Андрей Андреев стал жертвой абхазских мошенников
12.04.2021 11:35
Миллиардер потерял квартиру бабушки в Санкт-Петербурге.
8 апреля в Приморском суде Санкт-Петербурга прошло очередное заседание по иску об истребовании из чужого незаконного владения двухкомнатной квартиры в доме на Приморском проспекте. Иск в октябре 2020 года подали управляющие имуществом миллиардера Андрея Андреева к купившей квартиру семь лет назад кинопродюсеру Евгении Ароновой. Сам Андреев не живет в России с 2005 года, всем его имуществом управляли по доверенности. Но квартиру ни он, ни его управляющие не продавали, ответчица по иску купила ее у «вдовы» Андреева, который никогда не был женат и не умирал. Как создатель Badoo и кинопродюсер стали жертвами мошенников?
В январе 2013 года кинопродюсер Евгения Аронова купила двухкомнатную квартиру в Приморском районе Санкт-Петербурга. Продавец квартиры — гражданка Абхазии Людмила Тория — утверждала, что получила ее в наследство от своего умершего мужа Андрея Огаджанянца.
Спустя семь лет Аронову вызвали в суд ответчиком по иску об истребовании имущества. Оказалось, что Андрей Огаджанянц жив, никогда не встречался с Людмилой Тория, не был ее мужем, не бывал в Абхазии и не продавал квартиру, завещанную ему бабушкой.
Огаджанянц — настоящая фамилия миллиардера из списка Forbes, создателя Badoo Андрея Андреева. В квартире на Приморском проспекте он, по его словам, провел все свое детство и, согласно отметке в паспорте (ознакомился Forbes), остается прописанным в ней по сей день. О том, что квартира продана, он узнал в прошлом году от управляющих его недвижимостью в России.
Андреев не живет в России с 2005 года. Вся его недвижимость, в том числе квартира в Санкт-Петербурге, отдана в управление по доверенности. «В 2005 году умер мой отец, после его похорон я уехал из России и оставил эту квартиру на попечение ответственным людям. Им были переданы ключи и деньги на оплату налогов и коммунальных услуг. Некоторое время назад со мной связались мои сотрудники, которые занимаются хозяйственными делами, в том числе и управлением недвижимостью, и сообщили, что моя квартира в Санкт-Петербурге в результате какой-то мошеннической сделки сменила владельца. Меня попросили подписать доверенность для юристов, чтобы урегулировать эту ситуацию», — говорит Андреев. По его словам, управляющие заверили, что «все это чистая формальность, вопрос технический, и причин вникать в эту ситуацию не было никаких».
В апреле 2021 года Евгения Аронова написала пост на своей странице в Facebook, из которого стали понятны детали сделки по покупке квартиры, до этого неизвестные Андрееву. В частности, тот факт, что он был женат и похоронен в Абхазии. Аронова просила помощи в сложившейся ситуации, уверяя, что стала жертвой мошенников. О том, что квартира принадлежала Андрееву, члену списка Forbes, она не знала вплоть до начала судебных заседаний.
Как проходила сделка по покупке квартиры
Согласно выпискам из Росреестра, квартира перешла в собственность Людмилы Тория в декабре 2012 года по наследству. Уже спустя три недели была завершена сделка по ее продаже Ароновой.
Аронову, по словам ее адвоката Дмитрия Черней, насторожила такая скорая продажа, но сделка прошла регистрацию в Росреесте, поэтому не возникало вопросов о ее чистоте. «Было надлежащим образом оформлено наследство. Сделку по покупке оформляли нотариально. Тория пояснила, что ее супруг страдал хроническими заболеваниями, алкоголизмом, она похоронила его и решила вернуться в Абхазию. Она предоставила все документы», — объясняет Черней. «На момент совершения сделки мы не были в курсе, жив Огаджанянц или нет. Мы добросовестный приобретатель, купили квартиру за ту стоимость, которую она стоила», — указывает адвокат.
