«Это конфликт Бастрыкина и Колокольцева»

Znak.com удалось узнать подоплёку громкого уголовного дела о пытках, обвиняемыми по которому стали пятеро свердловских полицейских (ещё одному предъявить обвинения пока не смогли). При внимательном рассмотрении история не так однозначна, как описывается в пресс-релизах следственного комитета. Правозащитники считают, что вопросы есть не только к полиции, но и к другим силовым структурам. А в силовой среде предполагают, что Екатеринбург мог стать одной из точек федерального противостояния МВД и СК.

Как стало известно Znak.com, одним из потерпевших по делу свердловских полицейских проходит житель посёлка Белоярский по фамилии Сухоруков. Именно он в 2014-2015 годах обвинялся в убийстве. Дело рассматривалось судьей Белоярского районного суда Свердловской области Вячеславом Мамаевым с сентября 2014 года по февраль 2015-го.

К тому времени Сухоруков А.В. уже был судим за кражу, отсидел два года и вышел из тюрьмы. Теперь его обвиняли в том, что он задушил ремнем своего знакомого Д. Это произошло умышленно, из личных побуждений, считали следователи. «Смерть Д. наступила на месте происшествия вскоре после его удавления от механической асфиксии вследствие удавления петлей», — говорилось в материалах дела.

По данным Znak.com, речь шла о пьяной драке в частном доме. Убитый Д. был человеком без определенного места жительства, Сухоруков был с ним приблизительно из одной среды.

В ходе следствия полицейские добились от Сухорукова признательных показаний (как предполагают теперь — используя побои и угрозы), СК использовал их для оформления уголовного дела, прокуратура подтвердила обвинительное заключение. Однако после исследования доказательств позиция прокуратуры изменилась, и судья Мамаев по ходатайству гособвинителя принял решение вернуть дело в прокуратуру. «Обвинительное заключение по настоящему делу было составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора, — говорилось в мотивировочной части судебного решения. — […] Не указано, на какой период времени им был затянут ремень на шее у потерпевшего Д.; носило ли данное затягивание ремня кратковременный характер либо указанный ремень был затянут продолжительный период времени, в течение которого доступ кислорода в дыхательные пути потерпевшего не поступал».

На этом основании дело было возвращено на доследование, а Сухоруков остался в СИЗО. По данным Znak.com, в процессе нового расследования была проведена повторная экспертиза, которая установила другую причину смерти Д.: не удушение, а отравление алкоголем.

Обвинение было переквалифицировано на куда более мягкую статью 116 УК РФ («Побои»): Сухорукова теперь обвиняли лишь в том, что он побил своего знакомого, а не убил его (именно это дало основания СК позднее говорить, что переживший полицейские пытки Сухоруков оговорил себя и убийство на самом деле не совершал).

Когда обвинение было переформулировано, как раз подоспела амнистия к 70-летию Победы, и уголовное дело в отношении Сухорукова прекратили вовсе. Один из собеседников Znak.com в силовой среде считает, что это было сделано, так как следствие «боялось оправдательного приговора» и, не сумев собрать достаточных доказательств для осуждения за убийство, «подвело» обвиняемого под более мягкую статью и амнистию. А вскоре из обвиняемого он стал потерпевшим в деле о полицейских издевательствах.

Как говорит источник Znak.com, близкий к правоохранительным органам, в развале дела Сухорукова мог сыграть роль конфликт двух следователей Следственного отдела СК РФ по Заречному — руководителя отдела Алексея Колясникова и его подчинённой Екатерины Литвиненко.

Как рассказывает собеседник Znak.com, в части следственных действий участвовал Алексей Колясников, а Екатерина Литвиненко в Белоярском суде дала показания, которые ставили под сомнения поступки её руководителя. В результате и без того проблемное дело развалилось.

