Герман Греф подарил Дмитрию Мазепину миллиард долларов из госбюджета
06.02.2020 11:56
Длящийся более года экономический кризис, перспективы которого пока неясны, уже породил в обществе достаточно широкую дискуссию о мерах господдержки, их эффективности, о том, кому оказывать госпомощь, а кому – нет.
Первая фаза кризиса, финансовая, безусловно, пройдена. Банковская система страны надёжна. И дискуссия об эффективности мер господдержки плавно переместилась в иную плоскость: а как же помогать неплатёжеспособным предприятиям? И кому на этом предприятии помогать – самому собственнику, который и упустил ситуацию, или предприятию, найдя для него нового, эффективного собственника?
Решение этой проблемы теперь находится в руках банковской системы, которая де-факто ставит запятую в известной фразе «казнить нельзя помиловать». Но подходы в банковском сообществе к этому вопросу диаметрально противоположные. И мало того, в одном и том же банке, в главном коммерческом банке страны – Сбербанке РФ вполне мирно могут сосуществовать оба этих подхода.
По нашему мнению, наиболее жёсткую позицию по отношению к собственникам предприятий занимает, несомненно, Альфа-банк. Президент этого банка Пётр Авен сформулировал свою точку зрения предельно жёстко: «Мы никому просто так ничего не прощаем». В силу этого Альфа-банк готов судиться с заёмщиками по любому случаю невозврата и даже банкротить их. Причём, как говорится, невзирая на лица. Это могут быть и крупнейшие российские корпорации, которым только-только оказана госпомощь, вплоть до UC RUSAL, и даже предприятия «Ростехнологий». Вплоть до досрочного отзыва кредитов за малейшую просрочку.
Доля исков от объёма кредитов в Сбербанке примерно в 10 раз ниже, чем в Альфа-банке: чуть более 3% кредитного портфеля и около 30% в Альфа-банке. Подход к просроченной задолженности в банках явно различный. Наглядный пример – пролонгация Сбербанком кредитов холдингу «Уралхим» в ноябре этого года на сумму 25 млрд. рублей. Часто звучит мнение, что банки, Сбербанк в том числе, вообще предпочитают не судиться, не забирать залоги, не входить в капитал и не брать на себя управление. Им гораздо проще реструктурировать задолженность и дождаться лучших времён у должников. Это по крайней мере не портит текущего баланса банков.
Это и так и не так. Как мы считаем, свои основные проблемные кредиты Сбербанк перебросил на бридж, компанию «Сбербанк-Капитал», которая уже опубликовала список активов на реализацию. Общий объём, по номинальной оценке Сбербанка, более 4,5 млрд. долларов. Понятно, что такие должники, как «Уралхим», которые реструктурировали свою задолженность, в этом списке отсутствуют.
Если в Альфа-банке ситуация понятна и прозрачна, то о Сбербанке это сказать крайне сложно. Фактически банк, создавая двойные стандарты для своих заёмщиков, сам для себя роет яму.
С одной стороны, мы видим очень жёсткие действия Сбербанка по отношению к «Фазотрон-НИИР» – досрочный отзыв кредита на 20 млн. долларов. Эта организация – основной производитель радаров для истребителей в России. Финансовые проблемы у неё возникли из-за судебных тяжб по индийскому контракту (модернизация 63 индийских МиГ-29). «Фазотрон-НИИР» нарушил график выплат по сбербанковскому кредиту в 20 млн. долларов. Досрочный отзыв кредита за небольшую просрочку – это очень жёсткие действия в период кризиса. С другой стороны – пролонгация Сбербанком почти миллиарда долларов долгов «Уралхима».
Понятно, что обороноспособность страны, даже если она стоит всего 20 млн. долларов, это мелочь по сравнению со спасением олигарха Дмитрия Мазепина, задолжавшего только Сбербанку РФ почти миллиард долларов.
