Шестой отдел. Якорь, Чикун, Наволокин старший

Мой коллега – начальник 6-го отдела по борьбе с оргпреступностью Валерий Стуров и его подчиненные в конце 80-х – начале 90-х годов оказались на самом острие борьбы с саратовским криминалом. Им не позавидуешь. В сентябре 1990 года убивают крестного отца не только Саратова, а, пожалуй, всего региона – Хапалина по кличке «Хапуга». Его бригадиры и их пехота держали в своих руках все крупные райцентры области. Валера вспомнил тут недавно, как все происходило – про убийство, следствие, а также пышные похороны авторитета. У гроба стояли весь цвет преступного мира – знакомые все лица и много новеньких, которым нам предстояло отработать. Они стояли и еще никто не знал, что в ближайшие 5-7 лет многих из них не станет – они будут убиты руками киллеров и лягут рядом - кто на Увеке, а кто на Елшанке. Наши опера наблюдали за похоронами, вели скрытую фото и видеосъемку, а по сути фиксировали процессию мертвецов, как ее потом окрестят журналисты.

В 1990 году я еще трудился в Татарстане и не знал, что судьба свяжет меня с еще одним городом на Волге, где я и окончу свой путь. И все-таки из рассказов коллег и товарищей знаю, что разборки начались буквально на следующий день после похорон Хапуги. Братва начала делить наследство. Стуров делился воспоминаниями о том, как пытались раскрыть убийство Хапалина, называл версии, но забыл рассказать о еще одной. Дело в том, что Хапалин, будучи крупным теневым игроком, не мог существовать и действовать безнаказанно сам по себе. Учитывая то, что многие процессы в СССР в конце 80-х, когда как раз и освободился Хапуга, были пущены на самотек, граждане из властных и силовых структур стали активно налаживать связи с криминальным миром. Не оказались в стороне и коллеги из конторы, которые курировали в КГБ в интересах государства наркотрафик, проходивший через союзные республики и регионы Советского Союза. По некоторым данным, имеющимся у меня, Хапуга был своего рода посредником в этом трафике, а так как ближе к началу 90-х многие смотрели не в сторону государства, а в свой карман, то такие взаимоотношения становились вдвойне выгодными. Хапуга получал наркотики и передавал их дальше. Получал деньги и отдавал их куратору, забирая свой процент. Но неожиданно отлаженный механизм дал сбой – Хапуга решил урвать кусок пожирнее. передавая очередную партию, он потребовал бОльшую сумму. Разницу забрал себе. Вскоре о крысятничестве узнали кураторы. Все остальное стало делом времени.

И вот – на следующий день после похорон и траурных мероприятий до приблеженных Хапуги стали доходить печальные вести, что бывшие вотчины – в Балаково, Марксе, Энгельсе и других районах заявили о суверенитете. Поехавшая на разборки пехота была практически везде побита – местные криминальные князьки не захотели делиться. Поэтому пришлось задуматься о дележе того, что лежало совсем рядом – в Саратове. И они поделили.

Оперативная обстановка, скажу я вам, менялась чуть ли не каждый день. Наши агенты сообщали о междоусобных войнах, разборках, стрелках и массовых избиениях. Особенно сильно страдали коммерсанты, которые просто не знали - кому платить. Схематично это выглядело так. ОПГ «Чикуна» (лидер Игорь Чикунов) традиционно стал курировать все торговые точки в Заводском районе. ОПС «Парковские» (лидер Валерий Булгаков по кличке «Лапа») держали Октябрьский район. Вместе эти ОПГ делили сферы влияния в центре Саратова. ОПГ «Передрея» (лидер Виктор Передреев) промышляла на Сенном рынке, щемила колхозников, занималась вымогательством и рэкетом, пыталась блокироваться с чикуновскими. ОПГ «Канапы» (лидер Сергей Мальков) была ближе к ворам в законе, держала часть Энгельса и Саратова, также блокировалась с Чикуном. ОПГ «Якоря» (Сергей Яковлев) и «Гвоздя» (лидер Александр Жуков) отметились небывалой враждой.

