Маэстро провального бизнеса Владимир Антонов
06.02.2020 12:00
«У меня с литовскими банковскими властями превосходные отношения», — убеждал в 2009 г. Антонов
детективное агентство Kroll, нанятое для проверки возможных преступных связей банкира. К 2011 г. эти отношения сильно ухудшились: появились подозрения, что отчеты принадлежащего Антонову и его партнеру
Раймондасу Баранаускасу банка Snoras являются недостоверными. Запрос в банки, где были размещены активы Snoras, подтвердил подозрения: часть этих активов только числились за банком, а на самом деле ему не принадлежали.
Специальная рабочая группа Банка Литвы проверила Snoras и обнаружила, что на счетах банка нет декларированных ценных бумаг, а активы банка меньше обязательств на $325-400 млн, рассказывает представитель Банка Литвы Гедрюс Симонавичус. Требовалось немедленное вмешательство, чтобы защитить интересы вкладчиков и клиентов банка и не позволить Антонову и его партнерам нанести еще больший ущерб банку.
16 ноября 2011 г. без предварительного предупреждения Банк Литвы остановил все операции Snoras, ввел временную администрацию и объявил о национализации банка. Через несколько дней их примеру последовали латвийские коллеги: они остановили операции «дочки» Snoras Latvijas krajbanka. Недостача в этом банке оценивалась в $200 млн.
Впрочем, полностью соблюсти секретность литовцам все равно не удалось. За день до национализации Snoras принадлежащая Антонову газета Lietuvos rytas сообщила, что прокуратура и власти готовятся напасть на неназванные литовские банки, а в домах банкиров будут проведены обыски. В феврале 2012 г. председатель Банка Литвы Витас Василяускас на пресс-конференции признал, что после этой публикации из Snoras за один день успели вывести «очень большие деньги», точную сумму он назвать отказался. Из-за подозрений в утечке информации были уволены руководитель и замруководителя службы расследований финансовых преступлений Литвы.
[delfi.lv, 25.11.2011, «Минфин Литвы: следует объявить банкротство Latvijas Krājbanka»: «Поскольку в четверг Банк Литвы (БЛ, Центробанк) решил инициировать процедуру банкротства в отношении национализированного неделю назад банка Snoras и признания пятого по величине активов банка страны неплатежеспособным, неплатежеспособным должен быть признан и принадлежащий Snoras латвийский банк Latvijas Krājbanka, заявила министр финансов Литвы Ингрида Шимоните.
"Если Банк Литвы предложил возбудить дело о банкротстве и имея в виду, что положение или содержание Latvijas Krājbanka, пожалуй, по большей части похоже на положение и содержание банка Snoras, я склоняюсь к тому, что очень мала вероятность рассмотрения вопроса реструктуризации банка. Значит, что будет известное решение латвийских ведомств по надзору, по вопросу обращения в суд по возбуждению дела о банкротстве, но я не очень-то вижу другой выход", — сказала министр финансов Литвы в интервью радиостанции Lietuvos radijas.
Правление Банка Литвы в четверг поздно вечером решило ликвидировать национализированный банк Snoras и обратиться в соответствующие учреждения с просьбой признать банкротство банка.
Центробанк подаст в Вильнюсский окружной суд заявку на возбуждение дела о банкротстве и потребует отзыва лицензии банка. Об этом поздно вечером 24 ноября во время короткой пресс-конференции сказал председатель правления Центробанка Витас Василяускас.
"Мы действительно надеялись, что ситуация не настолько плоха, что банк сможет продолжать свою деятельность после расформирования – перевода хороших активов в новый банк. Но сейчас, когда мы столкнулись с дырой в 3,4 млрд. литов, очевидно, что незачем вкладывать деньги налогоплательщиков в самолет, который не будет летать. Мы считаем, что такое кардинальное, решительное действие поможет всей системе и позволит ее стабилизировать", – сказал Василяускас.
Собственность банка уменьшилась с 8 млрд. литов (1,6 млрд. латов) до 3,4 млрд. литов (693,6 млн. латов). Из банка пропали вклады в размере 600 млн. литов (122,4 млн. латов) в иностранных банках, инвестиции в фондах в размере 550 млн. литов (112,2 млн. латов). Нет иного способа решить проблему, как только ликвидировать банк, заявил глава Банка Литвы.
"Основные позиции имущества волшебным образом уменьшились – пропали почти 600 млн. литов в зарубежных банках, ценные бумаги на сумму 1,2 млрд. литов, имеются плохие кредиты и несформированные отложения на сумму 600 млн. литов. А последняя позиция — инвестиция в фонды на Каймановых островах — 550 млн. литов, которых просто-напросто нет", – перечислял Василяускас пропавшее имущество.”]
