Сбербанк, стыренное имущество и запятнанная репутация
06.02.2020 11:55
В мае 2008 года
холдинг «Уралхим» (99 % акций принадлежит кипрскому оффшору) выкупил у группы «Агропродмир» три кипрских оффшора, которые в общей сложности владели 74,8 % акций ОАО «Воскресенские минеральные удобрения» (ВМУ). Выкупил на заемные деньги. Средства на эту операцию
Сбербанк выдал «Уралхиму» под залог акций ОАО «Березниковский «Азот» и ОАО «Кирово-Чепецкий химкомбинат» (КЧХК). Причем выдал с лихвой, аж на 700 млн. долларов не поскупился. Хотя по балансу «Уралхима» за ВМУ было заплачено 380 миллионов. Где остальное – неизвестно до сих пор.
Раз такой кредит был выдан, значит у специалистов Сбербанка было полное понимание того, что холдинг надежен и платежеспособен. И за прошедший после выдачи кредита год это мнение специалистов Сбербанка практически не изменилось. Ведь в апреле 2009 года этот кредит был пролонгирован, а не отозван. Следовательно Сбербанк уверен в надежности «Уралхима» и по сей день.
Странно, но тогда, в мае 2008 года, специалистов Сбербанка совершенно не смутили сопутствующие обстоятельства, например то, что резко завышена сама сумма кредита, и даже то, что из купленных «Уралхимом» акций по 14,8% акционерного капитала «ВМУ» есть судебное решение о возврате их от группы «Агропродмир» группе «ФосАгро», то есть фактически выкупается краденное. Такие вот у нас банковские аналитики, дают кредит заранее зная, что заемщик берет вдвое больше чем нужно, купит весьма проблемный актив, обремененный судебными исками. А остальное потратит неизвестно куда.
Когда главный коммерческий банк выдает «Уралхиму», т.е. кипрскому оффшору, кредит на покупку краденого, специалисты этой почтенной кредитной организации должны понимать, какие риски последующих событий могут сопровождать эту сделку в дальнейшем.
По закону покупатель, холдинг «Уралхим», был обязан сделать остальным акционерам предложение о выкупе акций по той же цене, что и по основному пакету, т.е. выставить оферту. Что и было исполнено. По этой оферте банковскую гарантию ее исполнения, на случай, если у «Уралхима» не хватит денег, дал все тот же Сбербанк, естественно за деньги.
«Уралхим» в августе-октябре 2008 года провел по этой оферте более 60 операций, в том числе с тремя юрлицами. Пакеты были совсем мелкие, на это он потратил всего несколько миллионов долларов. Но главный пакет в 24,5 % акций, который принадлежит кипрской компании Shades of Cyprus Ltd., владельцу «Ураклхима» Дмитрию Мазепину покупать очень не хотелось, ведь за него надо отдать чуть более 100 млн. долларов, а для управления ВМУ он не нужен.
Неисполнение обязательство – это любимый стиль Дмитрия Мазепина. Специалистами Сбербанка, прежде, чем выдавать кредит на покупку краденного и гарантии по оферте, которые могут аукнуться судебными исками, совсем не помешало бы поинтересоваться бурной биографией Дмитрия Мазепина и различными обстоятельствами его предпринимательской деятельности. Например, его ролью в выводе активов из «Межрегионгаза» в ОАО «АХК «Азот» в 2001-2002 годах, или тем, как им были куплены 40 % акций КХЧК у Георгия Брилинга в 2004 году, когда Брилингу пришлось бежать за границу. Или как в 2005 году Мазепин увел у «Газпрома» из-под носа 38 % акций КХЧК, после чего «Газпром» на полгода, до июля 2006 года, перекрыл газ на это предприятие.
Но если для специалистов Сбербанка красивые бумажки, которые кладут им на стол юристы-финансисты из «Уралхима», важнее очевидных фактов и здравого смысла, то за такие промахи обычно приходится расплачиваться собственной карьерой.