Помню одно из оперативных донесений. Информация получена при разговоре с лицами, близкими к Передрееву. Агенты сообщали, что в магазине №7 Волжского района работает директором Пастухов А.М., у которого в подчинении два магазина: №7 и винный магазин в Затоне. Ранее Пастухов платил дань Чикунову до июля 1990 года, но в конце этого месяца с него потребовали деньги бойцы "Земца" (Александр Земцов) и он им заплатил.

В августе 1992 года к Пастухову вновь приехали от Чикунова, объяснив свое появление тем, что Пастухов виноват перед ними, так как заплатил "Земцу" и должен им теперь много денег. У Пастухова забрали автомобиль "Форд".

В феврале 1993 года к Пастухову приехали Передреев (давно отошел от дел), Александр Табояков (племянник известного в Саратове тренера по боксу Геннадия Табоякова) и другие из группировок "Чикуна" и "Передрея". У Пастухова забрали БМВ и сказали, что магазин №7 теперь будет принадлежать Передрееву, а магазин в Затоне – Чикунову. 

В целом дележ происходил без глобального кровопролития и громких заказных убийств. Но это длилось не долго. 30 ноября 1991 года незадолго до открытия в ЛД «Кристалл» торгово-биржевого дома «Алиса в Саратове» (официальное представительство известной биржи «Алиса» Германа Стерлигова) в Саратове на Пензенской был расстрелян близкий друг Чикуна – Александр Наволокин – младший брат учредителя биржи, боксера - Алексея Наволокина. В честь убитого в городе братва учредила позднее турнир памяти Наволокина, на который уже через 2 года приедут зарубежные звезды ринга. Наволокина-старшего взорвут вместе с охранником позднее – вроде в 1998 году, но я об этом уже ничего не слышал.

Через полгода 6-й отдел, к тому времени реорганизованный в Оперативно-розыскное бюро при УВД по Саратовской области, возглавил я, приехав из Татарстана. Бюро было хорошо укомплектовано, имелась соответствующая техника и транспорт. Мы тогда располагались еще не на Большой Садовой в здании бывшего НИИ, а соседствовали с прокуратурой Волжского района на Некрасова. Место крайне неудобное. Транспорт поставить негде – жильцы местной 16-этажки устроили нам из-за автостоянки настоящий бунт. История засветилась в СМИ, мне пришлось объясняться. Затем кто-то бросил нам в окно гранату, к счастью никто не пострадал. Вообще обстановка накалялась постоянно – чем сильнее мы давили криминал, тем жестче получали обратный ответ. Местная элита, чиновники, силовики уже вовсю сращивались с криминалом, который объявил нам войну, в том числе информационную. Вскоре к этой войне присоединились – кто бы вы подумали – УВД и прокуратура. Работать не давали, выкручивали руки. Мы задерживаем, они выпускают. Отношения ухудшились, когда наше подразделение получило двойное подчинение – в одной стороны МВД России, с другой УВД области. Одни требуют результат – разобщение и пресечение деятельности ОПГ-ОПС, вторые завидуют результатам, вставляют палки в колеса, а порой и откровенно крышуют группировки. В 1993 году, когда в штате было около 120 оперативных сотрудников, в нашем подразделении был создан специальный отряд быстрого реагирования – СОБР. Его возглавил Владимир Колдин. Скользкий тип. Вместо того, чтобы работать, все время занимался подковерными интригами. Не хочу наводить напраслину – ну я с ним не смог сработаться. Получалось: оперсостав в лес, а СОБР – по дрова. Умудрялся собирать информацию не только по членам ОПГ, но и по своим товарищам. А когда уходил из РУОПа в небезызвестную «Кобру», созданную, кстати, стараниями прокуратуры и УВД в противовес нам, то слил информацию нашим так называемым оппонентам.

Следственно-оперативная группа "Кобра" была создана официально в октябре 1995 года, но ее деятельность началась еще в марте. У Володи Колдина всегда были два девиза - "Разделяй и властвуй" и "Для достижения цели все методы хороши". Он был карьеристом до мозга костей – его мечта – это генеральский чин на моем месте. Однако судьба распорядилась по другому – генералом уже в РУБОПе стал мой сменщик Валерий Павлович Прошин, а Колдин так и остался полковником. Правда, позднее, чего я не застал, он благодаря дружбе с прокурором Евгением Григорьевым умудрился добиться неплохой карьеры своим сыновьям. Одного отправил служить в прокуратуру, другого – в ФСБ.