Антонов уверяет, что был в это время в Киеве и ничего не знал о проверке. «В день национализации мы сидели в офисе и готовили документы, шел обычный операционный день. Закончили клиринг в литах и евро, а в четыре часа — довольно неожиданно — в банк прибыла временная администрация и отключила SWIFT, отстранила руководство от исполнения своих обязанностей», — вспоминает он.
Банкир обвиняет литовские власти в ангажированности: он убежден, что все дело в личной неприязни президента Литвы, которую не устраивал российский владелец крупного банка и медийной компании. По словам Антонова, национализация прошла с нарушениями, а местные чиновники уже давно давили на него, добиваясь продажи банка.
Сейчас Антонов в Лондоне. В ноябре 2011 г. по требованию прокуратуры Литвы британская полиция арестовала его и Баранаускаса, но сразу же выпустила под залог. Литовская прокуратура пытается добиться экстрадиции банкиров.
По словам представителя прокуратуры Литвы, Антонов и Баранаускас обвиняются в мошенничестве, присвоении чужого имущества и еще по нескольким статьям. Симонавичус рассказывает, что более тщательная проверка показала: активы Snoras вдвое меньше, чем банк указывал в своих отчетах, — $1,5 млрд вместо $3 млрд.
С сентября 2009 г. по март 2011 г. Snoras приобрел ценные бумаги на 201,9 млн евро, эти бумаги были зачислены на его счет в Raiffeisen Zentralbank. Оттуда бумаги ушли в Julius Baer на счета, принадлежащие Антонову и Баранаускасу. Это было замаскировано: сперва были отданы поручения о переводе этих бумаг на счет Snoras в Julius Baer, потом они были отменены и вместо них даны поручения о переводе на счета Антонова и Баранаускаса в Julius Baer. Копии первых остались в отчетности, а вторых — нет.
Похожая история случилась в августе 2009 г. По распоряжению Баранаускаса ценные бумаги и деньги на 57 млн евро, хранившиеся на счетах Snoras в HSBC, были переведены на счета Антонова в HSBC. В декабре 2011 г. 40,2 млн евро с этих счетов ушли кипрской Panatrones. Snoras предполагает, что часть этих денег Антонов мог потратить на шато в Нормандии — Panatrones принадлежит 99% французской SCI Thiland, которая также расположилась в Нормандии, а директор SCI Thiland — жена Антонова Ольга Ямпольская, говорится в иске. Кстати, через Panatrones Антонов мог финансировать свой девелоперский проект в Москве — 55-этажный комплекс с апарт-отелем возле «Москва-сити».
Еще один способ передачи денег от Snoras «третьим сторонам» состоял в следующем. Snoras с декабря 2010 г. по октябрь 2011 г. положил на срочные депозиты 127 млн евро в VTB Bank Austria, East West United Bank, Meinl Bank и Renaissance Capital. Депозиты были заложены по кредитам (о чем не упоминалось в отчетности Snoras), кредиты разошлись по компаниям, которые, как считает Snoras, связаны с Антоновым, возвращены деньги не были, и кредиторы обратили взыскание на залоги.
Были и просто переводы. 3 мая 2010 г. и 22 июня 2011 г. Snoras перевел со своего счета в Commerzbank в общей сложности почти 79 млн евро на счет Overseas Unitrade в Julius Baer. В иске говорится, что бенефициаром Overseas Unitrade является Антонов.
Были и курьезы. В 2010 г. некая Bandiron продала Snoras здание, где располагалась штаб-квартира его «дочки» Latvijas krajbanka, за 33 млн евро — примерно на 13 млн евро дороже рынка. А в 2011 г. некая Dorwing продала Snoras здание, в котором находится отделение Snoras, за 16 млн евро — минимум на 4 млн евро дороже рынка. Эти сделки возглавили рейтинг самых дорогих покупок недвижимости в Риге в 2010 и 2011 гг.
Антонов с обвинениями Snoras не согласен: пусть сначала докажут, что такие сделки действительно были и что они нанесли банку ущерб. «Пока это только разговоры, никаких доказательств Snoras в суде не предъявил», — говорит банкир. Шато в Нормандии он покупал на личные деньги, а названия офшорных компаний ему ни о чем не говорят: в группе было около 500 офшоров — все не упомнишь.
Симонавичус и бывший друг и партнер банкира Сергей Менделеев утверждают, что свой бизнес Антонов вел именно за счет принадлежавших ему банков.
До покупки небольшого голландского производителя дорогих спорткаров Spyker Cars банкир Антонов не занимался промышленными активами. Эта сделка вначале также была скорее эмоциональной, вспоминает он. Антонов увидел в прессе сообщение, что Spyker продает свою команду Formula1, посмотрел отчетность компании и понял, что у той большие проблемы, а значит, ее можно купить. 2007 год стал для Spyker Cars худшим в ее истории. Компания произвела всего 26 автомобилей против 94 в 2006 г., выручка упала до 5 млн евро, а общие убытки достигли 72 млн евро.
