Козлов и Френкель – банковские Моцарт и Сальери

— Ты помнишь, сколько сейчас стоит нефть? 118 долларов за баррель? А сколько из них заходит в Россию, ты знаешь? От силы двадцать. И вот эту жалкую двадцатку мы делим, — улыбаясь, говорит мне незаметный, вежливый собеседник, один из бывших королей обнального рынка.

Признаться, начиная это расследование, я была убеждена, как и большинство моих читателей, что главным противником Козлова были силовики, что они крайне страдали от затеянной им реформы и что вообще честный чиновник был им как кость в горле.

К сожалению, отношения Козлова и силового блока были куда сложнее. Бизнес-интересов высших слоев Кремля затеянная Козловым реформа никак не задевала — в этом, возможно, крылась одна из причин прекрасного к нему отношения президента Путина.

Швейцарская компания «Ганвор», принадлежащая другу президента Путина Геннадию Тимченко, никак не пострадала от введения системы страхования вкладов в российских банках. Ее выручка в российские банки не заходит.

Но и те генералы, которые крышевали банки здесь, на самом деле не были внакладе. Реформа разделила российскую банковскую систему на слои, как масло и воду. Сверху оказались «чистые» банки, то есть те, кто лично ходил в Кремль и ЦБ. А снизу «грязные», «грязные»-то и побежали к генералам.

— Я ушел с этого рынка года три назад, — говорит мне один из собеседников, — я посмотрел, что происходит, собрал ребят и сказал: все. Ставки поднялись, в это дело пошел криминал, в это дело пошли чекисты, сейчас начнется кидалово. Сейчас будут собирать деньги и опрокидывать банки.

Генералы, конечно, «доставали» Козлова. Но не в том смысле, что раньше они крышевали «грязные» банки, а потом Козлов начал их щемить и урезал их доходы. Ровно наоборот: раньше «грязные» банки косили бабки сами, а потом Козлов их прищемил, и они побежали к генералам.

Вы, конечно, спросите, а стоила ли овчинка выделки? Какой смысл крылся в банковской реформе, которая привела к вздорожанию наличных денег и притоку туда криминала и чекистов?

Ответ: стоила. Есть фундаментальные реформы, а есть их следствия в искаженном, искореженном обществе. Есть суд присяжных, а есть реальность суда присяжных в современной России, которая заключается в том, что присяжных покупают или запугивают. Но это не значит, что суд присяжных надо отменить. Введение суда присяжных является более фундаментальной реформой, чем десятки купленных у присяжных приговоров.

Есть реформа Козлова. Она привела к многократному росту капитализации банковской системы. А есть последствия этой реформы: та часть системы, которая ушла в прямой криминал, оказалась под контролем чекистов. Ну и что?




Весь 2005-й год Алексей Френкель лихорадочно ищет человека, который мог бы «надавить», «позвонить», «решить проблему».

Самое удивительное, что Френкель прав: Козлову, конечно, можно было позвонить и попросить. Любой достойный уважения банк мог рассказать о достойной уважения проблеме главе ЦБ или его зампреду, не прибегая ни к взяткам, ни к интригам.

Знаете, чем отличались между собой «хорошие» и «плохие» банки? Не размером капитала, не характером операций. А психологией. Это была двухуровневая финансовая система. Высший ее уровень добывал нефть, размещался на биржах и звонил Козлову, или Кудрину, или Грефу, чтобы обсудить реальные проблемы реальной экономики. Деньги бежали к деньгам. Низший ее уровень плодил «сливники» и «закрывашки» и платил «экспертам по безопасности», которые уверяли, что Козлов им кореш и сделает все как надо.

Низший уровень не верил, что там, вверху, не берут. Это противоречило всему их опыту, всей сумме данной им в ощущениях реальности, потому что на том уровне, где существовали они, брали все: брала проститутка, брал майор, брал инспектор ЦБ.

