«Сирийский полигон» министра Мантурова

В интервью телеканалу «Россия 1» министр промышленности и торговли Денис Мантуров вдруг сделал неожиданное заявление, что в Сирии были проведены испытания новейшего российского танка Т-14 «Армата». По версии министра, такая проверка позволит учесть всю специфику работы в боевых условиях, а «в Сирии, как вы понимаете, именно такого рода испытания, поэтому мы учли все нюансы для того, чтобы в финальном облике все эти моменты были отражены». Министр также поведал, что уже поступили предварительные заявки на экспорт Т-14, но, мол, поставлять его за границу будут только после начала серийных поставок в российскую армию и получения паспорта экспортного облика. Ещё было сказано, что новейший танк постоянно проходит цикл дополнительных тестов и модернизаций. Если про тесты понятно, то вот реплика про модернизацию загадочна: модернизировать по определению можно лишь то, что уже существует, состоит на вооружении достаточно продолжительное время (для выявления недостатков, а иначе что и зачем модернизировать?) и выпускается серийно. Но – о чем Мантуров не сказал – «Армата» до сих пор ещё не стоит на вооружении ВС РФ. Существует лишь считаное количество опытных экземпляров этого изделия, ещё не вышедшего из этапа войсковых испытаний. Лишь в феврале 2020 года было заявлено, что «новейший российский танк Т-14 на платформе «Армата» выходит на завершающий этап испытаний». То есть полного цикла испытаний танк ещё не прошел, без чего просто не может быть официально принят на вооружение. Серийного его производства нет, штучные же образцы проходят заводские и войсковые испытания, да ещё участвуют в парадах на Красной площади. В перспективных планах значится, что лишь с 2020 года Т-14 начнет проходить опытно-войсковую эксплуатацию во 2-й гвардейской Таманской мотострелковой дивизии Западного военного округа. Остаётся загадкой, кто же тогда мог сделать заявку на танк, проявивший себя не в бою, а лишь в парадном строю. Может быть, потому и было объявлено про испытания «Арматы» в боевых условиях Сирии, дабы усилить экспортный потенциал изделия?

«Сирийский полигон» министра Мантурова

Министерство обороны России ни о каких испытаниях танков данного типа в Сирии не сообщало. Но раз боевая машина ещё не стоит на вооружении, то формально она в ведении как раз Министерства промышленности и торговли. Кому тогда, как не Мантурову, сообщать об очередных приключениях «Арматы»? И это было бы действительно так, если бы заводские испытатели апробировали возможности танка в оренбургских степях или, скажем, на Камчатке. Но «сирийский полигон» – епархия исключительно Министерства обороны, это зона ответственности военных, им и подчинено всё то, что там стреляет, летает, бомбит и убивает. Какие-либо испытания в Сирии и чего бы то ни было без военных невозможны в принципе. Только ими танки могли быть доставлены в Сирию для испытаний «в боевых условиях»: в сирийский порт Тартус – на большом десантном корабле (БДК) или на авиабазу Хмеймим – на борту тяжелого военно-транспортного самолёта Ан-124 «Руслан». Выгрузка, транспортировка, охрана – тоже компетенция военных. Испытание в боевых условиях также проводят не заводские испытатели, а лишь профессионально подготовленные военные, ни о каких «штатских» заводских испытателях на поле боя и речи быть не может. Но если его испытывали «в тылу», так всё равно война в Сирии такая, на которой линия фронта условна. Однако Минобороны молчит, не только Мантурова не комментируя, но и себя не рекламируя. Хотя, казалось бы, об успешной обкатке новейшей танковой системы в реальных боевых условиях должны были рассказать лица куда более компетентные и значимые, нежели данный чиновник. Например, начальник Генштаба ВС РФ генерал армии Валерий Герасимов и особенно министр обороны Сергей Шойгу. Более того, «Армата», со всеми проблемами её производства и испытательным циклом, – это вообще-то сфера компетенции заместителя председателя правительства РФ по вопросам оборонно-промышленного комплекса Юрия Борисова, в недавнем прошлом – заместителя министра обороны, отвечавшего за военно-техническую политику министерства. Или военным (и тому же Борисову) секретность препятствовала? Отчего же секретность не помешала широко распиарить сугубо символическое пребывание в Сирии истребителя Су-57, которое подали как «боевое испытание»? Су-57 официально, кстати, тоже ещё не принят на вооружение. Но ведь лично Шойгу и рассказывал о свершениях. Он же затем утверждал, что в ходе тех «испытаний» были проведены и «практические пуски перспективных крылатых ракет оперативно-тактического назначения с самолета пятого поколения Су-57». То есть именно министр обороны самолично отчитался сначала о испытании в Сирии секретнейшего самолёта, а затем ещё и об испытании в связке с ним не менее (если не более) секретной крылатой ракеты, также, кстати, на вооружении не состоящей. Оба изделия, получается, находятся как бы в ведении промышленности? Тогда отчего о них рассказывал не Мантуров? Более того, никакая секретность не помешала рассказывать с телеэкрана, как ракетным комплексом «Калибр» по Сирии бьют малые ракетные катера, подводные лодки и фрегаты. Секретность не помешала показать, как в Сирию привезли зенитную ракетную систему С-400 или как испытывают гиперзвуковой авиационный ракетный комплекс «Кинжал». А тут целый парадный танк «Армата» – в Сирии, на войне, в бою – и… тишина. Но если испытания «Арматы» в Сирии столь секретны, что даже и военный министр о них не может поведать, с чего бы это вдруг оказалось дозволено чиновнику сугубо штатскому, министру промышленности?!

