"Три кита". Часть 3
06.02.2020 11:52
Краткое содержание предыдущих серий:
В 2000 году спецслужбы узнали, что в адрес «Гранда» и «Трех китов» поступает контрабанда. МВД подозревает организаторов этого канала в отмывании миллионов за рубежом, в связях с чеченскими группировками... Вдруг в деле мелькает фамилия высокопоставленного сотрудника ФСБ, и через два часа дело у МВД забирают. «Контрабандисты» не стесняясь переговариваются по телефонам о своей победе. Генпрокуратура закрывает дело и начинает уголовное преследование следователя Павла Зайцева. Его травят, потом судят — и с третьей попытки осуждают.
Продолжение. Начало в номерах за 29, 30 января
Мы увлеклись судьбою Павла Зайцева — а что ж господа «контрабандисты»? Неужто все свои миллионные усилия кинули на месть милиционеру?
Нет, конечно. Вернемся в август 2000 года.
В кабинет первого замначальника Управления таможенных расследований и дознания ГТК РФ Марата Файзуллина вошли два человека. Один — адвокат так называемых подставных фирм «Лига-Марс» и «Бастион» (в адрес «Лига-Марс» шла контрабандная мебель, «Бастиону» она затем продавалась в полном объеме. — Авт.), другой...
— Отдайте мою мебель! — не представившись, сразу начал в повышенном тоне этот другой.
— Подождите, — остановил Файзуллин, — у вас полномочия ООО «Бастион» и «Лига-Марс» имеются?
Посетитель (в голос):
— Это МОЯ мебель!!!
Таможенник:
— По документам мебель принадлежит ООО «Лига-Марс» и «Бастион». Вы им кто?
— Я — Зуев!
Зуев был руководителем фирмы «Альянс-95», которая формально всего лишь сдавала в аренду торговые помещения «Гранда» (то, напоминаем, была версия «контрабандистов»: что виновата только фирма «Лига-Марс»; все, кто купил у нее мебель, а тем более «Гранд», ни при чем совершенно. И вот поди ж ты...).
Адвокат понял, что присутствует фактически при явке с повинной, попытался что-то сказать. Зуев (протяжно):
— Закрой ро-о-от...
Файзуллин тогда быстро сказал: «Все, разговор закончен: я прошу вас покинуть помещение. В моем кабинете так с людьми не разговаривают». Вот это была их первая встреча.
Дело в том, что еще до возбуждения милицией уголовного дела (7 сентября 2000 года) наших «контрабандистов» проверял Таможенный комитет. Как вообще развивались события?
1. ГТК получила оперативную информацию о махинациях на Наро-Фоминском посту Одинцовской таможни. Запросила документы у международного перевозчика «Маерска», сличила с теми, которыми отчитывались одинцовские таможенники, убедилась: есть контрабанда.
2. Товар (выходило по бумагам) получала «Лига-Марс», но разыскать ее не удалось: в реальности фирма не существовала.
3. Тогда ГТК выставил наружное наблюдение и узнал, что растаможенная мебель свозится в бомбоубежище московского района Митина. Бомбоубежище использовалось под склады фирм, торгующих в «Гранде» и «Трех китах»...
4. Далее подготовительные, или, как говорят в таможне, проверочные, мероприятия длились еще несколько месяцев: специалисты съездили в Германию, выяснили роль «немецких партнеров» Зуева Пфайффле (роль ширмы — см. первую часть расследования. — Авт.)...
5. И вот настал черед «объявиться»: 24 августа 2000 года таможенные сотрудники прибыли в «Три кита». Торговый комплекс объявили временной зоной таможенного контроля.
6. Через сутки мебель стали вывозить.
«...Люди в масках появились рано утром. 26 августа 2000 года — Зуев запомнил эту дату надолго.
— Ознакомьтесь и распишитесь, — офицер был сух и деловит. — Вот постановление начальника Центральной оперативной таможни о закрытии «Трех китов».
— Подождите, — заволновались магазинные юристы. — На каком, собственно, основании? Пусть даже мы торгуем контрабандой. Но у нас ведь и отечественная мебель!