Отношения Сбербанка РФ и холдинга «Уралхим» требуют специального рассмотрения. Складывается ощущение, что Дмитрий Мазепин де-факто руководит Сбербанком РФ или по крайней мере делает с ним всё, что захочет. Нужен кредит в 700 млн. долларов на покупку «Воскресенских минеральных удобрений» (ВМУ) – пожалуйста, хотя завод и 200 млн. не стоит. Нужна гарантия на 100 млн. долларов по обязательствам «Уралхима» – пожалуйста, нужна реструктуризация долгов под 9% годовых – никаких проблем.
Летом 2008 года Сбербанк РФ выдаёт «Уралхиму» гарантию, что выплатит миноритариям ВМУ деньги за их акции предприятия, если этого не сделает «Уралхим». «Уралхим» выкупил всю мелочовку, а от кипрской компании, владевшей 24,5% акций предприятия, начал бегать. Мы можем предположить, что Мазепину очень не хотелось расставаться со 100 млн. долларов за пакет, который ему вообще не нужен. В результате то дверь закрыта, то офис не работает, то охрана не пускает и т.д.
Теперь от этого миноритария в том же стиле «бегает» Сбербанк РФ. Его председатель, Герман Греф, когда заступал на свою должность, обещал «научить слона танцевать» – похоже, что ему удалось гораздо больше: теперь слон умеет быстро-быстро бегать, в основном от тех, кому он должен. Но бегает слон точно так же, как и «Уралхим», – дрессировщик-то общий: то суд закрыт, то дверь сломалась, то судья заболел, теперь вот судебные заседатели стали меняться один за другим. Сегодня Иван Крылов, глядя на всё это, написал бы продолжение своей басни о том, как Слон бросился наутёк от лая настырной Моськи.
Шутки шутками, но правда в том, что Сбербанк, если смотреть строго по экономическому смыслу, свои обязательства на 100 млн. долларов перед кипрской компанией, миноритарием ВМУ, выполнил. Банк реально вынул из кармана эти деньги, чтобы рассчитаться с киприотами, и отдал их предпринимателю. Это был достойный и благородный поступок. У предпринимателя появился шанс закрыть проблему и рассчитаться с миноритариями по своей оферте. Есть гарантия, что Сбербанк не вчинит «Уралхиму» регрессный иск, когда суд обяжет банк выполнить обязательства по гарантии. Такой регресс может обернуться для Мазепина и «Уралхима» верным банкротством.
Деньги из кармана Сбербанк доставал изящно и красиво. В рамках реструктуризации упомянутых 25 млрд. рублей он выдал «Уралхиму» живыми деньгами очередной кредит на интересную сумму – 3,089 млрд. рублей. Как говорят, копейка в копейку, ровно столько, сколько нужно, чтобы рассчитаться с миноритарием ВМУ за его акции.
Другой бы хоть спасибо сказал, что банк за него его же проблемы решает. Но эти деньги уходят налево в самом прямом смысле. Отправлены по длинной цепочке, предпоследним звеном в которой была кипрская офшорная компания Azotax Invest Ltd., которая ещё не так давно значилась в списке аффилированных лиц холдинга «Уралхим». Этот офшор и прокредитовал кипрского покупателя ВМУ. В результате ВМУ оказывается в собственности какой-то кипрской компании, которая, по нашему мнению, никогда не занималась химической промышленностью. И вдруг ни с того ни с сего покупает у «Уралхима» злополучные «Воскресенские минудобрения» за 2,95 млрд. рублей.
Компания-покупатель ничего Сбербанку не должна, владеет ВМУ на законных основаниях. А кредитор потерял очередные 100 млн. долларов (миллиарда сбербанковским банкирам мало) и теперь работает слоном, бегающим от моськи. Весьма достойное занятие для крупнейшего банка России, который открывает офисы с биометрическими записями своих клиентов и проводит ребрендинг (то есть смену вывески), стоимость которого боится назвать руководство банка. Наверное, оно боится раскрыть страшную коммерческую тайну – сколько денег в кризис банк потратил на смену вывески. И журналистке, которая задала этот вопрос Герману Грефу, ответили предельно жёстко: «Мы коммерческая организация, мы не тратим деньги налогоплательщиков, и каждая наша сделка – коммерческая тайна. В любой открытости есть границы».