Впрочем, есть даже еще более интересный вопрос: о каких испытаниях танка Т-14 в Сирии может идти речь, если на данный момент не только собственно танк, но и вообще ни одна из боевых машин универсальной тяжелой гусеничной боевой платформы «Армата» (тяжелая БМП Т-15, бронированная ремонтно-эвакуационная машина Т-16 и др.) пока ещё не дошла хотя бы до нормальных эксплуатационных испытаний в обычных, а не «парадных», воинских частях? Опытную эксплуатацию, хотя бы и в составе танковой роты, не прошёл (если, конечно, произведённых образцов хватит хотя бы на одну роту) – и уже в заграничную командировку?

Да и что, собственно, испытывать в Сирии, если у Т-14 там попросту нет полноценного противника, с которым он мог бы «посостязаться», проверив в реальном бою свою огневую мощь, броневую защиту и электронику. Нет там и современных танков – единичные образцы устаревшей техники, имеющиеся у иной стороны, явно не в счет. Нет и должного огневого противодействия: у оппонентов нет ни современной артиллерии, ни ПТУР последних поколений. Нет у противников Асада и авиации, так что в Сирии просто невозможно проверить, насколько Т-14 «Армата» устойчив к атакам с воздуха. Нет электронного противодействия – средств РЭБ у сирийской оппозиции не наблюдается. По сути, там россыпи повстанцев – на джипах с легким стрелковым оружием, а из тяжелого у них – минометы, гранатометы, крупнокалиберные пулеметы. И где там вообще наблюдаются бои, в которых можно было бы испытать новейший танк – именно на предмет его прямого назначения? Что можно испытать на сирийском «полигоне», если там нет полноценного противника, способного оказать реальное противодействие? И какие же в Сирии могут быть цели для дорогостоящей «Арматы», создававшейся для противодействия новейшим модификациям M1 Abrams, Leopard 2A6, Challenger 2 и, отчасти, израильским «Меркавам Mk.4»? Проще говоря, в Сирии у Т-14 нет никакой возможности проявить и показать свои реальные боевые возможности. А уж об отработке там тактики действий против полноценных танковых и мотопехотных подразделений, обладающих средствами РЭБ, имеющих полноценную воздушную и артиллерийскую поддержку, и вовсе речи нет. К тому же испытать единицу или две боевой техники на заморском театре военных действий – это просто смешно, испытывать надо комплекс, систему применения, но этого точно не было (да и быть не могло). Так что возможная посылка «Армат» на испытания в Сирию была бы равносильна тому, как если бы во время Второй мировой войны германские конструкторы, ещё на стадии заводских испытаний, решили бы обкатать секретные прототипы PzKpfw VI «Тигр» или PzKpfw V «Пантера» не где-то, но в боевых условиях белорусских лесов, против партизан.

Версия о возможном испытании в боевых условиях новейшего танкового орудия также не выдерживает критики. На данный момент Т-14 «Армата» оснащают 125-мм гладкоствольной пушкой 2А82-1М. Если верить многочисленным рекламным заявлениям разработчиков, «огневая мощь танка «Армата» превосходит все аналоги», так как «новый комплекс «пушка-боеприпас» обеспечивает танку Т-14 огневую мощь, значительно превышающую показатели современных российских и зарубежных танков». Но при этом сообщение, что «разработка новой пушки для перспективного российского танка Т-14 «Армата» уже завершена», было сделано лишь в феврале 2020 года. То есть новую пушку разработали лишь только что. Значит, испытания ей ещё предстоят, и длительные – отдельно от танка, на танке и так далее. Тогда что же «испытывали» в Сирии? Ведь нельзя же испытать в реальном бою то орудие, которое ещё даже и не установлено на боевой машине.

