Челябинский вице-губернатор скупил картины на 180 млн. казенных рублей и остался на свободе

Константин Бочкарев: — Я же хотел сделать людям красиво! А красота — штука недешевая

У нашего брата-журналиста есть стервозная черта — упрямство. Бывает, в статье назвал казнокрада казнокрадом, а через год уже раздирает любопытство: ну как он там, родимый? Сидит ли? Или, как всегда, амнистирован-прощен-невиновен... Обычно узнаешь, расстраиваешься, хватаешься за голову, свирепеешь, упрямо пишешь еще статьи, кому-то и зачем-то наивно доказывая: «Братцы, это же коррупция!!!»

Черта эта, кстати, не только иррациональная, но, по-житейски здраво рассуждая, ненужная, да и для здоровья, говорят, вредная.

Но не сдержался. Поинтересовался однажды судьбой Константина Бочкарева, героя моей прошлогодней статьи «Вице-губернатор тайно скупил картины на 180 миллионов казенных рублей». Думал, ну уж этот чиновник, списавший такую уйму денег налогоплательщиков на фальшивого Шишкина, точно пойдет под суд. «Комсомолка» тогда возмутилась, чиновник угодил под следствие, прокуроры уже заботливо готовили вице-премьеру место в камере.

И вот через полгода из любопытства позвонил в Челябинск. Ну и схватился за голову. И вот почему.


Напомню, по этому уголовному делу, кроме вице-губернатора, проходило много интересных людей, например, художники Шишкин, Верещагин, Коровин, Маковский. Следователи долго терли глаза, когда у себя в Челябинске на полу заплеванного склада местной гостиницы нашли бессмертные полотна. Причем случайно.

На след шедевров следствие вышло в конце 2005 года при расследовании другой коррупционной интрижки (на строительстве нового здания администрации супруги-чиновники Сергеевы наворовали 11,4 миллиона рублей и получили за это безобразие по 5 лет). Они заинтересовались новой затеей областных властей. Называлась она — ликвидация челябинской администрации (для создания ее улучшенной версии). Не вдаваясь в эту хозяйственную абракадабру, отметим три очень важных факта:

1. До момента своего исчезновения на счетах администрации оставалось 300 миллионов рублей.

2. Главой ликвидационной комиссии работал вице-губернатор Бочкарев.

3. После исчезновения на счетах не осталось ничего.

4. Вся отчетность «старой администрации» уничтожается.

Трудно сказать, заметил ли эту арифметическую аномалию кто-нибудь и когда-нибудь (на Руси замечать такие интимные вещи вообще-то считается моветоном: что упало, то пропало), но напуганный интересом оперативников «ликвидатор» на свою беду решил срочно подкрепить эту железобетонную систему «списания» — весьма экзотическим аргументом. Шишкиным.

Итак, вице-губернатор втайне от коллег (они и правда ничего не знали — в Челябинске я видел их испуганно-изумленные лица) купил в Москве картины на 180 млн. 497 тыс. 835 казенных рублей, якобы для украшения многострадальной резиденции губернатора (при строительстве которой, напомню, было уже своровано более десятка миллионов). Бочкарев очень торопился — ему, председателю ликвидационной комиссии, было очень важно оформить сделку как можно быстрее. Дебет был просто обязан сойтись с кредитом. Иначе кое-кому тюрьма.

В итоге за считанные часы до ликвидации (хотя следствие уверено, что сделка вообще была оформлена задним числом) некий столичный коллекционер Соня Маричевич помогла челябинским чиновникам срочно потратить 7 миллионов долларов бюджетных денег. Она продала картины, и, ко всеобщему облегчению, деньги были списаны.

Логика челябинских комбинаторов была понятна: если что, пусть кто-нибудь докажет, что Коровин с Верещагиным стоят меньше. Купили-то не на аукционе, а с рук. Да и алиби в случае провала железное — ну разве Челябинск откажется от великого Шишкина? Парочка миллионов долларов за бесценного классика — чай, налогоплательщики не обеднеют! Почему держали покупку в секрете? Так сюрприз!

(Ну а самый интригующий вопрос, где бы в итоге оказались эти несчастные полотна, если бы прокуратура прошла мимо «ликвидации», пока оставим на потом.)

Итак, Шишкин, Верещагин, Коровин, Маковский и др. арестованы и на всякий случай отправлены на экспертизу.

Ее первые выводы вызвали настоящий скандал. Шишкин был сразу признан фальшивкой (с этим заявлением в «КП» выступил ведущий эксперт страны Петров), то есть миллионы долларов были списаны на кусок испачканного холста. Даже если остальные предметы оказались бы подлинниками (в чем эксперты сильно сомневались), их цена была бесстыдно завышена.

