Кокаин, Кумарин и Путин

Журналист Владимир Иванидзе рассказал Зое Световой, почему он не верит Владимиру Барсукову (Кумарину)

«Кумарин был совладельцем SPAG»

— В интервью Владимир Кумарин утверждает, что не был знаком с Владимиром Путиным и никогда не занимался охраной кооператива «Озеро». Так ли это?

— Мне кажется, Кумарин был знаком с Путиным. Прямых формальных доказательств этому нет, однако есть косвенные доказательства. Это история компании SPAG (St Petersburg Immobilien und Beteilgungen Aktien Gesellshaft.). До самого дня своей инаугурации в 2000 году в качестве президента России Путин был советником SPAG. И пусть никого не обманывает название «советник без оплаты». Он не только подписывал учредительные документы так называемых «дочерних предприятий» SPAG в Петербурге, но и, например, доверенности на управление пакетами акций SPAG. Есть документы, подтверждающие это.

Идем дальше. В немецком уголовном деле есть подтверждения тому, что Кумарин был одним из совладельцев SPAG. Это подтверждал и сам Кумарин в одном из своих редких интервью петербургскому изданию «Ваш тайный советник», кажется, в 2007 году (сохраненную версию этого интервью можно прочитать здесь). Журналист задает вопрос: «А как вас хотели привязать к Путину?» И Кумарин отвечает буквально следующее: «А история банальная: Владимир Путин в бытность заместителем мэра по внешнеэкономической деятельности подписывал все документы по созданию совместных предприятий, которых были сотни. В том числе он подписал одно из многих, которое потом перешло к нам. Кого в нем только не было. В том числе и министр финансов Лихтенштейна, который позже отсидел пару месяцев за то, что через его оффшоры прогоняли колумбийские деньги. Сейчас все фигуранты этого дела оправданы. Но кому-то очень хочется видеть цепочку Путин — Кумарин — Колумбия. Бред, но подчас "people хавает"».

Лучше бы он этого не говорил. Потому что Кумарин говорит именно о компании SPAG. И получается, что Путин — один из главных создателей и официальных «советников» SPAG, а Кумарин — один из акционеров этой компании. И не только. Компанией управлял Владимир Смирнов, особо приближенный к Путину человек. А Кумарин был заместителем Смирнова, которому Путин делегировал право управления акциями SPAG. Скажите мне: могли ли Путин и Кумарин не знать друг друга? Это скорее риторический вопрос.

Теперь о том, охранял ли Кумарин кооператив «Озеро». Очевидно, что Кумарин не бегал с автоматом вдоль заборов кооператива. И ему это очень легко опровергать. Кооператив «Озеро» охраняла та же компания, которая охраняла «Знаменскую», «Информ-Футуре» и другие фирмы, входившие в холдинг SPAG. Это компания «РИФ секьюрити». Она же охраняла подъезд дома на Московском проспекте, где жил Владимир Смирнов. Удивительно, но некоторое время «РИФ секьюрити» охраняла даже Предприятие по поставкам продукции Управления делами президента России, которое возглавлял тот же Смирнов.

Возможно, кто-то из кумаринских «тамбовцев» и работал в охране кооператива «Озеро», сейчас не могу сказать. Но я точно знаю, кто руководил «РИФ секьюрити» с самого начала. Это один из бывших руководителей ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Его имя и сейчас можно найти на сайте ассоциации питерских ветеранов ФСБ. Но я пока не буду называть фамилий. Главное не это, а то, что все эти компании были объединены в один холдинг, название которого SPAG.

— Вы занимались раньше связями Барсукова с Путиным?

— Я занимался ими в связи с компанией SPAG. Для меня история этой компании началась с Юргена Рота (немецкий журналист, автор книги «Гангстеры с Востока», 2003 год.). Благодаря своим связям в прокуратуре он получил копию отчета антикриминальной разведки Германии. И обратился ко мне как к эксперту: спрашивал, могу ли я ему помочь разобраться, о какой санкт-петербургской мафии упоминается в отчете.

В том отчете не было никакого Путина, просто говорилось, что криминальные авторитеты из Петербурга отмывают деньги через лихтенштейнского адвоката, тесно связанного с фирмой SPAG. Этот же адвокат отмывал деньги колумбийских и мексиканских наркокартелей.

Я тогда достал через газету «Монд» полный отчет БНД (Федеральная разведывательная служба Германии.), который немцы переслали спецслужбам Франции. И там, в отличие от того текста, который был у Рота, были имена и названия фирм. Я просто «купался» в этом материале, там было потрясающее поле для работы: подтвержденные сведения, на которые можно было опереться. В списках лихтенштейнских компаний, я нашел, например, компанию Михаила Монастырского, одного из партнеров Кумарина. И через нее тоже отмывались деньги.

