Соло на детекторе лжи
06.02.2020 11:56
Каждый день для кого-то является значительной датой, для кого-то — ничем не примечательными буднями. 11 ноября — не исключение. В истории этот день вроде бы особо не отмечен. Между тем, по странному совпадению именно 11 ноября случились два события, которые — ни много ни мало — могут повлиять на ход новейшей российской истории, как минимум в масштабах правоохранительной системы страны.
В прошлом, 2009-ом, году в этот день следственное управление при УВД Екатеринбурга возбудило уголовное дело на основании ч. 1 ст. 201 УК РФ («Злоупотребление полномочиями»). Некие злоумышленники якобы вывели с легендарного «Уралмаша» и продали по заниженным ценам помещение. Нет, не голые стены, а вместе с оборудованием по производству нефтебуровых установок. Срок исковой давности по выделению имущества прошел, и оспорить сделку было изначально затруднительно, но истцов с «Уралмашзавода» это не остановило.
Впрочем, подстраховки ради в том же холодном ноябре 2009-го те же самые заявители обратились в Арбитражный суд Свердловской области с требованием признать недействительным право ЗАО «Уралмаш — буровое оборудование» (УрБО), аффилированное с группой компаний «Интегра», на использование торговых марок «Уралмаш» и Uralmash. Предварительно представители «Уралмашзавода» обратились еще и в департамент по экономической безопасности (ДЭБ) МВД с просьбой проверить, при каких обстоятельствах УрБО получила права на бренд, а также выяснить, при каких обстоятельствах был заключен истекший в конце 2006 года контракт. По нему «Уралмашзавод» отказался производить буровое оборудование для любых заказчиков, кроме УрБО.
Не знать всего этого истцы не могли. ЗАО «УрБО» «Интегра» приобрела в августе 2005 года, но не у «Уралмашзавода», а у группы компаний «Морские и нефтегазовые проекты» (МНП) — на момент покупки «ОМЗ-Морские и нефтегазовые проекты». Тогда же «Уралмаш» за вознаграждение отказался от производства и купли-продажи бурового оборудования. МНП, бывшую компанию Кахи Бендукидзе, с 2007 года контролируют Газпромбанк и «Металлоинвест» (последний недавно вышел из числа акционеров). Что же касается ГК «Интегра», то она тоже не с неба упала. Компания занимает около 60 процентов российского рынка буровых установок. В ее совет директоров входят представители крупнейших международных компаний.
Разбирательство по сделкам с УрБО и другие закулисные методы конкуренции возникли по инициативе нового генерального директора ОАО «Уралмашзавод» Олега Данченко, ставленника Газпромбанка. Такая агрессивная политика вызвана, скорее всего, тем, что в «Интегре» производство буровых поставлено на поток, а менеджмент Газпромбанка производство и маркетинг сложной технологической продукции на «Уралмаше» лишь планирует.
Однако время для судебных тяжб было выбрано, по оценкам экспертов, не лучшее. Экспансия со стороны Китая и других иностранных производителей бурового оборудования представляла — и представляет — для отрасли серьезную опасность. «Интегра» работает не только в Свердловской, но и в Тюменской области, и выдавливание ее дочерней компании с рынка могло нанести существенный ущерб обоим регионам: ведь в бюджеты всех уровней УрБО платит налоги в сумме 250 миллионов рублей. На заказы предприятия живут более 100 заводов Свердловской области.
Под давлением обстоятельств «Интегра» была вынуждена убрать из названия подразделения, выпускающего буровое оборудование, слово «Уралмаш». Но проблема вовсе не в нем. Исполнительный директор «Интегры» Антонио Кампо прямо заявил: «Мы не делали ставку на использование данного бренда, мы создавали новые продукты». Постановление о выводе в 2005 году активов с «Уралмашзавода» продолжает действовать. Конечно, это еще не решение суда, и все же уголовное расследование набирает обороты. Тряска успешных коммерсантов из госкорпорации «Интегра» осуществляется явно по указке Газпромбанка. При этом, как считает президент Союза производителей нефтегазового оборудования Александр Романихин, методы, которые избрал этот банк для борьбы за уралмашевские цеха, нельзя охарактеризовать иначе, как дикие. В результате этих действий урон будет нанесен всему российскому машиностроению, а выиграет в конце концов Китай, который получит возможность восполнить нехватку буровых вышек на российском рынке.