Чтобы не платить миноритарию 100 млн. долларов в «Уралхиме» придумали нехитрый трюк – не принимать от миноритария документы по своей оферте. Говоря попросту, захлопывать перед носом у гостя дверь и говорить, что никого нет дома. Представителей миноритария не пускали на ВМУ, не пускали в «Уралхим», не пускали даже нотариуса, на которого Shades of Cyprus Ltd списал акции ВМУ, принадлежащие миноритарию.
Это обстоятельство уже стало предметом судебного разбирательства, и суд установил, что миноритарий действовал правомерно, и что нотариус действительно пытался вручить документы по оферте «Уралхиму». Если кому-то не верится, что подобный стиль поведения крупного холдинга возможен в наши, в общем-то вполне цивилизованные времена, то можно спросить специалистов Росприроднадзора, с какой попытки им удалось вручить представителям ВМУ акты о проверке предприятия в июне этого года, о том как на ВМУ не принимались заказные письма этого ведомства, как сотрудников Росприроднадзора не пускали на ВМУ и на Кирово-Чепецкий химкомбинат и т.д. Так что опыт в таких делах у «Уралхима» огромный.
Если должник уклоняется от исполнения обязательств, но эти обязательства гарантированы банковской структурой, то что должен делать обладатель прав требования? Простое здравомыслие подсказывает – обратиться к гаранту исполнения обязательств, т.е. к Сбербанку. Что миноритарий и сделал. Но сейчас другое время, на дворе кризис, если год назад Сбербанк раздавал кредиты достаточно свободно, а гарантии и вовсе практически безоглядки, то сегодня у банкиров каждый рубль на счету. И платить им по чужим обязательствам очень не хочется. Ведь если заплатить, то потом придется выставлять регрессный иск «Уралихиму» и судиться уже с ним. И теперь уже Сбербанк, следом за «Уралхимом», начинает уклоняться от исполнения собственных обязательств, хотя за выдачу гарантии взял с «Уралхима» немалые деньги. Но если Сбербанк до сих пор полностью уверен в платежеспособности «Уралхима», так в чем проблема? Надо просто исполнить свои обязательства по гарантии и затем взыскать эти деньги с «Уралхима». Или специалисты Сбербанка знают об обстоятельствах «Уралхима» нечто такое, о чем не хотят сообщать своему руководству? И очень боятся, что эти обстоятельства вскроются на суде по регрессному иску?
Но раз гарант не исполняет добровольно свои обязательства, то дальше миноритарий естественно идет в суд, в котором Сбербанку придется не просто. Гарантия выдана, обязательства по оферте «Уралхимом» не исполнены, претензии миноритария абсолютно обоснованы.
Позицию Сбербанка, решившего судиться с миноритарием, понять трудно. Допустим случится чудо, и Сбербанк этот суд выиграет. Этим самым он существенно облегчит жизнь Дмитрию Мазепину и «Уралхиму». Холдингу не придется отвечать в суде по регрессному иску Сбербанка. Но репутационный ущерб от такой пирровой победы для Сбербанка будет огромный.
Чего будут стоить гарантии Сбербанка в дальнейшем, если уже известно, что крупнейший банк России делает все возможное, чтобы не исполнять свои обязательства?
Вот, к примеру, банк «Чара» легко мог кинуть своих вкладчиков и не исполнять собственные обязательства перед ними. Друг Мазепина, будущий председатель РФФИ Владимир Малин на деньги вкладчиков «Чары» покупал облигации концерна «АВВА» Бориса Березовского, которые стоили не дороже бумаги, на которой напечатаны.
Неужели и Сбербанк решил пойти по той же дорожке неисполнения собственных обязательств, что и «Чара»? Или для Сбербанка мазепинские деньги дороже собственнойрепутации?
