Выгодный бизнес "солдатского материнства"

Глупые пальцы никак не могут удержать на холодном лбу погребальную бумажную полоску, сдуваемую ветерком. И ты никак не поймешь, что сын из этой кроватки, чьи края обиты черным крепом, уже не встанет. Не разбудит его даже залп у четырехугольно разверстой земли. А когда ее комья застучат о крышку, тебя отведут в сторону те, кто уже знает то, чего ты еще не осознала, теперь ты не просто мать, а – солдатская…

В стране, состарившейся от войн, их, без времени поблекших женщин – десятки тысяч. Кто убил их детей – «дух», «чех» или перепивший «дед», для них после венков, залпов и стаканчика с ломтиком хлеба у памятника уже не важно. Многие, пережив то, что пережить невозможно, стараются делать все, что от них зависит, чтобы другие женщины ездили к своим сыновьям в гости с подарками для внуков, а не с букетами «четных» цветов. Для того и объединились в организацию, которая, увы, недостатка в притоке новых членов испытывать не будет.

За годы своего существования Комитет солдатских матерей стал влиятельной силой. К его мнению прислушиваются в органах госвласти всех уровней и считаются военные. Для последних, впрочем, активистки комитета даже стали едва ли не более грозными противниками, чем коварные боевики. А к визитам их в частях готовятся куда серьезней, чем к инспекциям генералов из округа. Объединенные горем женщины – великая сила. И им, которые отчитывают седовласых полковников за неуставные отношения среди их подчиненных, ведь и не возразишь вроде – у каждой из них есть железный (а точнее сказать, цинковый) аргумент.

Или не у каждой? Всегда, увы, бывает так, что любое благое начинание превращается в нечто такое, о чем и не помышляли инициаторы. И в Комитете солдатских матерей немало тех, кого можно назвать сочувствующими. А также тех, кого можно обозначить тонко чувствующими конъюнктуру, ситуацию и запах того, что, как говорят, не пахнет.

Эта общественная организация, к сожалению, один в один повторила путь многих объединений ветеранов, воинов-интернационалистов. От людей, объединенных горем и желанием помочь другим – к деятелям, объединенных вполне конвертируемым интересом.

Об этой, другой деятельности КСМ стесняются рассказывать журналисты, ее пытаются не замечать депутаты. Зато почти на каждом сайте с зашитой в метатеги фразой «отсрочка от армии» в комплекте с ней обязательно фигурирует словосочетание «комитет солдатских матерей». Откосить от армии стоит от 350 евро (отсрочка с диагнозом «слабоумие») до двух-трех тысяч – за «белый билет». Часть «юридических фирм», предлагающих подобные услуги – посреднические, они напрямую связаны с упомянутыми комитетами. Понятно, что соответствующих полномочий последние не имеют, однако тропки в военные комиссариаты у них протоптаны давно…

Эксперты оценивают рынок услуг по «отмазыванию» от армии в полтора миллиарда рублей в год, и битва за этот рынок идет не только на виртуальных полях интернета. Не удивительно, что клонов КСМ сегодня столько, что уже трудно понять, который из них выступил некогда оригиналом для всех прочих. Наиболее непримиримые соперники – Союз комитетов солдатских матерей под управлением Валентины Мельниковой и Комитет солдатских матерей, возглавляемый неоднократно судимой Людмилой Ярилиной (на фото). Последний раз, кстати, – за «пособничество в уклонении военнослужащих от исполнения обязанностей военной службы путем симуляции болезни». Получив с уклониста конверт с деньгами, она привлекала на «субподряд» врачей и медсестер владимирских больниц, и те делали надрез на стенке желудка пациента. Затем тот получал диагноз «язва» и вместе с ним – отсрочку от армии или досрочный дембель. У многих прооперированных, надо заметить, после этого действительно развилась язва.

