Игоря Яковенко низложили с должности секретаря СЖР

Федеративный совет Союза журналистов России (СЖР) вчера освободил от занимаемой должности секретаря организации Игоря Яковенко. Господина Яковенко, который до апреля 2008 года был генеральным секретарем союза, обвинили в использовании ресурсов организации в частных целях. Экс-секретарь убежден, что исключен по политическим мотивам. Его отставка произошла на фоне судебных разбирательств вокруг грантов, полученных структурами господина Яковенко от фонда "Открытая Россия", учрежденного опальным олигархом Михаилом Ходорковским.

Как сообщил "Ъ" председатель СЖР Всеволод Богданов, вотум недоверия Игорю Яковенко накануне вынес секретариат Союза журналистов, а вчера это решение поддержал федеративный совет союза, лишив господина Яковенко полномочий секретаря СЖР. Напомним, в апреле 2008 года господин Яковенко с должности генерального секретаря организации был разжалован в рядовые секретари.

Причиной, как указано в резолюции заседания, стало невыполнение господином Яковенко решения апрельского съезда СЖР о создании Центра развития СМИ. По данным секретариата, центр не оформлен как юридическое лицо, не вошел в структуру союза, а значит, создан не был. Игоря Яковенко на заседании совета не было. С конца ноября он пребывает в творческом отпуске. По собственному признанию, взял его для работы над проектом Центра развития СМИ.

Впрочем, эта причина не стала основной для увольнения. Как пояснил "Ъ" Всеволод Богданов, "Игорь Яковенко давно ушел от интересов журналистского сообщества и стал заниматься коммерческой деятельностью". Речь, по его словам, идет о структурах "Медиа регионов" (выставочная деятельность), "Общественная экспертиза" (рейтингование медийных проектов) и Школе современной журналистики (повышение квалификации работников СМИ), соучредителями которых выступил экс-секретарь СЖР. В резолюции федеративного совета господин Яковенко обвиняется в "использовании ресурсов союза в пользу частных компаний".

"Не заметить Центр развития СМИ и гражданского общества может только слепой,— заявил "Ъ" господин Яковенко.— Был представлен довольно подробный отчет, из которого следует, что тысячи журналистов обучены, 700 издательских домов участвуют в проекте центра "Национальная тиражная служба". Мы запустили революционные медиаизмерения, основанные на тиражной статистике. Свыше 3 тыс. СМИ благодаря центру получили лицензионный софт с 40-процентной скидкой. СМИ с апреля, когда проект центра стартовал, сэкономили более $10 млн. Стоит ли говорить, что центр под моим руководством оказался на порядок более эффективен, чем весь остальной аппарат союза журналистов".

Как объясняет экс-секретарь, никаких противоречий уставу СЖР в деятельности учрежденных им НКО не было. "Было разногласие с руководством союза. Оно требовало, чтобы доход от деятельности центра поступал в казну союза, а я не видел в этом смысла, ведь союз не финансировал нас ни на копейку",— сказал он. Как утверждает экс-секретарь СЖР, его сотрудники подверглись "допросам со стороны руководства союза", офисы организаций грозились опечатать. В результате структурам господина Яковенко "пришлось съехать из здания на Зубовском бульваре — теперь НКО работают на Лубянке". Впрочем, секретарь Союза журналистов Михаил Федотов заявил, что компании господина Яковенко "просто скрылись, отказавшись предоставить финансовую документацию".

["Газета", 12.02.2009: «Главная причина — это то, что он исчез. С середины ноября перестал появляться на работе. Когда мы смогли дозвониться до него, он через доверенное лицо передал заявление на отпуск. Когда он закончился, мы получили второе — на творческий. Тогда мы начали интересоваться, что делается в центре, и обнаружили, что, кроме таблички, ничего», — заявил корреспонденту «Газеты» секретарь СЖР Михаил Федотов.
По его словам, на выделенной для деятельности организации площади (это около 260 кв. м) Яковенко разместил собственные коммерческие организации: ООО «Медиасофт» и ООО «Медиа регионов». Одна из организаций занималась программным обеспечением, а вторая — организацией выставок региональных СМИ.
«Деньги за выставки брали, а организовывали их так, что никто не приходил. Кроме того, в учредителях фирм значится сам Яковенко, а СЖР даже не упоминается», — сообщил Федотов. Он также подчеркнул, что эти коммерческие организации использовали ресурсы, предназначенные Центру развития СМИ, а арендная плата за помещения с них не взималась.