— Ознакомьтесь и распишитесь, — повторил офицер... — Все претензии — через суд...
Через пятнадцать минут бойцы таможенного СОБРа рассеялись по торговому центру. Их было 120 человек. Как положено: с автоматами, в черных масках.
Без особых церемоний они вывели из здания всех покупателей — оттеснили даже тех, кто платил уже деньги в кассу.
— Загружай! — прозвучала команда.
Шикарную резную импортную мебель — гарнитуры ценой не в одну иномарку — кидали как дрова. Одно на другое со звоном швыряли зеркала, штабелями укладывали полированные стенки. От брезентовых фур распространялось ядовитое амбре: еще вчера в них перевозили скот...
Никто ничего не объяснял. Приклад автомата — самый лучший аргумент.
— Куда вы все везете? — пытались добиться юристы.
— Потом узнаете...
...«Киты» попробовали было поехать вслед за фурами, но дорогу им перегородил СОБР. Щелкнули затворы автоматов».
(Популярная московская газета от 19 сентября 2001 года.)
Правда, красиво? Воистину: в те годы на Зуева (в смысле, в его интересах) работали лучшие перья страны. Писали, что и 24-го числа, в первый день проверки, в «Трех китах» у СОБРа были столкновения, едва ли не бои.
Марат Файзуллин:
— Глупости. СОБР — это боевая единица. Говорить о столкновениях смешно просто. Другое дело, что Зуев устроил там истерику. Он провоцировал собровцев на силовые меры: хватал за обмундирование, пытался обезоружить. Зачем-то надел бронежилет, бегал по торговому комплексу и дико кричал.
На суде (Марат Расихович ведь тоже прошел через круги ада) Зуев стоял на своем: били, на пол положили — и ГТК был вынужден продемонстрировать видеозапись (СОБР всегда ходит с камерой во избежание таких вот провокаций). Там все было очень корректно...
Интересна для таможенников была маркировка товара. Мы уже писали: никакой «Лиги-Марс» европейцы не знали — и на коробках с мебелью стояло: получатель — «Гранд», получатель — «Три кита»... Сотрудники ГТК, на мой взгляд, сглупили: вместо того чтобы забрать куда-нибудь вещдоки (ведь было доказано: в торговом центре стоит мебель фактически нерастаможенная, провезенная в страну нелегально), они решили объявить зону временного таможенного контроля
прямо на месте. Да еще и оставили ее на ночь под охраной местного ЧОПа. Под охраною козла — огород с капустой.
Наутро маркировка с товара была почти полностью вырезана: таможенники пришли — и ах... Тогда и приняли запоздалое решение о вывозе товара.
Насчет «скотовозок» и швыряния зеркал в кузова в суде опять пригодилась пленка СОБРа. Как говорится, каждое слово неправда.
(Офицер ГТК в отставке, а ныне бизнес-адвокат Марат Файзуллин) Экономическая преступность — штука, здорово отличная от обычного криминала. Убийцу, бандита ловят и срочно сажают — не то со схваченным за руку коммерсантом. Коммерсанты ВСЕ нарушают закон: недоплачивают налоги, импортеры — «контрабасят»... Если арестовывать всех уличенных, в стране просто не останется предпринимательской деятельности, и потому процедура здесь придумана другая. Поймали тебя, как «Гранд» и «Три кита», на неуплате таможенных платежей? Заплати — и работай дальше. Заодно это и как смягчающее обстоятельство при рассмотрении уголовного дела зачтется (уголовное дело, в данном случае по контрабанде, — само по себе, оно расследуется)...
Короче говоря, когда в ГТК узнали, что Зуев и партнер его Латушкин ищут «выходы» на комитет, их согласились принять. Первая комичная встреча не в счет, после были другие. Встречи проводили руководящие работники, в том числе Волков (начальник таможенной инспекции) и Файзуллин. Коммерсанты спрашивали, что они могут сделать, — им отвечали: заплатить недоимку в бюджет. Подсчитали ее размер: предварительно — 5 миллионов долларов (потом размер был уточнен: 8 миллионов. — Авт.). Коммерсанты сказали, у них такой суммы нет, — им разрешили гасить по частям...