Вернемся, однако, ко второму событию, случившемуся 11 ноября, но не прошлого, а позапрошлого, 2008-го, года. В этот день появились сообщения информационных агентств о том, что МВД в рамках национального плана по борьбе с мздоимством и другими должностными преступлениями утвердило собственный план противодействия коррупции. О борьбе милиции за чистоту рядов дал эксклюзивное интервью «Интерфаксу» начальник Департамента собственной безопасности (ДСБ) МВД России генерал-лейтенант Юрий Драгунцов.
Послужной список генерала впечатляет. Воевал в Афганистане и многих «горячих точках», руководил военной контрразведкой в частях Военно-космических сил РФ. Затем проходил службу в Управлении собственной безопасности ФСБ. Был заместителем начальника Управления «М» (контрразведка в правоохранительных органах) ФСБ. И, наконец, возглавил самую закрытую и секретную структуру милицейского ведомства — Департамент собственной безопасности (ДСБ) МВД России.
Драгунцов вообще, по-видимому, очень любит давать интервью. Многие его высказывания так и просят себя процитировать: «Когда нарушают законы руководители правоохранительных подразделений, это вызывает не только серьезные последствия, но и наносит ущерб государственной власти в целом». Но за этим бесспорным утверждением следует довольно странный пассаж: «Сотрудник милиции имеет право не отвечать на вопрос, на какие средства он купил, скажем, «лексус» или построил дачу. С другой стороны, такие люди обязательно попадают в наше поле зрения».
Драгунцов предстает заядлым законником, требующим обязать всех сотрудников милиции декларировать доходы и покупки, причем как личные, так и своей семьи и ближайших родственников. Но уже из следующей фразы становится понятно, что речь идет вовсе не о высших милицейских чинах: «Тогда, например, какой-нибудь капитан милиции уже не сможет утверждать, что автомобиль стоимостью в 40 тысяч долларов ему подарила теща». Во-первых, отчего же «не сможет», если гипотетическая теща подтвердит факт подарка? Во-вторых, отчего же капитан, а не, скажем, генерал-лейтенант? И совсем уж далеко от принципов корпоративного права такое утверждение: «…На наш взгляд, работа в милиции… автоматически ограничивает в некоторых конституционных правах». Интересно, в каких именно?
Но почему, собственно, мы остановились на фигуре генерала Драгунцова, и какое отношение он имеет к событию, произошедшему 11 ноября прошлого года, — возбуждению уголовного дела против ГК «Интегра»? Все очень просто. В милицейских кругах ходят разговоры, что руководитель ДСБ получил в одном из коммерческих банков кредит на строительство дачи на Рублевке. Конечно, генерал МВД, антикоррупционер и смотритель за нравственностью милицейских капитанов может не отвечать на вопрос, почему он замахнулся именно на элитный поселок, воспетый в анекдотах про «новых русских». Но скромным такое поведение представителя высшего руководства МВД никак не назовешь. Тем более что участок ценой в два миллиона долларов достался ему всего за пятьсот тысяч — заметьте, рублей. Способствовал такой экономии некто Тимур, личность которого предстоит удостоверить компетентным органам. Но кредиты, даже по генеральским меркам небольшие, как известно, надо погашать. Желательно на льготных условиях.
И тут к Драгунцову заглянул советник председателя правления Газпромбанка Валерий Кез. Тоже, между прочим, генерал-майор и чекист. О том, что топ-менеджмент Газпромбанка родом из силовых ведомств, знает каждый российский предприниматель. Привел Валерия Викторовича в банк заместитель председателя правления Андрея Акимова и сам член правления Фарид Канцеров. Бывший белорусский контрразведчик, Канцеров хорошо знал Кеза, бывшего зампредседателя белорусского КГБ. Именно во главе с Кезом вооруженные люди разгоняли в 1995 году голодающих в знак протеста против референдума оппозиционеров. Поработав первым заместителем госсекретаря Совбеза Белоруссии, Кез, как по волшебству, превратился в видного борца с режимом Лукашенко и возглавил уже не вооруженный отряд, а общественное движение «За новую Беларусь». Тогда-то белорусская оппозиция и превратилась окончательно в кучку маргиналов.
С тех пор утекло много воды. Кез стал одним из героев бестселлера «Нашествие. Неизвестная история известного президента», вышедшего в московском издательстве «Яуза». А потом осел на непыльной должности в Газпромбанке.
Рядом с уже упоминавшимся Канцеровым в этой истории маячит другой зампред правления Газпромбанка, Алексей Матвеев. Тот самый, что в 2004 году был замешан в скандале с инсайдерской информацией, которую Газпромбанк умело добывал ради недобросовестной игры на рынке ценных бумаг.