«Я был знаком с владельцем Spyker Виктором Мюллером с 2004 г. по гонкам на выносливость 24 Heures du Mans, в которых участвовали наши команды — Convers Team и Spyker Squadron», — рассказывает Антонов. По его словам, покупка 29,9% компании обошлась ему в символический $1. Snoras сообщал, что за акции заплатил 34,5 млн евро. «Эти деньги пошли на рефинансирование долгов и конвертируемые займы, в итоге я получил в Spyker контроль», — объясняет Антонов.
«На самом деле мы познакомились в 2005 г., пит-бокс команды Антонова был рядом с нашим», — поправляет бывшего партнера Мюллер. «После продажи команды Spyker F1 Виджаю Маллье в октябре 2007 г. Spyker остро нуждалась в рекапитализации. Владимир позвонил и предложил свою помощь», — продолжает он. С Антоновым владелец Spyker договорился всего за один день, а через две недели сделка была закрыта.
Snoras пробыл совладельцем Spyker ровно год, после чего продал свой пакет кипрской RMC Convers Group Holding, принадлежащей двоюродному брату Антонова. А еще через год RMC выкупил Антонов.
Антонов говорит, что у него не было планов расширять автомобильный бизнес. Но тут опять подвернулась интересная возможность. В 2009 г. он, как и в случае со Spyker, где-то прочитал, что шведский производитель спорткаров Koenigsegg отказался выкупать у General Motors (GM) шведскую Saab. Чтобы понять, что дела у GM и Saab идут неважно, не надо было даже заглядывать в их отчетность — за банкротством GM следил весь деловой мир. «Такая компания продается один раз в жизни», — решил Антонов и предложил GM заменить одного производителя спорткаров на другого: Koenigsegg на Spyker.
«За очень маленькие деньги — $74 млн — мы купили мирового производителя, активы которого даже в состоянии банкротства составляли более $500 млн», — радуется Антонов. Правда, ему самому пришлось отойти от сделки: GM заподозрила его в связях с криминалом и, хотя детективам из Kroll не удалось это доказать, Антонов продал свои 29,9% Spyker Мюллеру. С другой стороны, отошел Антонов не очень далеко — позднее он признался, что из $74 млн, которые заплатила Spyker за Saab, $25 млн профинансировали его структуры. Кроме того, среди акционеров Spyker с долей более 10% осталась Gemini Investment Fund, а 7,5% Spyker выкупила у Мюллера Dorwing — обе упоминаются в схемах, описанных в иске Snoras, как связанные с Антоновым.
Впрочем, Антонов утверждает, что ни к Gemini, ни к Dorwing отношения не имеет. Мюллер заявил «Ведомостям», что на момент закрытия сделки по покупке Saab в феврале 2010 г. Антонов ни прямо, ни косвенно не имел акций Spyker. А Dorwing, по его словам, компания Брендана О’Тула, «еще одного нашего партнера».
Этот проект — перенос сборки Spyker из Голландии в Британию. Антонов договорился выкупить у Мюллера активы Spyker, а у О’Тула купил половину британской CPP Manufacturing, выпускающей кузовные детали и панели. На ее базе предполагалось начать производство новых Spyker. Дизайном должно было заняться совместное с известным итальянским автомобильным ателье Zagato предприятие CPP Milan. Но тут был национализирован Snoras и проект пришлось остановить, говорит Антонов.
CPP сейчас банкротится. Saab банкротится. Spyker ищет инвестора и судится с GM, которая не дала ей продать долю в Saab китайцам (из-за чего компания и банкротится). Антонов оценивает расходы на автомобильные проекты почти в $100 млн — в такую сумму обошлась ему и его банкам попытка стать автомобильным магнатом.
Мюллер не жалеет, что делал бизнес с Антоновым: «Владимир всегда держит слово и выполняет свои обязательства. А еще он невероятно умный».
По данным исследовательского центра Re:Baltica, в Латвии проекты Антонова также оплачивал его банк — Latvijas krajbanka. Крупнейшей схемой по выкачиванию средств из Latvijas krajbanka Re:Baltica называет покупку 47,2% латвийской авиакомпании AirBaltic.
AirBaltic — небольшая, но быстро растущая компания. По собственным данным, в 2002 г. она перевезла 0,26 млн пассажиров, получив выручку около 40 млн евро. А в 2010 г. количество пассажиров превысило 3 млн, выручка составила 292 млн евро.
Антонов говорит, что авиаперевозками занялся вынужденно: Latvijas krajbanka выдал авиакомпании AirBaltic кредит на $10-15 млн, которые та обслуживать не смогла. А государство, у которого был контрольный пакет авиакомпании, выдавать гарантии по долгам отказалось. И в 2008 г. 47,2% AirBaltic на кредит в Latvijas krajbanka выкупил президент авиакомпании Бертольд Флик. Пакет был оформлен на Baltijas aviacijas sistemas (BAS), которая стала управляющим акционером компании. А через год 50% в BAS приобрела некая Taurus.