Формально компания была учреждена в 1992 году лихтенштейским адвокатом Рудольфом Риттером, Владимиром Кумариным, будущим главой кооператива «Озеро» Владимиром Смирновым и комитетом Управления городским имуществом мэрии Санкт-Петербурга.

Уже потом я обнаружил, что в этой компании «работал» Владимир Путин. С 1992 года и вплоть до своей инаугурации в 2000-м на пост президента России Путин числился в SPAG «советником без зарплаты». Как и Герман Греф.

Я сообщил Юргену Роту о том, что я обнаружил в этих документах. Первые результаты расследования были опубликованы во Франции и Германии почти одновременно. Вот тогда имя Путина и было впервые упомянуто вместе со всей этой мафиозной сворой.

— Какие отношения у этих группировок были с Путиным?

— SPAG, к созданию которой имел прямое отношение Путин, возглавлял с российской стороны очень близкий к Путину человек — Владимир Смирнов. Он же возглавлял «Петербургскую топливную компанию» и крупнейшие питерские проекты недвижимости «Информ Футуре» и «Знаменская». Их собственником была SPAG. А заместителем Смирнова в этих компаниях был Кумарин-Барсуков.

На мой прямой вопрос о роли этого человека Смирнов в свое время ответил, что Кумарин является представителем акционеров. Это означает, что Кумарин был совладельцем SPAG.

Строительство вилл и их обслуживание в знаменитом кооперативе «Озеро» в Соловьевке началось с контракта между администрацией Приозерска и компанией «Управление проектами недвижимости и инвестициями». Возглавлял эту компанию с 1996 года тот же Смирнов, а стопроцентным владельцем компании «Управление проектами недвижимости и инвестициями» была SPAG.

Как только Путин стал президентом России, Смирнов был назначен генеральным директором Предприятия по поставкам продукции Управления делами президента России, а потом — генеральным директором государственной компании «Техснабэкспорт» (с 2007 года Владимир Смирнов возглавляет немецкую дочку «Техснабэкспорта» Internexco.).

Он и был прямой связью Путина с организованной преступностью. Я видел оперативно-розыскные материалы о том, как люди от Кумарина приходят к Путину, чтобы договориться о приватизации некоего завода. Завод им нужен был только как территория, чтобы там построить бизнес-центры — это было дешевле и проще, чем купить землю. И к Путину приходили люди от бандитов, они договаривались, и, согласно оперативным материалам, за это выплачивались взятки. А в некоторых случаях это был совместный бизнес — как в SPAG, «Петербургской топливной компании» или кооперативе «Озеро».

— Почему вы вообще занялись расследованием бизнеса Путина?

— В конце 1990-х я работал в газете «Ведомости». Сначала Путин стал премьером, а потом Ельцин назначил его своим преемником. Само собой разумеется, что тогда появился интерес к его фигуре. Еще раньше я уже встречал фамилию Путина в материалах уголовного дела — знакомый следователь по особо важным делам занимался делом о коррупции в органах власти Санкт-Петербурга, больше известном, как «дело Собчака». Там много кто засветился, и фамилия «Путин» там фигурировала. Но он тогда еще особо не выделялся. Не было мотивации серьезно им заниматься, многие были уверены, что это очередная пешка Березовского. Его знали те, кто был внутри всей этой системы: бандиты, Петров, Кузьмин из Малышевской группировки, Кумарин из Тамбовской ОПГ и другие персонажи. Но для большинства людей он был серой мышью. Хотя в Питере в те времена у него было весьма характерное прозвище «Паутин Паутиныч». Это мне рассказывала женщина, которая занималась бизнесом, и у нее на глазах застрелили мужа. Сейчас она живет во Франции, а тогда жила в Петербурге, между бандитами и «собчаками».

Словом, однажды тогдашний главный редактор «Ведомостей» Леня Бершидский мне сказал, чтобы я ехал в Питер и откопал там что-нибудь о Путине.

Я поехал и в конечном итоге обнаружил массу материалов. Тогда меня и вывели на Марину Салье. Но с ней я встретился не в Питере, а в Москве. Когда я к ней пришел, то был поражен, что почти десять лет прошло с момента создания «Комиссии Салье», и никто не попытался все это разворошить или хотя бы проверить, что она обнаружила вместе со своими коллегами. Словом, я занялся этим всерьез. Не хуже какого-нибудь фининспектора проверял цифры, стоимость различных материалов, металлов, нефти и пытался понять, о какой сумме украденных денег может идти речь.

Я обнаружил, что там было украдено как минимум от 90 до 120 миллионов долларов. Это были гигантские суммы. Потом я начал «вытаскивать» владельцев компаний, получавших от Путина все эти фальшивые лицензии и контракты.