Forbes ознакомился с копиями свидетельств о заключении брака Людмилы Тория и Андрея Огаджанянца и о смерти Андрея Вагнеровича Огаджанянца. Они были выданы отделением ЗАГС Очамчырского района Абхазии. Причина смерти Огаджанянца, указанная в свидетельстве, — острая печеночная недостаточность.
По словам заведующей ЗАГС Лали Бжания, несколько лет назад она расписала гражданку Абхазии Людмилу Тория и гражданина с российским паспортом на имя Андрея Огаджанянца. «Пришел мужчина с ней, который представился гражданином Огаджанянцем. Я, как обычно делаем, фотографию в паспорте посмотрела, на него посмотрела. И мы зарегистрировали брак», — рассказала она. Forbes ознакомился с копией загранпаспорта Андреева, в котором нет отметок о том, что он посещал территорию Абхазии в момент «регистрации брака».
По словам Бжания, через некоторое время Тория принесла справку о смерти мужа. При этом паспорта умершего при ней не было. «Они сказали, что его (тело мужчины) нашли где-то, паспорта не было. Согласно медицинскому свидетельству о смерти, мы смерть зарегистрировали и гражданка Тория получила свидетельство о смерти», — объяснила Бжания. Она затрудняется вспомнить, когда именно это произошло, но, согласно изученным Forbes документам, брак был зарегистрирован 30 декабря 2008 года, дата выдачи свидетельства о смерти — 24 августа 2012 года. При этом свидетельство о заключении брака было выдано повторно и спустя четыре дня после смерти Огаджанянца — 28 августа 2012 года.
В разговоре с Forbes Бжания рассказала: о том, что Огаджанянц на самом деле жив, узнала осенью 2020 года, когда в ЗАГС обратились его адвокаты с требованием аннулировать запись о браке и смерти. «С меня тут же взяли пояснение, но я объяснила, что человек представился, представил паспорт, я по фотографии визуально посмотрела, был похож. Такого еще не было, я даже не могла подумать, что такое в жизни вообще может быть», — говорит Бжания.
В Росреестре на запрос Forbes ответили, что «у государственного регистратора не возникло сомнений в подлинности предоставленных документов, поскольку они отвечали требованиям законодательства», а весь необходимый для заключения сделки комплект документов был предоставлен. На вопрос о том, проверялись ли родственные связи Тория и Огаджанянца и подлинность свидетельства о смерти, в регуляторе заявили, что этим занимаются другие уполномоченные органы, а именно нотариус.
Никита Петреев, адвокат коллегии адвокатов Delcredere, говорит, что Росреестр был обязан провести правовую экспертизу документов, а также проверить законность сделки. «Это означает, что сотрудники Росреестра должны были установить действительность поданных документов, проверить полномочия лица или органа власти, выдавшего документы, а также убедиться в отсутствии иных оснований для приостановления или отказа в госрегистрации», — объясняет он.
Кроме того, так как квартира, по данным Росреестра, была передана Тория по наследству, у той должно было быть свидетельство о праве на наследство или же свидетельство о праве собственности на долю в общем имуществе, выданное нотариусом по заявлению пережившей супруги.
Никита Пилюгин, заместитель руководителя юридического департамента федеральной компании «Этажи», отмечает, что проведенная сделка «из разряда фантастики». «Даже если бы смерть была невымышленной и супруг реальным, осуществить такую сделку в любом случае было бы нельзя. До этого необходимо было бы вступить в законные права наследования имущества, поскольку в договоре купли-продажи при его регистрации должен фигурировать реальный, действующий на момент заключения сделки собственник объекта недвижимости», — объясняет он. По российскому законодательству, обращаться за переходом права может только собственник, даже если бы у «супруга» была доверенность на проведение таких операций, она бы потеряла свою силу после смерти собственника, добавляет Пилюгин.
Умершая «вдова» и нотариус в тюрьме
Людмила Тория умерла в Краснодаре в апреле 2019 года от пневмонии. Forbes ознакомился с копией выписки записи о смерти. Эту информацию подтвердила Forbes и заведующая ЗАГС Очамчырского района Абхазии Лали Бжания. По ее словам, Тория проживала в одном из абхазских сел Очамчырского района, но в каком именно, ответить затруднилась.