Но даже если и предположить, что там были те самые новые пушки, ничего принципиально нового относительно особенностей и возможностей этого орудия, его точности и надежности, выяснить или проверить в Сирии нельзя. Известно, что оно может вести огонь как уже существующими боеприпасами этого калибра, так и перспективными – специально разработанными именно для этого танка. Вот только при использовании существующих боеприпасов эффективность 125-мм пушки «Арматы» ничем не отличается от действенности орудий танков Т-72 и Т-90. А что касается «перспективных», так они, насколько можно понять по расплывчатым сообщениям, всё ещё то ли разрабатываются, то ли испытываются. И что нового тогда даст обстрел позиций сирийской оппозиции Асаду снарядами старого образца?

Можно встретить утверждения, что Сирия, мол, даёт прекрасную возможность обкатать Т-14 «Армата» в особых и уникальных климатических условиях, которые могут соответствовать условиям климата потенциальных заказчиков. То есть речь о том, чтобы просто покататься по сирийским просторам? Но российские полигоны дают возможность той же обкатки в любых условиях, куда более жестких и суровых, нежели сирийские.

Да и обеспечение безопасности таких «заморских» испытаний тоже проблема первостепенной важности. Просто задумаемся, какие силы надо было бы задействовать для того, чтобы обеспечить скрытность перемещений, боевое и техническое обеспечение, обслуживание, прикрытие от сил оппозиции и профессиональных диверсантов. Каждый танк должен был бы охранять особый отряд сил специального назначения, воздушное прикрытие обеспечивали бы ударные вертолёты – никак не меньше эскадрильи, да ещё и звено истребителей. И все это для того, как ехидно заметили в комментариях на одном из военных сайтов, чтобы проехать километр, стрельнуть по полуразрушенному дому, в котором вроде бы видели боевиков, потом погрузиться на платформу и убыть в Тартус для погрузки на десантный корабль.

Танк ненужного назначения

Не стоит забывать и про репутационные потери при возможной потере танка – хотя бы и от подрыва на мине или управляемом фугасе, поражения ходовой части – самого уязвимого узла любого танка, и просто от поломки – чего угодно и в любой момент. Не говоря уже про потенциальную возможность захвата боевой машины. Можно напомнить, как в 2015 году во время репетиций парада на Красной площади «Армата», авансом уже объявленная непревзойдённой чудо-машиной, не менее трех раз неожиданно выходила из строя. Причем один раз она сломалась прямо на Красной площади, во время генеральной репетиции парада: до завершения той репетиции её не смогли отбуксировать даже при помощи спецтехники. Да и в ходе репетиций на полигоне в Алабино постоянно возникали проблемы с органами управления агрегатами трансмиссии.

Ко всем важнейшим агрегатам изделия – силовой установке, трансмиссии, прицельному комплексу и иной аппаратуре – вообще было много претензий. Первые изделия были произведены с применением иностранной технологии и импортных комплектующих. Но если сделать демонстрационные образцы удалось, используя запасы импортных деталей, то пополнить из невозможно из-за санкций. С импортозамещением же вышло не так, как планировали, если вообще вышло. Производств, способных реально закрыть потребность в элементной базе и электронных устройствах, в России нет. Как сообщал ряд изданий, даже броня «парадных танков», оказывается, сделана с применением иностранной технологии. Вопрос, сумели ли в России наладить своё производство броневой стали такого же качества или решили ставить защиту, худшую по характеристикам, остается без ответа.

Применение «Армат» в Сирии – это красивая легенда… Мог быть использован любой полигон, в том числе и с максимальной приближенностью к боевым условиям

Ряд экспертов вообще ставит под сомнение эффективность и жизнеспособность необитаемой башни, управляемой только с помощью электронно-оптических средств. При выходе из строя системы электроснабжения или её элементов (например, от ударного воздействия – снаряда, взрывной волны, при подрыве), танк становится полностью небоеспособным. На Т-14 не предусмотрено приборов с оптическим каналом, а все оптико-электронные каналы системы управления огнем (СУО) расположены на башне, имеют незащищенные зоны и неизбежно будут выводиться из строя при обстреле малокалиберными артиллерийскими системами бронетанковой техники и даже стрелковым оружием…