Есть предположение, что гарантия на 100 миллионов долларов для «Уралхима» — это только цветочки тех сюжетов, которые ожидают Сбербанк в ближайшем будущем в результате плотного контакта его специалистов с «Уралхимом». Ягодки безусловно скоро будут, т.к. возвращать Сбербанку 700-миллионный кредит «Уралхиму» нечем. Все его предприятия убыточны, следы кредита растаяли еще прошлым летом. На счетах холдинга и его предприятий пусто.
И здесь главный сюрприз Сбербанку несомненно преподнесет лично Д.Мазепин. Он уже давно организовал свою жизнь так, что может исчезнуть из России абсолютно незаметно, вообще не пересекая границы. Формально он в этом году Россию вообще не покидал, но в начале июля его точно видели в Лондоне, а весною на Кипре. Такое возможно только в том случае, если Мазепин имеет паспорт иной страны. По непроверенным сведениям, уточнить их крайне сложно, у него имеется белорусский диппаспорт, делающий его неуязвимым при передвижениях по миру. Так что улизнуть от кредиторов и российского правосудия он может в любой момент. Со всеми кредитами, которые доверчивые банкиры ему навыдавали. И с активами, выведенными с предприятий.
Кредиторы «Уралхима», среди которых не только Сбербанк, но и другие крупные и известные банки, в том числе и зарубежные, сейчас находятся в трудном положении. Им надо фактически угадать, отзывать досрочно кредиты у «Уралхима» или нет, в надежде, что он все же расплатится. На самом деле надежд здесь крайне мало.
Закон позволяет банкам именно сейчас, в момент дробления акций на ОАО «Воскресенские минудобрения» и КХЧК, досрочно отозвать выданные кредиты. Понятно, что это приведет к банкротству холдинга, но имеющиеся у них в залоге акции предприятий холдинга достаточно ликвидны. И несколько крупных химических компаний России, например Газпром и Сибур, их без сомнения приобретут. Если этого сейчас не сделать, то кредиторов ждут, по выражению Александра Смоленского, «от мертвого осла уши». Именно так и произошло со многими кредиторами в 1999 году при банкротстве банка «СБС-Агро». Скандал с банкротством «Уралхима» обещает стать самым громким за последние десять лет. И если кредиторы, в первую очередь Сбербанк РФ, не будут готовы к этой ситуации заранее, то три копейки на рубль они может быть и получат.
Андрей Кучеров
Раз такой кредит был выдан, значит у специалистов Сбербанка было полное понимание того, что холдинг надежен и платежеспособен. И за прошедший после выдачи кредита год это мнение специалистов Сбербанка практически не изменилось. Ведь в апреле 2009 года этот кредит был пролонгирован, а не отозван. Следовательно Сбербанк уверен в надежности «Уралхима» и по сей день.
Странно, но тогда, в мае 2008 года, специалистов Сбербанка совершенно не смутили сопутствующие обстоятельства, например то, что резко завышена сама сумма кредита, и даже то, что из купленных «Уралхимом» акций по 14,8% акционерного капитала «ВМУ» есть судебное решение о возврате их от группы «Агропродмир» группе «ФосАгро», то есть фактически выкупается краденное. Такие вот у нас банковские аналитики, дают кредит заранее зная, что заемщик берет вдвое больше чем нужно, купит весьма проблемный актив, обремененный судебными исками. А остальное потратит неизвестно куда.
Когда главный коммерческий банк выдает «Уралхиму», т.е. кипрскому оффшору, кредит на покупку краденого, специалисты этой почтенной кредитной организации должны понимать, какие риски последующих событий могут сопровождать эту сделку в дальнейшем.
По закону покупатель, холдинг «Уралхим», был обязан сделать остальным акционерам предложение о выкупе акций по той же цене, что и по основному пакету, т.е. выставить оферту. Что и было исполнено. По этой оферте банковскую гарантию ее исполнения, на случай, если у «Уралхима» не хватит денег, дал все тот же Сбербанк, естественно за деньги.