Конечно же, Колдин был не одинок и его возможности были ограничены, что нельзя сказать о таких оппонентах и главных критиках нашей работы, как прокурор области Николай Макаров и начальник регионального УВД Владимир Булгаков. Про последнего генерала ходила такая байка. Звонит Владимиру Никитовичу некий не менее высокий чин из силовиков и спрашивает: «Генерал, в Саратове есть такой бандит по кличке «Лапа». Его зовут Валерий Булгаков. Это не твой родственник случайно? Нет? Тогда почему он до сих пор на свободе?» Конечно они друг к другу не имели никакого отношения, но то, что мы фиксировали постоянно связи сотрудников милиции с членами ОПГ, – это факт.

В целом оба генерала были серьезные противники, имели огромный вес в правоохранительных структурах. Например, Булгаков имел большой опыт оперативной работы в ОБХСС и всегда трепетно относился к результатам работы подразделений по борьбе с экономическими преступлениями. Своих руководителей управления БЭП менял чаще, чем перчатки. 8 лет проработал - в аппарате Министерства внутренних дел, поэтому хорошо знал правила аппаратных игр. Макаров был с 1983 — первый зампрокурора Саратовской области, с 1985 — прокурором Пензенской области, с 1990 — прокурор Саратовской области. Позже он пойдет еще выше и в 2000 году будет назначен заместителем генпрокурора РФ. В 2002-2011 — первый заместитель полпреда президента в ЦФО. Затем депутат Госдумы 6-го созыва. Для них я и мои подчиненные были как бельмо на глазу. Мы были их конкурентами, ведь никто не отменял палочную систему в милиции. А уж когда мы оказались втянутыми в политические разборки, то холодная война сразу же стала горячей. Ни Макаров, ни Булгаков не скупились на высказывания в наш адрес.

В начале 1993 года наше подразделение преобразуют в Региональное управление по Поволжскому экономическому региону, и мы начинаем курировать работу подразделений в 6 регионах Поволжья. Не правда ли весьма пикантная сложилась ситуация в структуре наших подразделений, которая и заложила основу многих конфликтов. С одной стороны мы курируем другие регионы, а с другой – нас опекает местечковое УВД. В некоторых регионах, где были такие же управления, отношения были лучше. У нас сработал во многом человеческий фактор – Макров и Булгаков не терпели конкуренции. Кроме того, с Москвы пришла шифровка о том, что наши подразделения должны заняться коррупцией в прокуратуре. Серьезная борьба на верху выкристаллизовалась в регионах. Мы начали вести сбор информации. Вы, конечно же, понимаете, что наше подразделение переходило тем самым дорогу сотрудникам ФСБ, мы можно сказать отбирали у них хлеб. К тому же в прокуратуре быстро узнали об этой шифровке, что только усилило конфронтацию. В конечном итоге, позднее, когда меня уже не стало, это борьба благодаря президенту Ельцину была проиграна – глава государства подписал указ, по которому разрешал прокуратуре надзирать за оперативными разработками. Об этой странице истории наших подразделений, думаю, позднее расскажет Прошин. При нем, кстати, управление получило название Приволжское РУОП и освободилось от двойного подчинения. В Саратове при региональном УВД было создано отдельное подразделение – УОП. Оно подчинялось Булгакову и Прошину. Это был новый виток противостояния. И тогда Валерий Павлович тоже натерпелся!

С 1993 года в Саратове начались помимо криминальных – политические войны. Враждовали глава администрации Саратовской области (первым губернатором станет Дмитрий Аяцков) Юрий Белых и представитель Президента РФ в регионе Владимир Головачев. Войну развязали и в саратовской мэрии - вице-мэр Дмитрий Аяцков и его шеф – мэр Юрий Китов. Получилось так, что против Китова и его людей, на стороне Белыха и Аяцкова выступил РУОП. В 1990 году Китов победил на выборах в Верховный Совет России, в 1993 году участвовал в выборах в Совет Федерации, где занял первое место по Саратову, но затем был обойден вице-мэром Саратова Дмитрием Аяцковым. Во время предвыборной компании Дмитрий Аяцков выступил против своего начальника, утверждая, что добьется отставки Китова. В это время Китов назначил еще одного вице-мэра — Анатолия Зотова. Проиграв выборы, Китов попал в больницу с инфарктом. И тогда два его заместителя, оба имеющие статус первых, отстранили друг друга от должности — сначала Аяцков Зотова, а затем и Зотов Аяцкова. Ситуацию разрешил Белых – он уволил обоих, а потом убедил и Китова подать заявление об уходе по собственному желанию.