Разговор шел совершенно рабочий: «За кого вы платежи вносить будете? За «Лигу-Марс»?» — «Нет, за «Лигу-Марс» не будем... Это ж прямо признаться в контрабанде!» В итоге согласились, что платежи внесут конечные продавцы мебели — фирмы -арендаторы помещений «Трех китов» и «Гранда»: в общем, сплошное благорастворение воздухов... Нет, если всю правду, один грубиян у таможенников нашелся: «Отнимем ваш бизнес! Заплатите, куда денетесь», — но на него свои же и цыкнули...
Потом на суде Зуев скажет, что ничего, кроме угроз, от ГТК он не слышал.
— У меня, — говорит Файзуллин, — с ним сложились нормальные человеческие отношения. Мы встречались два или три раза в моем кабинете, обсуждали порядок выдачи мебели (для расследования она была уже не нужна, ее осмотрели, а недоплату же Зуев согласился возместить. — Авт.)... Он даже стал просвещать меня, как реально существует его бизнес. А от меня узнал, что все сертификаты на его мебель — все до одного — поддельные: я ему доказал по многим признакам. Он еще очень удивился, сказал: «Видно, меня кидали мои сотрудники: я выделял средства на сертификацию, а они, значит, сертификационную экспертизу не назначали, деньги присваивали»...
В этот период Зуев сыпал Файзуллину комплименты, говорил: «Вот если бы все чиновники были такие», обещал, что, когда неприятности кончатся, они с таможенником будут дружить семьями... Потом, в суде, он даже допускал такие выражения, как «татарская морда».
Файзуллин переживает теперь.
— Одно слово — урка. У него и наколка-«малолетка». По нашим учетам, он не сидел, но наколка есть. И вел так себя (таможенник показывает распальцовку. — Авт.): «Ла-вэ!» Я говорю: «Что это?» Не знал, что это такое. Он: «Ну, бабки!» У него жаргон, манера поведения, движения — это все из уголовного мира, и я руководству тогда говорил... высказал сомнение... Чтобы идти на соглашение с НИМ? Его надо только давить...
— А можно было отказать?
— Можно. Можно было ему сказать: недоимку ты заплатишь — по приговору суда! Это было бы неправильно с точки зрения закона, но сейчас это делается легко... Можно было сказать: мебели ты своей не увидишь. Торгового комплекса своего не увидишь, потому что на него обратят взыскание на имущество... Но мы же этого не делали.
«Перекинулся» Зуев неожиданно. До какого-то момента деньги поступали (всего коммерсант возместил два с половиной миллиона долларов), мебель он забирал — и вдруг в октябре рабочий контакт прервался. Зуев исчез.
— Мы с ним встретились, я говорю: «В чем дело?» Он: «Я не буду больше ничего платить, все. Мебель я забирать не буду. Оставьте ее себе». Я: «Да что случилось-то?» Он: «Как, вы еще не знаете?»
Потом он стал писать на Файзуллина и Волкова жалобы. До какого-то момента они оставлялись Генпрокуратурой без внимания. Потом неожиданно стали удовлетворяться. Против таможенников возбудили уголовное дело, похожее на зайцевское до удивления. Следователя обвиняли в том, что он обыскивал и задерживал подозреваемых в контрабанде, а таможенников в том, что они... пополняли бюджет.
Впрочем, до этого у Файзуллина была с Зуевым еще одна встреча. Зуев сказал (буквально):
— А при чем здесь Заостровцев?
Немая сцена.
(Напомним, именно на зам. директора ФСБ Юрия Заостровцева СМИ возлагали ответственность за развал «китового» дела.)
По информации СМИ, после армии был строителем на Дальнем Востоке, потом — грузчиком в Московском Доме мебели на Ленинском, 101. Получил специальность «товаровед», в 1988-м организовал ряд кооперативов по производству мебели, тогда же познакомился с чеченцем Магомедом Халидовым.