Перед смертью Тория попала в поле зрения правоохранительных органов в связи с делом нотариуса Нины Наумовой, которая проходит в материалах дела Огаджанянца-Ароновой как третье лицо. Именно она заключала сделку по приобретению квартиры между Тория и Ароновой.
Нина Наумова начала практику в начале 2000-х. Занималась в том числе наследственными делами. В июне 2018 года она была лишена права нотариальной деятельности. Поводом для проведения проверки послужило частное определение Калининского районного суда Санкт-Петербурга. Из базы данных суда следует, что Наумова выступала ответчиком по иску администрации Калининского района. Иск был удовлетворен, но подробности дела не раскрываются.
В 2019 году Наумова была осуждена на пять лет за мошенничество путем присвоения квартир умерших петербуржцев. По данным следствия, Александр Будер, Сергей Конторин, Нина Наумова, Мария Новоселова и Валентина Рягузова получали заведомо фальшивые документы, которые подтверждали родство фиктивного наследника с умершим владельцем жилой площади. Для государственной регистрации сделки по переходу права собственности мошенники обращались к нотариусу Наумовой. Квартира на Приморском проспекте в деле Наумовой не фигурирует.
Очередное рассмотрение дела назначено на май 2021 года. Квартира на Приморском проспекте арестована. По словам Петреева, если в суде будет установлено, «что квартира выбыла из владения у собственника помимо воли, к примеру, вследствие подлога документов или незаконных регистрационных действий, то такая квартира может быть истребована даже у добросовестного приобретателя». «При этом добросовестный приобретатель вправе обратиться к продавцу имущества с требованием о возмещении убытков, причиненных истребованием данного имущества», — добавляет он.
Андреев готов помочь Ароновой с покупкой другой квартиры. «Я до сих пор не до конца понимаю, как такое могло произойти. Все детали этого дела должны быть установлены следствием, но, как мне кажется, здесь имело место явное мошенничество с недвижимостью. Я очень расстроен случившимся, и я понимаю, что для Евгении эта ситуация не менее неприятна и болезненна. Если Евгения так же, как и я, стала жертвой мошенников, то я готов помочь ей с приобретением новой недвижимости. Очень печально, что такие ситуации все еще происходят, и, как вы видите, от них не застрахован абсолютно никто. Я считаю, что молчать о таком нельзя, и если сегодня в такой ситуации оказались мы с Евгенией, то завтра может оказаться любой», — заключил он.
В январе 2013 года кинопродюсер Евгения Аронова купила двухкомнатную квартиру в Приморском районе Санкт-Петербурга. Продавец квартиры — гражданка Абхазии Людмила Тория — утверждала, что получила ее в наследство от своего умершего мужа Андрея Огаджанянца.
Спустя семь лет Аронову вызвали в суд ответчиком по иску об истребовании имущества. Оказалось, что Андрей Огаджанянц жив, никогда не встречался с Людмилой Тория, не был ее мужем, не бывал в Абхазии и не продавал квартиру, завещанную ему бабушкой.
Огаджанянц — настоящая фамилия миллиардера из списка Forbes, создателя Badoo Андрея Андреева. В квартире на Приморском проспекте он, по его словам, провел все свое детство и, согласно отметке в паспорте (ознакомился Forbes), остается прописанным в ней по сей день. О том, что квартира продана, он узнал в прошлом году от управляющих его недвижимостью в России.
Андреев не живет в России с 2005 года. Вся его недвижимость, в том числе квартира в Санкт-Петербурге, отдана в управление по доверенности. «В 2005 году умер мой отец, после его похорон я уехал из России и оставил эту квартиру на попечение ответственным людям. Им были переданы ключи и деньги на оплату налогов и коммунальных услуг. Некоторое время назад со мной связались мои сотрудники, которые занимаются хозяйственными делами, в том числе и управлением недвижимостью, и сообщили, что моя квартира в Санкт-Петербурге в результате какой-то мошеннической сделки сменила владельца. Меня попросили подписать доверенность для юристов, чтобы урегулировать эту ситуацию», — говорит Андреев. По его словам, управляющие заверили, что «все это чистая формальность, вопрос технический, и причин вникать в эту ситуацию не было никаких».