Яковенко, напротив, утверждает, что созданные организации являются частью Центра развития СМИ, а их учредителем он стал не ради выгоды, а потому что сам СЖР не может им являться. «Помимо меня эти ООО учреждали и те люди, которые в них работают. Это обеспечило их заинтересованность в успехе работы,» — сказал корреспонденту «Газеты» Яковенко. Он считает претензии по поводу размещения коммерческих организаций не обоснованными. «Помещение под центр выделили, а денег не дали, их надо было зарабатывать, элементарно на ремонт. Но подчеркиваю — деньги зарабатывались исключительно на реализацию уставных функций СЖР», — заявил Яковенко.

В рамках деятельности центра были созданы еще пять НКО, которые наряду с ООО получали гранты. «За эти деньги организации должны отчитываться перед грантодателями и налоговиками. И по идее претензий на этот счет со стороны СЖР быть не должно, поскольку деньги давал не он и не он их получал», — отметил Яковенко. ... Отстаивать пост Яковенко не собирается. Он пообещал продолжать свою деятельность по обеспечению журналистов лицензионным программным обеспечением, но уже вне рамок СЖР, для чего будет развивать деятельность ООО «Медиасофт».- врезка К.Ру]

Истинной причиной увольнения господин Яковенко считает свою политическую позицию. "Руководство СЖР во главе с Всеволодом Богдановым присягнуло на верность руководству страны, буквально заявив, что любит нынешнего президента и его предшественника. Моя же позиция ясна: союз должен оставаться независимой структурой, не встроенной в государственную вертикаль. И в его задачи входит лишь защита и оказание услуг журналистам",— сказал он. Апофеозом проявления "государственнической позиции" СЖР, по словам господина Яковенко, стала поддержка правительственного доклада о правах человека в России, презентация которого прошла в Женеве в феврале 2009 года. "Это была минута позора для союза. В докладе говорилось, что в стране права человека, в частности свобода слова, расцветают",— напомнил экс-секретарь СЖР.

В Союзе журналистов опровергают политические мотивы увольнения господина Яковенко. Впрочем, господин Богданов признался "Ъ", что союз не мог больше выносить ситуации, когда Игорь Яковенко излагал свои политические взгляды (например, во время съездов оппозиционной коалиции "Другая Россия") "от имени организации, выступая от лица журналистского сообщества".

Между тем скандал в Союзе журналистов давно вышел за рамки внутреннего конфликта. Так, он проходит на фоне судебных разбирательств вокруг грантов, в 2004 году полученных организацией "Общественная экспертиза" от фонда "Открытая Россия", учрежденного главой компании ЮКОС Михаилом Ходорковским. По информации "Ъ", в ближайшее время налоговые претензии, предъявленные "Общественной экспертизе", будут рассмотрены в Конституционном суде. "Сначала мы просто понизили Яковенко до секретаря, а теперь не хотим, чтобы имя организации полоскалось в связи с деятельностью его коммерческих структур",— пояснил позицию союза его председатель Всеволод Богданов.


Итак, 12 февраля Федеративный совет СЖР досрочно прекратил полномочия секретаря Союза Игоря Яковенко. Практически единогласно – при четырех воздержавшихся. Что же случилось?

Не хочу участвовать в увлекательном ток-шоу на тему: кто меньше любит существующую российскую власть? Мой бывший товарищ Яковенко упорно переводит разговор именно в этот формат, это очень удобная для него позиция: если ты против меня – значит ты прислужник кровавого путинского режима; оправдываться и выкрикивать: нет! нет! – заведомо унизительно. Так что политику оставлю за скобками, а скажу лишь, почему сам голосовал против него и на заседании секретариата, и на заседании Федеративного совета.