Оппонент Ярилиной Валентина Мельникова, работавшая в КСМ бухгалтером, норовит пнуть свою бывшую начальницу при каждом удобном случае. Проворовавшись, по слухам, на старой «работе», в 2004 году она возглавила СКСМ, и с тех пор весьма повысила свой авторитет, фактически, монополизировав право высказываться в прессе по вопросам призыва в армию и взаимоотношений в солдатских коллективах. «Солдатской матерью» в собственном смысле слова ее назвать трудно – в свое время она отмазала от армии обоих своих сыновей, чем страшно гордится. Очевидно, что отнюдь не беда привела ее в солдатки-общественницы…

По информации, обнародованной два года назад Виктором Алкснисом, комитет солдатских матерей – очень хорошо обеспеченная организация, располагающая примерно пятнадцатью миллионами долларов. «Проблема в том, – заявил депутат Госдумы, – что комитет солдатских матерей создает политическую партию, а по действующему законодательству политическая партия не имеет права использовать зарубежные средства и гранты. На ее счета поступают средства из-за границы, тот, кто платит за ужин, тот и девушку танцует!»

«Танцевать девушку» – в данном случае означает направлять СКСМ на «верный путь», помогать им вредить обороноспособности России, подрывая авторитет офицеров и потакая трусам-уклонистам и дезертирам, встречаться в Англии с чеченскими террористами и исходить ядовитой слюной по поводу каждой разумной инициативы правительства, направленной на оздоровление армии. Не успел Путин подписать 5 августа Указ об образовании общественных советов, призванных контролировать работу Минобороны, МВД, ФСБ и СВР, как г-жа Мельникова разразилась гневными филиппиками о том, что, дескать, государство опять создает хитрожопую ширму, позволяющая декларировать существование в России системы гражданского контроля. А на деле, мол, все будет, как прежде. Вот, оказывается, кто у нас главный арбитр и вот к кому надо обращаться по всем военным вопросам! А может быть, просто Мельниковой не дают покоя лавры Мишель Алиот-Мари и Лени Бьорклунд? Не в министры ли обороны РФ прочат эту солдатскую мачеху наши западные «друзья»?

В самом деле, есть ли в мире хоть одно государство, заинтересованное в том, чтобы его сосед укреплял свою оборонную мощь да еще вкладывающая в это средства? Во все времена извне финансировали те структуры, которые работали на ослабление государства, а не на его укрепление – вроде большевиков в царской России или «демократов» в постсоветской.

И, вообще, стоит задуматься: когда в отечественной и зарубежной истории было такое, чтобы женщины запросто могли явиться в воинскую часть, чтобы забрать солдат из армии, будто детей из летнего лагеря отдыха в родительский день?

На первый взгляд, главный тезис активисток комитетов солдатских матерей звучит убедительно (где-то мы это уже слышали, да?): в армии должны служить только по контракту – только это позволит сохранить тысячи жизней неопытных, необстрелянных срочников, не отнимать их у матерей.

Но что, у контрактников матерей что ли нет? Жен, детей, отцов?

Ведь, что такое современный российский наемник? Это не «дикий гусь», хорошо знакомый по боевикам, который, потягивая неизменный «бад», лениво листает газеты с поиском объявлений о более выгодных предложениях – где б ему подороже продать свое умение убивать. Наш контрактник – это вчерашний «срочник», вернувшийся после службы на родину в свое село, разрушенное страшнее, чем «юрт», где их рота попала в засаду. Пошоферить в родном колхозе не получится – он развалился, а технику пропили. Пастухом даже не поработаешь – сосед-пьяница с деревенским стадом вполне справляется: коров-то раз-два и обчелся. На пенсию матери жить не станешь, она и так сноху с внуком кормит. Вот тогда и приходится вспоминать еще не забытые навыки и опять вколачивать ноги в кирзачи. И снова тянуть лямку – за себя, за своих и за того парня, которого отстояли от службы активистки КСМ.

Полностью наемную армию может позволить себе либо огромная богатая страна, как США, либо совсем уж крохотная, на которую нападать-то никто не собирается.

Россия миролюбием соседей не избалована. Поэтому во все времена защищал ее весь народ, а не армия наемников. Ведь даже в спорте во время международных соревнований цвета национального флага защищают ее граждане, а не легионеры.

А в российской истории не как в футбольном чемпионате: каждый матч решающий.