Рашников коварно лишил пенсионеров акций

Седьмого мая прошлого 2007 года окончательно рухнула репутация Магнитки, — прославленного орденоносного завода, который стал собственностью некоего Виктора Рашникова. Вся Челябинская область и весь город Магнитогорск знают, как это было: по распоряжению руководства предприятия милиция избила ветеранов труда, отдавших этому предприятию по 50-30 лет.

Группа пенсионеров завода, у которых взяли в доверительное управление акции предприятия и не вернули, с 2005-ого года регулярно выходила на пикеты с требованиями вернуть им их единственное состояние, заработанное за 50 и 40 и 30 лет работы в горячих цехах этого вредного производства. Акций было много, и сейчас они дорого стоят. Хватило бы на спокойную старость и внуков поднять.

Сначала на пикеты выходило 350 ветеранов, а нынче их осталось всего 50 человек. Но акции им не отдают. Их присвоили мошенническим путем.

Дивиденды дедам и бабушкам много лет не выплачивали. А потом заявили, что акции проданы на сторону. Сообщили им об этом письмами некоего ЗАО Меком в 2005 году. Получив такие письма, ветераны заволновались, пошли выяснять правду и выяснили, что они стали жертвами мошенничества топ-менеджмента Магнитки. В целях завладения акциями ветеранов, отдавших документы в доверительное управление, их подписи на передаточных документах были подделаны, а сами ценные бумаги, якобы, безвозмездно отданы ими кому-то.

С 2005-го года ветераны провели самостоятельное расследование мошенничества с акциями, проделав работу, которую должны были провести Следственный комитет, милиция и прокуратуры всех уровней. И выяснили, что деяния высших чинов Магнитогорского меткомбината подпадают под ст. 159-ую. Это мошенничество. Однозначно. Однако, как сказали ветеранам, ст. 159 ч.1 (легкая), срок давности мошенничество уже истек, и нет смысла заводить уголовное дело. Правоохранительные органы отказали старикам. Причем совершенно не потому, что срок давности деяния истек. И часть 1-ая под это преступление не подходит — здесь часть 4, тяжелая, за нее дают 10 лет. Все гораздо хуже: и Магнитогорск, и Челябинск верят в то, что владелец Магнитогорского металлургического комбината Виктор Рашников (85,55% акций в собственности, 400 млн долларов дивидендов только в 2007-ом году, прочное 14-ое место среди миллиардеров в списке Forbes) – это человек вхожий в самые главные кабинеты страны. Легенды об этом распространяются по области целенаправленно. "Кремлем" можно прикрыть все. Даже хищение чужих акций.

Уже давно город Магнитогорск все понял про комбинат. Молодежь сюда не хочет идти работать, потому что знает: тут обманывают. Старость наступит, и ты увидишь, что гол и бос, и место твое – в «Доме смерти». Так шепотом называют Дом ветеранов Магнитки, куда приходят, как в последний приют, отдав комбинату и квартиру, и пенсию. Обычно конец наступает быстро.

Увидев дедов и бабушек с плакатами, мальчишки на велосипедах обычно кричат: «Бабушки! Мы с вами!»


Избиение стариков случилось так: ветераны труда 7 сентября 2007 года вышли на пикет к Дворцу культуры им. Орджоникидзе, где проходила профсоюзная конференция. Вышли они с самодельными плакатами простецкого содержания: «Рашников, отдай нам наши акции!» и обращениями в адрес профсоюза с просьбой о защите их прав.




Старики пришли на пикет, чтобы обратить на себя внимание руководства предприятия. И на них обратили внимание. Мгновенно возле них появились бравые и юные милиционеры. Один из них, двухметровый младший лейтенант Самулыжко, буквально бросился на ветеранов, на видеозаписи видно, как ему передали нож, которым он начал злобно резать в лоскуты плакаты стариков. Завязалась жестокая потасовка. В которой Самулыжко слегка порезал себе пальчик. 80-летних стариков мутузили по полной программе.




Затем, покончив с плакатами, ветеранов затолкали в «воронок» и увезли в милицию. Там их переписали, указав возраст. А на следующий день мл. лейтенант Самулыжко написал заявление, что его избила… Ирина Семеновна Прудникова, якобы, она нанесла ему вечья и сделала ему сотрясение мозга.

Когда Ирина Семеновна Прудникова, 83 лет от роду, из которых она 53 проработала на предприятии, пришла в суд по повестке, судья, увидев сгорбленную худенькую женщину, у которой на руке нет одного пальца, очень удивилась:

— Я вызывала Ирину Прудникову 1983-его года рождения. Именно на нее написал заявление мл.лейтенант Самулыжкин, что она его избивала.

— Ирина Семеновна Прудникова – это я.

Судья опустила голову и долго молчала. Говорить ей, видимо, мешал стыд. В какую гнусную историю ее втянули, она поняла сразу. Мл. лейтенант Самулыжко, тупо списал данные об Ирине Прудниковой с милицейского документа, где бы проставлен возраст, а не год рождения. Полных лет Прудниковой было 83. Но Самулыжко, который в пылу драки с пенсионерами, как-то подзабыл, что молодых девушек там не было, сварганил заявление на Ирину Прудникову 83-его года рождения.

