Задержавший фигуранта дела Шакро полицейский пожаловался на давление ФСБ

Оперуполномоченный ОВД «Пресня» Ильдар Шакиров требует проверить действия сотрудников управления «М» ФСБ. Как рассказал РБК адвокат полицейского Эдуард Оганян, во вторник он подал две жалобы на их действия — в военную прокуратуру и управление собственной безопасности ФСБ.

Шакиров участвовал в задержании адвоката Эдуарда Буданцева, получившего известность после стрельбы на Рочдельской улице с его участием. Сам полицейский был позже арестован по обвинению в халатности.

«Бойцы от шефа»

По версии следствия, вечером 14 декабря 2015 года младший лейтенант Шакиров приехал по экстренному вызову в ресторан Elements на Рочдельской улице, но не остановил разборку со стрельбой.

Как следует из стенограммы аудиозаписи (есть в распоряжении РБК), в ресторан сперва приехали представители подрядчиков в сопровождении охранников ЧОПа. Пройдя в VIP-зал, мужчины представились Николаями и потребовали, чтобы хозяйка заведения Жанна Ким заплатила 8 млн руб. — по их версии хозяйка не рассчиталась с дизайнером Фатимой Мисиковой, а та — с ними.

«Из каких вы органов, или вы юристы?» — спрашивала Жанна. «Я — юрист», — отвечал один из прибывших. «А это — юротдел», — сказал он про своих товарищей.

После их появления Жанна начала звонить в полицию, но первый звонок сделала своему знакомому, которого потом называет «шефом». Положив трубку, она сказала: «Сейчас ещё подлетят бойцы от шефа моего. Все нормально».

После этого в ресторан защищать Ким приехал адвокат Эдуард Буданцев с тремя товарищами. На улице с Буданцевым столкнулся оперуполномоченный близлежащего ОВД Шакиров, приехавший по вызову. До него сюда же была отправлена группа немедленного реагирования, но ничего не стала предпринимать, а после приезда Шакирова уехала, говорит адвокат Оганян.

Ещё на улице Буданцев рассказал Шакирову, что он сам бывший милиционер, приехал поддержать хозяйку и показал удостоверение пенсионера МВД, говорит Оганян. Но на вопрос, кто его пригласил в кафе, Буданцев отвечал полицейскому уклончиво — «хороший человек».

Сама Ким также впервые видела Буданцева, утверждает Оганян. По его словам, в кафе она отвела Шакирова в сторону и тихо спросила: «Кто эти люди?»

Позже Буданцев и Ким неоднократно говорили на допросах, что первый и раньше представлял интересы второго, рассказывают два источника РБК, близких к следствию. Но Шакиров утверждает в своих показаниях, что они вообще не были знакомы, говорит Оганян. Это подтверждают и аудиозапись переговоров, которую сделала Ким, и собеседник РБК, знакомый с самим Буданцевым.

Задержание на чердаке

По словам адвоката Шакирова, когда его доверитель покидал кафе, чтобы отправиться на другой вызов, в VIP-зале продолжались переговоры. Шакиров сел в полицейский автомобиль, но не успел проехать и несколько минут, как его попросили срочно возвращаться: обстановка накалилась.

В это время участники переговоров вышли на улицу и продолжили беседу уже на повышенных тонах. Как позже установило следствие, к тому времени на переговоры о выплате долга прибыл приближенный авторитетного предпринимателя Захария Калашова (Шакро Молодого) Андрей Кочуйков (Итальянец) и его соратники.

Как рассказывает РБК один из знакомых Буданцева, адвокат заявил Итальянцу, что не уважает «воровскую масть» и первым достал пистолет.

Именно это, считает собеседник агентства, и спровоцировало начало драки. Люди Итальянца кинулись на Буданцева, а тот начал стрелять, первым выстрелом ранил своего товарища Романа Молокаева, но не остановился, а продолжил стрельбу (видео перестрелки позже активно распространялось в соцсетях).

В это время к ресторану вернулся полицейский автомобиль, из которого выскочил Шакиров и побежал к дерущимся. Адвокат полицейского настаивает, что ​видел, как Буданцев стрелял по безоружным людям, а потом вместе с двумя своими товарищами стал убегать через чёрный выход.

Одновременно с Шакировым на место происшествия прибыла большая группа захвата. Задержав тех, кто был около кафе, полицейские побежали искать Буданцева. Шакиров и его коллеги обнаружили Буданцева и Петра Костриченко на чердаке соседнего здания, куда те затащили раненого Молокаева, говорит Оганян. Полицейских было почти десять человек, и Буданцев при задержании уже не сопротивлялся. Но он заявил Шакирову, что, если тот его не отпустит, «у него будут проблемы», говорит защитник.​

Свой сотрудник

В ночь после разборок в ОВД «Пресня», куда доставили Буданцева, приехали сотрудники управления «М» ФСБ, пересказывает показания своего доверителя Оганян. «Они заявили, что Буданцев их сотрудник и потребовали его отпустить», — говорит адвокат. Но полиция передала задержанного следователям СКР (следственного управления по ЦАО), которые сразу же провели официальное опознание Буданцева. Свидетелем стал оперуполномоченный Шакиров, который уже официально опознал Буданцева, как стрелка.

Сейчас Буданцев единственный обвиняемый, кто после событий на Рочдельской не попал в следственный изолятор. В декабре Пресненский суд столицы по просьбе следствия поместил его под домашний арест в его квартире в центре столицы на Поварской улице — прямо напротив Верховного суда.