По оперативной информации, именно от Халидова Зуев получил в 95-м деньги на строительство «Гранда» (и потому фирма Зуева называется «Альянс-95»); в России было показано, что это иностранные инвестиции.
В 98-м строятся «Три кита» (фирма «Альянс-96»), мебельный торговый центр заносят в Книгу рекордов Гиннесса как самый большой в Европе.
Черты характера: конфликтность, непомерные амбиции, мстительность.
Стиль общения, жаргон зековской: «хана», «лавэ»... По официальным учетам, не сидел, но на руке — наколка-«малолетка».
Оценки знакомых: «неадекватен».
В 2001-м был избран депутатом Московской областной Думы от города Одинцово (Московская область), в 2003-м Верховный суд отменил итоги выборов, признав, что имел место подкуп избирателей. По данным органов, Зуев также широко использовал грязные методы и продажные СМИ.
Рыцарь Ордена святого Константина Великого.
Доктор философских наук.
Президент Ассоциации импортеров мебели Сергей Переверзев — в газетном интервью 2003 года:
«Ситуация очень простая. В 99-м в ГТК пришло новое руководство. К этим людям можно относиться по-разному, только цифры — упрямая вещь. Собираемость платежей выросла при них в 2 раза. За счет чего? Да потому что таможня начала выводить импортеров из «серых» и «черных» схем... Разумным людям контрабандой уже заниматься нет смысла.
Естественно, наводя порядок, ГТК стал всех тотально проверять. У меня самого за 2000 год было четыре ревизии. Точно так же пришли и к Зуеву. Но он ведь великий. Как посмели?!
Зуев не терпит рядом с собой равных. А уж людей умнее его... Это какое-то маниакальное стремление к абсолютной власти. Чтобы кругом звучали аплодисменты... Вам никогда не доводилось бывать на его днях рождения? ... А я один раз удостоился. Ничего подобного видеть мне не доводилось. Поток нескончаемых дифирамбов. Парад роскоши. О, звезда моих очей! О, величайший из величайших!»
P.S. Через месяц после интервью Переверзев был убит.
Ведущий Андрей Караулов:
- В чем вас обвиняют господин Ванин и его сотрудники?
Зуев:
— В том, что я являюсь якобы устроителем какой-то контрабандной сети. Я лично, Зуев, ни разу не заявлял никакой декларации, не записывался, не подписывался ни под одной декларацией, никакого отношения к внешней экономической деятельности Зуев не имеет!
- То есть если вы просто магазин, так же, как любая булочная...
— Как ГУМ! ЦУМ! Палатка любая!
- ...почему же именно к вам приходит таможенник, ведь он же не приходит в ГУМ или в ЦУМ?
— Поток, который проходит через наш магазин, для таможенного комитета, видно, очень интересен.
- То есть так только можете объяснить...
— Больше никак не объяснишь.
(Цитата приведена по передаче «Момент истины» за 2001 год.)
Первый отклик
Депутат Госдумы РФ Александр Гуров:
— Прочитал во вчерашнем номере вашей газеты прямую ссылку на меня. Обидно, что автор статьи не удосужилась со мной переговорить, тем более что именно я, как председатель Комитета по безопасности Госдумы, стоял у истоков так называемого «дела «Трех китов».
Лет пять тому назад разговоров на эту тему было огромное количество. Комитет Госдумы, который я возглавлял, старался занять объективную позицию, никого огульно не обвиняя и в то же время пытаясь найти истину.
Бесспорно, мы защищали следователя Зайцева. И когда в отношении него было возбуждено уголовное дело, я неоднократно разговаривал и с Генеральным прокурором Устиновым, и с его заместителями Бирюковым и Колмогоровым. Позиция прокуратуры была жесткой — Зайцев виновен и дело будет направлено в суд. Однако в разговорах со мной Устинов никогда не заявлял: «Я посажу этого человека».
Более того, именно по предложению Устинова Комитетом по безопасности Госдумы была создана межведомственная комиссия, которая активно занималась и делом «Трех китов», и делом Зайцева.