Антонов признался, что является бенефициаром Taurus, только в конце 2011 г., когда лишился бизнеса. Воспользовавшись тем, что акции авиакомпании были заложены в Latvijas krajbanka, правительство Латвии фактически конфисковало их — забрало по номинальной цене 200000 латов (менее $400000) и начало поиски нового инвестора.
По оценке Антонова, покупка и финансирование AirBaltic обошлись ему в $100 млн.
Латвийские СМИ предполагают, что Антонов также контролировал и кредитовал грузового авиаперевозчика RAF-avia (находится в процедуре банкротства), латвийский локомотивный завод Rigas vagonbuves rupnica (RVR) и черногорскую Marina A. D. Bar. Но Антонов это отрицает. По его словам, RVR был выдан кредит на 10 млн евро под залог недвижимости. А Marina A. D. Bar была приобретена в интересах его хорошего знакомого из Латвии, имя которого Антонов раскрыть отказался.
Антонов сообщил «Ведомостям», что не знает Таргамадзе, и назвал сюжет бредовым. «Против Владимира Путина я точно ничего не имею! Мне он ничего плохого не сделал в жизни, да и для державы тоже. Так что про революции и прочий бред – это не ко мне», – заявил Антонов.
Антонов говорит, что начинал бизнес с покупки лежачих банков, их санации и перепродажи. У него было два интересных клиента.
В 2002 г. банк «Новая экономическая позиция» у Антонова приобрел Борис Сокальский. В 2009 г. Сокальского приговорили к семи годам за отмывание 70 млрд руб. Часть денег, около 15 млрд руб., прошла через Академхимбанк Александра и Владимира Антоновых, отца и сына. Антонову-старшему пришлось в 2006 г. давать показания против Сокальского. Антонов-младший уверяет, что никакого совместного бизнеса с Сокальским у него не было – продал банк, и все.
В 2007 г. Антонов продал Интерпрогрессбанк и «Конверсбанк-Москва», а в 2010 г. – Банк сбережений и кредита Герману Горбунцову. В 2005 г. Горбунцов потерял один из своих активов – принадлежащий ему Интерус-банк был лишен лицензии. В сообщении ЦБ говорилось, что банк под фиктивную закупку сельхозпродукции за несколько месяцев выдал более 36 млрд руб., $67 млн и 6 млн евро.
Через Panatrones, которую упоминает в своем иске Snoras, Антонов мог финансировать крупный девелоперский проект в Москве – 55-этажный комплекс с апарт-отелем в Силикатном проезде возле «Москва-сити». Проектом занималась «Амфир групп СВ», получившая в ноябре 2007 г. в Snoras кредит на $35 млн. 71% этой компании принадлежал «Конверсинвесту», а 29% – Panatrones. Антонов отрицает, что Panatrones была в этом проекте, и предполагает, что доля офшора давно продана. Комплекс так и не начали строить, Snoras с 2009 г. безуспешно пытается получить отсуженный в московском арбитраже долг. А заложенные банку 2,2 га земли уже украли, предполагает Антонов.
Последняя громкая покупка Антонова произошла в июне 2011 г., за пять месяцев до краха его бизнеса. Принадлежащая ему и живущему уже более 10 лет в Лондоне предпринимателю Роману Дубову Convers Sports Initiatives (CSI) за 15 млн фунтов стерлингов купила футбольный клуб Portsmouth, а потом вложила в него еще 10,5 млн фунтов. В CSI входило 11 компаний и проектов, связанных с правами на раллийные гонки World Rally Championship, гольфом и проч. По данным Reuters, инвестиции в спортивные проекты Антонова составили около 30 млн фунтов. С конца 2011 г. Portsmouth проходит процедуру банкротства.
В марте 2009 г. во дворе кирпичной пятиэтажки на ул. Расплетина в Москве раздалась автоматная очередь. Президент «Конверс групп» Александр Антонов (отец Владимира Антонова) получил пять пуль, но выжил. После этого, говорит Антонов-младший, они с отцом решили свернуть российский бизнес.
Ринат Сагдиев
Татьяна Воронова
Ирина Резник
Специальная рабочая группа Банка Литвы проверила Snoras и обнаружила, что на счетах банка нет декларированных ценных бумаг, а активы банка меньше обязательств на $325-400 млн, рассказывает представитель Банка Литвы Гедрюс Симонавичус. Требовалось немедленное вмешательство, чтобы защитить интересы вкладчиков и клиентов банка и не позволить Антонову и его партнерам нанести еще больший ущерб банку.