Вскоре после всей этой истории Литвиненко сменила работу. Как сообщили нашему изданию в Следственном отделе СК РФ Заречного, около полугода назад её перевели в Следственный отдел СК РФ по Октябрьскому району Екатеринбурга. Колясников также покинул занимаемый пост, вакансия начальника следственного отдела Заречного открыта до сих пор.

В деле о пытках ни Колесников, ни Литвиненко не фигурируют, обвинения предъявлены только сотрудникам полиции. В то же время, как отмечает источник Znak.com, близкий к свердловскому управлению МВД, ответственность силовых структур должна быть разделена. «ГУ МВД своих сотрудников не выгораживает, если они участвовали в этом преступлении — должны быть жестко наказаны. Но ведь сотрудники СК приняли все добытые ими показания и отправили дело в суд, а прокуратура утвердила обвинительное заключение», — отмечает собеседник Znak.com.

Напомним, СК по Свердловской области вчера сообщил о том, что считает шестерых свердловских полицейских, включая руководителя отдела полиции «Заречный» Александра Дубровина, причастным к истязаниям и пыткам трёх свердловчан. «Оперативники полиции заводили нескольких граждан поочередно в служебный кабинет по одному, где издевались над ними, — сообщалось в пресс-релизе СК. — Каждый раз меняясь в составе, сообщники пытали людей, избивали их, душили. Среди незаконных методов были разнообразные способы – это и нанесение многочисленных ударов, и лишение доступа кислорода. Один из полицейских даже угрожал пострадавшему, что справит на него естественную нужду и совершит с ним насильственные действия сексуального характера. В результате доставленный гражданин, не стерпев этих мучений, был вынужден оговорить себя, признавшись в совершении убийства» (не оправдывая полицейских, стоит отметить, суд все же установил: Сухоруков действительно душил Д.).

Уполномоченный по правам человека по Свердловской области Татьяна Мерзлякова рассказала Znak.com, что внимательно изучила предъявленные свердловским полицейским претензии и считает их не вполне однозначными.

«Во-первых, удивляет масштаб — шесть человек. По моему опыту, так много людей в пытках и истязаниях никогда не участвует, и здесь есть повод задуматься, не пытаются ли дело искусственно “натянуть” на некоторых сотрудников», — говорит Мерзлякова. По её словам, важно обратить внимание на совместные действия полиции, СК и прокуратуры. «К сожалению, только судья Мамаев смог вернуть дело на доследование. Полицейские добыли показания, следователи дорасследовали дело, а прокурор Александр Щибрик подписал обвинительное заключение. Так что выводы должны делать все правоохранительные структуры», — считает Мерзлякова.

Расследование под свой контроль взял заместитель генерального прокурора РФ Юрий Пономарев. В специальном заявлении управление генпрокуратуры в УрФО призвало пресс-службы двух ведомств не обмениваться информационными ударами по поводу этого дела. «Экспрессивные, эмоционально окрашенные заявления из уст их официальных представителей – в том числе относительно роли и степени участия тех или иных структур в выявлении преступных деяний — являются неуместными, поскольку они лишь нагнетают негативный информационный фон и в конечном счёте способны причинить вред интересам следствия», — говорилось в заявлении замгенпрокурора.

Источник, близкий к правоохранительной среде региона, считает, что руководители региональных СК и МВД Валерий Задорин и Михаил Бородин, управления которых оказались втянуты в конфликт, могли стать заложниками межведомственного конфликта на федеральном уровне. «Начинается атака Бастрыкина на Колокольцева, просто пока СК действует силами региональных отделений, ослабляя позиции шефа МВД.

На этой неделе СК добилось ареста начальника МВД Владимирской области. История в Екатеринбурге — ещё один эпизод противостояния. Есть мнение, что даже необычно жесткие пресс-релизы свердловского СК, опубликованные накануне, спускались в Екатеринбург из Москвы», — говорит собеседник. По его словам, сейчас история выглядит «искусственно гипертрофированной», при этом сами Валерий Задорин и Михаил Бородин в сложившейся ситуации стараются сохранить рабочие и товарищеские отношения: «Воевать никто не хочет».