«Уралхим» в августе-октябре 2008 года провел по этой оферте более 60 операций, в том числе с тремя юрлицами. Пакеты были совсем мелкие, на это он потратил всего несколько миллионов долларов. Но главный пакет в 24,5 % акций, который принадлежит кипрской компании Shades of Cyprus Ltd., владельцу «Ураклхима» Дмитрию Мазепину покупать очень не хотелось, ведь за него надо отдать чуть более 100 млн. долларов, а для управления ВМУ он не нужен.
Неисполнение обязательство – это любимый стиль Дмитрия Мазепина. Специалистами Сбербанка, прежде, чем выдавать кредит на покупку краденного и гарантии по оферте, которые могут аукнуться судебными исками, совсем не помешало бы поинтересоваться бурной биографией Дмитрия Мазепина и различными обстоятельствами его предпринимательской деятельности. Например, его ролью в выводе активов из «Межрегионгаза» в ОАО «АХК «Азот» в 2001-2002 годах, или тем, как им были куплены 40 % акций КХЧК у Георгия Брилинга в 2004 году, когда Брилингу пришлось бежать за границу. Или как в 2005 году Мазепин увел у «Газпрома» из-под носа 38 % акций КХЧК, после чего «Газпром» на полгода, до июля 2006 года, перекрыл газ на это предприятие.
Но если для специалистов Сбербанка красивые бумажки, которые кладут им на стол юристы-финансисты из «Уралхима», важнее очевидных фактов и здравого смысла, то за такие промахи обычно приходится расплачиваться собственной карьерой.
Чтобы не платить миноритарию 100 млн. долларов в «Уралхиме» придумали нехитрый трюк – не принимать от миноритария документы по своей оферте. Говоря попросту, захлопывать перед носом у гостя дверь и говорить, что никого нет дома. Представителей миноритария не пускали на ВМУ, не пускали в «Уралхим», не пускали даже нотариуса, на которого Shades of Cyprus Ltd списал акции ВМУ, принадлежащие миноритарию.
Это обстоятельство уже стало предметом судебного разбирательства, и суд установил, что миноритарий действовал правомерно, и что нотариус действительно пытался вручить документы по оферте «Уралхиму». Если кому-то не верится, что подобный стиль поведения крупного холдинга возможен в наши, в общем-то вполне цивилизованные времена, то можно спросить специалистов Росприроднадзора, с какой попытки им удалось вручить представителям ВМУ акты о проверке предприятия в июне этого года, о том как на ВМУ не принимались заказные письма этого ведомства, как сотрудников Росприроднадзора не пускали на ВМУ и на Кирово-Чепецкий химкомбинат и т.д. Так что опыт в таких делах у «Уралхима» огромный.
Если должник уклоняется от исполнения обязательств, но эти обязательства гарантированы банковской структурой, то что должен делать обладатель прав требования? Простое здравомыслие подсказывает – обратиться к гаранту исполнения обязательств, т.е. к Сбербанку. Что миноритарий и сделал. Но сейчас другое время, на дворе кризис, если год назад Сбербанк раздавал кредиты достаточно свободно, а гарантии и вовсе практически безоглядки, то сегодня у банкиров каждый рубль на счету. И платить им по чужим обязательствам очень не хочется. Ведь если заплатить, то потом придется выставлять регрессный иск «Уралихиму» и судиться уже с ним. И теперь уже Сбербанк, следом за «Уралхимом», начинает уклоняться от исполнения собственных обязательств, хотя за выдачу гарантии взял с «Уралхима» немалые деньги. Но если Сбербанк до сих пор полностью уверен в платежеспособности «Уралхима», так в чем проблема? Надо просто исполнить свои обязательства по гарантии и затем взыскать эти деньги с «Уралхима». Или специалисты Сбербанка знают об обстоятельствах «Уралхима» нечто такое, о чем не хотят сообщать своему руководству? И очень боятся, что эти обстоятельства вскроются на суде по регрессному иску?