Эксперты подсчитали, что администрация переплатила за полотна в три раза! 120 миллионов рублей. Юристы — что Бочкарев не имел никакого права совершать такие покупки столь юридически-неандертальским способом. Прокурор области Войтович запросил ордер на арест и в личной беседе со мной, ударив кулаком по столу, пообещал довести картинное дело до суда. Я уезжал из Челябинска со странным, дурацким чувством — верой в правосудие.





Сначала из Челябинска доносились противоречивые новости. С одной стороны, суд отказался выдать санкцию на арест вице-губернатора (Бочкарев мгновенно лег в больницу и получил справку, что он болен насквозь), но с другой — появлялись новые подробности разворовывания бюджета. Челябинцев, оказывается, обманули еще раз. В Москве. И уже по полной программе.

По данным экспертизы питерского Эрмитажа и ведущих искусствоведов Москвы, Бочкарев на 7 миллионов долларов купил для области мазню неизвестных авторов. Экспертное заключение установило:

картина Шишкина И. И. «Лесной пейзаж с ручьем» — фальшивка;

Верещагина В. В. «Псков» — фальшивка;

Коровина К. А. «На улицах ночного Парижа» — фальшивка;

Маковского К. Е. «Натюрморт с подсолнухами и хризантемами» — фальшивка.

Две французские вазы ни культурной, ни музейной, ни исторической ценности не имеют (по словам веселого эксперта: «Это не вазы — это ночные горшки»).

Сумма убытков для госбюджета возрастает до 160 миллионов рублей.

Обвинение крепчает. Следователи нетерпеливо потирают руки, прокуратура клянется, что в конце 2006 года состоится суд. Но тут все волшебно меняется.

Прокурор (тот самый, решительно бьющий по столу) приостанавливает дело в связи с болезнью обвиняемого. Дескать, тот по состоянию здоровья ну никак не может ходить на допросы. Зато на работу — может. Обвиняемого эвакуи... извините, переводят с должности вице-губернатора в кресло первого помощника губернатора по протоколу. Вещдоки — картины — выводят из-под ареста и, по сути, возвращают обвиняемым — администрации (говорят, там теперь усиленно ищут спонсора, который согласится выложить 180 миллионов за эту «бочкаревскую макулатуру», дабы спасти область от позора). Следовательскую бригаду расформировывают.

Все. Финита ля комедия. Занавес.

И мне остается лишь тихо и беспомощно спросить: А ПОЧЕМУ?


Для того чтобы ответить на этот вопрос, надо лишь вспомнить маленькую деталь в этом картинном деле. О ней стыдливо молчит следствие. Зато в Челябинске бойко поговаривают. Помните, в начале статьи указывалась, что на счету лежали 300 миллионов рублей, 180 из которых пошли на картины. Куда делись еще 120 миллионов и почему в деле Бочкарева их нет — хороший, фундаментальный вопрос.

Копни любую администрацию любого субъекта страны — найдешь своего «художника». Умного, хитрого волшебника, умеющего в случае необходимости списать и нарисовать что угодно. Благо, что в России отношения между слугами народа вполне азиатские — недавно один из московских чиновников, посетивший крупный регион страны, к примеру, получил от местных властей часы, усыпанные брильянтами, и нисколько не удивился. Это давно и прочно в порядке вещей. Это своего рода дань. Сама собой разумеющаяся, а потому считающаяся некриминальной.

Недаром на антикварных выставках так много чинуш различного ранга. Недаром, по признанию антикваров, они часто скупают все ценное оптом. Консультируются: жена босса любит древний фарфор, какой купить? И не торгуются. Деньги-то казенные. Могут заплатить наличкой, могут безналом, через близкие к администрациям банки. И подарками Репины и Айвазовские зовутся лишь из благозвучия. Потому что по сути это взятки.

Причем даритель не остается внакладе: дареному коню в зубы не смотрят, и сколько осело в его кармане в процессе покупки, никого особо не волнует.

И ширится на Руси круговорот «списанных» подарков, фальшивых и настоящих, оседающих в офисах, особняках и кошельках небожителей.

Так за что судить Бочкарева? За то, что он служил системе? Действительно, несправедливо.

Кстати, любопытный факт: сменщик вице-губернатора на посту не смог в этом году освоить около 500 миллионов рублей. (Ровно столько Челябинская область получает по нацпроекту «Образование».) Что ж, новый человек, неопытный.

Кстати, по данным «КП», челябинский ГУП «Консул», отвечающий за прием дорогих гостей, потребовал у областной администрации серьезных финансовых вливаний. Год ожидается сложный — из Москвы приедут комиссии, делегации и др. Пора закупать золото, драгоценности, картины. И никакая прокуратура это не остановит. Потому что так было всегда.

И будет?

Владимир Ворсобин