Когда не получилось засудить Прудникову, Самулыжко подал заявление об избиении – на Геннадия Грабарева. У Грабарева случился инсульт. Но уголовное дело на него завели. И сейчас он ходит по судам — отбивается. А Самулыжко получил, наконец, звание лейтенанта. Создается впечатление, что еще пара пикетов и пара избитых стариков и ложных обвинений, и он станет станет подполковником.

Подали милиционеры в суд и на 70-летнего пенсионера Васильева. Но это уже после другого пикета. Его взяли прямо в поликлинике, когда он был на приеме у кардиолога. Сердце-то, как решето.


Что же происходит в самом информационно закрытом городе России – в Магнитогорске, где все СМИ и городская администрация, и городское собрание подконтрольны «стальным королям Магнитки»?

Как обычно здесь прессуют слабых. Потому что отсутствуют институты защиты. Здесь происходит беспредел, прикрытый беззастенчивым пиаром. А ведь обманутые пенсионеры любили комбинат и верили в него, как в мать родную.

Потому-то ветераны и отдали свои кровные акции в доверительное управление.

В 2002 году комбинат слезно попросил ветеранов никому не продавать свои акции, потому ими можно голосовать против нынешнего руководства и его решений. «Призываем вас не производить никаких действий со своими акциями через другие фирмы, кроме Мекома, а он единое целое с комбинатом. Так как другие фирмы преследуют только свои корыстные цели. Надеяться, что в дальнейшем их люди будут помогать и поддерживать вас, не приходится…» — взывало руководство предприятия со страниц своей газеты «Магнитогорский металл».

70-летний Сергей Алексеевич Васильев рассказывает:- В 1992-ом году начали акционировать завод. Всем давали акции. Все рабочие тогда верили руководству. И вот, спустя какое-то время руководство стало грозиться, что наши акции могут скупить москвичи. Жали на наш патриотизм. Ходили по квартирам и заставляли заключать договора на доверительное управление с Мекомом. Мы спрашивали: «Наши акции пойдут на пользу комбинату?» «Да!» За 25 привилегированных акций я получил от комбината 250 рублей. Всего-то! Тогда москвичи, которые скупали акции, давали за них большие деньги – мы могли купить квартиры или машины своим детям. Или жить на эти деньги безбедно до конца своих дней. Но мы предпочитали откликнуться на призыв комбината. Меня грела мысль, что я совладелец комбината. Ведь помочь родному заводу было для нас естественно. Затем в 2003 году я получил пакет с сургучной печалью. Раскрыл его. Там было написано: «Ваши акции проданы. Получите 18 тысяч. И подпись: Меком. Прибегаю туда, в этот Меком, там толпа неимоверная. Все получили письма. Я – к Скрипке, к директору Мекома. А его нет. Его убрали уже…»

80-летний Владимир Игоревич Гомулецкий остался один после смерти своих детей — с 15-летним внуком. Живет он, как и все пенсионеры прославленного завода, впроголодь. Завод оказывает своим ветеранам помощь в размере 500 рублей в месяц. Получает Гомулецкий в общей сложности 4000 рублей. У него было 82 акции. Если бы с ним расплатились за акции, которые стоят сейчас дороже 1 тысячи долларов за штуку, он бы, точно, поставил бы внука на ноги. А сейчас он даже в город не может выехать – денег нет.

«И я, и мой отец всю жизнь проработали на комбинате. Хотелось помочь родному предприятию, вот и отдал акции, когда попросили.


У меня было четверо детей, — говорит Гомулецкий.- Дочь умерла. Четыре года назад умер сын и оставил мне внука. Поэтому сегодня и борюсь за свои акции. Иначе парня не воспитаю. Письма пишу Рашникову. Нет ответа. Крашенинникову пишу – не отвечает. Обращался в прокуратуру. А они твердят, что все правильно у нас отобрали. Они меня оскорбили тем, что лишили прав. Лишили человеческого достоинства, как будто я никто.

83-летняя Елена Семеновна Прудникова в Магнитогорске с 1929 года.

«Нас было у родителей 12 детей. Выжили только шестеро. Жили в палатках. Наша семья вся строила комбинат: отец и трое моих старших братьев. Папа в 1936 году умер. А братьев, когда началась война, забрали на фронт.

Во время войны очень плохо жили. Мама кормила нас супом из рыбьих голов. Кишками, требухой, А сама пухла с голоду. По выходным мы ходили работать по совхозам. Там за работу кормили горькой лапшой с полынью. А денег не давали совсем. С 12 лет я работала на заводе. У меня общий стаж – 53 года. Из них 40 лет – горячий. У меня комбинат был – родной дом. Я так любила там работать. А меня так обманули. Рашников купил комбинат. Где он взял эти акции? Это наши акции, которые у нас украли.

У меня много наград. Но накой они мне. Лучше бы пенсию нормальную платили бы.




-Нам надо, чтобы возбудили уголовное дело по факту мошенничества, — говорит Анатолий Иванович Давыдов.

-Чего вы хотите добиться?

— Думаем, что акции мы вырвем. И их внесут в реестр акционеров.

— Вам же деньги надо получить…

— Нет, не деньги. Нас оскорбили. Обманули. Мы хотим вернуть наше человеческое достоинство.

г. Магнитогорск

Елена Токарева