Семья Матвиенко расширяет горизонты
06.02.2020 11:52
Слоган Внешторгбанка — "Расширяя горизонты" обретает все новые воплощения. Не успел Градостроительный совет изумиться амбициозности угрюмого комплекса "Набережная Европы", готового вывалить нагромождение кубиков на набережной Малой Невы и затмить Князь-Владимирский собор 40-метровым зданием Театра балета Эйфмана, как ему предложили на рассмотрение другой "исключительный" проект от ВТБ — "Невская ратуша".
Порвали сито
Несколькими днями раньше главный архитектор Александр Викторов, совершая с журналистами водную экскурсию по Неве, заявил о готовности манкировать требованиями высотного регламента ради театра балета — это-де не хрен собачий, а храм культуры, вон и Карл Иванович Росси в свое время превысил регламент, проектируя Александринский театр, и как красиво получилось! А театру современному в здании ниже 35 метров вообще невозможно развернуться. Реплика о том, почему бы тогда не подыскать для него иное, не столь ответственное место (где и высотный максимум законом установлен соответствующий), осталась без ответа.
На последнем градсовете глава КГА отстоял право игнорировать требования регламента еще для одного "исключительного" объекта — 55-метрового (при 42 дозволенных) административного корпуса "Невской ратуши".
— Это знаковое здание для города, — пояснил Александр Викторов.
"Знаковым", помнится, называли и недавнее заявление губернатора Валентины Матвиенко, призвавшей положить конец градостроительному произволу. И ее слова про необходимость архитектурной цензуры, порученной Градостроительному совету, — "сита, через которое не проскочит ни один метр, который бы нарушал панорамы города". И клятвенное обещание: "Я буду лично отвечать как губернатор за то, что впредь никому не будет позволительно допускать архитектурных ошибок с точки зрения нарушения высотного регламента".
На последнем Градостроительном совете отдельные ячейки "сита" попытались было выполнить возложенную на них губернатором высокую миссию.
Профессор Юрий Курбатов охарактеризовал облик представленных офисных зданий "Невской ратуши" как резко контрастирующий с существующими рядом домами и не соответствующий заявленному неоклассическому стилю.
Михаил Мамошин заявил о недопустимости превышения установленного высотного максимума: "Если так пойдет дальше, то мы будем нарушать высотный регламент не только для здания городской ратуши, но и для районных администраций, налоговых инспекций и так далее. Считаю, что градостроительные регламенты должны быть обязательны для выполнения, причем для всех, и прежде всего для правительства, — настаивал архитектор".
Кстати, два года назад, когда рассматривалась архитектурная идея "Невской ратуши", градсовет принял решение понизить заявленную высоту объекта. Как пояснял тогда вице-губернатор Александр Вахмистров, "это связано с необходимостью соблюдения высотного регламента".
Теперь, видно, необходимость отпала. И Александр Викторов легко подвел нужный итог: в целом одобрить.
Знакомые все схемы
Бизнес-модель "Невской ратуши" очень напоминает схему финансирования "Охта-центра". Согласно контракту, подписанному губернатором Валентиной Матвиенко со структурой ВТБ — ЗАО М (заказчик проекта), тот получает земельный участок 6,7 га. Вкупе со льготами, предусмотренными местным законодательством для "стратегического инвестора", это способно с лихвой покрыть затраты на возведение той доли недвижимости, что по себестоимости на момент сдачи объекта продается городу ("не менее 50 и не более 100 тыс. кв. м"). Перед подписанием контракта городское правительство внесло некоторые изменения в инвестиционные условия. Изначально чиновники настаивали на том, чтобы Смольному по себестоимости отошло не меньше половины возводимых площадей. Представители ВТБ возмутились, заявив, что такой расклад делает проект нерентабельным.
Свое веское слово сказала Валентина Матвиенко, призвавшая подчиненных "умерить аппетиты" и согласившаяся выкупить "не более трети" возводимых площадей у структуры Сергея Матвиенко, причем по фактически понесенным инвесторам затратам. Выкупить, понятное дело, за счет бюджета — который, согласно радужным прогнозам, существенно пополнят налоговые поступления от перерегистрации в Петербурге головного офиса ВТБ.
Не ратуша и будет
По оценкам экспертов, 55-метровое здание ратуши все-таки будет достаточно хорошо видно из Таврического сада, с набережной у Александро-Невской лавры, просматриваться вдоль Невы с набережной Адмирала Макарова. А с некоторых точек оно встанет почти "в обнимку с Растрелли" — если глядеть с Арсенальной набережной или Новгородской улицы, находящейся на одной оси со Смольным собором.
Добираться общественным транспортом к этой цитадели слуг народа будет неудобно. А прогнозируемый поток авто обеспечит очередь в ее подземный паркинг (по предварительным оценкам, от 30 минут до часа). Сооружение этого самого паркинга ставит под сомнение возможность предписанного сохранения части исторических строений старинного трампарка (аккурат под ними должна разместиться заглубленная на 8 метров парковка). Впрочем, от интереснейшего комплекса Городской конной железной дороги уже и так почти ничего не осталось. Еще год назад на круглом столе в ИА "Росбалт" заместитель председателя КГИОП Борис Кириков признал, что "под некоторым давлением" комитету пришлось вывести большую часть зданий трампарка из списков охраняемых объектов и согласиться с их сносом.