Но раз гарант не исполняет добровольно свои обязательства, то дальше миноритарий естественно идет в суд, в котором Сбербанку придется не просто. Гарантия выдана, обязательства по оферте «Уралхимом» не исполнены, претензии миноритария абсолютно обоснованы.
Позицию Сбербанка, решившего судиться с миноритарием, понять трудно. Допустим случится чудо, и Сбербанк этот суд выиграет. Этим самым он существенно облегчит жизнь Дмитрию Мазепину и «Уралхиму». Холдингу не придется отвечать в суде по регрессному иску Сбербанка. Но репутационный ущерб от такой пирровой победы для Сбербанка будет огромный.
Чего будут стоить гарантии Сбербанка в дальнейшем, если уже известно, что крупнейший банк России делает все возможное, чтобы не исполнять свои обязательства?
Вот, к примеру, банк «Чара» легко мог кинуть своих вкладчиков и не исполнять собственные обязательства перед ними. Друг Мазепина, будущий председатель РФФИ Владимир Малин на деньги вкладчиков «Чары» покупал облигации концерна «АВВА» Бориса Березовского, которые стоили не дороже бумаги, на которой напечатаны.
Неужели и Сбербанк решил пойти по той же дорожке неисполнения собственных обязательств, что и «Чара»? Или для Сбербанка мазепинские деньги дороже собственнойрепутации?
Есть предположение, что гарантия на 100 миллионов долларов для «Уралхима» — это только цветочки тех сюжетов, которые ожидают Сбербанк в ближайшем будущем в результате плотного контакта его специалистов с «Уралхимом». Ягодки безусловно скоро будут, т.к. возвращать Сбербанку 700-миллионный кредит «Уралхиму» нечем. Все его предприятия убыточны, следы кредита растаяли еще прошлым летом. На счетах холдинга и его предприятий пусто.
И здесь главный сюрприз Сбербанку несомненно преподнесет лично Д.Мазепин. Он уже давно организовал свою жизнь так, что может исчезнуть из России абсолютно незаметно, вообще не пересекая границы. Формально он в этом году Россию вообще не покидал, но в начале июля его точно видели в Лондоне, а весною на Кипре. Такое возможно только в том случае, если Мазепин имеет паспорт иной страны. По непроверенным сведениям, уточнить их крайне сложно, у него имеется белорусский диппаспорт, делающий его неуязвимым при передвижениях по миру. Так что улизнуть от кредиторов и российского правосудия он может в любой момент. Со всеми кредитами, которые доверчивые банкиры ему навыдавали. И с активами, выведенными с предприятий.
Кредиторы «Уралхима», среди которых не только Сбербанк, но и другие крупные и известные банки, в том числе и зарубежные, сейчас находятся в трудном положении. Им надо фактически угадать, отзывать досрочно кредиты у «Уралхима» или нет, в надежде, что он все же расплатится. На самом деле надежд здесь крайне мало.
Закон позволяет банкам именно сейчас, в момент дробления акций на ОАО «Воскресенские минудобрения» и КХЧК, досрочно отозвать выданные кредиты. Понятно, что это приведет к банкротству холдинга, но имеющиеся у них в залоге акции предприятий холдинга достаточно ликвидны. И несколько крупных химических компаний России, например Газпром и Сибур, их без сомнения приобретут. Если этого сейчас не сделать, то кредиторов ждут, по выражению Александра Смоленского, «от мертвого осла уши». Именно так и произошло со многими кредиторами в 1999 году при банкротстве банка «СБС-Агро». Скандал с банкротством «Уралхима» обещает стать самым громким за последние десять лет. И если кредиторы, в первую очередь Сбербанк РФ, не будут готовы к этой ситуации заранее, то три копейки на рубль они может быть и получат.
Андрей Кучеров