В общем, интересная компания собралась вокруг «питерского» финансиста Акимова, что и говорить… Кстати, Канцеров и Матвеев занимают видные должности в ОМЗ: первый является председателем совета директоров, а второй — одним из членов этого руководящего органа. Как сообщают надежные источники в Газпромбанке, именно по их поручению Кез и встречался с Драгунцовым.
Поскольку справиться с грамотным маркетингом «Интегры» Газпромбанк оказался не в состоянии, в головы опытных в подобных баталиях силовиков, вероятно, и пришла «счастливая» мысль о возбуждении уголовного дела. То ли обещанные льготы по кредиту, то ли общее боевое прошлое, но что-то заставило Драгунцова после разговора с коллегой Кезом связаться с главой ГУВД по Свердловской области генерал-лейтенантом Михаилом Никитиным. В конце 1990-х Никитин руководил одним из отделов Главного управления собственной безопасности МВД РФ. «Телефонное право», конечно, не ноу-хау Драгунцова, но сегодня, когда МВД решительно избавляется от кадрового балласта, выглядит особенно неаппетитно. Особенно учитывая, что следственное управление при УВД Екатеринбурга углядело признаки вывода активов с «Уралмашзавода» в пользу «Интегры» непосредственно после этих встреч и разговоров.
Любопытно, что екатеринбургский «оборотень в погонах» на всех углах поет песню о том, что нынешний заместитель министра внутренних дел Евгений Школов — его личный друг и боевой товарищ. Не за горами тот день, когда Школов будет назначен на пост главы МВД РФ. И тогда он, Никитин, переместится сначала на должность директора одного из департаментов МВД, а потом и на пост замминистра! Любят рассказывать сказки уральские начальники!
Как бы то ни было, но если последовательность действий такова, то перед нами не что иное, как типичная коррупционная схема. Как и в любой схеме такого рода, во главе угла стоят не интересы российского бизнеса, не зарплаты рабочих и не социальная база крупнейших регионов, а дача на Рублевке, льготные кредиты, личные связи и общее прошлое банкиров и госчиновников. А знамя борьбы с коррупцией и правильные слова в многочисленных интервью — не более чем прикрытие.
Кстати, Драгунцов — ярый приверженец полиграфа. Нет, не Шарикова. Полиграф — другое название детектора лжи. Особенно его применение глава ДСБ поощряет при проведении служебной проверки фактов совершения сотрудником милиции должностных правонарушений. Хочется думать, что коллеги генерал-лейтенанта из силовых ведомств поддержат разумную инициативу. Самое время!
Андрей Симаков
Urbi et УрБО
В прошлом, 2009-ом, году в этот день следственное управление при УВД Екатеринбурга возбудило уголовное дело на основании ч. 1 ст. 201 УК РФ («Злоупотребление полномочиями»). Некие злоумышленники якобы вывели с легендарного «Уралмаша» и продали по заниженным ценам помещение. Нет, не голые стены, а вместе с оборудованием по производству нефтебуровых установок. Срок исковой давности по выделению имущества прошел, и оспорить сделку было изначально затруднительно, но истцов с «Уралмашзавода» это не остановило.
Впрочем, подстраховки ради в том же холодном ноябре 2009-го те же самые заявители обратились в Арбитражный суд Свердловской области с требованием признать недействительным право ЗАО «Уралмаш — буровое оборудование» (УрБО), аффилированное с группой компаний «Интегра», на использование торговых марок «Уралмаш» и Uralmash. Предварительно представители «Уралмашзавода» обратились еще и в департамент по экономической безопасности (ДЭБ) МВД с просьбой проверить, при каких обстоятельствах УрБО получила права на бренд, а также выяснить, при каких обстоятельствах был заключен истекший в конце 2006 года контракт. По нему «Уралмашзавод» отказался производить буровое оборудование для любых заказчиков, кроме УрБО.
Не знать всего этого истцы не могли. ЗАО «УрБО» «Интегра» приобрела в августе 2005 года, но не у «Уралмашзавода», а у группы компаний «Морские и нефтегазовые проекты» (МНП) — на момент покупки «ОМЗ-Морские и нефтегазовые проекты». Тогда же «Уралмаш» за вознаграждение отказался от производства и купли-продажи бурового оборудования. МНП, бывшую компанию Кахи Бендукидзе, с 2007 года контролируют Газпромбанк и «Металлоинвест» (последний недавно вышел из числа акционеров). Что же касается ГК «Интегра», то она тоже не с неба упала. Компания занимает около 60 процентов российского рынка буровых установок. В ее совет директоров входят представители крупнейших международных компаний.
