Деревья в озере с этой водой стояли мертвые

Бывший сотрудник норильского Росприроднадзора Василий Рябинин только что отправил письмо в администрацию президента. Ему помогали — активисты «Гринпис», норильский юрист Руслан Абдуллаев, журналисты Руспрес https://rospres.site. Что в этом письме?

28 июня мы зафиксировали слив зараженных вод с хвостохранилища Талнахской обогатительной фабрики, принадлежащей «Норникелю». Жидкость хлестала через две 450 миллиметровых трубы с бешеной скоростью — она выкачивалась насосами из хвостохранилища и перекачивалась через бьеф.

Водой ее было назвать сложно — жидкость пенилась как шампунь, имела резкий химический запах и очевидно убивала живое. Мы видели пожелтевшие лиственницы по течению ручья (ручей шел по уверенно пробитому руслу), видели мертвое озеро, в которое выливался ручей. Палки из воды — бывшие деревья. Вдоль береговой линии деревья тоже уже погибли, но пока имели кору.

Из мертвого озера вода выливалась в речку Хараелах, а оттуда — в озеро Пясино. То самое озеро, куда меньше чем месяц назад ушла 21 тысяча тонн дизельного топлива с территории ТЭЦ-3, принадлежащей «Норникелю».

Мы сразу же обратились в полицию и МЧС. Но быстрее всех отреагировал «Норникель».

Сначала появились сотрудники департамента безопасности и потребовали покинуть объект, а когда не получилось нас выгнать — отключили насосы. После этого трубы начали разбирать внезапно появившиеся рабочие. Прибывшие экстренные службы смотрели на происходящее, не пытаясь им помешать.

Служб приехало много — и СК, и прокуратура, и Росприроднадзор, закончится ли это чем-то кроме очередного рублевого штрафа, наложенного на компанию с оборотом 8 миллиардов долларов в год — скоро узнаем.

• 

• 

Уже через несколько часов «Норникель», а следом за ним Светлана Радионова, руководительница Росприроднадзора, в практически одинаковых формулировках объяснили произошедшее. С их слов, сброс был аварийным, экстренным — при проведении гидравлических испытаний трубопровода горячей воды и «вследствие обильного ливня» вода в хвостохранилище резко поднялась. И «эксплуатационный персонал» решил сбросить воду на «прилегающую территорию».

Я считаю это ложью. Мы считаем это ложью. Почему? Потому что у нас есть доказательства, что слив происходил и 8 дней назад.

Дальше цитирую письмо Василия Рябинина президенту.

Письмо Василия Рябинина президенту

 «На спутниковых снимках в Google-картах я увидел огромное количество озер неестественного цвета вокруг хвостохранилища Талнахской обогатительной фабрики. У меня возникло предположение, что жидкость хвостов просачивается через дамбу. Я вместе с Костюченко Еленой Геннадьевной, специальным корреспондентом «Новой газеты», 20 июня текущего года, решили осмотреть указанную территорию поближе, а также снять местность с квадрокоптера, чтобы проверить озера с неестественными цветами и, возможно, увидеть места выходов загрязненных жидкостей сквозь тело дамбы хвостохранилища.

Когда мы подошли к озеру (69°31’37.1″N 88°11’25.4″E), мы увидели, что оно неестественно серо-голубого цвета с пеной по берегам, деревья, стоящие в озере, а также деревья по его берегам были мертвые. Из озера вытекали ручьи, впадающие в реку Хараелах. Известно, что Хараелах впадает в озеро Пясино.

Был слышен шум генератора. Мы запустили квадрокоптер с закрепленной на нем камерой GoPro, при помощи которой провели сьемку местности. Придя домой, осматривая фотографии, мы обнаружили на снимках место сброса вод хвостохранилища, а именно две трубы, идущие по земле и выходящие из хвостохранилища в тундру, а также видимое место сброса.

В результате того, что разрешение фотографий слишком низкое, мы решили вернуться к предполагаемому месту слива и посмотреть своими глазами и зафиксировать происходящее на видео».

Почему на это потребовалось восемь дней?

Потому что нужно было собрать команду. Потому что в Норильске очень страшно, действительно страшно пойти против главного хозяина всего вокруг — «Норникеля». С Василием пошла лишь его сестра Мария. И мы. И «Гринпис».

И мы увидели то, что ожидали — слив ядовитых вод в уже практически убитое озеро Пясино. И вы тоже увидели это.

• 

• 

Мне совершенно нечего сказать Радионовой. Я хочу обратиться к «Норникелю».

Я не прошу опомниться — вероятно, для вас это невозможно. Но хотя бы сейчас подумайте не об оправданиях, а о ликвидации. Тяжелые металлы — никель, кобальт, медь, железо, ПАВы, сера, их ионные растворы убьют то, что сейчас дышит и живет. Вы обязаны попытаться спасти то, что еще не убили. Но для этого надо начать признавать правду.