И был момент, когда блестящий молодой выпускник МГУ мог без всяких сложностей шагнуть в этот сверкающий круг элиты. Это было в 1996-м, когда фантастически молодой Френкель возглавил банк «Диамант». Банк, который, так же, как «Альфа» или «ОНЭКСИМ», задумывался его владельцами как финансовый центр промышленной империи. Но так получилось, что в банке «Диамант» оказалась дыра, а Френкель ушел в другой банк. Потом в другом банке тоже оказалась дыра — по словам владельца «Электроники» Владимира Романова, последние несколько дней Френкеля в банке обошлись ему в три миллиона долларов, а Френкель купил свой собственный банк.

Он очень стремился быть первым. Он очень легко всегда объяснял, что он прав. Он действовал всегда самым выгодным способом. А, согласитесь, если в банке дыра, то самое выгодное не платить по долгам, если ты умней всех и всегда можешь объяснить, что ты прав.

Но каким-то непостижимым образом владельцы «Диаманта» выплатили не меньше 40 млн долл. личных денег за дыру, которую не они сделали, и стали сенаторами и промышленниками, а Френкель... а к Френкелю предъявлял претензии ЦБ. Так получилось, что все, от кого Френкель так лихо ушел, даже хозяин «Нефтяного» Линщиц, павший жертвой своей дружбы с Касьяновым, принадлежали к верхнему, сверкающему кругу, где можно было снять трубку и позвонить, — а он, самый умный, самый талантливый, так неизменно превосходивший их всех, вдруг оказался из этого круга вычеркнут.

Кем? Конечно, врагами!


В 2005 году Алексей Френкель сделал поистине судьбоносное открытие: эти враги были враги не только его, но и всей России.

На даче Френкеля нашлась куча справок по Андрею Козлову. В одной из справок говорится, что Козлова на должность назначил Михаил Ходорковский. В другой — что Козлов — агент влияния США и покровитель чеченских террористов, третья сообщает, что Козлов зашился от белой горячки и страдает пунктирной шизофренией.

На справках — густая правка самого Френкеля и рукописные к ним черновики, то есть Френкель их и писал. Он пишет и пишет, на даче, которую он снимает летом за 700 долл., а зимой, из бережливости, за 500, и, пожалуй, эти справки — самое удивительное из всего, что у него найдено при обысках, если не считать белых бумажных конвертов.

Потому что этих конвертов сотни.

«Белый бумажный конверт, в котором находится девять рублей семьдесят копеек; белый бумажный конверт, в котором находится восемьдесят два рубля восемьдесят одна копейки; белый бумажный конверт, в котором находится семьсот тридцать рублей; белый бумажный конверт, в котором находится сто сорок рублей и чек; белый бумажный конверт, в котором находится три тысячи долларов США… белый бумажный конверт, в котором находится пять рублей двадцать пять копеек, белый бумажный конверт, в котором находится две тысячи сто шестьдесят долларов США, белый бумажный конверт, в котором находится тринадцать рублей».

21 ноября Покровитель Чеченских Террористов и Агент Влияния США отказывает Френкелю в четвертый раз.

По показаниям его бывшего советника Юрия Жигалова, Френкель был в бешенстве. Он заявил, что с Козловым надо «что-то делать», и поинтересовался: правда ли, что Жигалов в армии был командиром отделения снайперов?

Впрочем, в конечном итоге Френкель останавливается на менее радикальных мерах: он подает в Арбитражный суд на ЦБ и просится на прием к Козлову.


22 декабря 2005 года Козлов принимает Френкеля: встреча, о которой в бумагах Френкеля, как обычно, сохранился подробный отчет. Обычно Козлов не встречался с банкирами такого уровня. Почему же для Френкеля было сделано исключение? Рискну предположить.

Словосочетание «честный чиновник» в России значит самые удивительные вещи. Оно значит обыкновенно, что чиновник не торгует кокаином и друзьями, а подпись продает не больше одного раза. Так вот Козлов не был «честным» в этом смысле. Первый зампред ЦБ, человек, слово которого значило жизнь и смерть для миллиардов долларов, был фанатично честен. Он был честен настолько, что семье не то чтобы не хватало на жизнь, — все-таки зарплата зампреда вещь немаленькая, но позволить себе ничего лишнего они не могли.