Разбирательство по сделкам с УрБО и другие закулисные методы конкуренции возникли по инициативе нового генерального директора ОАО «Уралмашзавод» Олега Данченко, ставленника Газпромбанка. Такая агрессивная политика вызвана, скорее всего, тем, что в «Интегре» производство буровых поставлено на поток, а менеджмент Газпромбанка производство и маркетинг сложной технологической продукции на «Уралмаше» лишь планирует.
Однако время для судебных тяжб было выбрано, по оценкам экспертов, не лучшее. Экспансия со стороны Китая и других иностранных производителей бурового оборудования представляла — и представляет — для отрасли серьезную опасность. «Интегра» работает не только в Свердловской, но и в Тюменской области, и выдавливание ее дочерней компании с рынка могло нанести существенный ущерб обоим регионам: ведь в бюджеты всех уровней УрБО платит налоги в сумме 250 миллионов рублей. На заказы предприятия живут более 100 заводов Свердловской области.
Под давлением обстоятельств «Интегра» была вынуждена убрать из названия подразделения, выпускающего буровое оборудование, слово «Уралмаш». Но проблема вовсе не в нем. Исполнительный директор «Интегры» Антонио Кампо прямо заявил: «Мы не делали ставку на использование данного бренда, мы создавали новые продукты». Постановление о выводе в 2005 году активов с «Уралмашзавода» продолжает действовать. Конечно, это еще не решение суда, и все же уголовное расследование набирает обороты. Тряска успешных коммерсантов из госкорпорации «Интегра» осуществляется явно по указке Газпромбанка. При этом, как считает президент Союза производителей нефтегазового оборудования Александр Романихин, методы, которые избрал этот банк для борьбы за уралмашевские цеха, нельзя охарактеризовать иначе, как дикие. В результате этих действий урон будет нанесен всему российскому машиностроению, а выиграет в конце концов Китай, который получит возможность восполнить нехватку буровых вышек на российском рынке.
Капитан и его теща
Вернемся, однако, ко второму событию, случившемуся 11 ноября, но не прошлого, а позапрошлого, 2008-го, года. В этот день появились сообщения информационных агентств о том, что МВД в рамках национального плана по борьбе с мздоимством и другими должностными преступлениями утвердило собственный план противодействия коррупции. О борьбе милиции за чистоту рядов дал эксклюзивное интервью «Интерфаксу» начальник Департамента собственной безопасности (ДСБ) МВД России генерал-лейтенант Юрий Драгунцов.
Послужной список генерала впечатляет. Воевал в Афганистане и многих «горячих точках», руководил военной контрразведкой в частях Военно-космических сил РФ. Затем проходил службу в Управлении собственной безопасности ФСБ. Был заместителем начальника Управления «М» (контрразведка в правоохранительных органах) ФСБ. И, наконец, возглавил самую закрытую и секретную структуру милицейского ведомства — Департамент собственной безопасности (ДСБ) МВД России.
Драгунцов вообще, по-видимому, очень любит давать интервью. Многие его высказывания так и просят себя процитировать: «Когда нарушают законы руководители правоохранительных подразделений, это вызывает не только серьезные последствия, но и наносит ущерб государственной власти в целом». Но за этим бесспорным утверждением следует довольно странный пассаж: «Сотрудник милиции имеет право не отвечать на вопрос, на какие средства он купил, скажем, «лексус» или построил дачу. С другой стороны, такие люди обязательно попадают в наше поле зрения».
Драгунцов предстает заядлым законником, требующим обязать всех сотрудников милиции декларировать доходы и покупки, причем как личные, так и своей семьи и ближайших родственников. Но уже из следующей фразы становится понятно, что речь идет вовсе не о высших милицейских чинах: «Тогда, например, какой-нибудь капитан милиции уже не сможет утверждать, что автомобиль стоимостью в 40 тысяч долларов ему подарила теща». Во-первых, отчего же «не сможет», если гипотетическая теща подтвердит факт подарка? Во-вторых, отчего же капитан, а не, скажем, генерал-лейтенант? И совсем уж далеко от принципов корпоративного права такое утверждение: «…На наш взгляд, работа в милиции… автоматически ограничивает в некоторых конституционных правах». Интересно, в каких именно?