После этого по нашим материалам было возбуждено дело против первого заместителя главы городской администрации Анатолия Зотова и управляющий делами администрации Александр Фролов. В 1994 году их арестовали и обвинили во взятках и мошенничестве. К этому моменту Толя Зотов был безработным – он ушел с должности. Скажу сразу, дело Зотова (Фролова в итоге осудили за махинации с избирательным фондом Китова) стало затяжным и растянулось до 1997 года. Областной суд дважды оправдал Зотова несмотря на протесты прокуратуры и решение Верховного суда. Позднее Зотов засветится в компании выходцев из «Парковской» ОПГ – Леонида Фейтлихера («Флинт») и Сергея Курихина («Мелкий»). Он еще много раз будет мелькать в оперативных донесениях и на страницах СМИ. Надо ли говорить, что пока шло следствие, только ленивый не пытался сообщить очередную разоблачительную сенсацию о том, какие беспредельщики работают в нашем управлении. 

18 февраля 1994 года экс-мэр Саратова Китов возможно думая, что будет арестован вслед за Толей и Сашей, покончил жизнь самоубийством – застрелился из охотничьего ружья. Хотя информация, помню, поступала нам разная. Говорили, что ему помогли, а экспертиза была якобы состряпана. Нам на тот момент было уже не до этого, так как ситуация вернулась к нам бумерангом. Но об этом чуть ниже, а сейчас хотелось бы вспомнить о нашем главном противнике – ОПГ и ОПС. Помню давал интервью «Саратовским вестям». Назвал результаты работы, с которыми мы подошли к пятилетию наших подразделений. К 1994 году нам удалось ликвидировать 148 организованных преступных группировок. На учете состояло еще 150. Разоблачена 51 группировка общей численностью 179 человек, раскрыто 252 тяжких преступления. Предотвращено хищение денежных средств из банков более чем на 1,5 млрд рублей. Возвращены заявителям квартиры, автомашины и другое имущество, захваченное преступниками.

Однако вернусь в 1992 год. Октябрь – я уже 5 месяцев возглавляю ОРБ. Продолжается работа по убийству Хапуги, число заведенных оперативных дел и дел предварительной оперативной проверки растет с каждым днем, кажется они бесконечны. Уже почти год, как пытаемся раскрыть убийство Наволокина-младшего, но безрезультатно. Оно, как и убийство Хапалина останется темным. И тут 11 октября 1992 года убивают двоюродного брата «Канапы» - Владимира Малькова, президента Саратовской товарной биржи и Игоря Саттарова - телохранителя Мальков. Ранение получает сожительница Малькова - Оксана Черемисина. Одним темным дело в итоге стало больше.

По оперативным данным, лидер ОПГ Алексей Наволокин - старший брат убитого Александра Наволокина подозревал "Лапу",, лидера «Парковских».

"Чикун" считал, что убийство Наволокина является фактически покушением на него и хотел поквитаться с заказчиками.

"Канапа" – основной изначально преемник "Хапуги" расценил убийство своего брата как покушение на свой бизнес. Он подозревал "Якоря" – Сергея Яковлева.

В итоге город жил, вернее его криминальная часть, в обстановке тотального подозрения и напряжения. Глобальная чистка могла начаться в любую минуту. Повод подвернулся вскоре – в феврале 1993 года, когда в ресторане "Тройка" на углу улиц Вольская и Московская (директор Роин Пипия – родственник небезызвестного Романа Пипии) во время застолья подрались "Земец" и «Якорь». Земец что-то сказал нелицеприятное Якорю и понеслось. К Якорю присоединились - "Аким" (Александр Акимцев), "Проня" (Сергей Пронин), "Липан" (Александр Липанов), "Чепец" (Анатолий Чепцов, 4 судимости). Последний будет найден мертвым в 1994 году после одной из разборок. Смерть авторитета была оформлена как самоубийство.