Далеко не все эксперты склонны верить словам Мантурова о «сирийских испытаниях» танка Т-14 «Армата». Одни полагают, что, если «Армату» и вывозили «за море», то для пропаганды: в обстановке глубокой секретности один-два образца могли доставить через Босфор и Дарданеллы на БДК, выгрузить в Тартусе, доставить на платформе-трейлере на российскую базу, покататься вокруг неё, произвести несколько выстрелов. Куда выстрелить и зачем, уже неважно, лишь бы это было снято красиво и зрелищно – для репортажа, который с помпой покажут в нужное время и на нужном канале, да хоть и 9 мая. Затем всё в обратном порядке: погрузка на тягач-танковоз – порт – загрузка на БДК или иной транспорт.

Другие эксперты и вовсе уверены, что всё это лишь «Денискины рассказы»: никаких испытаний «Арматы» в Сирии не было и быть не могло. Так, полковник запаса Виктор Мураховский, бывший танкист, выпускник бронетанковой академии, достаточно деликатно заявил газете «Взгляд», что «применение «Армат» в Сирии – это красивая легенда… Мог быть использован любой полигон, в том числе и с максимальной приближенностью к боевым условиям». Да и вообще «при возможностях воздушной разведки, как при использовании беспилотников, так и космических средств спутниковой разведки США, о появлении «Арматы» в Сирии было бы уже известно». Рекламируют же «Армату» таким способом именно на экспорт, поскольку российской армии она попросту не нужна. И из-за чрезмерно высокой цены – начальная достигала 500 миллионов рублей (8–8,5 млн долларов в ценах 2015 года), затем упала до 400 миллионов рублей, позже «сторговались» на 250 миллионах, но военные полагают, что и это чрезмерно. Представители Минобороны РФ не раз заявляли, что куда оптимальнее модернизировать Т-90 – до версии Т-90М, а Т-72 – до Т-72Б3. Да и весьма накладно содержать основные танки аж трех типов, тем паче, что наладить действительно серийное, а не почти что кустарно-штучное производство Т-14 промышленность явно не в состоянии. Если в 2015 году «Уралвагонзавод» обещал изготовить до 2020 года 2300 «Армат», то на практике все вышло иначе. Обещания следовали одно за другим, но демонстрировали «Арматы» лишь на парадах. И в 2018 году вице-премьер Юрий Борисов сообщил, что армия не испытывает особой нужды в этом изделии, «ну и зачем наводнить «Арматами» все Вооруженные силы, у нас Т-72 пользуются огромным спросом на рынке, его берут все», — сказал чиновник.

Может быть, потому и возникла «Сирия»: очень нужна сказочная реклама, чтобы превратить «парадный» танк в как бы боевой. Ведь никто и никогда не купит боевую машину, не состоящую на вооружении собственной армии производителя, да и боевой репутации не имеющую. Всё это сродни испытаниям новейшего (и опять же «не имеющего аналогов») истребителя Су-57, якобы проведенным в феврале 2018 года в Сирии: прилетели на пару дней в Хмеймим, сделали пару полётов под мощным конвоем «настоящих» истребителей, помахали крыльями – и всё. Не было ни противника в воздухе, ни способных их достать систем ПВО, ни противодействия систем РЭБ. Зато теперь можно будет ставить штамп «Испытано в Сирии».

Само же прохождение «сирийского полигона» превратилось в акт чисто пропагандистский и маркетинговый. Можно вспомнить, как Сергей Шойгу, отчитываясь перед Путиным на ежегодном расширенном заседании коллегии Минобороны 22 декабря 2016 года, рапортовал, что «162 образца современного и модернизированного вооружения апробированы в ходе боевых действий в Сирии и показали высокую эффективность». Среди этого «апробированного в боевых условиях» значится, скажем, даже ракетный комплекс «Калибр». Хотя, конечно, ударить с полутора тысяч километров 450-килограммовой боеголовкой по палатке в пустыне – это явное расточительство бюджетных средств. Равно как и «испытать» там же, например, новейший ПТУР «Гермес», которому там и пробивать просто нечего – у него в Сирии реальной цели, кроме «Тойот», как и у пушки той же «Арматы». Зато можно прикрепить ценник со штампом «Испытано в Сирии» – ведь это «продемонстрирует новинку потенциальным покупателям, в первую очередь Египту», да и вообще всем «потенциальным покупателям». Вот и с «Арматой», похоже, такая же история: всё сгодится, что хорошо для пиара, маркетинга и пробивания нового бюджетного финансирования.