Можно предположить, что много таких тайн, уже превращающихся в скелеты в шкафу, накопилось у Сбербанка в его отношениях с «Уралхимом».
Интересно, если Сбербанк РФ с ворохом таких тайн, каждая из которых уже превратилась в финансовую дыру, обратится в правительство с просьбой о дополнительном финансировании, вспомнит ли Герман Греф о том, что банк не тратит деньги налогоплательщиков? Или будет говорить о том, что банк – системообразующий, государственно-ориентированный и т.д.? А ведь до обращения в правительство совсем недалеко.
В отчёте за 2009 год будет значиться скорее всего худшие финансовые показатели за весь период после кризиса 1998 года. И, чтобы их подправить, необходимо пустить по миру организацию с долгом 20 млн. долларов, отвечающую за нашу обороноспособность и неплатёжеспособную по вине государственных структур.
Зато, как мы считаем, любимец Сбербанка Дмитрий Мазепин такими земными проблемами, как спасение дырявого бюджета Сбербанка за счёт средств налогоплательщиков, совсем не озабочен. Он рассуждает о высоком, о том, почему государство должно ему много-много денег. Или, другими словами, почему государство должно всем бизнесменам, которые разорили свои предприятия, оказать срочную помощь и спасти их, нерадивых предпринимателей, от потери бизнеса. Об этом он вслух заявлял на радиостанции «Эхо Москвы». «Невозможно спасти предприятие и не спасти собственника, потому что завтра встанет вопрос – а кто этим будет управлять?» История рыночных отношений давно дала ответ на вопрос Мазепина – новый, более эффективный собственник. Зато Мазепиным хорошо освоена другая рыночная истина – «любой ценой нужно гнаться за прибылью». Особенно если для добывания прибыли не надо работать, надо лишь вовремя брать кредиты в Сбербанке РФ.
Первая фаза кризиса, финансовая, безусловно, пройдена. Банковская система страны надёжна. И дискуссия об эффективности мер господдержки плавно переместилась в иную плоскость: а как же помогать неплатёжеспособным предприятиям? И кому на этом предприятии помогать – самому собственнику, который и упустил ситуацию, или предприятию, найдя для него нового, эффективного собственника?
Решение этой проблемы теперь находится в руках банковской системы, которая де-факто ставит запятую в известной фразе «казнить нельзя помиловать». Но подходы в банковском сообществе к этому вопросу диаметрально противоположные. И мало того, в одном и том же банке, в главном коммерческом банке страны – Сбербанке РФ вполне мирно могут сосуществовать оба этих подхода.
Спасти олигарха Мазепина
По нашему мнению, наиболее жёсткую позицию по отношению к собственникам предприятий занимает, несомненно, Альфа-банк. Президент этого банка Пётр Авен сформулировал свою точку зрения предельно жёстко: «Мы никому просто так ничего не прощаем». В силу этого Альфа-банк готов судиться с заёмщиками по любому случаю невозврата и даже банкротить их. Причём, как говорится, невзирая на лица. Это могут быть и крупнейшие российские корпорации, которым только-только оказана госпомощь, вплоть до UC RUSAL, и даже предприятия «Ростехнологий». Вплоть до досрочного отзыва кредитов за малейшую просрочку.
Доля исков от объёма кредитов в Сбербанке примерно в 10 раз ниже, чем в Альфа-банке: чуть более 3% кредитного портфеля и около 30% в Альфа-банке. Подход к просроченной задолженности в банках явно различный. Наглядный пример – пролонгация Сбербанком кредитов холдингу «Уралхим» в ноябре этого года на сумму 25 млрд. рублей. Часто звучит мнение, что банки, Сбербанк в том числе, вообще предпочитают не судиться, не забирать залоги, не входить в капитал и не брать на себя управление. Им гораздо проще реструктурировать задолженность и дождаться лучших времён у должников. Это по крайней мере не портит текущего баланса банков.
