Горе Гориллы
06.02.2020 13:29
На днях «воры в законе», содержащиеся в тюрьме города Минусинска Красноярского края разослали «прогон», в котором известили о кончине Звиада Джинчарадзе, более известного в криминальных кругах по кличке Горилла или Звиад Кутаисский. 31 августа Горилла был найден повешенным в своей камере. Как стало известно ИА «Прайм Крайм», в местах лишения свободы Джинчарадзе был полностью скомпрометирован в глазах «коллег по цеху», лишен «воровского титула» и низведен до уровня рядового заключенного. По предварительным данным, это и стало причиной самоубийства развенчанного авторитета.
«Воровская карьера» Джинчарадзе началась в 1992 году, когда он 19-летним юношей угодил на 1 год в тюрьму за незаконное хранение оружия. Попав в камеру к «ворам в законе», Звиад сумел обратить на себя их внимание тем, что избил сотрудника изолятора, нанесшего ему публичное оскорбление. По выходу из карцера, где Джинчарадзе пришлось отсидеть положенный срок, «воры» встретили его, как своего «брата».
Перебравшись в середине 90-х годов в Москву, Джинчарадзе, в качестве «воровской торпеды», стал наведываться к столичным коммерсантам, предлагая им добровольно уделять часть заработанных капиталов в «воровской общак».
В октябре 1999 года Горилла был объявлен в федеральный розыск по подозрению в убийстве азербайджанского торговца на рынке у метро «Юго-Западная». На след «вора в законе» оперативники вышли в декабре 2000 года, получив информацию, что возглавляемая им преступная группа действует на территории Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Разбитые на несколько мобильных отрядов и закрепленные за определенными районами города бандиты промышляли скупкой краденого антиквариата и квартирными кражами.
26 января 2001 года Джинчарадзе, скрывавшийся по поддельному паспорту на имя Гиви Дзулиашвили, был задержан в Санкт-Петербурге сотрудниками Северо-Западного РУБОП во время одной из регулярных координационных встреч с членами своей группировки. В результате первичных оперативно-следственных действий Горилла был изобличен в том, что обманным путем завладел имуществом азербайджанского предпринимателя на общую сумму полмиллиона рублей.
Попав в СИЗО №1 Санкт-Петербурга «Кресты» Горилла на правах «вора» объявил общую голодовку в связи с неудовлетворительным качеством выдаемой заключенным пищи. «Проблемного» сидельца вскоре этапировали инициатору розыска по делу об убийстве. В Москве свидетели преступления, узнав, против кого им приходится давать показания, от своих слов отказались, и дело против Джинчарадзе было прекращено. В январе 2003 года, вскоре после того, как рассыпалось и обвинение в мошенничестве, «вор в законе» был освобожден по решению суда.
Спустя всего лишь два месяца после выхода на свободу Гориллу задержали в Москве сотрудники ОРБ ГУ МВД России по ЦФО. При личном досмотре у него было обнаружено и изято 0,5 г героина. 21 июня Чертановский районный суд Москвы приговорил Джинчарадзе к полутора годам лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении.
По прибытию в ИК-5 Онежского УЛИУ Горилла имел несколько дисциплинарных взысканий, в частности за отказ от работы в бригаде по заготовке дров. В марте 2004 года по совокупности совершенных им нарушений Джинчарадзе из поселения был переведен в колонию общего режима. Однако уже 25 мая, благодаря хлопотам одного из лучших адвокатов Архангельской области, Звиад был досрочно освобожден, в связи с вступившими в силу изменениями уголовного законодательства.
На следующий день в изрядном подпитии по случаю очередного дня рождения, Джинчарадзе убыл на поезде к месту постоянного жительства. В плацкартном вагоне «вор в законе» начал дебоширить, ругаться в присутствии пассажиров грубой нецензурной бранью, чем вынудил сотрудников линейного УВД на транспорте применить к нему слезоточивый газ и заковать в наручники. По факту совершенных правонарушений Джинчарадзе был привлечен к административной ответственности и оштрафован на сумму 2500 рублей.
После освобождения Горилла обосновался в Северной столице, где, используя наработанные связи, сколотил новую преступную группировку. Под началом Джинчарадзе бандиты занимались угонами автотранспорта, совершением квартирных краж, а также контролировали незаконный оборот наркотиков. 31 мая 2005 года Гориллу и трех его подельников взяли с поличным на квартирной краже.