Продолжение
Ульяна Скойбеда
В 2000 году спецслужбы узнали, что в адрес «Гранда» и «Трех китов» поступает контрабанда. МВД подозревает организаторов этого канала в отмывании миллионов за рубежом, в связях с чеченскими группировками... Вдруг в деле мелькает фамилия высокопоставленного сотрудника ФСБ, и через два часа дело у МВД забирают. «Контрабандисты» не стесняясь переговариваются по телефонам о своей победе. Генпрокуратура закрывает дело и начинает уголовное преследование следователя Павла Зайцева. Его травят, потом судят — и с третьей попытки осуждают.
Продолжение. Начало в номерах за 29, 30 января
Явление Зуева таможне
Мы увлеклись судьбою Павла Зайцева — а что ж господа «контрабандисты»? Неужто все свои миллионные усилия кинули на месть милиционеру?
Нет, конечно. Вернемся в август 2000 года.
В кабинет первого замначальника Управления таможенных расследований и дознания ГТК РФ Марата Файзуллина вошли два человека. Один — адвокат так называемых подставных фирм «Лига-Марс» и «Бастион» (в адрес «Лига-Марс» шла контрабандная мебель, «Бастиону» она затем продавалась в полном объеме. — Авт.), другой...
— Отдайте мою мебель! — не представившись, сразу начал в повышенном тоне этот другой.
— Подождите, — остановил Файзуллин, — у вас полномочия ООО «Бастион» и «Лига-Марс» имеются?
Посетитель (в голос):
— Это МОЯ мебель!!!
Таможенник:
— По документам мебель принадлежит ООО «Лига-Марс» и «Бастион». Вы им кто?
— Я — Зуев!
Зуев был руководителем фирмы «Альянс-95», которая формально всего лишь сдавала в аренду торговые помещения «Гранда» (то, напоминаем, была версия «контрабандистов»: что виновата только фирма «Лига-Марс»; все, кто купил у нее мебель, а тем более «Гранд», ни при чем совершенно. И вот поди ж ты...).
Адвокат понял, что присутствует фактически при явке с повинной, попытался что-то сказать. Зуев (протяжно):
— Закрой ро-о-от...
Файзуллин тогда быстро сказал: «Все, разговор закончен: я прошу вас покинуть помещение. В моем кабинете так с людьми не разговаривают». Вот это была их первая встреча.
****
Дело в том, что еще до возбуждения милицией уголовного дела (7 сентября 2000 года) наших «контрабандистов» проверял Таможенный комитет. Как вообще развивались события?
1. ГТК получила оперативную информацию о махинациях на Наро-Фоминском посту Одинцовской таможни. Запросила документы у международного перевозчика «Маерска», сличила с теми, которыми отчитывались одинцовские таможенники, убедилась: есть контрабанда.
2. Товар (выходило по бумагам) получала «Лига-Марс», но разыскать ее не удалось: в реальности фирма не существовала.
3. Тогда ГТК выставил наружное наблюдение и узнал, что растаможенная мебель свозится в бомбоубежище московского района Митина. Бомбоубежище использовалось под склады фирм, торгующих в «Гранде» и «Трех китах»...
4. Далее подготовительные, или, как говорят в таможне, проверочные, мероприятия длились еще несколько месяцев: специалисты съездили в Германию, выяснили роль «немецких партнеров» Зуева Пфайффле (роль ширмы — см. первую часть расследования. — Авт.)...
5. И вот настал черед «объявиться»: 24 августа 2000 года таможенные сотрудники прибыли в «Три кита». Торговый комплекс объявили временной зоной таможенного контроля.
6. Через сутки мебель стали вывозить.
«...Люди в масках появились рано утром. 26 августа 2000 года — Зуев запомнил эту дату надолго.
— Ознакомьтесь и распишитесь, — офицер был сух и деловит. — Вот постановление начальника Центральной оперативной таможни о закрытии «Трех китов».
— Подождите, — заволновались магазинные юристы. — На каком, собственно, основании? Пусть даже мы торгуем контрабандой. Но у нас ведь и отечественная мебель!
— Ознакомьтесь и распишитесь, — повторил офицер... — Все претензии — через суд...