После избиения Земца госпитализировали в военный госпиталь Саратовского гарнизона. Потерпевший никого не выдал и сохранил лицо. Свой позор по понятиям он должен был смыть кровью обидчиков. Пока он был в госпитале, события развивались молниеносно.

Была назначена большая стрелка с участием Чикуна, Наволокина-старшего, Лапы, Щетины (Сергей Щетинин, связь с ворами в законе) и Якоря. Долго не могли договориться на чьей территории проводить сходняк. 7 февраля встреча состоялась в офисе Торгово-биржевого дома "Алиса в Саратове", в помещении ледового Дворца спорта "Кристалл". Место было выбрано неслучайно – оно контролировалось как чикуновскими, так и парковскими.

Общались трое на трое – Лапа, Щетина и Ждан с одной стороны и Якорь, Аким и Чепец – с другой. Решили, что Земца избили по глупости по пьянке и раздувать конфликт не выгодно. Следующая встреча, в более расширенном составе, была назначена на 9 февраля, но перед этим Чепец, Аким и Ждан встретились в кафе «Муза» на Чернышевского, 94. О встречи знали все выше названные.

Примерно в 10 часов вечера в кафе вошли двое неизвестных мужчин в масках, вооруженные автоматами Калашникова и открыли огонь на поражение в направлении переговорщиков. Ранение получили постояльцы кафе, погибли 4 человека, среди которых оказался Аким – участник избиения Земца.

Информация быстро попала в прессу, саратовские генералы успевали раздавать интервью. выдвигались разные версии. Например, подозревали Липана, но на тот момент ему было 18 лет и он был чикуновским и смысла убивать своего, то есть Акима, у него не было. Мы работали и днем и ночью. Под каток РУОПа попали многие. Однако официально обвинение, как в организации убийства, так и непосредственно в самом убийстве в кафе "Муза" никому так и не было предъявлено.

У нас были разные версии. Маловероятная – Земец отомстил за себя, но как, если он был в реанимации. Кроме того, он должен был убить Якоря, который и затеял драку в кафе «Тройка».

Другая версия – Чикун, который не был доволен Акимом, начавшим торговать цветметом вместе с товарищем Якоря – Чепцом. В подтверждение этой версии была оперативная информация о том, что стрелявших в «Музе» подвозил некий «Профессор» (возможно Ерусланов). Но мы не нашли иных подтверждений. Основной была версия, что Чикуновских в «музе» пострелял Игорь Давыдов – Зубан, ближайший друг Лапы. Вдохновителем убийства был Щетина. Убивали, чтобы спровоцировать войну чикуновских с противоборствующими группировками. При этом парковские смогли бы занять более сильные позиции после того, как противоборствующие стороны ослабили бы себя в криминальной разборке. Зубан имел судимость – осужден условно. Его задержали и допросили. Через 10 суток его пришлось отпустить. Дело «музы» так и не было раскрыто. Зубан будет убит позднее – в 1995 году. В Елшанке могилы Зубана и Акима расположены рядом.

Время шло – страсти кипели вокруг нашего управления постоянно. Публикации с громкими заголовками выходили в региональных изданиях регулярно. Мы понимали, что их заказчиками являются два генерала – шла целенаправленная дискредитация всего подразделения, но целью был, конечно же, я. Сотрудников обвиняли во всех грехах, выходила очередная публикация, а потом все обвинения молча снимались и так до бесконечности, пока в летом 1995 года по самым различным поводам не начались задержания и аресты моих сотрудников. Одних задерживали на несколько суток и затем отпускали из-под стражи, а другие ушли в СИЗО на многие месяцы. Началось раскручивать «РУОПовское дело». В 1998 году оно лопнет, но к тому времени меня уже не было. 

В августе 1995 года начальник отдела РУОПа по борьбе с коррупцией Михаил Лямин и старший оперуполномоченный того же отдела Андрей Абрамов, которые вели дела саратовских вице-мэров, оказались в СИЗО. Их арестовали сотрудники местного ФСБ.

