Реально убил, условно наказан

27 июля нынешнего года суд Вахитовского района г. Казани вынес решение по делу Максима Лаврова, насмерть сбившего в новогоднюю ночь 15-летнюю школьницу Ренату Хасаншину. Судья Марсель Ахметшин, признав водителя виновным, приговорил его к 3,5 годам лишения свободы. Но условно. Таким образом, 22-летний лихач, походя лишивший девочку жизни, остался, по большому счету, безнаказанным. Мать погибшей Ольга Хасаншина намерена обжаловать это решение в Верховном Суда Татарстана. И добиться реального наказания для убийцы дочери. Ведь по ст. УК 264.3, по которой было заведено дело, обвиняемый вполне мог получить реальный срок заключения — до 5 лет. Но принесут ли усилия Хасаншиной результат, большой вопрос. Ведь с самого начала в этом деле все шло, мягко говоря, «не по правилам».

Начать с того, что и само дело о наезде на пешехода со смертельным исходом завели не сразу. Отец Лаврова-младшего, Владислав Геннадьевич — человек с регалиями. Долгие годы он трудился на ниве дорожной безопасности Республики Татарстан. И дорос до должности заместителя начальника республиканского ГИБДД. То есть, состоял в непосредственном подчинении у Рифката Минниханова — брата нынешнего президента Татарстана. Даже неискушенный обыватель легко представит себе мощь административного ресурса и силу лоббистских возможностей — при такой-то биографии. И Владислав Лавров не стал скромничать. Обладатель звания «Заслуженный сотрудник органов внутренних дел Республики Татарстан», ныне зампредседателя республиканского спортивного общества «Динамо» приложил немало стараний, чтобы спустить ДТП с участием сына на тормозах.

Ольга Хасаншина написала жалобы Генпрокурору Юрию Чайке, главе МВД Рашиду Нургалиеву, прокурору Татарстана Кафилю Амирову и лично президенту Медведеву. Но и этого оказалось недостаточно. Пришлось прибегнуть к помощи влиятельных знакомых. И только тогда дело все-таки завели. А не окажись в окружении Хасаншиной таких людей, и административного ресурса Лаврова-старшего вполне хватило бы, чтобы сын и вовсе не предстал перед судом.

Однако и в процессе судебного разбирательства Владислав Геннадьевич не оставлял попыток вывести сына из-под удара. Несмотря на большое количество очевидцев происшествия, в деле вдруг появились странные свидетели, менявшие свои показания по нескольку раз. С их помощью защита пыталась убедить суд, что «Фольксваген-Пассат» Максима Лаврова двигался по улице со скоростью не 119 км/ч, а чуть больше 100 км/ч. Но скорость в 119 км/ч зафиксировали видеокамеры. Тогда «подготовленные» свидетели заговорили о другом автомобиле той же марки, пронесшемся по дороге на огромной скорости незадолго до появления машины Лаврова. Дескать, тот автомобиль и лихачил. Но на тех же видеозаписях, подтверждает Ольга Хасаншина, отчетливо видно, что в момент, когда Рената переходила дорогу, других машин на проспекте не было. «Фольксваген» Лаврова ехал один-одинешенек, как волосок на лысине. В результате суд просто не смог принять доводы защиты и противоречивые показания «свидетелей» — настолько они расходились с видеоматериалами.

Однако Марсель Ахметшин сумел компенсировать защите локальное поражение. Суд демонстративно проигнорировал все предыдущие автомобильные «подвиги» Максима Лаврова. А таковых набиралось изрядно. Как следует из справки ГИБДД, на юного «шумахера» за его недолгую автомобильную карьеру составлено 45 (!) протоколов о нарушениях ПДД. При этом четырежды Лавров-младший привлекался по статье 12.9.4 КоАП — превышение установленной скорости движения более чем на 60 км/ч. К слову, наказание по этой статье варьируется от штрафа в 2000-2500 рублей до лишения водительских прав на срок до полугода. Простому смертному, дважды за год попавшемуся на таком превышении скорости, избежать верхней планки наказания вряд ли бы удалось. Как получилось, что сын экс-замначальника республиканского ГИБДД всякий раз отделывался штрафом, нетрудно догадаться. Однако заметим: прояви органы ГИБДД принципиальность хоть однажды, например, 17 ноября прошлого года, когда лихач в четвертый раз «наездил» на 12.9.4, — и Рената Хасаншина была бы жива. Кстати, с правами Лавров-младший оставался ровно до 27 июля. И продолжал «летать» по городу. Последний протокол ГИБДД о превышении скорости датирован 12 марта нынешнего года. Тогда Максим разъезжал уже на новом «Опеле», подаренном папой после той страшной аварии.

Чего стоило суду отбросить автомобильный бэкграунд обвиняемого как несущественные факты, нам знать не дано. Но в день оглашения решения судья Марсель Ахметшин, по словам очевидцев, заметно нервничал. Запретил снимать себя всем телекомпаниям. А приговор зачитывал так, чтобы присутствующие не могли разобрать ни слова. Видимо, не желая наблюдать за мучениями коллеги, гособвинитель, просивший для Лаврова 1,6 года колонии-поселения, на оглашение решения суда вообще не явился. Из текста приговора следует, что Лавров-младший, ехавший по улице со скоростью «108-119 км/ч», «обнаружил опасность для движения в виде Хасаншиной Р.А», которая в тот момент переходила дорогу. Подсудимый, «вследствие чрезмерного превышения скоростного режима» (!), перестроился в левую полосу и осуществил наезд. Правда, один из свидетелей по делу утверждал, что «Фольксваген» Лаврова в тот момент ехал прямо, хотя дорога в этом месте делает изгиб. И стоп-сигналы у автомобиля загорелись «за доли секунды» до наезда. То есть, преступник просто несся свои 119 км/ч, не особенно даже всматриваясь в дорогу, рельеф и разметку. Пока не разглядел неожиданную «опасность для движения» — Ренату Хасаншину.

Мать погибшей девочки, возмущенная приговором, написала еще одно письмо Рашиду Нургалиеву. Ольга Хасаншина ни о чем министра не просит. Она просто надеется, что министр обратит внимание на эту историю и во всем разберется. Еще она надеется на справедливость более высоких судебных инстанций. Она, в отличие от судьи Ахметшина, не нервничает. И не боится. Хотя все время, пока шел процесс, Хасаншина, по ее словам, подвергалась «психологической атаке»: на каждое заседание к зданию суда подъезжали 4-5 автомобилей, из которых выходили крепкие молодые люди и молча за ней наблюдали. По окончании заседаний за машиной Ольги непременно увязывался демонстративный «хвост». Но ни «бычки» в тонированных автомобилях, ни анонимные угрозы по телефону не остановят убитую горем мать, потерявшую единственную дочь по вине молодого лихача, которому было все позволено. Ольга Хасаншина хочет справедливости — в тех рамках, какие дозволяет закон. Однако пока создается впечатление, что этой справедливости только она одна и хочет. Вопрос — а чего желают те, для кого достижение справедливости является хлебом насущным — остается открытым. Равно как и вопрос о том, насколько граждане нашей страны равны в своих правах и обязанностях перед законом, невзирая на чины, богатство и близость к министрам и президентам.
















Николай Селиверстов