Через пятнадцать минут бойцы таможенного СОБРа рассеялись по торговому центру. Их было 120 человек. Как положено: с автоматами, в черных масках.
Без особых церемоний они вывели из здания всех покупателей — оттеснили даже тех, кто платил уже деньги в кассу.
— Загружай! — прозвучала команда.
Шикарную резную импортную мебель — гарнитуры ценой не в одну иномарку — кидали как дрова. Одно на другое со звоном швыряли зеркала, штабелями укладывали полированные стенки. От брезентовых фур распространялось ядовитое амбре: еще вчера в них перевозили скот...
Никто ничего не объяснял. Приклад автомата — самый лучший аргумент.
— Куда вы все везете? — пытались добиться юристы.
— Потом узнаете...
...«Киты» попробовали было поехать вслед за фурами, но дорогу им перегородил СОБР. Щелкнули затворы автоматов».
(Популярная московская газета от 19 сентября 2001 года.)
Правда, красиво? Воистину: в те годы на Зуева (в смысле, в его интересах) работали лучшие перья страны. Писали, что и 24-го числа, в первый день проверки, в «Трех китах» у СОБРа были столкновения, едва ли не бои.
Марат Файзуллин:
— Глупости. СОБР — это боевая единица. Говорить о столкновениях смешно просто. Другое дело, что Зуев устроил там истерику. Он провоцировал собровцев на силовые меры: хватал за обмундирование, пытался обезоружить. Зачем-то надел бронежилет, бегал по торговому комплексу и дико кричал.
На суде (Марат Расихович ведь тоже прошел через круги ада) Зуев стоял на своем: били, на пол положили — и ГТК был вынужден продемонстрировать видеозапись (СОБР всегда ходит с камерой во избежание таких вот провокаций). Там все было очень корректно...
Интересна для таможенников была маркировка товара. Мы уже писали: никакой «Лиги-Марс» европейцы не знали — и на коробках с мебелью стояло: получатель — «Гранд», получатель — «Три кита»... Сотрудники ГТК, на мой взгляд, сглупили: вместо того чтобы забрать куда-нибудь вещдоки (ведь было доказано: в торговом центре стоит мебель фактически нерастаможенная, провезенная в страну нелегально), они решили объявить зону временного таможенного контроля
прямо на месте. Да еще и оставили ее на ночь под охраной местного ЧОПа. Под охраною козла — огород с капустой.
Наутро маркировка с товара была почти полностью вырезана: таможенники пришли — и ах... Тогда и приняли запоздалое решение о вывозе товара.
Насчет «скотовозок» и швыряния зеркал в кузова в суде опять пригодилась пленка СОБРа. Как говорится, каждое слово неправда.
Попытка пойти на соглашение
(Офицер ГТК в отставке, а ныне бизнес-адвокат Марат Файзуллин) Экономическая преступность — штука, здорово отличная от обычного криминала. Убийцу, бандита ловят и срочно сажают — не то со схваченным за руку коммерсантом. Коммерсанты ВСЕ нарушают закон: недоплачивают налоги, импортеры — «контрабасят»... Если арестовывать всех уличенных, в стране просто не останется предпринимательской деятельности, и потому процедура здесь придумана другая. Поймали тебя, как «Гранд» и «Три кита», на неуплате таможенных платежей? Заплати — и работай дальше. Заодно это и как смягчающее обстоятельство при рассмотрении уголовного дела зачтется (уголовное дело, в данном случае по контрабанде, — само по себе, оно расследуется)...
Короче говоря, когда в ГТК узнали, что Зуев и партнер его Латушкин ищут «выходы» на комитет, их согласились принять. Первая комичная встреча не в счет, после были другие. Встречи проводили руководящие работники, в том числе Волков (начальник таможенной инспекции) и Файзуллин. Коммерсанты спрашивали, что они могут сделать, — им отвечали: заплатить недоимку в бюджет. Подсчитали ее размер: предварительно — 5 миллионов долларов (потом размер был уточнен: 8 миллионов. — Авт.). Коммерсанты сказали, у них такой суммы нет, — им разрешили гасить по частям...