Первое. Личное ощущение оплеванности и вываленности в грязи. Слишком долго я поддерживал Игоря Александровича (правда, может быть, не так активно и безоглядно, как ему хотелось), чтобы сейчас выслушивать его оскорбления из прекрасного далека. Вообще, господин Яковенко всегда был излишне высокомерен, раздражал людей более всего именно этим, а не активной политической позицией, как сам думает; защищать его на съездах и пленумах с каждым разом становилось все труднее. Сейчас мне стыдно, что это делал и я.

Второе. Если ты работаешь с людьми, даже с такими, кого искренне и глубоко не уважаешь, веди себя с ними хотя бы формально корректно – пока работаешь. Если у тебя возникли неодолимые обстоятельства, заставляющие срочно покинуть страну, то хотя бы в частном порядке сообщи о своих планах тем, кто остался. Это непорядок, когда человека, состоящего в штате организации, организация неделю ищет по всему миру, здесь, в Москве, жалко отбиваясь от настойчивых вопросов братьев-журналистов: правда ли, что Яковенко арестован? Как с ним связаться? Почему его нет на месте? Когда он вернется из командировки? Общение через ближайших соратников Игоря Александровича было опять же унизительным и излишне трудоемким, очень скоро идея плюнуть и просто записать Яковенке прогулы стала овладевать массами, но все-таки удалось через тех же посредников убедить Игоря Александровича (задним числом) написать заявление об очередном отпуске. Потом он продлил этот отпуск в качестве творческого — думаю, мы были неоправданно покладисты и либеральны, когда и в этом пошли ему навстречу, нелегкими личными обстоятельствами товарища (как мы наивно считали) никто воспользоваться не захотел. Сейчас Яковенко рассказывает, что отправился за границу по делам руководимого им Центра. Вполне допускаю. Но тем более не понимаю, почему он скрыл свои намерения от тех, кто платит ему зарплату.

Кстати, сразу же после исчезновения Яковенко и до каких-либо наших действий, сотрудники Центра вывезли из кабинета своего гендиректора знаменитый зоопарк. Из чего наиболее проницательные заключили, что возвращаться в Москву в ближайшее во всяком случае время Яковенко не планирует.

Иных достойных доверия сигналов не поступало.

Сейчас он направо и налево раздает интервью, в которых рассказывает, что руководители Союза с нетерпением ждали, пока он куда-нибудь уедет, чтобы расправиться с созданной им организацией – Центром развития СМИ и гражданского общества. Будет врать-то. При Яковенко, без него ли, мы просто захотели узнать, чем в наших кабинетах занимаются незнакомые нам люди. Создавая Центр, Яковенко взял на себя обязательство доложить нам об этом еще в сентябре, но оказался не готов к этому. Мы ждали до декабря (за что Федеративному совету стоило крепко наказать и нас, секретарей, вместе с председателем) и только потом отправились стучаться в металлические двери третьего этажа собственного офиса.

Третье. Некоторые из организаций, которыми руководил Яковенко, были учреждены Союзом журналистов: Национальная тиражная служба, Школа современной журналистики и некоторые другие. Что же так возмутило господина Яковенко в нашем желании посмотреть на документы этих организаций? Сам он, как явствует из сегодняшних интервью, убежден, что работают они во много раз более эффективно, нежели весь «остальной Союз». Но тот отчет, который сотрудники Яковенко нам все-таки представили, был абсолютно голословен, как и его собственные утверждения, скажем, о «тысячах» обученных им журналистов. Кстати, набор в эту самую Школу современной журналистики проводился от имени Союза, с руководителями регионов, выпрашивая средства на обучение, Яковенко вел переговоры как секретарь Союза, переписывался с ними на наших бланках. Потому и яростные претензии по поводу откровенной халтуры, в которую вылилось это самое обучение (очень, повторяю, дорогостоящее), приходилось выслушивать нам. Например, выяснилось, что миллионы рублей были получены Школой от администрации Ханты-Мансийского округа. На них журналистов свозили в Лондон и Нью-Йорк и уже оттуда (!) организаторы поездок звонили в Союз с вопросами: с кем бы там встретиться, какую редакцию бы посетить?

И так во всем, что мы смогли узнать. Интересные рассказы о полезной деятельности подвижников и энтузиастов трагически не совпадали с оценками облагодетельствованных ими людей. Подвижники и энтузиасты тем временем делили честно заработанное, а бездарный Союз отвечал за халтуру, которая творилась его именем.