Похоже, именно высвобождение территории трампарка и желание выжать из нее максимум и дало старт проекту ВТБ, а вовсе не необходимость строительства здесь городской ратуши. Сомнительными представляются и выбор места, и наспех придуманная "необходимость" переселить в новое административное здание комитеты и ведомства Смольного, находящиеся ныне в разных зданиях исторического центра. Перспектива заявленной их последующей распродажи также вызывает немало тревог. Зачем, например, выдворять с улицы Зодчего Росси КГИОП и КГА — изначально размещавшееся в специально построенном для чиновных нужд доме 1/3 Министерства народного просвещения и внутренних дел ("строительная полиция", занимающееся градорегулированием ведомство, правопреемником которого считается КГА, входило в полицейское управление). Зачем прерывать традицию? Что будет в этом доме после его высвобождения — гостиница, галерея бутиков? Но тогда улица Зодчего Росси превратится в какую-то голливудскую декорацию, а ведь до сих пор оставалась рукотворным чудом во многом благодаря тому, что наполнена сохранявшей традиции жизнью. И если Валентина Матвиенко ратует за бережное отношение к "гению места", объявляет о создании соответствующей Красной книги и клятвенно обещает сохранить пышечную на Большой Конюшенной — чем же хуже исторические ведомства на Зодчего Росси?
Вторая часть всей этой масштабной затеи сулит "расширение горизонтов" для новых инвесторов, каковым будет предложено приспособить под всякие коммерческие нужды и другие, занимаемые смольнинскими структурами, исторические особняки — на Миллионной, Караванной, на Невском... Всем им предпишут "реконструкцию". Которая, как разъясняла нам Вера Анатольевна Дементьева, может подразумевать что угодно: достаточно сохранить лишь один элемент реконструируемого здания, "пусть бы даже это будет только фундамент".
Идеологам "Смольного-2" (второе, неформальное название "Невской ратуши") стоило бы пойти в приготовишки к мастерам класса Льва Ильина, главного архитектора Ленинграда и разработчика генплана 1936 года. Решая комплекс стоявших тогда стратегических и политических задач (отвести новый административный центр подальше от финской границы, проходившей всего в 30 км к северу от Ленинграда, и создать грандиозный ансамбль советского градостроительства), Ильин фактически спас исторический Петербург — отведя громадье монументальных новостроек к югу, заложив ядро нового города. Самое бы время, озадачиваясь строительством второго здания для чиновников Смольного, востребовать опыт тогдашнего конкурса проектов Дома советов на Московском проспекте — ставшего действительно обоснованной доминантой, точкой отсчета нового развития города.
Татьяна Лиханова
Порвали сито
Несколькими днями раньше главный архитектор Александр Викторов, совершая с журналистами водную экскурсию по Неве, заявил о готовности манкировать требованиями высотного регламента ради театра балета — это-де не хрен собачий, а храм культуры, вон и Карл Иванович Росси в свое время превысил регламент, проектируя Александринский театр, и как красиво получилось! А театру современному в здании ниже 35 метров вообще невозможно развернуться. Реплика о том, почему бы тогда не подыскать для него иное, не столь ответственное место (где и высотный максимум законом установлен соответствующий), осталась без ответа.
На последнем градсовете глава КГА отстоял право игнорировать требования регламента еще для одного "исключительного" объекта — 55-метрового (при 42 дозволенных) административного корпуса "Невской ратуши".
— Это знаковое здание для города, — пояснил Александр Викторов.
"Знаковым", помнится, называли и недавнее заявление губернатора Валентины Матвиенко, призвавшей положить конец градостроительному произволу. И ее слова про необходимость архитектурной цензуры, порученной Градостроительному совету, — "сита, через которое не проскочит ни один метр, который бы нарушал панорамы города". И клятвенное обещание: "Я буду лично отвечать как губернатор за то, что впредь никому не будет позволительно допускать архитектурных ошибок с точки зрения нарушения высотного регламента".
На последнем Градостроительном совете отдельные ячейки "сита" попытались было выполнить возложенную на них губернатором высокую миссию.
Профессор Юрий Курбатов охарактеризовал облик представленных офисных зданий "Невской ратуши" как резко контрастирующий с существующими рядом домами и не соответствующий заявленному неоклассическому стилю.
Михаил Мамошин заявил о недопустимости превышения установленного высотного максимума: "Если так пойдет дальше, то мы будем нарушать высотный регламент не только для здания городской ратуши, но и для районных администраций, налоговых инспекций и так далее. Считаю, что градостроительные регламенты должны быть обязательны для выполнения, причем для всех, и прежде всего для правительства, — настаивал архитектор".
Кстати, два года назад, когда рассматривалась архитектурная идея "Невской ратуши", градсовет принял решение понизить заявленную высоту объекта. Как пояснял тогда вице-губернатор Александр Вахмистров, "это связано с необходимостью соблюдения высотного регламента".