Разговор шел совершенно рабочий: «За кого вы платежи вносить будете? За «Лигу-Марс»?» — «Нет, за «Лигу-Марс» не будем... Это ж прямо признаться в контрабанде!» В итоге согласились, что платежи внесут конечные продавцы мебели — фирмы -арендаторы помещений «Трех китов» и «Гранда»: в общем, сплошное благорастворение воздухов... Нет, если всю правду, один грубиян у таможенников нашелся: «Отнимем ваш бизнес! Заплатите, куда денетесь», — но на него свои же и цыкнули...
Потом на суде Зуев скажет, что ничего, кроме угроз, от ГТК он не слышал.
— У меня, — говорит Файзуллин, — с ним сложились нормальные человеческие отношения. Мы встречались два или три раза в моем кабинете, обсуждали порядок выдачи мебели (для расследования она была уже не нужна, ее осмотрели, а недоплату же Зуев согласился возместить. — Авт.)... Он даже стал просвещать меня, как реально существует его бизнес. А от меня узнал, что все сертификаты на его мебель — все до одного — поддельные: я ему доказал по многим признакам. Он еще очень удивился, сказал: «Видно, меня кидали мои сотрудники: я выделял средства на сертификацию, а они, значит, сертификационную экспертизу не назначали, деньги присваивали»...
В этот период Зуев сыпал Файзуллину комплименты, говорил: «Вот если бы все чиновники были такие», обещал, что, когда неприятности кончатся, они с таможенником будут дружить семьями... Потом, в суде, он даже допускал такие выражения, как «татарская морда».
Файзуллин переживает теперь.
— Одно слово — урка. У него и наколка-«малолетка». По нашим учетам, он не сидел, но наколка есть. И вел так себя (таможенник показывает распальцовку. — Авт.): «Ла-вэ!» Я говорю: «Что это?» Не знал, что это такое. Он: «Ну, бабки!» У него жаргон, манера поведения, движения — это все из уголовного мира, и я руководству тогда говорил... высказал сомнение... Чтобы идти на соглашение с НИМ? Его надо только давить...
— А можно было отказать?
— Можно. Можно было ему сказать: недоимку ты заплатишь — по приговору суда! Это было бы неправильно с точки зрения закона, но сейчас это делается легко... Можно было сказать: мебели ты своей не увидишь. Торгового комплекса своего не увидишь, потому что на него обратят взыскание на имущество... Но мы же этого не делали.
«Перекинулся» Зуев неожиданно. До какого-то момента деньги поступали (всего коммерсант возместил два с половиной миллиона долларов), мебель он забирал — и вдруг в октябре рабочий контакт прервался. Зуев исчез.
— Мы с ним встретились, я говорю: «В чем дело?» Он: «Я не буду больше ничего платить, все. Мебель я забирать не буду. Оставьте ее себе». Я: «Да что случилось-то?» Он: «Как, вы еще не знаете?»
Потом он стал писать на Файзуллина и Волкова жалобы. До какого-то момента они оставлялись Генпрокуратурой без внимания. Потом неожиданно стали удовлетворяться. Против таможенников возбудили уголовное дело, похожее на зайцевское до удивления. Следователя обвиняли в том, что он обыскивал и задерживал подозреваемых в контрабанде, а таможенников в том, что они... пополняли бюджет.
Впрочем, до этого у Файзуллина была с Зуевым еще одна встреча. Зуев сказал (буквально):
— А при чем здесь Заостровцев?
Немая сцена.
(Напомним, именно на зам. директора ФСБ Юрия Заостровцева СМИ возлагали ответственность за развал «китового» дела.)
Из досье «КП»
По информации СМИ, после армии был строителем на Дальнем Востоке, потом — грузчиком в Московском Доме мебели на Ленинском, 101. Получил специальность «товаровед», в 1988-м организовал ряд кооперативов по производству мебели, тогда же познакомился с чеченцем Магомедом Халидовым.
По оперативной информации, именно от Халидова Зуев получил в 95-м деньги на строительство «Гранда» (и потому фирма Зуева называется «Альянс-95»); в России было показано, что это иностранные инвестиции.