Во время следствия Джинчарадзе за попытки организации массовых беспорядков несколько раз переводили из одного изолятора в другой. За злостные нарушения режима Звиад неоднократно водворялся в карцер. В январе 2006 года Горилла обратился к «ворам в законе» и «смотрящим» за исправительными учреждениями Ленинградской области с целью проведения крупномасштабной акции неповиновения заключенных и противодействия администрации. Однако «воры в законе», в частности Леша Иркутский, отказали Джинчарадзе в поддержке, не найдя в его требованиях объективных причин для проведения подобных противоправных действий.
23 октября 2007 года Смоленским районным судом Санкт-Петербурга Звиад Джинчарадзе был признан виновным в совершении серии квартирных краж в составе преступной группы и приговорен к 8 годам лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима.
В июне 2008 года из СИЗО №1 Пензы осужденный Джинчарадзе прибыл для дальнейшего отбывания наказания в тюрьму Минусинска. С самого начала Горилла вступил в конфликт с сотрудниками учреждения из-за того, что был подвергнут «унижающим его достоинство» обысковым процедурам. По одному ему известным причинам Джинчарадзе скрыл от сокамерников свое «воровское имя». Горилла также ответил отказом на предложение подтвердить свой титул «вора в законе» в личной беседе с представителями администрации. Не «объявляясь» с первых дней, Джинчарадзе сам дал повод воспринимать себя человеком с неопределенным статусом. Это послужило началом для всех его злоключений.
Практическое отсутствие тюремного опыта, слабое знание «воровских традиций» и тонкостей уголовно-исполнительного кодекса сыграли с Гориллой злую шутку. Оперативники, как по учебнику, расставляли перед Джинчарадзе одну ловушку за другой, и вскоре собрали на него внушительный компромат. Уже в конце первого месяца пребывания в тюрьме «вор в законе» выполнял доклад дежурного по камере, делал уборку и выносил мусор за другими заключенными.
Под давлением предъявленных фактов нарушения им кодекса поведения «вора» Джинчарадзе написал заявление об отказе от «воровских традиций». Еще через две недели Горилла обратился с просьбой принять его в секцию дисциплины и порядка, подтвердив свое желание сотрудничать с оперотделом. В качестве негласного сотрудника Джинчарадзе собственноручно написал несколько агентурных сообщений, в том числе о нераскрытых преступлениях своих сокамерников.
Когда один из заключенных избил Джинчарадзе, тот написал заявление на имя начальника тюрьмы с просьбой привлечь своего обидчика к уголовной ответственности за нанесенные побои. В результате было возбуждено уголовное дело, в котором Горилла выступал в качестве потерпевшего, что окончательно привело к утрате авторитета и развенчанию Джинчарадзе, как «вора в законе».
В дальнейшем дискредитирующее поведение Джинчарадзе было предано широкой огласке среди основной массы заключенных. С этой целью, следующий транзитом из Хакасии в тюрьму города Ельца, «вор в законе» Вагиф Сулейманов «случайно» оказался в одном коридоре с Джинчарадзе в то время, когда он с повязкой дежурного на руке производил уборку камеры. Узнав, что перед ним «вор в законе» Горилла, Вагиф сказал ему, что вынужден сообщить обо всем увиденном другим «ворам в законе». Вскоре по решению находящегося в ИК-19 «вора в законе» Марата Сухумского «воровской статус» Джинчарадзе был приостановлен, о чем были извещены все заинтересованные лица. Так Горилла, по его же собственным словам, «стал никем».
Все «воры в законе», по определению, являются незаурядными психологами, однако не каждый способен заигрывать с оперативным аппаратом без необратимых для себя последствий. Проведение компрометирующих мероприятий в отношении «воров в законе» входит в обязанность сотрудников оперотдела, и Горилла, рассчитай он свои силы, смог бы в одиночку противостоять этой хорошо отлаженной машине. Отношения опера и «жулика» — есть игра, зачастую длительная и опасная. К сожалению, Звиад Джинчарадзе ее проиграл, поскольку отступил от примитивных, на первый взгляд, но твердых «воровских принципов». Отвечая на прямой вопрос о принадлежности к «воровскому сообществу», что это «коммерческая тайна», Горилла изначально поставил себя в крайне незавидное положение. В итоге, даже завербованный оперотделом, он оказался им не нужен — оперативники предпочли довести свое дело до конца, нежели иметь на связи такого агента, пусть даже из числа «коронованных» особ. Выражаясь профессиональным языком, Гориллу красиво «стащили с масти» и грубо вышвырнули на свалку.
