"Леня Макинтош" рассказал страшное о банкире Смоленском

О Леониде Билунове, в определенных кругах известном как «Леня Макинтош», «Аргументы неделi» уже писали в №8(21). Чего о нём только не говорят: и что Макинтош теперь – глава русской мафии за рубежом. И что из Парижа он «решает вопросы» чуть ли не государственного уровня, которые по госканалам разрешить не удается…

Билунов – родом из «этапных» 80-х и «переломных» 90-х. В то время он был крайне близок с одним из самых известных российских олигархов – Александром Смоленским. Тем самым, в «СБС-Агро» которого после кризиса канули сбережения тысяч и тысяч россиян. Но образ банкира Смоленского все равно оставался крайне благообразным. Сегодня «Макинтош» рассказывает о другой, тёмной стороне известного бизнесмена. Да и не только его…

Это ведь не просто история неудавшихся покушений, перестрелок и мафиозных разборок. Это история российского бизнеса. Так в атмосфере боевых операций и сводок с линии финансового фронта рождались первые олигархи и их первые миллиарды. Вы думаете, Смоленский один такой? А чем остальные лучше?

«Продайте мне вашу машину»

Они познакомились случайно, на дороге, в пробке где-то на Садовом кольце. Водитель старого разбитого жигуленка увидел стоящий рядом на светофоре новенький 280-й «мерседес» цвета «мокрый асфальт» и, пересилив робость и страх, крикнул в окно – «Надо поговорить!»

На его удивление, крепкий загоревший человек, сидящий за рулем иномарки, вежливо кивнул в ответ.

Они припарковались, вышли из машин, познакомились. Тот, что ехал на «жигулях», с ходу выпалил – «Продайте мне вашу машину. Деньги у меня есть, не беспокойтесь».

Хозяин «мерседеса» лишь ухмыльнулся в ответ, но обещал подумать. Машину он своему новому знакомому не продал, но помог купить почти такую же.

Шел 1988-й. В Москве тогда было всего несколько «мерседесов»… Так начиналась дружба между мелким финансистом Александром Смоленским и «широко известным в узких кругах» Леонидом Билуновым, в криминальных кругах страны получившим славу под именем «Леня Макинтош». (В старых «жигулях» ехал банкир, если кто не понял.)

Эта дружба между совершенно разными, непохожими друг на друга людьми прошла множество испытаний, прежде чем Билунов понял – из них «дружит» только он один.

«Макинтош» вытаскивал молодого банкира, одиноко сидевшего в своём офисе на Пятницкой, 72, из немыслимых передряг, выйти живым из которых в те годы удавалось немногим.

Леня, за плечами которого к кому времени было уже около 15 лет тюрем и лагерей, был культовой фигурой в криминальной Москве. Его слушали и его слову верили. Саша воспользовался этим сполна.

Банкир открывал счета, а его «друг» ходил на стрелки с державшим в страхе пол-Москвы бандитом по кличке «Мансур». Саша открывал бизнес в Вене, счета в Праге, новый офис в столице, а Леня выслушивал жалобы «кинутых» банкиром вкладчиков и клиентов банка «СБС-Агро». И число этих «кинутых» с каждым годом росло.

Саша стал самым настоящим русским олигархом, окружил себя охраной и секретаршами. Леня стал ему обузой и грустным напоминанием о том, кто есть Саша на самом деле, и где бы он был, если бы не старый «друг».

«Крыша» стала олигарху мешать. Чем это обычно заканчивалось в той России начала 90-х, напоминать, думаю, не надо. Тем более «Макинтош» очень серьёзно вложился в банковский бизнес Смоленского, и потому у банкира был весьма маленький выбор средств, с помощью которых Билунова из этого бизнеса можно было «вывести»…

– Первую попытку убрать меня Смоленский совершил в ноябре 1992 года, – начинает вспоминать Леонид Билунов. Далее я привожу содержание рассказа моего собеседника, сокращенное только из-за нехватки газетной площади.

Перестрелка в подъезде

«В тот вечер я был в своей московской квартире один, жена с дочкой уехали отдыхать. Вдруг во всем доме выключили свет. Я поднял трубку телефона – тишина. И тут я услышал шум на лестничной клетке. Дверь квартиры была бронированная, стекла в окнах – пуленепробиваемые. Дома у меня всегда было оружие. Но я все равно позвонил двоим своим друзьям.

Возьмите с собой стволы, приезжайте быстрее и по лестнице поднимайтесь очень осторожно».

Оба они были прекрасные спортсмены, выброшенные перестройкой на обочину жизни. Я им помог найти себя в новых условиях. Они приехали мгновенно.

В тот момент, когда мои «спортсмены» вошли в подъезд, раздался первый выстрел. Пуля чиркнула по моей входной двери. У нас троих были американские помповые ружья. Мы открыли шквальный огонь по невидимому противнику. Разве мы тогда могли знать, что это милиция? Они стреляли в сторону нашего лестничного пролета из автоматов Калашникова несколько минут.