Мне кажется, Марина не ожидала таких открытий и сама загорелась. Было очень грустно смотреть на эти пожелтевшие страницы документов, которые пылились в московской квартире и никого не интересовали.

— Почему вы вообще занялись расследованием бизнеса Путина?

— В конце 1990-х я работал в газете «Ведомости». Сначала Путин стал премьером, а потом Ельцин назначил его своим преемником. Само собой разумеется, что тогда появился интерес к его фигуре. Еще раньше я уже встречал фамилию Путина в материалах уголовного дела — знакомый следователь по особо важным делам занимался делом о коррупции в органах власти Санкт-Петербурга, больше известном, как «дело Собчака». Там много кто засветился, и фамилия «Путин» там фигурировала. Но он тогда еще особо не выделялся. Не было мотивации серьезно им заниматься, многие были уверены, что это очередная пешка Березовского. Его знали те, кто был внутри всей этой системы: бандиты, Петров, Кузьмин из Малышевской группировки, Кумарин из Тамбовской ОПГ и другие персонажи. Но для большинства людей он был серой мышью. Хотя в Питере в те времена у него было весьма характерное прозвище «Паутин Паутиныч». Это мне рассказывала женщина, которая занималась бизнесом, и у нее на глазах застрелили мужа. Сейчас она живет во Франции, а тогда жила в Петербурге, между бандитами и «собчаками».

Словом, однажды тогдашний главный редактор «Ведомостей» Леня Бершидский мне сказал, чтобы я ехал в Питер и откопал там что-нибудь о Путине.

Я поехал и в конечном итоге обнаружил массу материалов. Тогда меня и вывели на Марину Салье. Но с ней я встретился не в Питере, а в Москве. Когда я к ней пришел, то был поражен, что почти десять лет прошло с момента создания «Комиссии Салье», и никто не попытался все это разворошить или хотя бы проверить, что она обнаружила вместе со своими коллегами. Словом, я занялся этим всерьез. Не хуже какого-нибудь фининспектора проверял цифры, стоимость различных материалов, металлов, нефти и пытался понять, о какой сумме украденных денег может идти речь.

Я обнаружил, что там было украдено как минимум от 90 до 120 миллионов долларов. Это были гигантские суммы. Потом я начал «вытаскивать» владельцев компаний, получавших от Путина все эти фальшивые лицензии и контракты.

Мне кажется, Марина не ожидала таких открытий и сама загорелась. Было очень грустно смотреть на эти пожелтевшие страницы документов, которые пылились в московской квартире и никого не интересовали.

Борис Ельцин и Владимир Путин, 1998 год. Фото Александра Сенцова и Александра Чумичева / ТАСС

«Петров живет у себя в доме в Санкт-Петербурге»

— Когда вы впервые увидели список акционеров банка «Россия» — в том давнем уголовном деле?

— Во второй половине 1990-х. Это был список, который нигде никогда не публиковался, — официальная информационная записка по банку «Россия». Для следствия понадобилась справка по банку, который был слишком тесно связан с администрацией Петербурга. Собственно, было два банка: «Санкт-Петербург», где Людмила Нарусова тоже была акционером, и банк «Россия». В обоих банках у Путина был открыт счет, а доли владения были секретом. Согласно материалам следствия, банк «Россия» вообще был создан, как спецслужба: там серверы стояли за пределами банка, в частных квартирах. Это все в справке описывается. И если бы в банк нагрянула проверка правоохранительных органов, то все бы отключилось, никакой кабель не соединял бы компьютеры банка с серверами.

— Первые деньги Путина лежали в банке «Россия»?

— И Путина, и всех остальных. Невозможно Путина оторвать от них. Это абсолютно командная ситуация: кооператив «Озеро» как некий клуб, в который они все вошли.

Есть постановление, в котором Путину предписывается взять под свою ответственность здание, которое сначала было зданием Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, а потом стало зданием банка «Россия». А потом банк «Россия» вообще переехал в Смольный, располагался в 4-м подъезде Смольного. И лидеры так называемой Малышевской ОПГ Геннадий Петров и Сергей Кузьмин все те годы были акционерами банка «Россия». Те самые, которых должны были судить по «испанскому делу».

— Испанцы отпустили Петрова из тюрьмы в Россию. Где он сейчас?

— Он живет у себя в доме в Санкт-Петербурге. Это охраняемая территория, чугунная ограда. Там же рядом живут высокопоставленные люди, которые считаются российскими политиками. По данным испанской прокуратуры, Петров вернулся в Петербург, проживает, скорее всего, в доме на 2-й Березовой аллее Каменного острова. Там же, как говорят, живет Владимир Кожин, бывший управляющий делами президента, а ныне его советник по военно-техническому сотрудничеству.

— А что Петров сейчас делает?

