Сердюков — ключник Васильевой

Перефразируя классика, можно сказать так: из бывшего министра обороны России Анатолия Сердюкова не вышло графа Монте-Кристо, а следовательно, ему не остается ничего иного, кроме как переквалифицироваться в управдомы. В самом прямом смысле слова. Судя по данным ЕГРЮЛ (pdf), опальный чиновник стал главой товарищества собственников жилья (ТСЖ) в доме №6 в Молочном переулке в центре Москвы, где ему принадлежат две квартиры. Стоит отметить,что в этом же доме находится и "нехорошая квартира" фигурантки дела "Оборонсервиса" Евгении Васильевой — те самые хоромы стоимостью $10 млн и площадью в 192 метра, в которых, несмотря на протесты министра, проводились первые обыски по делу "Оборонсервиса". Позже на эту жилплощадь налагался и снимался арест, сама фигурантка громкого дела находилась здесь под домашним арестом в ожидании суда. Насколько можно судить, в итоге жилье осталось за его владелицей.

Как стало известно «Газете.Ru», в зону ответственности экс-министра будут входить вопросы предоставления жильцам дома электроэнергии, горячей и холодной воды. Сердюков также будет обязан «грамотно и добросовестно реагировать на все просьбы и нужды» товарищества. По информации издания, экс-министр стал главой ТСЖ дома в конце апреля.

Запись, в которой Сердюков значится председателем правления ТСЖ «Молочный, 6», появилась в Едином государственном реестре юридических лиц (ЕГРЮЛ) 10 мая 2016 года.

Как пишет «Коммерсантъ», эта информация также подтверждается сервисом «Коммерсантъ Картотека». По данным сервиса, запись в ЕГРЮЛ была внесена межрайонной инспекцией ФНС №46 по Москве.

По данным Росреестра, Сердюков является владельцем двух квартир в доме №6 в Молочном переулке. 10 февраля 2015 года он стал собственником квартиры №6, 13 февраля — квартиры №1, следует из выписки из ЕГРП о правах на объект.

Как ранее сообщалось, три четырехкомнатные квартиры — №1, 6 и 7 ранее принадлежали сестре экс-министра Галине Пузиковой, а сам Сердюков владел квартирой №2 площадью 177,6 кв. м. Однако после коррупционного скандала в оборонном ведомстве он продал свою квартиру.

Сердюков занимал пост министра обороны в 2007–2012 годах. После своей отставки он стал фигурантом уголовного дела о хищениях в структурах Минобороны. Главной обвиняемой по этому делу была директор департамента имущественных отношений Евгения Васильева. 6 декабря 2013 года Сердюков стал обвиняемым по делу о халатности, повлекшей причинение крупного ущерба (ч.1 ст.293 УК РФ), однако следствие было прекращено в связи с его амнистией как «защитника Отечества». В октябре 2015 года он был назначен индустриальным директором авиационного кластера госкорпорации «Ростех».

В мае 2015 года Пресненский суд признал Васильеву виновной в восьми эпизодах мошенничества с имуществом Минобороны и приговорил к пяти годам колонии. Она была этапирована в женскую колонию во Владимирской области, но уже 25 августа Судогодский суд удовлетворил ее ходатайство об УДО.

Стоит отметить, что среди других членов жилищного товарищества "Молочный, 6", значатлся тоже непростые люди. В частности, это Алексей Гаретовский, предыдущий владелец квартиры Васильевой, уверявший, что продал аппартаменты в 2010 году за 45 млн рублей (многие эксперты назвали эту цифру явно заниженой с целью ухода от налогов). Еще один член ТСЖ — Сергей Корчмидт, генеральный директор ООО "Роснефтесервис", продавший в 2010-м году свой гараж в элитном доме Галине Пузиковой. Компанию ему составляет Максим Щербаков — бывший член совета директоров лопнувшего "Инвестбанка". Кроме того в правление товарищества входит владелец ООО "Юниопромстрой" Елена Малакаева.