Это и так и не так. Как мы считаем, свои основные проблемные кредиты Сбербанк перебросил на бридж, компанию «Сбербанк-Капитал», которая уже опубликовала список активов на реализацию. Общий объём, по номинальной оценке Сбербанка, более 4,5 млрд. долларов. Понятно, что такие должники, как «Уралхим», которые реструктурировали свою задолженность, в этом списке отсутствуют.
Если в Альфа-банке ситуация понятна и прозрачна, то о Сбербанке это сказать крайне сложно. Фактически банк, создавая двойные стандарты для своих заёмщиков, сам для себя роет яму.
С одной стороны, мы видим очень жёсткие действия Сбербанка по отношению к «Фазотрон-НИИР» – досрочный отзыв кредита на 20 млн. долларов. Эта организация – основной производитель радаров для истребителей в России. Финансовые проблемы у неё возникли из-за судебных тяжб по индийскому контракту (модернизация 63 индийских МиГ-29). «Фазотрон-НИИР» нарушил график выплат по сбербанковскому кредиту в 20 млн. долларов. Досрочный отзыв кредита за небольшую просрочку – это очень жёсткие действия в период кризиса. С другой стороны – пролонгация Сбербанком почти миллиарда долларов долгов «Уралхима».
Понятно, что обороноспособность страны, даже если она стоит всего 20 млн. долларов, это мелочь по сравнению со спасением олигарха Дмитрия Мазепина, задолжавшего только Сбербанку РФ почти миллиард долларов.
За всё ответит… кредитор
Отношения Сбербанка РФ и холдинга «Уралхим» требуют специального рассмотрения. Складывается ощущение, что Дмитрий Мазепин де-факто руководит Сбербанком РФ или по крайней мере делает с ним всё, что захочет. Нужен кредит в 700 млн. долларов на покупку «Воскресенских минеральных удобрений» (ВМУ) – пожалуйста, хотя завод и 200 млн. не стоит. Нужна гарантия на 100 млн. долларов по обязательствам «Уралхима» – пожалуйста, нужна реструктуризация долгов под 9% годовых – никаких проблем.
Летом 2008 года Сбербанк РФ выдаёт «Уралхиму» гарантию, что выплатит миноритариям ВМУ деньги за их акции предприятия, если этого не сделает «Уралхим». «Уралхим» выкупил всю мелочовку, а от кипрской компании, владевшей 24,5% акций предприятия, начал бегать. Мы можем предположить, что Мазепину очень не хотелось расставаться со 100 млн. долларов за пакет, который ему вообще не нужен. В результате то дверь закрыта, то офис не работает, то охрана не пускает и т.д.
Теперь от этого миноритария в том же стиле «бегает» Сбербанк РФ. Его председатель, Герман Греф, когда заступал на свою должность, обещал «научить слона танцевать» – похоже, что ему удалось гораздо больше: теперь слон умеет быстро-быстро бегать, в основном от тех, кому он должен. Но бегает слон точно так же, как и «Уралхим», – дрессировщик-то общий: то суд закрыт, то дверь сломалась, то судья заболел, теперь вот судебные заседатели стали меняться один за другим. Сегодня Иван Крылов, глядя на всё это, написал бы продолжение своей басни о том, как Слон бросился наутёк от лая настырной Моськи.
Шутки шутками, но правда в том, что Сбербанк, если смотреть строго по экономическому смыслу, свои обязательства на 100 млн. долларов перед кипрской компанией, миноритарием ВМУ, выполнил. Банк реально вынул из кармана эти деньги, чтобы рассчитаться с киприотами, и отдал их предпринимателю. Это был достойный и благородный поступок. У предпринимателя появился шанс закрыть проблему и рассчитаться с миноритариями по своей оферте. Есть гарантия, что Сбербанк не вчинит «Уралхиму» регрессный иск, когда суд обяжет банк выполнить обязательства по гарантии. Такой регресс может обернуться для Мазепина и «Уралхима» верным банкротством.