16 ноября 2011 г. без предварительного предупреждения Банк Литвы остановил все операции Snoras, ввел временную администрацию и объявил о национализации банка. Через несколько дней их примеру последовали латвийские коллеги: они остановили операции «дочки» Snoras Latvijas krajbanka. Недостача в этом банке оценивалась в $200 млн.
Впрочем, полностью соблюсти секретность литовцам все равно не удалось. За день до национализации Snoras принадлежащая Антонову газета Lietuvos rytas сообщила, что прокуратура и власти готовятся напасть на неназванные литовские банки, а в домах банкиров будут проведены обыски. В феврале 2012 г. председатель Банка Литвы Витас Василяускас на пресс-конференции признал, что после этой публикации из Snoras за один день успели вывести «очень большие деньги», точную сумму он назвать отказался. Из-за подозрений в утечке информации были уволены руководитель и замруководителя службы расследований финансовых преступлений Литвы.
[delfi.lv, 25.11.2011, «Минфин Литвы: следует объявить банкротство Latvijas Krājbanka»: «Поскольку в четверг Банк Литвы (БЛ, Центробанк) решил инициировать процедуру банкротства в отношении национализированного неделю назад банка Snoras и признания пятого по величине активов банка страны неплатежеспособным, неплатежеспособным должен быть признан и принадлежащий Snoras латвийский банк Latvijas Krājbanka, заявила министр финансов Литвы Ингрида Шимоните.
"Если Банк Литвы предложил возбудить дело о банкротстве и имея в виду, что положение или содержание Latvijas Krājbanka, пожалуй, по большей части похоже на положение и содержание банка Snoras, я склоняюсь к тому, что очень мала вероятность рассмотрения вопроса реструктуризации банка. Значит, что будет известное решение латвийских ведомств по надзору, по вопросу обращения в суд по возбуждению дела о банкротстве, но я не очень-то вижу другой выход", — сказала министр финансов Литвы в интервью радиостанции Lietuvos radijas.
Правление Банка Литвы в четверг поздно вечером решило ликвидировать национализированный банк Snoras и обратиться в соответствующие учреждения с просьбой признать банкротство банка.
Центробанк подаст в Вильнюсский окружной суд заявку на возбуждение дела о банкротстве и потребует отзыва лицензии банка. Об этом поздно вечером 24 ноября во время короткой пресс-конференции сказал председатель правления Центробанка Витас Василяускас.
"Мы действительно надеялись, что ситуация не настолько плоха, что банк сможет продолжать свою деятельность после расформирования – перевода хороших активов в новый банк. Но сейчас, когда мы столкнулись с дырой в 3,4 млрд. литов, очевидно, что незачем вкладывать деньги налогоплательщиков в самолет, который не будет летать. Мы считаем, что такое кардинальное, решительное действие поможет всей системе и позволит ее стабилизировать", – сказал Василяускас.
Собственность банка уменьшилась с 8 млрд. литов (1,6 млрд. латов) до 3,4 млрд. литов (693,6 млн. латов). Из банка пропали вклады в размере 600 млн. литов (122,4 млн. латов) в иностранных банках, инвестиции в фондах в размере 550 млн. литов (112,2 млн. латов). Нет иного способа решить проблему, как только ликвидировать банк, заявил глава Банка Литвы.
"Основные позиции имущества волшебным образом уменьшились – пропали почти 600 млн. литов в зарубежных банках, ценные бумаги на сумму 1,2 млрд. литов, имеются плохие кредиты и несформированные отложения на сумму 600 млн. литов. А последняя позиция — инвестиция в фонды на Каймановых островах — 550 млн. литов, которых просто-напросто нет", – перечислял Василяускас пропавшее имущество.”]
Антонов уверяет, что был в это время в Киеве и ничего не знал о проверке. «В день национализации мы сидели в офисе и готовили документы, шел обычный операционный день. Закончили клиринг в литах и евро, а в четыре часа — довольно неожиданно — в банк прибыла временная администрация и отключила SWIFT, отстранила руководство от исполнения своих обязанностей», — вспоминает он.
Банкир обвиняет литовские власти в ангажированности: он убежден, что все дело в личной неприязни президента Литвы, которую не устраивал российский владелец крупного банка и медийной компании. По словам Антонова, национализация прошла с нарушениями, а местные чиновники уже давно давили на него, добиваясь продажи банка.
Сейчас Антонов в Лондоне. В ноябре 2011 г. по требованию прокуратуры Литвы британская полиция арестовала его и Баранаускаса, но сразу же выпустила под залог. Литовская прокуратура пытается добиться экстрадиции банкиров.
По словам представителя прокуратуры Литвы, Антонов и Баранаускас обвиняются в мошенничестве, присвоении чужого имущества и еще по нескольким статьям. Симонавичус рассказывает, что более тщательная проверка показала: активы Snoras вдвое меньше, чем банк указывал в своих отчетах, — $1,5 млрд вместо $3 млрд.