Некогда громкому и скандальному делу — о хищениях в Минобороны — осенью будет четыре года. В принципе дело уже можно считать закрытым, оно уже давно не на слуху — с тех пор, как из-под удара тем или иным способом были легко выведены основные фигуранты.

Евгения Васильева

Коротко напомню уже известное: обвинявшийся в халатности экс-министр Анатолий Сердюков попал под амнистию в честь 20‑летия Конституции. Сейчас он — член совета директоров холдинга «Вертолеты России». Его подруга и бывший начальник департамента имущественных отношений Минобороны Евгения Васильева, два года просидевшая под домашним арестом, а затем получившая 5 лет за мошенничество, в итоге находилась под стражей всего 3 месяца, непринужденно получив УДО (суд даже не стал дожидаться истечения обязательных по закону 10 суток для обжалования). В настоящее время экс-чиновница занимается развитием собственного ювелирного бизнеса.

Как сложилась судьба остальных фигурантов дела — подчиненных Васильевой, которых судили вместе с ней? Все четверо — Ирина Егорова, Лариса Егорина, Максим Закутайло и Юрий Грехнев — отбывают наказание в колониях. Двое из них болеют. Одному отказали в УДО. И вряд ли Васильева, которая получила УДО, проведя в колонии всего 34 дня, интересуется их сегодняшней судьбой. (Васильеву, кстати, не признавшую вину, даже в отряд в колонии не определяли — в зону как таковую она не входила, находилась обособленно в карантине. Такое бывает. Раз в 100 лет.) Да, я точно знаю: совсем не интересуется. И не помогает. Я банальные передачи на зону имею в виду, помощь в оплате адвокатов и просто моральную поддержку.

— Никаких взаимоотношений между Васильевой и ними не существует, никакого общения и поддержки. На стадии судебного производства были ровные нормальные человеческие отношения, — говорит один из адвокатов бывших подчиненных Васильевой. — Но мавр сделал свое дело, мавр может уходить. Может, у нее какие-то свои претензии к их показаниям, какие-то обиды.

Но замечу, что подчиненные Васильевой, которых судили вместе с ней, ее ни разу не «сдали», а лишь подтверждали, что распоряжения отдавала она.

Впрочем, Васильева и не обязана помогать. Ведь социальная справедливость — вообще не про это дело.

Но все же рассказать о том, что происходит с бывшими подчиненными, стоит, не вдаваясь в обсуждение виновности или невиновности данных лиц. Тем более сами они не требуют чего-то сверхъестественного, а только того, что положено им, как и другим заключенным, по закону.

По приговору суда бывшие подчиненные Васильевой, как и она признанные виновными в легализации денежных средств, мошенничестве и хищении, получили меньше, чем их начальница: Грехнев — 4 года, Закутайло — 3,5, Егорова — 3 года 10 месяцев (Мосгорсуд скостил два месяца), Егорина — 4,3. Все они вину не признали. Сидят до сих пор. На сегодняшний день у 38‑летней Ларисы Егориной (отбывает срок в Ленинградской области) проблемы с контингентом из числа наркозависимых, у 56‑летнего Юрия Грехнева (отбывает там же) — проблемы с позвоночником, нуждается в операции, которую в условиях колонии сделать невозможно.

Сроки УДО уже подошли у Максима Закутайло (сидит в Кировской области в колонии для бывших сотрудников, так как раньше работал в прокуратуре) и Ирины Егоровой (во Владимирской области). Егорова и Закутайло — единственные, кто отсидел и на предварительном следствии в СИЗО, остальные — на подписке и домашнем аресте.