Но почему, собственно, мы остановились на фигуре генерала Драгунцова, и какое отношение он имеет к событию, произошедшему 11 ноября прошлого года, — возбуждению уголовного дела против ГК «Интегра»? Все очень просто. В милицейских кругах ходят разговоры, что руководитель ДСБ получил в одном из коммерческих банков кредит на строительство дачи на Рублевке. Конечно, генерал МВД, антикоррупционер и смотритель за нравственностью милицейских капитанов может не отвечать на вопрос, почему он замахнулся именно на элитный поселок, воспетый в анекдотах про «новых русских». Но скромным такое поведение представителя высшего руководства МВД никак не назовешь. Тем более что участок ценой в два миллиона долларов достался ему всего за пятьсот тысяч — заметьте, рублей. Способствовал такой экономии некто Тимур, личность которого предстоит удостоверить компетентным органам. Но кредиты, даже по генеральским меркам небольшие, как известно, надо погашать. Желательно на льготных условиях.
Силовое братство
И тут к Драгунцову заглянул советник председателя правления Газпромбанка Валерий Кез. Тоже, между прочим, генерал-майор и чекист. О том, что топ-менеджмент Газпромбанка родом из силовых ведомств, знает каждый российский предприниматель. Привел Валерия Викторовича в банк заместитель председателя правления Андрея Акимова и сам член правления Фарид Канцеров. Бывший белорусский контрразведчик, Канцеров хорошо знал Кеза, бывшего зампредседателя белорусского КГБ. Именно во главе с Кезом вооруженные люди разгоняли в 1995 году голодающих в знак протеста против референдума оппозиционеров. Поработав первым заместителем госсекретаря Совбеза Белоруссии, Кез, как по волшебству, превратился в видного борца с режимом Лукашенко и возглавил уже не вооруженный отряд, а общественное движение «За новую Беларусь». Тогда-то белорусская оппозиция и превратилась окончательно в кучку маргиналов.
С тех пор утекло много воды. Кез стал одним из героев бестселлера «Нашествие. Неизвестная история известного президента», вышедшего в московском издательстве «Яуза». А потом осел на непыльной должности в Газпромбанке.
Рядом с уже упоминавшимся Канцеровым в этой истории маячит другой зампред правления Газпромбанка, Алексей Матвеев. Тот самый, что в 2004 году был замешан в скандале с инсайдерской информацией, которую Газпромбанк умело добывал ради недобросовестной игры на рынке ценных бумаг.
В общем, интересная компания собралась вокруг «питерского» финансиста Акимова, что и говорить… Кстати, Канцеров и Матвеев занимают видные должности в ОМЗ: первый является председателем совета директоров, а второй — одним из членов этого руководящего органа. Как сообщают надежные источники в Газпромбанке, именно по их поручению Кез и встречался с Драгунцовым.
Поскольку справиться с грамотным маркетингом «Интегры» Газпромбанк оказался не в состоянии, в головы опытных в подобных баталиях силовиков, вероятно, и пришла «счастливая» мысль о возбуждении уголовного дела. То ли обещанные льготы по кредиту, то ли общее боевое прошлое, но что-то заставило Драгунцова после разговора с коллегой Кезом связаться с главой ГУВД по Свердловской области генерал-лейтенантом Михаилом Никитиным. В конце 1990-х Никитин руководил одним из отделов Главного управления собственной безопасности МВД РФ. «Телефонное право», конечно, не ноу-хау Драгунцова, но сегодня, когда МВД решительно избавляется от кадрового балласта, выглядит особенно неаппетитно. Особенно учитывая, что следственное управление при УВД Екатеринбурга углядело признаки вывода активов с «Уралмашзавода» в пользу «Интегры» непосредственно после этих встреч и разговоров.
Любопытно, что екатеринбургский «оборотень в погонах» на всех углах поет песню о том, что нынешний заместитель министра внутренних дел Евгений Школов — его личный друг и боевой товарищ. Не за горами тот день, когда Школов будет назначен на пост главы МВД РФ. И тогда он, Никитин, переместится сначала на должность директора одного из департаментов МВД, а потом и на пост замминистра! Любят рассказывать сказки уральские начальники!
Как бы то ни было, но если последовательность действий такова, то перед нами не что иное, как типичная коррупционная схема. Как и в любой схеме такого рода, во главе угла стоят не интересы российского бизнеса, не зарплаты рабочих и не социальная база крупнейших регионов, а дача на Рублевке, льготные кредиты, личные связи и общее прошлое банкиров и госчиновников. А знамя борьбы с коррупцией и правильные слова в многочисленных интервью — не более чем прикрытие.
Кстати, Драгунцов — ярый приверженец полиграфа. Нет, не Шарикова. Полиграф — другое название детектора лжи. Особенно его применение глава ДСБ поощряет при проведении служебной проверки фактов совершения сотрудником милиции должностных правонарушений. Хочется думать, что коллеги генерал-лейтенанта из силовых ведомств поддержат разумную инициативу. Самое время!
Андрей Симаков
