Кто такие российские исламисты?

Об этом сообщает Роспрес

Центром исламизма в России является Дагестан, это признают 55% местных жителей. От трети до половины жителей других республик хотят жить при шариате. Основной контингент исламистов - это молодёжь, не сумевшая "сесть" на потоки федеральных денег, а также местная интеллигенция. Постепенно исламизм завоевывает и регион Идель-Урал.

Об этом пишет доктор социологических наук Александр Ваторопин в статье "Исламистское движение в современной России: генезис, характерные черты и перспективы развития", опубликованной в журнале "Социологический журнал", №2, 2013. Обратим внимание, что его исследование опубликовано ещё до появления запрещённого в России ИГИЛ, и речь в нём идёт в основном о ваххабитах.

"Ликвидация Ичкерии и дагестанских анклавов силами российской армии не привела к исчезновению ваххабитской идеологии. Вытесненные из Чечни боевики-исламисты ушли в другие республики Северного Кавказа, где стали создавать свои оплоты (особенно в Дагестане), обрели там новых сторонников и нашли ресурсы, поступавшие из мусульманских стран.

Социологические исследования, проведенные в этих республиках, дают вполне определённую картину. Так, большинство жителей Чечни и Ингушетии открыто не признают, что у них распространён ваххабизм; в обратном уверены только 16% чеченцев и 14% ингушей. Отсюда напрашивается следующее предположение: либо местное население в данных субъектах РФ скрывает истинное положение вещей, и ваххабитов там много; либо — и на наш взгляд, это наиболее вероятно — оно просто боится действующих там боевиков-исламистов, которых, может быть, относительно немного.



В Дагестане ситуация более прозрачная: 55% дагестанцев и 61% русских открыто заявляют, что у них распространён ваххабизм в наибольшей степени. Таким образом, судя по результатам опросов, самым исламистским субъектом РФ является Дагестан; в зоне риска находятся Ингушетия (почти половина респондентов — сторонники шариата, а каждый четвертый затруднился с ответом), Карачаево-Черкесия (треть населения хочет жить в шариатском государстве и еще 20% затруднились ответить) и Кабардино-Балкария (около половины опрошенных говорят о наличии в их населённом пункте ваххабитов).

Носителями исламистских и салафистских взглядов обычно становятся представители социальных слоёв или этнонациональных общностей, не имеющих доступа к бюджетным средствам, поступающим в северокавказские республики от федеральной власти. Можно выделить две группы: 1) люди с тяжёлым материальным положением и безработные;

2) образованные круги общества, по сути, интеллектуальная элита.

Многие представители первой группы, особенно молодёжь, пополняют ряды бандформирований исламистов-экстремистов. Представители второй группы, не адаптировавшись к социально-экономической ситуации на Северном Кавказе, борются за власть и пытаются припособиться, опираясь на исламистскую риторику, поддерживают экономические и образовательные связи с мусульманами Саудовской Аравии, Ирана, Иордании и Турции. Эти исламисты могут придерживаться как экстремистских, так и умеренных взглядов.

В авангарде этой борьбы стоят правящие элиты республик, в том числе бизнес-элиты, неразрывно связанные с российским рынком, а также представители традиционного ислама (тарикат, или суфизм) и догматического богословия (шафиитский и ханафитский мазхабы). К примеру, борьбу с ваххабизмом в Чечне возглавил в конце 1990-х годов именно религиозный деятель — муфтий республики Ахмад Кадыров.



До недавнего времени считалось, что проблема исламизма ограничивается именно северо-кавказскими республиками. Но в последние годы всё чаще поступает информация о проникновении исламистов в другие субъекты РФ и прежде всего в Татарстан и вообще в Поволжье. В наши дни постепенно формируется мощный исламистский центр, охватывающий так называемый Идель-Урал, то есть территории от Поволжья до Урала.

Показателен пример самого крупного татарского села в России — Средней Елюзани (Пензенская область). В селе, жители которого даже в советское время отстаивали свое право на традиционный ислам, с конца 1990-х годов стали появляться «молодые» имамы — местные елюзанцы, прошедшие подготовку в арабских исламских университетах. Новая генерация духовенства отвергала традиционные мусульманские нормы и обряды («народный ислам»), объявив их грехом; взамен вводились принципы «истинного» ислама, то есть жесткое соблюдение требований Корана, пятикратный намаз и др.

Исламизм оказал положительное влияние на экономическую и моральную ситуацию в Средней Елюзани. Жители села, быстро приспособившись к рыночным условиям, ведут довольно зажиточный образ жизни; практически истреблено пьянство, многие бросают курить; женщины ходят в скромной одежде, не может быть и речи о сексуальной распущенности. Всё это достигается за счет жёсткого контроля и суровой критики со стороны «молодых» имамов.



В борьбу с исламизмом вступили «старые» имамы, то есть традиционное духовенство, и значительная часть жителей, особенно старшее поколение. В результате они добились закрытия в селе исламистского медресе. Тем не менее салафиты в Средней Елюзани укрепились и даже добились расположения местной администрации, которая в последние годы стремится примирить — и небезуспешно — враждующие стороны".



Ещё в Блоге Толкователя об исламе в России:

Жизнь московских мусульман-татар в 1980-е годы

Сегодня образ мусульман в Москве олицетворяют выходцы с Кавказа и из Средней Азии. Между тем, в советское время мусульманская община столица почти сплошь состояла из татар, которые сформировали интересную субкультуру, ныне почти исчезнувшую. Фото 1980-х и рассказ очевидца дают представление о ней.





Повседневная жизнь во время войны в Дагестане

В Дагестане 14-й год идёт борьба исламских повстанцев против местных и федеральных властей. За это время погибли тысячи людей с обеих сторон, и пока не видно, как остановить эту войну. Лучше всяких боевых сводок о реальном положении дел в Дагестане говорят фотографии обыденной жизни в салафитских селениях и семьях.