«Было разногласие с руководством союза. Оно требовало, чтобы доход от деятельности центра поступал в казну союза, а я не видел в этом смысла, ведь союз не финансировал нас ни на копейку», — заявляет сейчас Игорь Александрович. Более чем странное заявление. Все эти организации и создавались-то для того, чтобы НЕСТИ «копейки» в Союз, а не черпать их ОТТУДА. И вообще, Союз давал куда большее, чем копейки – он давал свое имя, свой авторитет, которыми Игорь Александрович беззастенчиво пользовался. Никто бы с «просто Яковенко» и разговаривать не стал, никакой «копейки» ему не выделил. И это по просьбе Союза генсек МФЖ Уайт вел переговоры с руководителями Майкрософта о льготной продаже российским СМИ лицензионного обеспечения. Успех этих переговоров мы всегда полагали нашей общей и очень серьезной победой. А сейчас должны объяснить тому же Уайту, почему итогом его работы стало в том числе личное обогащение сугубо частных лиц, в чем, как я понимаю, и «видит смысл» нашей общей деятельности Игорь Александрович.

Четвертое. Секретарь Союза журналистов России Яковенко создал также ряд коммерческих структур, учредителями которых стал он сам и близкие ему люди. В течение восьми месяцев эти структуры функционировали в наших помещениях, принося, как я понимаю, какую-то прибыль. Не наше дело считать деньги в чужих карманах. Наше дело понять, почему мы должны оказывать им столь дорогостоящую поддержку.

Пятое. Душераздирающие рассказы об инквизиторских допросах и чуть ли не физических пытках, которым мы, оказывается, подвергали сотрудников Яковенко, — ложь. Никого не пытали, никого не допрашивали. Сотрудники Игоря Александровича тоже нагло лгали нам в глаза, а сам Игорь Александрович ни на какой с нами контакт, телефонный ли, письменный ли, повторяю, не шел. На секретариате Союза обсуждалась справка о деятельности Центра, подготовленная нашими коллегами. Те, кто столь сочувственно цитирует сейчас Яковенко, могут сами с ней ознакомиться и сказать по совести: что мы должны были после чтения такой бумаги делать? Представить Яковенко на Нобелевскую премию?

В результате поведение этих людей даже самых миролюбивых из нас взбесило настолько, что всерьез стали рассматриваться действительно жесткие меры. Мы действительно предупредили, что если не получим для ознакомления документы учрежденных нами организаций (что предусмотрено законом), то закроем для их сотрудников вход в здание, а помещения опечатаем. Сейчас я начинаю думать, что зря смалодушничали и не сделали этого. Но все-таки: какие тайны скрывались в этих документах, что люди предпочли срочно съехать в неизвестность, но не показать их?

И наконец последнее. Возникает вопрос: а чего же вы все это терпели так долго? Что ж, мы все проявили себя бездарными администраторами и прекраснодушными идиотами. Среди нас разного качества люди, но в общем-то друг к другу мы всегда относились прежде всего как к товарищам. Может, в этом даже есть и некие плюсы. Может, будь мы исключительно жесткими деловыми людьми (как тот же Яковенко, например), что-то у нас действительно получалось лучше, но в целом мы бы все равно крепко проиграли.

Так или иначе, Яковенко нанес огромный репутационный ущерб организации, в которой я работаю. Он нанес его вовсе не тем, что выступал с острыми политическими комментариями и оценками (с которыми лично я, как правило, был согласен или почти согласен). Он оказался нечестным и своекорыстным человеком, он дискредитировал те замечательные лозунги и идеи, которыми прикрывал вовсе не благородные интересы. Он оказался непорядочным и мелким. Эти три месяца мы думали, как помочь ему, как прикрыть, дать выйти из сложной ситуации с минимальными потерями. Даже сейчас мы не хотели говорить о нем плохо. Мы решили отставку Яковенко не комментировать, придав ей чисто рутинный характер.

В ответ узнали, как, оказывается, относился к нам наш товарищ на самом деле. Как презирал нас. Как низко ставил.
Надо пережить и это.

Павел Гутионтов,
Секретарь Союза журналистов России

"Новая газета", 13.02.2009