Это был настоящий бой. Кто-то из соседей позвонил «02». Вскоре прибыло два автобуса с бойцами ОМОНа. И тут, когда дом был уже окружен, эти «автоматчики» стали кричать омоновцам – «Не стреляйте! Мы с Петровки, мы – свои!»

Я вынужден был сдаться, но понимал, что меня вряд ли арестуют. МВД не станет выносить сор из избы. Они же не признаются в том, что приехали меня убивать!

Вскоре инцидент был исчерпан. Меня действительно отпустили. А муровцы с Петровки (их было 8 человек, все в бронежилетах и масках ) ещё долго обсуждали с начальником ОМОНа, как оформлять в докладе эпизод с перестрелкой в центре Москвы, да и заполнять ли вообще этот протокол.

Через неделю я уже в деталях знал подробности того, как Смоленский меня «заказал», кто был посредником, кому платились деньги. Саше я сначала ничего не сказал. А он, оказывается, уже готовил второе покушение! В начале 93-го года я некоторое время жил в Вене, прилетал в Москву лишь по неотложным делам.

В один из таких моих прилетов мы с друзьями решили съездить поужинать в ресторан на Ленинградском проспекте. О том, что я нахожусь в Москве, знало в тот вечер всего несколько человек! Но один из них меня и предал. Мы вышли из ресторана ночью.

В 15 метрах от моего «мерседеса» была припаркована милицейская патрульная машина. Я почувствовал, что сейчас что-то произойдет. Интуиция. Оружия у меня на этот раз не было. Все произошло очень быстро. Из патрульной машины выскочило два человека, один из них выстрелил. Я получил пулю в бок, но успел прыгнуть в машину. Развернув «мерседес» на 180 градусов, я на полной скорости рванул в сторону стрелявших. Одного сбил я, а второго расстреляли вышедшие на шум из ресторана мои друзья. Меня увезли к знакомому хирургу. Официально обращаться в больницу было нельзя – меня бы сразу арестовали.

Проанализировав все случившееся, я быстро понял, кто рассказал Смоленскому о том, что я прилетел в Москву. Дело в том, что в середине 80-х меня уже пытались убить. Уже тогда бизнес умывался кровью. Защищаясь, я устроил драку в машине, на который меня везли в лес, чтобы, видимо, там и похоронить. Автомобиль перевернулся, врезался в дерево и взорвался. Я чудом выжил, а человек, который был за рулем, погиб. Это был старший лейтенант милиции. У него остался брат, тоже милиционер. В тот вечер на Ленинградке именно он стрелял в меня из табельного ПМ. Его специально отыскали люди Смоленского и предложили отомстить.

Смоленский часто летал за границу. Я договорился со своими приятелями, и они устроили ему «встречу» в аэропорту одной из европейских столиц.

К Смоленскому подошли четверо сразу после паспортного контроля. Мы не учли только одного. Банкира спасло то, что он прилетел вместе с 10-летним сыном. Мои друзья набрали на «мобильнике» мой номер и передали трубку Смоленскому. Я сказал ему – «Привет, животное. Тебе сегодня повезло». Потом я попросил ребят его отпустить.

Я считал, что он одумается. Но все произошло наоборот! Осенью того же 93-го года мне позвонил мой друг Сережа Михайлов (для друзей – Михась) и рассказал фантастическую историю. Оказывается, к нему обратился какой-то бывший уголовник с Украины. Он недавно вышел из тюрьмы и тут же взялся за «одну работенку». Это был «заказ» на убийство. Этот парень должен был убить меня.

Михась рассказал мне, что объяснил этому пацану, кто я такой, и посоветовал вовремя одуматься. Тот не на шутку перепугался и назначил встречу женщине, которая передавала ему деньги на моё устранение. Я знал эту девушку. Раньше она была московской уличной проституткой, потом стала содержанкой у нескольких русских богатеев. Сейчас она владеет модным салоном в Москве. Смоленский в своё время купил ей дом в Австрии. А затем приказал дать киллеру денег за моё убийство в качестве оплаты за этот дом! Она не смогла отказаться.

Сергей Михайлов отправил этого незадачливого киллера к ней. Тот взял у перепуганной проститутки 50.000 долларов и уехал к себе на Украину. На этом история закончилась.

Взрыв на Ленинградском шоссе

В декабре того же года я организовал уникальную операцию. Моя цель была проста. Я хотел организовать взрыв на трассе, по которой Смоленский должен был ехать на своём бронированном «мерседесе». Его машину мои друзья отсекли бы от охраны, и я бы тогда встретился со Смоленским лично и задал бы ему пару вопросов.

План был почти совершенен. Бригада рабочих на дороге из аэропорта «Шереметьево» в Москву заложила под асфальт два кило взрывчатки – аммонала. В определенное время, когда лимузин Смоленского должен был проследовать по этому маршруту, мой подручный нажал бы кнопку.

Джип с моими ребятами был наготове. Но Смоленскому повезло. Опять. Провод, идущий к взрывчатке, оказался перебитым.

Думаю, он об этой истории даже не догадывается. Но я ещё найду возможность посмотреть ему в глаза. И вряд ли он выдержит мой взгляд…»

Андрей Калитин