет, имел шведско-немецкие корни. Мама — Мария Берггольц (в девичестве Грустилина), выходец из интеллигентной семьи, получила хорошее образование. Кроме Оли ( или как ее называли домашние Ляля) в семье подрастала младшая дочь Мария (ласковое имя Муся). Девочки росли под присмотром мамы, гувернантки и няни.

У Берггольцев был старинный дом, расположенный близ Невской заставы. Их мирной жизни пришел конец после того, как грянула революция, а за ней гражданская война. Отца забрали на фронт. В Питере началась настоящая разруха, голод, и мама с дочерьми уехали в Углич. В качестве жилья они использовали бывшую келью в монастыре, холодную и сырую комнату. Военное время хорошо врезалось в память будущей поэтессы — они голодали, боролись с вшами и находились в крайней нищете. В этом городе Оля пошла в первый класс. Вернуться в родной город на Неве удалось только после возвращения отца с фронта, он перевез семью обратно.

Мама старалась сделать из своих дочерей тургеневских барышень. Она читала им поэзию классиков, приучала любить хорошую музыку. Революция помешала сестрам поступить в гимназию, а потом и в институт благородных девиц. Теперь на моду большое влияние оказывали отголоски революции. Нужно еще отметить, что отец семейства был убежденным атеистом, именно он пытался внушить дочерям, что кисейные барышни остались в прошлом, что религия это предрассудок.

Ольга сумела быстро перестроиться на новый лад, теперь она училась в трудовой школе № 117, в четырнадцатилетнем возрасте вступила в пионеры, потом стала комсомолкой. Именно в те годы девушка написала свой первый стих, которому дала название «Пионерам».

В пятнадцать лет Берггольц начала посещать собрания молодежного литературного объединения «Смена» в рабочем клубе. Там собиралась талантливая молодежь, звучали стихи их сочинения и проходили встречи с известными литераторами. Именно там Ольга познакомилась с Владимиром Маяковским, Эдуардом Багрицким, Иосифом Уткиным. Известные мэтры делились собственным опытом с новичками, давали дельные советы, слушали произведения начинающих литераторов.

Литература

Свои первые робкие произведения четырнадцатилетняя Берггольц отправила в заводскую стенгазету. На следующий год стих «Песня о знамени» появился на страницах советской газеты «Ленинские искры». Именно с них и началась творческая биография Ольги Берггольц.

Первый раз начинающую поэтессу похвалил Корней Чуковский. Это произошло во время поэтического вечера их литературного объединения, на котором присутствовал уже именитый литератор Чуковский. После того, как худенькая девочка прочла свое произведение «Каменная дудка», он обнял ее и сказал, что ее ждет прекрасное будущее.

Однако стремительного развития творческой карьеры у Берггольц не случилось. В 20-х годах прошлого века таких как Ольга было очень много. С короткими стрижками, в штурмовках под цвет хаки, с воодушевленным взглядом, они стремились показать свою значимость. Ольга была одной из них, и о настоящей славе могла только мечтать. В 1926-м Берггольц и ее друг по литобъединению Борис Корнилов, ее первая серьезная влюбленность, поступили на курсы искусствоведения. После того, как курсы закрыли, молодые люди продолжили обучение в ленинградском университете на филологическом факультете.

Для прохождения преддипломной практики Ольга уехала во Владикавказ. После сурового Питера природа Кавказа показалась ей сказочно красивой, ее просто распирало вдохновение. Она побывала во всех уголках Осетии, посетила строящуюся гидроэлектростанцию, бродила без устали по горам, и писала, писала, писала. Хотя в то время это можно было назвать скорее пробой пера, чем настоящим литературным творчеством, стихи получались невыразительными и достаточно слабыми.

На протяжении двух с половиной месяцев Ольга написала три десятка публикаций, которые появились в газете «Власть труда». Она побывала во всех городах и селах, расположенных вдоль Военно-Осетинской дороги. Работа журналистом стала хорошим уроком жизни, она изучала людей, постепенно формировала собственное мировоззрение. Девушке так понравилось на Кавказе, что она решила вернуться туда после получения диплома университета.

Однако у судьбы были совершенно другие планы на юную поэтессу. После окончания вуза она уехала в Казахстан. Ольга и ее второй муж Николай Молчанов жили не в самых комфортных условиях, однако это не мешало ей быть по настоящему счастливой. Рядом был любимый человек и работа корреспондента в издании «Советская степь». В это время она стала автором многочисленных очерков, статей, рассказов, издала свой первый сборник поэзий под названием «Зима-лето-попугай».

В 1931-м Берггольц вернулась в родной город, ставший Ленинградом. Поэтесса нашла себе работу в газете завода «Электросила». Спустя четыре года она выпустила еще одну книгу, которую назвала лаконично — «Лирика». Ольга стала членом Союза писателей. Вроде бы жизнь текла ровно и хорошо, но трагические события тех лет прервали ее размеренное течение.

После того, как был убит Сергей Киров, в Ленинграде прошли серьезные «чистки». Весной 37-го в советской прессе появились публикации, в которых обвинение выдвигалось группе литераторов, среди которых был и Борис Корнилов, экс-супруг Берггольц. Ольгу обвинили в связи с опальным литератором , и как пособника «врага народа» выгнали из Союза писателей, а потом и с работы. Она нашла себе работу в школе простым учителем русского языка и литературы.

В начале 1938 года правительство СССР приняло постановление, получившее название «Об ошибках парторганизаций». Для Ольги это была надежда на то, что ее перестанут преследовать. Спустя некоторое время ее снова приняли в СП, а осенью того же года она вернулась на прежнюю должность в заводской газете. А вот Борису Корнилову повезло меньше — его расстреляли, хотя в 1957-м полностью реабилитировали.