Именно после его жалоб в управление «М» ФСБ, считает собеседник, близкий к следствию, и были задержаны Шакро, а также генералы СКР — руководитель главного управления собственной безопасности СКР Михаил Максименко, его зам Александр Ламонов и замруководителя столичного главка Денис Никандров. На основании жалоб и проводилась вся оперативная разработка Шакро и генералов. По версии следствия, высокопоставленные сотрудники СКР за деньги собирались переквалифицировать обвинение приближенным Шакро.

Но сам Буданцев также ожидает переквалификации своего обвинения. Как рассказывают источники РБК, близкие к расследованию его дела, сейчас обвинение всерьёз обсуждает возможность смягчить ему статью с убийства (ст.105 УК) на превышение необходимой обороны (ст.108 УК). И если пока ему грозит пожизненное лишение свободы за двойное убийство, то в случае переквалификации максимальное наказание может составить всего три года заключения.

Удостоверение ФСБ

При осмотре места преступления сотрудники полиции обнаружили удостоверение сотрудника ФСБ на имя Буданцева. Запись об этом есть в официальном протоколе обыска, который проводили в кафе в ночь на 15 декабря сотрудники ОВД «Пресня», говорит источник, близкий к следственной бригаде. Но само удостоверение впоследствии исчезло из материалов дела, как и мобильный телефон Буданцева, рассказывает другой собеседник из правоохранительных органов.

Как рассказал РБК один из его бывших коллег, Буданцев никогда официально не служил в ФСБ. О нём известно, что он начинал работать в 9-м управлении КГБ — занимался охраной первых лиц, в том числе Эдуарда Шеварднадзе. Потом работал в РУБОП под руководством Владимира Рушайло.

В 2009 году получил статус адвоката, следует из официального реестра палаты адвокатов Московской области. Сейчас он является руководителем коллегии адвокатов «Диктатура закона». В самой коллегии почти все сотрудники — экс-работники правоохранительных органов, говорит один из их бывших коллег.

Адвокат Буданцева Максим Борисов, как и сотрудники его коллегии «Диктатура закона», отказался общаться с РБК. Не удалось РБК получить и комментарий в ФСБ.

Статус адвоката не позволяет ему быть сотрудником силовых структур, поясняет РБК адвокат Тимур Хутов. «Но я слышал, что были случаи, когда сотрудники спецслужб имели статус адвоката для прикрытия», — говорит Хутов.

Также не исключено, что найденное удостоверение было пенсионным, так как в нём была указана настоящая фамилия Буданцева, говорит источник РБК, близкий к спецслужбам. Пенсионные удостоверения сотрудников ФСБ мало отличаются от удостоверений действующих сотрудников, говорит собеседник агентства, но при этом в документах действующих спецагентов, как правило, не указываются настоящие имя и фамилия.

Как рассказал РБК собеседник, близкий к спецслужбам, управление «М» является одним из самых законспирированных и привилегированных в ФСБ и подчиняется напрямую директору Александру Бортникову. Это подразделение расследует преступления, которые совершают полицейские.

СКР против ФСБ

Спустя полтора месяца после событий на Рочдельской, в январе 2016 года, в отношении Шакирова было возбуждено уголовное дело. Он был арестован по обвинению в халатности (ч.3 ст.290 УК). По версии следствия, именно Шакиров, а также участковый Ринат Зиннатулин не среагировали на жалобы Ким и допустили перестрелку. Если он будет признан виновным, ему грозит лишение свободы до семи лет.

Сейчас оперативники управления «М» регулярно приходят в камеру к Шакирову (он находится в московском СИЗО №4 в Медведково) и требуют, чтобы тот признал вину, говорит адвокат полицейского Оганян.

Как поясняет Оганян, признание вины Шакирова нужно для того, чтобы смягчить участь Буданцева, так как именно полицейский является одним из важных свидетелей обвинения в деле адвоката: он не только задержал Буданцева, но и присутствовал при его опознании. Если оперуполномоченный будет признан виновным, это поставит под сомнение его показания против Буданцева и опознание его как стрелка, говорит Оганян.

Сторона защиты Шакирова намерена доказать, что сотрудники управления «М» оказывают давление на Шакирова. Адвокаты просят оградить клиента от посещений сотрудников ФСБ и пресечь, как сказано в жалобе в военную прокуратуру (есть у РБК), их незаконные действия.

Две недели назад с жалобой на сотрудников управления «М» обратился и замруководителя управления собственной безопасности СКР Александр Ламонов. Как рассказал РБК его адвокат Ольга Лукманова, он написал обращение на имя главного военного прокурора Сергея Фридинского. Ламонов просил прокуратуру проверить действия сотрудников управления «М» ФСБ и установить, на каком основании они прослушивали переговоры высокопоставленных следователей.

Прослушки переговоров Ламонова с его начальником Михаилом Максименко являются сейчас одними из ключевых доказательств в их деле. Во время разговоров они обсуждают возможность передачи денег от Шакро в следственный отдел по ЦАО Москвы за освобождение Итальянца.

В свою очередь замруководителя столичного главка Денис Никандров написал письмо председателю СКР Александру Бастрыкину, в котором просил забрать расследование его дела у следователей ФСБ и указывал, что в сложившейся ситуации есть конфликт интересов.