В апреле 2021 года Евгения Аронова написала пост на своей странице в Facebook, из которого стали понятны детали сделки по покупке квартиры, до этого неизвестные Андрееву. В частности, тот факт, что он был женат и похоронен в Абхазии. Аронова просила помощи в сложившейся ситуации, уверяя, что стала жертвой мошенников. О том, что квартира принадлежала Андрееву, члену списка Forbes, она не знала вплоть до начала судебных заседаний.
Как проходила сделка по покупке квартиры
Согласно выпискам из Росреестра, квартира перешла в собственность Людмилы Тория в декабре 2012 года по наследству. Уже спустя три недели была завершена сделка по ее продаже Ароновой.
Аронову, по словам ее адвоката Дмитрия Черней, насторожила такая скорая продажа, но сделка прошла регистрацию в Росреесте, поэтому не возникало вопросов о ее чистоте. «Было надлежащим образом оформлено наследство. Сделку по покупке оформляли нотариально. Тория пояснила, что ее супруг страдал хроническими заболеваниями, алкоголизмом, она похоронила его и решила вернуться в Абхазию. Она предоставила все документы», — объясняет Черней. «На момент совершения сделки мы не были в курсе, жив Огаджанянц или нет. Мы добросовестный приобретатель, купили квартиру за ту стоимость, которую она стоила», — указывает адвокат.
Forbes ознакомился с копиями свидетельств о заключении брака Людмилы Тория и Андрея Огаджанянца и о смерти Андрея Вагнеровича Огаджанянца. Они были выданы отделением ЗАГС Очамчырского района Абхазии. Причина смерти Огаджанянца, указанная в свидетельстве, — острая печеночная недостаточность.
По словам заведующей ЗАГС Лали Бжания, несколько лет назад она расписала гражданку Абхазии Людмилу Тория и гражданина с российским паспортом на имя Андрея Огаджанянца. «Пришел мужчина с ней, который представился гражданином Огаджанянцем. Я, как обычно делаем, фотографию в паспорте посмотрела, на него посмотрела. И мы зарегистрировали брак», — рассказала она. Forbes ознакомился с копией загранпаспорта Андреева, в котором нет отметок о том, что он посещал территорию Абхазии в момент «регистрации брака».
По словам Бжания, через некоторое время Тория принесла справку о смерти мужа. При этом паспорта умершего при ней не было. «Они сказали, что его (тело мужчины) нашли где-то, паспорта не было. Согласно медицинскому свидетельству о смерти, мы смерть зарегистрировали и гражданка Тория получила свидетельство о смерти», — объяснила Бжания. Она затрудняется вспомнить, когда именно это произошло, но, согласно изученным Forbes документам, брак был зарегистрирован 30 декабря 2008 года, дата выдачи свидетельства о смерти — 24 августа 2012 года. При этом свидетельство о заключении брака было выдано повторно и спустя четыре дня после смерти Огаджанянца — 28 августа 2012 года.
В разговоре с Forbes Бжания рассказала: о том, что Огаджанянц на самом деле жив, узнала осенью 2020 года, когда в ЗАГС обратились его адвокаты с требованием аннулировать запись о браке и смерти. «С меня тут же взяли пояснение, но я объяснила, что человек представился, представил паспорт, я по фотографии визуально посмотрела, был похож. Такого еще не было, я даже не могла подумать, что такое в жизни вообще может быть», — говорит Бжания.
В Росреестре на запрос Forbes ответили, что «у государственного регистратора не возникло сомнений в подлинности предоставленных документов, поскольку они отвечали требованиям законодательства», а весь необходимый для заключения сделки комплект документов был предоставлен. На вопрос о том, проверялись ли родственные связи Тория и Огаджанянца и подлинность свидетельства о смерти, в регуляторе заявили, что этим занимаются другие уполномоченные органы, а именно нотариус.