«Воровская карьера» Джинчарадзе началась в 1992 году, когда он 19-летним юношей угодил на 1 год в тюрьму за незаконное хранение оружия. Попав в камеру к «ворам в законе», Звиад сумел обратить на себя их внимание тем, что избил сотрудника изолятора, нанесшего ему публичное оскорбление. По выходу из карцера, где Джинчарадзе пришлось отсидеть положенный срок, «воры» встретили его, как своего «брата».
Перебравшись в середине 90-х годов в Москву, Джинчарадзе, в качестве «воровской торпеды», стал наведываться к столичным коммерсантам, предлагая им добровольно уделять часть заработанных капиталов в «воровской общак».
В октябре 1999 года Горилла был объявлен в федеральный розыск по подозрению в убийстве азербайджанского торговца на рынке у метро «Юго-Западная». На след «вора в законе» оперативники вышли в декабре 2000 года, получив информацию, что возглавляемая им преступная группа действует на территории Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Разбитые на несколько мобильных отрядов и закрепленные за определенными районами города бандиты промышляли скупкой краденого антиквариата и квартирными кражами.
26 января 2001 года Джинчарадзе, скрывавшийся по поддельному паспорту на имя Гиви Дзулиашвили, был задержан в Санкт-Петербурге сотрудниками Северо-Западного РУБОП во время одной из регулярных координационных встреч с членами своей группировки. В результате первичных оперативно-следственных действий Горилла был изобличен в том, что обманным путем завладел имуществом азербайджанского предпринимателя на общую сумму полмиллиона рублей.
Попав в СИЗО №1 Санкт-Петербурга «Кресты» Горилла на правах «вора» объявил общую голодовку в связи с неудовлетворительным качеством выдаемой заключенным пищи. «Проблемного» сидельца вскоре этапировали инициатору розыска по делу об убийстве. В Москве свидетели преступления, узнав, против кого им приходится давать показания, от своих слов отказались, и дело против Джинчарадзе было прекращено. В январе 2003 года, вскоре после того, как рассыпалось и обвинение в мошенничестве, «вор в законе» был освобожден по решению суда.
Спустя всего лишь два месяца после выхода на свободу Гориллу задержали в Москве сотрудники ОРБ ГУ МВД России по ЦФО. При личном досмотре у него было обнаружено и изято 0,5 г героина. 21 июня Чертановский районный суд Москвы приговорил Джинчарадзе к полутора годам лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении.
По прибытию в ИК-5 Онежского УЛИУ Горилла имел несколько дисциплинарных взысканий, в частности за отказ от работы в бригаде по заготовке дров. В марте 2004 года по совокупности совершенных им нарушений Джинчарадзе из поселения был переведен в колонию общего режима. Однако уже 25 мая, благодаря хлопотам одного из лучших адвокатов Архангельской области, Звиад был досрочно освобожден, в связи с вступившими в силу изменениями уголовного законодательства.
На следующий день в изрядном подпитии по случаю очередного дня рождения, Джинчарадзе убыл на поезде к месту постоянного жительства. В плацкартном вагоне «вор в законе» начал дебоширить, ругаться в присутствии пассажиров грубой нецензурной бранью, чем вынудил сотрудников линейного УВД на транспорте применить к нему слезоточивый газ и заковать в наручники. По факту совершенных правонарушений Джинчарадзе был привлечен к административной ответственности и оштрафован на сумму 2500 рублей.
После освобождения Горилла обосновался в Северной столице, где, используя наработанные связи, сколотил новую преступную группировку. Под началом Джинчарадзе бандиты занимались угонами автотранспорта, совершением квартирных краж, а также контролировали незаконный оборот наркотиков. 31 мая 2005 года Гориллу и трех его подельников взяли с поличным на квартирной краже.