Но настоящее испытание ждало поэтессу впереди. В декабре 1938-го за ней приехали. Ее обвинили в троцкизме и участии в террористической группе, которая занималась разработкой теракта, целью которого было убийство Климента Ворошилова и Андрея Жданова. Во время допросов Ольгу били так, что у нее случился выкидыш. Силой заставили подписаться под признательными показаниями, и ей «светил» расстрел.

Берггольц выбралась из заключения благодаря помощи писателя Александра Фадеева, что оказалось для нее полнейшей неожиданностью. В ее деле появились сведения, что с нее просто выбили показания. Не остался в стороне и супруг — Николай Молчанов, который поддерживал Ольгу как мог. Однако насладиться тихим семейным счастьем у супругов не получилось, началась война.

Война

Николай Молчанов ушел воевать, хоть мог отсидеться дома по причине инвалидности. В начале 1942 года его эпилепсия обострилась, он оказался в госпитале, где и умер 29 января того же года. Весной 42-го отец Ольги попал в категорию социально опасных элементов из-за своего немецкого происхождения, и был сослан в Красноярск. У самой Берггольц развилась дистрофия, и чтобы поэтесса выжила, друзья настояли на ее отъезде в столицу. Ольга вернулась в родной город спустя два месяца, поступила на работу на радио, ее голос звучал из репродукторов ежедневно, в каждом доме и квартире изможденные ленинградцы ждали ее стихов, как надежду на то, что город обязательно выстоит.

Передачи Берггольц на радио, которые она вела в блокадном Ленинграде, после победы собрали в сборник под названием «Говорит Ленинград». В произведении «Ленинградская поэма» Ольга сумела воссоздать образ заключенного в блокаду города. Это произведение стало самым пронзительным среди всех, посвященных осажденному городу. В те годы Берггольц пишет еще две поэмы — «Памяти защитников» и «Февральский дневник».

После победы Ольга издала книгу, получившую название «Дневные звезды». Это своеобразный философский дневник, в котором обобщалось все, что довелось пережить поэтессе в годы войны. Страна оценила ее заслуги, Берггольц получила несколько орденов и медалей. Но для нее это признание мало значило, главным оказалось то, что ее любил народ, который придумал для нее звание «ленинградская Мадонна». Самая знаменитая строчка Берггольц: «Никто не забыт и ничто не забыто», появилась на мемориале Пискаревского кладбища.

Однако и после войны, после всенародного признания, биография поэтессы складывалась трудно. Ольгу обвиняли за то, что среди ее друзей есть Анна Ахматова, сборник «Говорит Ленинград» полностью убрали из всех библиотек. Зимой 1948-го умер отец Ольги.

Все эти переживания сильно повлияли на психику Берггольц — она оказалась в «психушке».

После проведенного курса лечения поэтессу выписали, она занялась написанием пьес, которые пользовались большим успехом в театрах города на Неве. В 1950-е годы в столице опубликовали двухтомник ее произведений. Дневники, которые Ольга вела все эти годы, после ее смерти забрали в специальное хранилище. Спустя много лет, в 1990-м они вышли в трех томах. Только тогда читатели смогли узнать, как Берггольц относилась к властям, допустившим столько страшных человеческих потерь на той войне. Память об Ольге Берггольц живет в документальном фильме «Как невозможно мы жили».

Личная жизнь

Женского счастья поэтесса практически не знала. Ее первой любовью стал талантливый поэт Борис Корнилов, с которым она рассталась по причине его алкоголизма. Их жизнь состояла из множества расставаний и примирений, которые изматывали душу Берггольц. В итоге Борис оставил ее, несмотря на то, что у них уже родилась дочь. Их последняя встреча состоялась практически накануне его расстрела.

Спустя некоторое время в личной жизни Ольги появился Николай Молчанов, ставший ее вторым мужем, и самым важным мужчиной для нее. Он умел закрывать глаза на скоротечные романы супруги, готов был носить ее на руках.

В 1931 году у них родилась дочь, которую назвали Майей. Девочка умерла через год, а в 1936 году не стало и старшей дочери Ирины. Доктора обнаружили у нее больное сердце. После этого Ольга еще несколько раз беременела, но все это заканчивались выкидышем, последний из которых случился во время ее ареста в 1938 году.

Когда в 1942 году не стало Николая Молчанова, в жизни Ольги наступила черная полоса. Ей просто не хотелось жить, а тут еще условия блокадного города, голод и изнеможение. Если бы не Георгий Макогоненко, который работал в радиокомитете, то неизвестно, как бы сложилась дальнейшая судьба поэтессы.

Об этой своей любви Ольга написала пронзительные строки, получившие название «Бабье лето». Но и этим отношениям не судилось длиться долго, под тяжестью повседневной рутины и будней, исчезли чувства. Георгий бросил Берггольц ради другой женщины. Всю свою жизнь, до самого ухода в мир иной, Ольга не убирала с тумбочки портрет Николая Молчанова, своего второго супруга.

Смерть

«Ленинградская Мадонна» умерла 13 ноября 1975-го, в возрасте 65 лет. Она хотела покоиться на Пискаревском кладбище, рядом с теми друзьями, кто умер во время блокады. Однако вопреки ее воле, местом упокоения Берггольц стали Литературные мостки Волкова кладбища. Памятник на ее могиле появился только в 2005 году, спустя тридцать лет после смерти.

В память о выдающейся поэтессе назвали две улицы, одна из них в Санкт-Петербурге, вторая в Угличе.