Никита Петреев, адвокат коллегии адвокатов Delcredere, говорит, что Росреестр был обязан провести правовую экспертизу документов, а также проверить законность сделки. «Это означает, что сотрудники Росреестра должны были установить действительность поданных документов, проверить полномочия лица или органа власти, выдавшего документы, а также убедиться в отсутствии иных оснований для приостановления или отказа в госрегистрации», — объясняет он.
Кроме того, так как квартира, по данным Росреестра, была передана Тория по наследству, у той должно было быть свидетельство о праве на наследство или же свидетельство о праве собственности на долю в общем имуществе, выданное нотариусом по заявлению пережившей супруги.
Никита Пилюгин, заместитель руководителя юридического департамента федеральной компании «Этажи», отмечает, что проведенная сделка «из разряда фантастики». «Даже если бы смерть была невымышленной и супруг реальным, осуществить такую сделку в любом случае было бы нельзя. До этого необходимо было бы вступить в законные права наследования имущества, поскольку в договоре купли-продажи при его регистрации должен фигурировать реальный, действующий на момент заключения сделки собственник объекта недвижимости», — объясняет он. По российскому законодательству, обращаться за переходом права может только собственник, даже если бы у «супруга» была доверенность на проведение таких операций, она бы потеряла свою силу после смерти собственника, добавляет Пилюгин.
Умершая «вдова» и нотариус в тюрьме
Людмила Тория умерла в Краснодаре в апреле 2019 года от пневмонии. Forbes ознакомился с копией выписки записи о смерти. Эту информацию подтвердила Forbes и заведующая ЗАГС Очамчырского района Абхазии Лали Бжания. По ее словам, Тория проживала в одном из абхазских сел Очамчырского района, но в каком именно, ответить затруднилась.
Перед смертью Тория попала в поле зрения правоохранительных органов в связи с делом нотариуса Нины Наумовой, которая проходит в материалах дела Огаджанянца-Ароновой как третье лицо. Именно она заключала сделку по приобретению квартиры между Тория и Ароновой.
Нина Наумова начала практику в начале 2000-х. Занималась в том числе наследственными делами. В июне 2018 года она была лишена права нотариальной деятельности. Поводом для проведения проверки послужило частное определение Калининского районного суда Санкт-Петербурга. Из базы данных суда следует, что Наумова выступала ответчиком по иску администрации Калининского района. Иск был удовлетворен, но подробности дела не раскрываются.
В 2019 году Наумова была осуждена на пять лет за мошенничество путем присвоения квартир умерших петербуржцев. По данным следствия, Александр Будер, Сергей Конторин, Нина Наумова, Мария Новоселова и Валентина Рягузова получали заведомо фальшивые документы, которые подтверждали родство фиктивного наследника с умершим владельцем жилой площади. Для государственной регистрации сделки по переходу права собственности мошенники обращались к нотариусу Наумовой. Квартира на Приморском проспекте в деле Наумовой не фигурирует.
Очередное рассмотрение дела назначено на май 2021 года. Квартира на Приморском проспекте арестована. По словам Петреева, если в суде будет установлено, «что квартира выбыла из владения у собственника помимо воли, к примеру, вследствие подлога документов или незаконных регистрационных действий, то такая квартира может быть истребована даже у добросовестного приобретателя». «При этом добросовестный приобретатель вправе обратиться к продавцу имущества с требованием о возмещении убытков, причиненных истребованием данного имущества», — добавляет он.
Андреев готов помочь Ароновой с покупкой другой квартиры. «Я до сих пор не до конца понимаю, как такое могло произойти. Все детали этого дела должны быть установлены следствием, но, как мне кажется, здесь имело место явное мошенничество с недвижимостью. Я очень расстроен случившимся, и я понимаю, что для Евгении эта ситуация не менее неприятна и болезненна. Если Евгения так же, как и я, стала жертвой мошенников, то я готов помочь ей с приобретением новой недвижимости. Очень печально, что такие ситуации все еще происходят, и, как вы видите, от них не застрахован абсолютно никто. Я считаю, что молчать о таком нельзя, и если сегодня в такой ситуации оказались мы с Евгенией, то завтра может оказаться любой», — заключил он.