Теперь, видно, необходимость отпала. И Александр Викторов легко подвел нужный итог: в целом одобрить.
Знакомые все схемы
Бизнес-модель "Невской ратуши" очень напоминает схему финансирования "Охта-центра". Согласно контракту, подписанному губернатором Валентиной Матвиенко со структурой ВТБ — ЗАО М (заказчик проекта), тот получает земельный участок 6,7 га. Вкупе со льготами, предусмотренными местным законодательством для "стратегического инвестора", это способно с лихвой покрыть затраты на возведение той доли недвижимости, что по себестоимости на момент сдачи объекта продается городу ("не менее 50 и не более 100 тыс. кв. м"). Перед подписанием контракта городское правительство внесло некоторые изменения в инвестиционные условия. Изначально чиновники настаивали на том, чтобы Смольному по себестоимости отошло не меньше половины возводимых площадей. Представители ВТБ возмутились, заявив, что такой расклад делает проект нерентабельным.
Свое веское слово сказала Валентина Матвиенко, призвавшая подчиненных "умерить аппетиты" и согласившаяся выкупить "не более трети" возводимых площадей у структуры Сергея Матвиенко, причем по фактически понесенным инвесторам затратам. Выкупить, понятное дело, за счет бюджета — который, согласно радужным прогнозам, существенно пополнят налоговые поступления от перерегистрации в Петербурге головного офиса ВТБ.
Не ратуша и будет
По оценкам экспертов, 55-метровое здание ратуши все-таки будет достаточно хорошо видно из Таврического сада, с набережной у Александро-Невской лавры, просматриваться вдоль Невы с набережной Адмирала Макарова. А с некоторых точек оно встанет почти "в обнимку с Растрелли" — если глядеть с Арсенальной набережной или Новгородской улицы, находящейся на одной оси со Смольным собором.
Добираться общественным транспортом к этой цитадели слуг народа будет неудобно. А прогнозируемый поток авто обеспечит очередь в ее подземный паркинг (по предварительным оценкам, от 30 минут до часа). Сооружение этого самого паркинга ставит под сомнение возможность предписанного сохранения части исторических строений старинного трампарка (аккурат под ними должна разместиться заглубленная на 8 метров парковка). Впрочем, от интереснейшего комплекса Городской конной железной дороги уже и так почти ничего не осталось. Еще год назад на круглом столе в ИА "Росбалт" заместитель председателя КГИОП Борис Кириков признал, что "под некоторым давлением" комитету пришлось вывести большую часть зданий трампарка из списков охраняемых объектов и согласиться с их сносом.
Похоже, именно высвобождение территории трампарка и желание выжать из нее максимум и дало старт проекту ВТБ, а вовсе не необходимость строительства здесь городской ратуши. Сомнительными представляются и выбор места, и наспех придуманная "необходимость" переселить в новое административное здание комитеты и ведомства Смольного, находящиеся ныне в разных зданиях исторического центра. Перспектива заявленной их последующей распродажи также вызывает немало тревог. Зачем, например, выдворять с улицы Зодчего Росси КГИОП и КГА — изначально размещавшееся в специально построенном для чиновных нужд доме 1/3 Министерства народного просвещения и внутренних дел ("строительная полиция", занимающееся градорегулированием ведомство, правопреемником которого считается КГА, входило в полицейское управление). Зачем прерывать традицию? Что будет в этом доме после его высвобождения — гостиница, галерея бутиков? Но тогда улица Зодчего Росси превратится в какую-то голливудскую декорацию, а ведь до сих пор оставалась рукотворным чудом во многом благодаря тому, что наполнена сохранявшей традиции жизнью. И если Валентина Матвиенко ратует за бережное отношение к "гению места", объявляет о создании соответствующей Красной книги и клятвенно обещает сохранить пышечную на Большой Конюшенной — чем же хуже исторические ведомства на Зодчего Росси?
Вторая часть всей этой масштабной затеи сулит "расширение горизонтов" для новых инвесторов, каковым будет предложено приспособить под всякие коммерческие нужды и другие, занимаемые смольнинскими структурами, исторические особняки — на Миллионной, Караванной, на Невском... Всем им предпишут "реконструкцию". Которая, как разъясняла нам Вера Анатольевна Дементьева, может подразумевать что угодно: достаточно сохранить лишь один элемент реконструируемого здания, "пусть бы даже это будет только фундамент".
Идеологам "Смольного-2" (второе, неформальное название "Невской ратуши") стоило бы пойти в приготовишки к мастерам класса Льва Ильина, главного архитектора Ленинграда и разработчика генплана 1936 года. Решая комплекс стоявших тогда стратегических и политических задач (отвести новый административный центр подальше от финской границы, проходившей всего в 30 км к северу от Ленинграда, и создать грандиозный ансамбль советского градостроительства), Ильин фактически спас исторический Петербург — отведя громадье монументальных новостроек к югу, заложив ядро нового города. Самое бы время, озадачиваясь строительством второго здания для чиновников Смольного, востребовать опыт тогдашнего конкурса проектов Дома советов на Московском проспекте — ставшего действительно обоснованной доминантой, точкой отсчета нового развития города.
Татьяна Лиханова