Куда делись активы?
На этот вопрос Snoras частично ответил в своем иске к Антонову и Баранаускасу, поданном в мае в Высокий суд Лондона. Из иска следует, что Snoras размещал деньги и ценные бумаги в других банках, а потом они обретали свою интересную судьбу — просто переводились на счета других лиц либо другие лица получали под залог этих денег и бумаг кредиты. По отчетам Snoras, деньги и бумаги числились за банком, а реально ему уже не принадлежали. Потери Snoras оценил в 492 млн евро. На эту сумму в мае 2012 г. британский суд арестовал имущество Антонова.
Вот несколько слагаемых этой суммы.
С сентября 2009 г. по март 2011 г. Snoras приобрел ценные бумаги на 201,9 млн евро, эти бумаги были зачислены на его счет в Raiffeisen Zentralbank. Оттуда бумаги ушли в Julius Baer на счета, принадлежащие Антонову и Баранаускасу. Это было замаскировано: сперва были отданы поручения о переводе этих бумаг на счет Snoras в Julius Baer, потом они были отменены и вместо них даны поручения о переводе на счета Антонова и Баранаускаса в Julius Baer. Копии первых остались в отчетности, а вторых — нет.
Похожая история случилась в августе 2009 г. По распоряжению Баранаускаса ценные бумаги и деньги на 57 млн евро, хранившиеся на счетах Snoras в HSBC, были переведены на счета Антонова в HSBC. В декабре 2011 г. 40,2 млн евро с этих счетов ушли кипрской Panatrones. Snoras предполагает, что часть этих денег Антонов мог потратить на шато в Нормандии — Panatrones принадлежит 99% французской SCI Thiland, которая также расположилась в Нормандии, а директор SCI Thiland — жена Антонова Ольга Ямпольская, говорится в иске. Кстати, через Panatrones Антонов мог финансировать свой девелоперский проект в Москве — 55-этажный комплекс с апарт-отелем возле «Москва-сити».
Еще один способ передачи денег от Snoras «третьим сторонам» состоял в следующем. Snoras с декабря 2010 г. по октябрь 2011 г. положил на срочные депозиты 127 млн евро в VTB Bank Austria, East West United Bank, Meinl Bank и Renaissance Capital. Депозиты были заложены по кредитам (о чем не упоминалось в отчетности Snoras), кредиты разошлись по компаниям, которые, как считает Snoras, связаны с Антоновым, возвращены деньги не были, и кредиторы обратили взыскание на залоги.
Были и просто переводы. 3 мая 2010 г. и 22 июня 2011 г. Snoras перевел со своего счета в Commerzbank в общей сложности почти 79 млн евро на счет Overseas Unitrade в Julius Baer. В иске говорится, что бенефициаром Overseas Unitrade является Антонов.
Были и курьезы. В 2010 г. некая Bandiron продала Snoras здание, где располагалась штаб-квартира его «дочки» Latvijas krajbanka, за 33 млн евро — примерно на 13 млн евро дороже рынка. А в 2011 г. некая Dorwing продала Snoras здание, в котором находится отделение Snoras, за 16 млн евро — минимум на 4 млн евро дороже рынка. Эти сделки возглавили рейтинг самых дорогих покупок недвижимости в Риге в 2010 и 2011 гг.
Антонов с обвинениями Snoras не согласен: пусть сначала докажут, что такие сделки действительно были и что они нанесли банку ущерб. «Пока это только разговоры, никаких доказательств Snoras в суде не предъявил», — говорит банкир. Шато в Нормандии он покупал на личные деньги, а названия офшорных компаний ему ни о чем не говорят: в группе было около 500 офшоров — все не упомнишь.
Симонавичус и бывший друг и партнер банкира Сергей Менделеев утверждают, что свой бизнес Антонов вел именно за счет принадлежавших ему банков.
Snoras, автомобили и $100 млн
До покупки небольшого голландского производителя дорогих спорткаров Spyker Cars банкир Антонов не занимался промышленными активами. Эта сделка вначале также была скорее эмоциональной, вспоминает он. Антонов увидел в прессе сообщение, что Spyker продает свою команду Formula1, посмотрел отчетность компании и понял, что у той большие проблемы, а значит, ее можно купить. 2007 год стал для Spyker Cars худшим в ее истории. Компания произвела всего 26 автомобилей против 94 в 2006 г., выручка упала до 5 млн евро, а общие убытки достигли 72 млн евро.
«Я был знаком с владельцем Spyker Виктором Мюллером с 2004 г. по гонкам на выносливость 24 Heures du Mans, в которых участвовали наши команды — Convers Team и Spyker Squadron», — рассказывает Антонов. По его словам, покупка 29,9% компании обошлась ему в символический $1. Snoras сообщал, что за акции заплатил 34,5 млн евро. «Эти деньги пошли на рефинансирование долгов и конвертируемые займы, в итоге я получил в Spyker контроль», — объясняет Антонов.