Деньги из кармана Сбербанк доставал изящно и красиво. В рамках реструктуризации упомянутых 25 млрд. рублей он выдал «Уралхиму» живыми деньгами очередной кредит на интересную сумму – 3,089 млрд. рублей. Как говорят, копейка в копейку, ровно столько, сколько нужно, чтобы рассчитаться с миноритарием ВМУ за его акции.
Скелеты в банковском шкафу
Другой бы хоть спасибо сказал, что банк за него его же проблемы решает. Но эти деньги уходят налево в самом прямом смысле. Отправлены по длинной цепочке, предпоследним звеном в которой была кипрская офшорная компания Azotax Invest Ltd., которая ещё не так давно значилась в списке аффилированных лиц холдинга «Уралхим». Этот офшор и прокредитовал кипрского покупателя ВМУ. В результате ВМУ оказывается в собственности какой-то кипрской компании, которая, по нашему мнению, никогда не занималась химической промышленностью. И вдруг ни с того ни с сего покупает у «Уралхима» злополучные «Воскресенские минудобрения» за 2,95 млрд. рублей.
Компания-покупатель ничего Сбербанку не должна, владеет ВМУ на законных основаниях. А кредитор потерял очередные 100 млн. долларов (миллиарда сбербанковским банкирам мало) и теперь работает слоном, бегающим от моськи. Весьма достойное занятие для крупнейшего банка России, который открывает офисы с биометрическими записями своих клиентов и проводит ребрендинг (то есть смену вывески), стоимость которого боится назвать руководство банка. Наверное, оно боится раскрыть страшную коммерческую тайну – сколько денег в кризис банк потратил на смену вывески. И журналистке, которая задала этот вопрос Герману Грефу, ответили предельно жёстко: «Мы коммерческая организация, мы не тратим деньги налогоплательщиков, и каждая наша сделка – коммерческая тайна. В любой открытости есть границы».
Можно предположить, что много таких тайн, уже превращающихся в скелеты в шкафу, накопилось у Сбербанка в его отношениях с «Уралхимом».
Интересно, если Сбербанк РФ с ворохом таких тайн, каждая из которых уже превратилась в финансовую дыру, обратится в правительство с просьбой о дополнительном финансировании, вспомнит ли Герман Греф о том, что банк не тратит деньги налогоплательщиков? Или будет говорить о том, что банк – системообразующий, государственно-ориентированный и т.д.? А ведь до обращения в правительство совсем недалеко.
В отчёте за 2009 год будет значиться скорее всего худшие финансовые показатели за весь период после кризиса 1998 года. И, чтобы их подправить, необходимо пустить по миру организацию с долгом 20 млн. долларов, отвечающую за нашу обороноспособность и неплатёжеспособную по вине государственных структур.
Зато, как мы считаем, любимец Сбербанка Дмитрий Мазепин такими земными проблемами, как спасение дырявого бюджета Сбербанка за счёт средств налогоплательщиков, совсем не озабочен. Он рассуждает о высоком, о том, почему государство должно ему много-много денег. Или, другими словами, почему государство должно всем бизнесменам, которые разорили свои предприятия, оказать срочную помощь и спасти их, нерадивых предпринимателей, от потери бизнеса. Об этом он вслух заявлял на радиостанции «Эхо Москвы». «Невозможно спасти предприятие и не спасти собственника, потому что завтра встанет вопрос – а кто этим будет управлять?» История рыночных отношений давно дала ответ на вопрос Мазепина – новый, более эффективный собственник. Зато Мазепиным хорошо освоена другая рыночная истина – «любой ценой нужно гнаться за прибылью». Особенно если для добывания прибыли не надо работать, надо лишь вовремя брать кредиты в Сбербанке РФ.