В 98-м строятся «Три кита» (фирма «Альянс-96»), мебельный торговый центр заносят в Книгу рекордов Гиннесса как самый большой в Европе.
Черты характера: конфликтность, непомерные амбиции, мстительность.
Стиль общения, жаргон зековской: «хана», «лавэ»... По официальным учетам, не сидел, но на руке — наколка-«малолетка».
Оценки знакомых: «неадекватен».
В 2001-м был избран депутатом Московской областной Думы от города Одинцово (Московская область), в 2003-м Верховный суд отменил итоги выборов, признав, что имел место подкуп избирателей. По данным органов, Зуев также широко использовал грязные методы и продажные СМИ.
Рыцарь Ордена святого Константина Великого.
Доктор философских наук.
Дословно
Президент Ассоциации импортеров мебели Сергей Переверзев — в газетном интервью 2003 года:
О, звезда моих очей! О, величайший из великих!
«Ситуация очень простая. В 99-м в ГТК пришло новое руководство. К этим людям можно относиться по-разному, только цифры — упрямая вещь. Собираемость платежей выросла при них в 2 раза. За счет чего? Да потому что таможня начала выводить импортеров из «серых» и «черных» схем... Разумным людям контрабандой уже заниматься нет смысла.
Естественно, наводя порядок, ГТК стал всех тотально проверять. У меня самого за 2000 год было четыре ревизии. Точно так же пришли и к Зуеву. Но он ведь великий. Как посмели?!
Зуев не терпит рядом с собой равных. А уж людей умнее его... Это какое-то маниакальное стремление к абсолютной власти. Чтобы кругом звучали аплодисменты... Вам никогда не доводилось бывать на его днях рождения? ... А я один раз удостоился. Ничего подобного видеть мне не доводилось. Поток нескончаемых дифирамбов. Парад роскоши. О, звезда моих очей! О, величайший из величайших!»
P.S. Через месяц после интервью Переверзев был убит.
Другое мнение
«Наш магазин — фактически булочная...»
«Наш магазин — фактически булочная...»
Ведущий Андрей Караулов:
- В чем вас обвиняют господин Ванин и его сотрудники?
Зуев:
— В том, что я являюсь якобы устроителем какой-то контрабандной сети. Я лично, Зуев, ни разу не заявлял никакой декларации, не записывался, не подписывался ни под одной декларацией, никакого отношения к внешней экономической деятельности Зуев не имеет!
- То есть если вы просто магазин, так же, как любая булочная...
— Как ГУМ! ЦУМ! Палатка любая!
- ...почему же именно к вам приходит таможенник, ведь он же не приходит в ГУМ или в ЦУМ?
— Поток, который проходит через наш магазин, для таможенного комитета, видно, очень интересен.
- То есть так только можете объяснить...
— Больше никак не объяснишь.
(Цитата приведена по передаче «Момент истины» за 2001 год.)
Первый отклик
Депутат Госдумы РФ Александр Гуров:
Устинов не обещал посадить Зайцева
— Прочитал во вчерашнем номере вашей газеты прямую ссылку на меня. Обидно, что автор статьи не удосужилась со мной переговорить, тем более что именно я, как председатель Комитета по безопасности Госдумы, стоял у истоков так называемого «дела «Трех китов».
Лет пять тому назад разговоров на эту тему было огромное количество. Комитет Госдумы, который я возглавлял, старался занять объективную позицию, никого огульно не обвиняя и в то же время пытаясь найти истину.
Бесспорно, мы защищали следователя Зайцева. И когда в отношении него было возбуждено уголовное дело, я неоднократно разговаривал и с Генеральным прокурором Устиновым, и с его заместителями Бирюковым и Колмогоровым. Позиция прокуратуры была жесткой — Зайцев виновен и дело будет направлено в суд. Однако в разговорах со мной Устинов никогда не заявлял: «Я посажу этого человека».
Более того, именно по предложению Устинова Комитетом по безопасности Госдумы была создана межведомственная комиссия, которая активно занималась и делом «Трех китов», и делом Зайцева.
Продолжение
Ульяна Скойбеда