Закутайло в условно-досрочном освобождении отказали в начале мая — плохая характеристика из колонии: «не достиг целей исправления», «динамика поведения подлежит коррекции» и прочее в этом духе. Небольшое отступление: жене Закутайло — Екатерине Сметановой, одному из ключевых фигурантов дела «Оборонсервиса» (по версии следствия, именно ее «Центр правовой поддержки “Эксперт”» использовался в махинациях с реализуемым имуществом Минобороны), повезло куда больше: она заключила досудебное соглашение о сотрудничестве, была взята под госзащиту и в итоге в этом году получила 4 года условно и штраф около 6,5 млн рублей.

По информации «Новой», отрицательную характеристику колония сделала и для Ирины Егоровой, вопрос с УДО которой суд должен был рассмотреть еще в апреле, но почему-то тормозит. У 46‑летней Егоровой проблемы со здоровьем. Начались они еще в СИЗО — обострение желчекаменной болезни. Когда отпустили под подписку о невыезде, прошла через операцию, однако из-за приговора, повторного ареста и этапа нормальной реабилитации не было. В колонии после карантина к тому же ее сразу поставили работать на склад, где приходилось таскать тяжелые тюки с одеждой и поднимать их по лестнице. Сейчас Егорова работает швеей-мотористкой. По словам родных Ирины, состояние у нее плохое:

— Периодически она не может есть — ей тяжело глотать. Недавно у меня при передаче отказались брать для нее, человека с вырезанным желчным пузырем, лекарства, потому что, как мне объяснили, их было «слишком много», — рассказывает дочь Егоровой Анастасия.

— И на этом фоне колония написала плохую характеристику, в которой среди прочего указано, что якобы у нее нет выработки по работе, — говорит, в свою очередь, адвокат Егоровой Юрий Гервис. — Хотя когда она содержалась в СИЗО Москвы, характеристика оттуда была положительная — за год нахождения под стражей ни одного взыскания. Ирина — человек вообще неконфликтный, нарушений режима не допускает. С контингентом в конфликт не входит, хотя контингент этот разношерстный, не всегда приветливый и положительно настроенный лично к ней.

Адвокаты и родные предполагают, что Егоровой, как и Закутайло, могут отказать по стандартным, но ничем не подкрепленным основаниям — «недостаточно исправилась» и т. д.

— Хотя в постановлении пленума Верховного суда по практике применения УДО сказано, что препятствием для УДО не является даже неполное погашение ущерба, — говорит Юрий Гервис. — А у нас ущерб погашен полностью — отец Васильевой перед ее УДО заплатил сразу все, чтобы не придрались к ней. Но мы за одно это благодарны. По логике, полное погашение ущерба должно способствовать получению УДО и остальными — ведь сумма немалая.

Возможно, конечно, уголовно-исправительная система просто взбрыкнула после того, как вынуждена была под давлением сверху отпустить Васильеву, игнорируя элементарные нормы закона и автоматически провоцируя возмущение среди обычных смертных. Напомню: судью, отпустившего Васильеву, не дожидаясь истечения срока обжалования, общественность требовала привлечь к ответственности. А Общественная палата даже обратилась в Верховный суд с просьбой проверить предыдущую деятельность этого судьи. Аналогичное обращение прокуратура направила в Следственный комитет. Такое унижение системе не понравилось. Тем более, в отличие от Васильевой, ее бывшие подчиненные для этой системы ровным счетом ничего не значат, за них никто сверху не просит.

Кстати, рассматривать вопрос об УДО Ирины Егоровой будет тот же самый Судогодский суд Владимирской области, который отпустил Васильеву с положительной характеристикой из колонии. Что решат в случае Егоровой, у которой характеристика отрицательная, — увидим в ближайшее время. Ее адвокаты среди прочих бумаг (в частности, гарантийного письма от ее будущего работодателя), конечно же, представят суду медицинские справки о нынешнем состоянии здоровья и необходимости нахождения Егоровой рядом с дочерью (других родных у нее нет). А 21‑летняя дочь, кстати, два года назад попала в автомобильную аварию, сама нуждается в заботе близкого человека и постоянном обследовании. Кроме мамы, у нее никого нет.

Вера Челищева