«На самом деле мы познакомились в 2005 г., пит-бокс команды Антонова был рядом с нашим», — поправляет бывшего партнера Мюллер. «После продажи команды Spyker F1 Виджаю Маллье в октябре 2007 г. Spyker остро нуждалась в рекапитализации. Владимир позвонил и предложил свою помощь», — продолжает он. С Антоновым владелец Spyker договорился всего за один день, а через две недели сделка была закрыта.
Snoras пробыл совладельцем Spyker ровно год, после чего продал свой пакет кипрской RMC Convers Group Holding, принадлежащей двоюродному брату Антонова. А еще через год RMC выкупил Антонов.
Антонов говорит, что у него не было планов расширять автомобильный бизнес. Но тут опять подвернулась интересная возможность. В 2009 г. он, как и в случае со Spyker, где-то прочитал, что шведский производитель спорткаров Koenigsegg отказался выкупать у General Motors (GM) шведскую Saab. Чтобы понять, что дела у GM и Saab идут неважно, не надо было даже заглядывать в их отчетность — за банкротством GM следил весь деловой мир. «Такая компания продается один раз в жизни», — решил Антонов и предложил GM заменить одного производителя спорткаров на другого: Koenigsegg на Spyker.
«За очень маленькие деньги — $74 млн — мы купили мирового производителя, активы которого даже в состоянии банкротства составляли более $500 млн», — радуется Антонов. Правда, ему самому пришлось отойти от сделки: GM заподозрила его в связях с криминалом и, хотя детективам из Kroll не удалось это доказать, Антонов продал свои 29,9% Spyker Мюллеру. С другой стороны, отошел Антонов не очень далеко — позднее он признался, что из $74 млн, которые заплатила Spyker за Saab, $25 млн профинансировали его структуры. Кроме того, среди акционеров Spyker с долей более 10% осталась Gemini Investment Fund, а 7,5% Spyker выкупила у Мюллера Dorwing — обе упоминаются в схемах, описанных в иске Snoras, как связанные с Антоновым.
Впрочем, Антонов утверждает, что ни к Gemini, ни к Dorwing отношения не имеет. Мюллер заявил «Ведомостям», что на момент закрытия сделки по покупке Saab в феврале 2010 г. Антонов ни прямо, ни косвенно не имел акций Spyker. А Dorwing, по его словам, компания Брендана О’Тула, «еще одного нашего партнера».
Этот проект — перенос сборки Spyker из Голландии в Британию. Антонов договорился выкупить у Мюллера активы Spyker, а у О’Тула купил половину британской CPP Manufacturing, выпускающей кузовные детали и панели. На ее базе предполагалось начать производство новых Spyker. Дизайном должно было заняться совместное с известным итальянским автомобильным ателье Zagato предприятие CPP Milan. Но тут был национализирован Snoras и проект пришлось остановить, говорит Антонов.
CPP сейчас банкротится. Saab банкротится. Spyker ищет инвестора и судится с GM, которая не дала ей продать долю в Saab китайцам (из-за чего компания и банкротится). Антонов оценивает расходы на автомобильные проекты почти в $100 млн — в такую сумму обошлась ему и его банкам попытка стать автомобильным магнатом.
Мюллер не жалеет, что делал бизнес с Антоновым: «Владимир всегда держит слово и выполняет свои обязательства. А еще он невероятно умный».
Latvijas krajbanka, самолеты и $100 млн
По данным исследовательского центра Re:Baltica, в Латвии проекты Антонова также оплачивал его банк — Latvijas krajbanka. Крупнейшей схемой по выкачиванию средств из Latvijas krajbanka Re:Baltica называет покупку 47,2% латвийской авиакомпании AirBaltic.
AirBaltic — небольшая, но быстро растущая компания. По собственным данным, в 2002 г. она перевезла 0,26 млн пассажиров, получив выручку около 40 млн евро. А в 2010 г. количество пассажиров превысило 3 млн, выручка составила 292 млн евро.
Антонов говорит, что авиаперевозками занялся вынужденно: Latvijas krajbanka выдал авиакомпании AirBaltic кредит на $10-15 млн, которые та обслуживать не смогла. А государство, у которого был контрольный пакет авиакомпании, выдавать гарантии по долгам отказалось. И в 2008 г. 47,2% AirBaltic на кредит в Latvijas krajbanka выкупил президент авиакомпании Бертольд Флик. Пакет был оформлен на Baltijas aviacijas sistemas (BAS), которая стала управляющим акционером компании. А через год 50% в BAS приобрела некая Taurus.