Оперативники якобы подрабатывали у Михаила Морозова, обвинившего Зотова в вымогательстве взятки. Абрамов устроил свою жену в фирму Морозова "ММ", а сам обязался охранять эту коммерческую структуру от рэкетиров. Кроме того, воспользовавшись документами фирмы, оперативники получили на нее пять автомобилей "Волга" и 200 морозильных камер, которое сами же и продали, присвоив деньги. Облпрокурор Макаров как сорвался с цепи. "Наш РУОП можно считать преступной организацией!" – заявил он корреспонденту «Комсомольской правды.

Вскоре конторские под надзором Макарова и при участии Булгакова начали собирать досье и на меня. Я не мог допустить, чтобы меня оклеветали и мне – боевому офицеру, прошедшему Афган, – пришлось краснеть на скамье подсудимых, а именно этого они добивались. 21 сентября 1995 года я застрелился, оставив предсмертное письмо:  "В последние несколько месяцев этого года проведена серия негативных публикаций с передергиванием фактов с целью скомпрометировать деятельность РУОП. Кампания по дискредитации РУОП имеет целенаправленный характер, находит отражение в политической борьбе за власть в области. И делается все это через Булгакова и Макарова. Создается впечатление и есть основания полагать, что все это в конечном результате является социальным заказом криминальных структур. Я готов уйти, однако Булгаков хочет отомстить мне за мэрию другим способом".

После моего убийства – нет, я не оговорился – именно убийством назвал священник, который отпевал меня во время похорон на родине – в Казани. Так он сказал моим товарищам, когда прочитал предсмертное письмо, оставленное в открытом сейфе. Они проиграли, но аресты продолжались. В марте 1996 года в СИЗО оказались только что вышедшие на пенсию - мой заместитель Сергей Богатырев и оперуполномоченный Александр Дерябин. Офицеров оправдал суд, хотя дело заняло 54 тома. Суд рассматривал его шесть с половиной месяцев. В результате старший оперуполномоченный отдела по борьбе с коррупцией Абрамов был приговорен к четырем годам лишения свободы условно, замначальника РУОПа Богатырев освобожден от уголовной ответственности по амнистии, а два других офицера-руоповца полностью оправданы, написала тогда газета «Коммерсантъ».

Было ли это совпадением или нет, но после моей гибели начались кровавые разборки. РУОП видимо в тот момент был дезорганизован и не контролировал ситуацию. Сначала в Смироновском ущелье убивают Зубана, которого обманом в больницу к родственнику вызвали неизвестные. Авторитет был убит неизвестным из револьвера. Киллер подошел в тот момент, когда Зубан садился в автомобиль. Пистолет убийца сбросил и спокойно ушел. Преступление не было раскрыто.

20 ноября 1995 года произошло одно из самых громких убийств в криминальной истории России – в офисе фирмы «Гроза» на выезде из Заводского района Саратова была убита вся верхушка ОПГ «Чикуна» вместе с ее лидером Игорем Чикуновым. От рук двоих киллеров погибли 11 человек. Одному из авторитетов – Тормозенку, начинавшему еще у Хапуги, удалось чудом выжить. Пуля прошла по касательной, он потерял сознание, и его завалило трупами. Через несколько дней он сбежал из реанимации, хотя больница охранялась.

Я не буду рассказывать о том, как пытались раскрыть это убийство – это уже другая история, но я почему-то вспомнил один весьма показательный эпизод из жизни Чикуна. Кажется это было последнее день рождение авторитета – Чикун отмечал его в марте 1995 года в одном из ресторанов Саратова в весьма обширной и разношерстной компании. Там было каждой твари по паре – авторитеты, братва, чиновники всех мастей, предприниматели. В самый разгар застолья к заведению подъехала кавалькада черных автомобилей с милицейскими номерами. Из них с важным видом вышли руководители областного УВД. Булгакова среди них не было, хотя генерал наверняка знал, что подчиненные поехали поздравить Игоря Чикунова – не мог не знать. Милицейские чины желали авторитету здоровья и всего, всего и всего… Нет – сглазили…