В этот год ЦБ, наконец, продал Козлову в кредит новую квартиру, хорошую, большую, в элитном доме, но в эту новую квартиру перетащили старую спальню, которой было 13 лет, и старый холодильник, и старенький деревянный столик, очень чистенький, очень потрепанный, на котором Екатерина Козлова держала швейную машинку, обшивая всю семью, а сам первый зампред воскресенья проводил с дрелью или отверткой, долбя подоконник или устанавливая дочке в спальне выключатели, — иначе получалось слишком дорого для первого зампреда.

Он очень любил горные лыжи, но отдыхали они всегда в Финляндии, потому что в Швейцарии куда дороже, а на тот Новый год поехали под Уфу; друзья их поселили в номере люкс, но щепетильный Козлов потребовал счет, и отдых вышел чувствительно дорогим. Он был болезенно честен, как Робеспьер или генерал Роберт Ли (Козлов увлекался Гражданской войной в США, войной джентльменов, и безупречный генерал Ли был его кумиром), и очень переживал грязные кампании в прессе.

22 декабря, в день, когда Козлов принимает Френкеля, у него на столе лежит свежий «МК» со статьей, пересказывающей близко к тексту куски справок Френкеля. И — анонимка на Френкеля, написанная его сотрудником — Ухабовым-Богословским. В ней расписанная структура отмывочной империи Френкеля, предупреждение о том, что Козлова могут убить, и подробный рассказ о кампании по его дискредитации.

Я думаю, что генерал Ли из ЦБ принял Френкеля потому, что ему было интересно посмотреть в лицо человека, который сочиняет о нем грязную ложь. Ненависть — это такое чувство, которое редко остается без взаимности. Если бы Сальери писал на Моцарта в Генпрокуратуру, Моцарт вряд ли бы остался равнодушным.

Меж тем первое, что предлагает Козлову Френкель, — это мировая. ВИП забирает иск из суда, а ЦБ принимает ВИП-банк в систему страхования.

Козлов сухо отвечает, что Банк России не пойдет на создание подобного прецедента. «Давайте будем делать, как решит суд», — с иронией говорит Козлов.

Френкель снова заявляет, что его банк исправился.

— А Азияуниверсалбанк?

Азияуниверсалбанк лидирует в странной банковской операции: он принимает на счет нерезидентов деньги, перечисленные российскими резидентами за покупку швеллера или леса, причем товар поставляется после ликвидации покупателя. В январе — июле 2005 года, согласно справке ЦБ, из общего количества средств в 344 млрд 853 млн руб. на Азиюуниверсалбанк пришлись 173 млрд 251 млн, то есть половина. Следующий, латвийский STA Komerc-banka занимает скромное второе место с 31,5 млрд руб.

Френкель отвечает, что больше не ведет дел с этим банком. Это чистая правда: расчеты с Азияуниверсалбанком перекочевали в соседний «Орион» (о чем Козлов прекрасно знает из акта проверки «Ориона» от 21 ноября 2005 г.)

Затем Френкель приводит новое поразительное доказательство своей чистоплотности. Оказывается, для того, чтобы пресечь нелегальные операции, он велел всем генеральным директорам или главбухам фирм, имеющих счета в ВИП-банке, явиться в банк лично, под угрозой отключения от системы «Банк-клиент». Трудно сказать, какое впечатление мог произвести этот аргумент на Козлова: ведь директора этих фирм и так работают у Френкеля водителями.

Это страшный диалог. Френкель, похоже, думает, что Козлов испугался. «Наши взгляды скрестились». Агент США вот-вот запросит пощады! Козлов думает, что разговаривает с насекомым, и не понимает, что это насекомое — скорпион.

— Почему мы прокаженные? Почему нас не пускают в ССВ? — спрашивает Френкель.

— Обнал, — отвечает Козлов.

30 декабря Андрей Козлов на заседании Комитета банковского надзора требует отзыва лицензии у банка «Орион».

Козлова «надо мочить», говорит Френкель в конце 2005 года, по показаниям все того же Жигалова.

Юлия Латынина