Антонов признался, что является бенефициаром Taurus, только в конце 2011 г., когда лишился бизнеса. Воспользовавшись тем, что акции авиакомпании были заложены в Latvijas krajbanka, правительство Латвии фактически конфисковало их — забрало по номинальной цене 200000 латов (менее $400000) и начало поиски нового инвестора.
По оценке Антонова, покупка и финансирование AirBaltic обошлись ему в $100 млн.
Латвийские СМИ предполагают, что Антонов также контролировал и кредитовал грузового авиаперевозчика RAF-avia (находится в процедуре банкротства), латвийский локомотивный завод Rigas vagonbuves rupnica (RVR) и черногорскую Marina A. D. Bar. Но Антонов это отрицает. По его словам, RVR был выдан кредит на 10 млн евро под залог недвижимости. А Marina A. D. Bar была приобретена в интересах его хорошего знакомого из Латвии, имя которого Антонов раскрыть отказался.
«Про революции — это не ко мне»
Владимир Антонов стал одним из героев скандального расследования НТВ «Анатомия протеста – 2», показанного в пятницу вечером. В передаче показали снятого скрытой камерой председателя парламентского комитета Грузии по обороне и безопасности Гиви Таргамадзе, беседующего с
Сергеем Удальцовым (его в кадре нет, слышен только голос). Таргамадзе рассказал о своей поездке в Лондон, где он встретился с «беглыми банкирами» – Андреем Бородиным и Владимиром Антоновым. По словам Таргамадзе, Бородин пообещал помочь с финансированием революции в России – внести $50 млн лично и еще $150 млн собрать у друзей. Антонов же готов вывести на улицу до 200000 националистов – бывших баркашовцев, с которыми у него хорошие отношения.
Антонов сообщил «Ведомостям», что не знает Таргамадзе, и назвал сюжет бредовым. «Против Владимира Путина я точно ничего не имею! Мне он ничего плохого не сделал в жизни, да и для державы тоже. Так что про революции и прочий бред – это не ко мне», – заявил Антонов.
Рискованные партнеры
Антонов говорит, что начинал бизнес с покупки лежачих банков, их санации и перепродажи. У него было два интересных клиента.
В 2002 г. банк «Новая экономическая позиция» у Антонова приобрел Борис Сокальский. В 2009 г. Сокальского приговорили к семи годам за отмывание 70 млрд руб. Часть денег, около 15 млрд руб., прошла через Академхимбанк Александра и Владимира Антоновых, отца и сына. Антонову-старшему пришлось в 2006 г. давать показания против Сокальского. Антонов-младший уверяет, что никакого совместного бизнеса с Сокальским у него не было – продал банк, и все.
В 2007 г. Антонов продал Интерпрогрессбанк и «Конверсбанк-Москва», а в 2010 г. – Банк сбережений и кредита Герману Горбунцову. В 2005 г. Горбунцов потерял один из своих активов – принадлежащий ему Интерус-банк был лишен лицензии. В сообщении ЦБ говорилось, что банк под фиктивную закупку сельхозпродукции за несколько месяцев выдал более 36 млрд руб., $67 млн и 6 млн евро.
Минус $35 млн
Через Panatrones, которую упоминает в своем иске Snoras, Антонов мог финансировать крупный девелоперский проект в Москве – 55-этажный комплекс с апарт-отелем в Силикатном проезде возле «Москва-сити». Проектом занималась «Амфир групп СВ», получившая в ноябре 2007 г. в Snoras кредит на $35 млн. 71% этой компании принадлежал «Конверсинвесту», а 29% – Panatrones. Антонов отрицает, что Panatrones была в этом проекте, и предполагает, что доля офшора давно продана. Комплекс так и не начали строить, Snoras с 2009 г. безуспешно пытается получить отсуженный в московском арбитраже долг. А заложенные банку 2,2 га земли уже украли, предполагает Антонов.
Минус 30 млн фунтов
Последняя громкая покупка Антонова произошла в июне 2011 г., за пять месяцев до краха его бизнеса. Принадлежащая ему и живущему уже более 10 лет в Лондоне предпринимателю Роману Дубову Convers Sports Initiatives (CSI) за 15 млн фунтов стерлингов купила футбольный клуб Portsmouth, а потом вложила в него еще 10,5 млн фунтов. В CSI входило 11 компаний и проектов, связанных с правами на раллийные гонки World Rally Championship, гольфом и проч. По данным Reuters, инвестиции в спортивные проекты Антонова составили около 30 млн фунтов. С конца 2011 г. Portsmouth проходит процедуру банкротства.
Выжил чудом
В марте 2009 г. во дворе кирпичной пятиэтажки на ул. Расплетина в Москве раздалась автоматная очередь. Президент «Конверс групп» Александр Антонов (отец Владимира Антонова) получил пять пуль, но выжил. После этого, говорит Антонов-младший, они с отцом решили свернуть российский бизнес.
Ринат Сагдиев
Татьяна Воронова
Ирина Резник