— Он всегда был человеком, который звонил, договаривался, то есть «решал дела». Думаю, он продолжает этим заниматься. А его сын Антон Петров владеет компанией «Риостайл», которая стала совладельцем «Кузбассразрезугля» — компании, контролируемой Искандером Махмудовым (президентом Уральской горно-металлургической компании.).

— Почему все-таки испанская прокуратура отпустила Петрова в Питер?

— По Петрову Гринда (Хосе Гринда — следственный прокурор специальной прокуратуры Испании.) не мог ничего сделать, потому что не он принимал решение, это суд отпустил Петрова «на лечение».

— Осенью в Испании должен быть суд по делу «русской мафии». Но кого будут судить? Ведь в тюрьме там никто не сидит?

— Они, наверное, надеются, что Петров и другие вернутся…

— Как вы думаете, почему Барсукова, единственного из всех этих людей, посадили в России?

— Насколько я понимаю, у него возник очень острый конфликт с Валентиной Матвиенко (Владимира Барсукова обвиняли и осудили за рейдерский захват ресторана «Петербургский уголок», который принадлежал хорошей знакомой Валентины Матвиенко.). И кроме того, мне кажется, что Кумарин стал позволять себе некие обобщения: мол, мы все были бандитами, а теперь легализовались и стали бизнесменами. Это он говорил в интервью «Коммерсанту». Думаю, у него было стремление играть какую-то социально-общественную роль. Он хотел стать уважаемым бизнесменом, человеком, с которым советуются руководители города. Может быть, в этом кроется причина.

— Есть версия, что Барсукова восемь с половиной лет держат в тюрьме, потому что он может что-то такое рассказать о Путине и его окружении, чего Путину совсем не хотелось бы услышать. Но возникает вопрос: а не проще ли было бы его убрать? Или у него есть какие-то могущественные покровители?

— Я предполагаю, что у него произошли серьезные разногласия с кем-то очень важным из окружения Путина, и был достигнут компромисс. То есть какой-то человек хотел, чтобы Кумарина уничтожили, а кто-то — либо сам Путин, либо кто-то еще, достаточно важный, который принимает решения для Путина, — сказал, что нет, мы не можем его убрать, он наш человек, но поскольку он совершил что-то подлое, то принимаем компромиссное решение. Но это всего лишь предположения.

«В одной половине банки был чистый кокаин, в другой — тушенка»

— Осталось что-нибудь, в чем вам еще хотелось бы разобраться из тех времен?

— У меня еще есть какие-то вопросы. Я люблю, когда все разложено по полочкам, и можно выстроить цельную картину. Остались лакуны. Есть подозрения, которые еще надо проверить. Я упомянул в свое время в статьях «Грязная зона Европы» и «Неразборчивые связи северной столицы» об истории с транспортировкой кокаина.

Это происходило в 1993 году. Остановили фуру с консервами тушенки, в которой был кокаин — более тонны. В одной половине банки был чистый кокаин очень высокого качества, в другой — тушенка. Груз шел из Колумбии через Швецию, Финляндию, Санкт-Петербург и дальше должен был попасть на грузовиках в Голландию и Германию. Проблема в том, что это была контролируемая поставка, и ее отслеживали спецслужбы. Эта операция уже имела название. Немцы, шведы — все хотели вычислить полную наркосеть.

И какой-то глупый питерский таможенник вдруг обнаружил, что в банках, оказывается, кокаин. Ему вдруг взбрело в голову открыть эту партию. И операция фактически провалилась, не все связи были выявлены. Кто-то в России решил, что надо искусственно прервать западную операцию, чтобы не взяли всех причастных. Для этого-то и «обнаружился» кокаин на российской таможне.

Тем не менее полицейские Израиля и Бельгии вычислили тех, кто отправлял этот груз из Колумбии, их арестовали. И оказалось, что они имели отношение к совместным предприятиям, которые Путин регистрировал. Это были одни из первых совместных предприятий в Санкт-Петербурге: например, «Евродонат», «ДТИ Холдинг» и другие. Концепция была выстроена так, чтобы любой груз мог «легально» заходить в Ломоносовскую военно-морскую базу на растаможку. В этой схеме были задействованы и совместные предприятия, в которых участвовал Комитет внешнеэкономических связей, и Ломоносовский порт. У них была таможенная зона, где все «очищалось» и двигалось дальше.

— Вы принимали участие в качестве эксперта в фильме «Хуизмистерпутин», который в интернете собрал больше миллиона просмотров. Была ли какая-то реакция на него со стороны российских властей и представителей европейских стран?

— Мне удивительно, что со стороны российских властей — не было. Фильм никто не комментировал, за редким исключением, даже в негативном плане. Что касается реакции в Европе, то мне о ней неизвестно, кроме очень положительных оценок специалистов.