Во время следствия Джинчарадзе за попытки организации массовых беспорядков несколько раз переводили из одного изолятора в другой. За злостные нарушения режима Звиад неоднократно водворялся в карцер. В январе 2006 года Горилла обратился к «ворам в законе» и «смотрящим» за исправительными учреждениями Ленинградской области с целью проведения крупномасштабной акции неповиновения заключенных и противодействия администрации. Однако «воры в законе», в частности Леша Иркутский, отказали Джинчарадзе в поддержке, не найдя в его требованиях объективных причин для проведения подобных противоправных действий.
23 октября 2007 года Смоленским районным судом Санкт-Петербурга Звиад Джинчарадзе был признан виновным в совершении серии квартирных краж в составе преступной группы и приговорен к 8 годам лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима.
В июне 2008 года из СИЗО №1 Пензы осужденный Джинчарадзе прибыл для дальнейшего отбывания наказания в тюрьму Минусинска. С самого начала Горилла вступил в конфликт с сотрудниками учреждения из-за того, что был подвергнут «унижающим его достоинство» обысковым процедурам. По одному ему известным причинам Джинчарадзе скрыл от сокамерников свое «воровское имя». Горилла также ответил отказом на предложение подтвердить свой титул «вора в законе» в личной беседе с представителями администрации. Не «объявляясь» с первых дней, Джинчарадзе сам дал повод воспринимать себя человеком с неопределенным статусом. Это послужило началом для всех его злоключений.
Практическое отсутствие тюремного опыта, слабое знание «воровских традиций» и тонкостей уголовно-исполнительного кодекса сыграли с Гориллой злую шутку. Оперативники, как по учебнику, расставляли перед Джинчарадзе одну ловушку за другой, и вскоре собрали на него внушительный компромат. Уже в конце первого месяца пребывания в тюрьме «вор в законе» выполнял доклад дежурного по камере, делал уборку и выносил мусор за другими заключенными.
Под давлением предъявленных фактов нарушения им кодекса поведения «вора» Джинчарадзе написал заявление об отказе от «воровских традиций». Еще через две недели Горилла обратился с просьбой принять его в секцию дисциплины и порядка, подтвердив свое желание сотрудничать с оперотделом. В качестве негласного сотрудника Джинчарадзе собственноручно написал несколько агентурных сообщений, в том числе о нераскрытых преступлениях своих сокамерников.
Когда один из заключенных избил Джинчарадзе, тот написал заявление на имя начальника тюрьмы с просьбой привлечь своего обидчика к уголовной ответственности за нанесенные побои. В результате было возбуждено уголовное дело, в котором Горилла выступал в качестве потерпевшего, что окончательно привело к утрате авторитета и развенчанию Джинчарадзе, как «вора в законе».
В дальнейшем дискредитирующее поведение Джинчарадзе было предано широкой огласке среди основной массы заключенных. С этой целью, следующий транзитом из Хакасии в тюрьму города Ельца, «вор в законе» Вагиф Сулейманов «случайно» оказался в одном коридоре с Джинчарадзе в то время, когда он с повязкой дежурного на руке производил уборку камеры. Узнав, что перед ним «вор в законе» Горилла, Вагиф сказал ему, что вынужден сообщить обо всем увиденном другим «ворам в законе». Вскоре по решению находящегося в ИК-19 «вора в законе» Марата Сухумского «воровской статус» Джинчарадзе был приостановлен, о чем были извещены все заинтересованные лица. Так Горилла, по его же собственным словам, «стал никем».
Все «воры в законе», по определению, являются незаурядными психологами, однако не каждый способен заигрывать с оперативным аппаратом без необратимых для себя последствий. Проведение компрометирующих мероприятий в отношении «воров в законе» входит в обязанность сотрудников оперотдела, и Горилла, рассчитай он свои силы, смог бы в одиночку противостоять этой хорошо отлаженной машине. Отношения опера и «жулика» — есть игра, зачастую длительная и опасная. К сожалению, Звиад Джинчарадзе ее проиграл, поскольку отступил от примитивных, на первый взгляд, но твердых «воровских принципов». Отвечая на прямой вопрос о принадлежности к «воровскому сообществу», что это «коммерческая тайна», Горилла изначально поставил себя в крайне незавидное положение. В итоге, даже завербованный оперотделом, он оказался им не нужен — оперативники предпочли довести свое дело до конца, нежели иметь на связи такого агента, пусть даже из числа «коронованных» особ. Выражаясь профессиональным языком, Гориллу красиво «стащили с масти» и грубо вышвырнули на свалку.
