Дмитрий Рогозин припечатал «Роскосмос» к земле

«Роскосмос» на распутье. С одной стороны, государство не обещает повышения финансирования космической отрасли. С другой – уходят прежние иностранные заказчики: американские астронавты собираются пересесть в свои корабли, коммерческие заказчики уже пересшли с «Протонов» на Falcon 9, замена российскому двигателю РД-180 уже проходит испытания, французы готовят к запуску Ariane-6 – конкурента «Союза-СТ». Последний крупный контракт на 20 ракет со спутниковым оператором OneWeb только переходит в активную фазу, а сам заказчик испытывает проблемы доверия инвесторов и откладывает запланированные пуски. На все это накладываются политические факторы вроде запрета Пентагона на запуски российскими ракетами коммерческих телекоммуникационных спутников.

Любой здраво оценивающий ситуацию в нашей космонавтике понимает, что ситуация кардинально меняется. Пока ещё можно иронизировать над авариями американских кораблей, но времени для шуток остается немного: счёт идёт уже не на годы, а на месяцы. С сохранением текущего уровня госфинансирования нашей космонавтике грозит вялотекущая деградация, утрата компетенций и конверсия – перевод производства на решение земных задач.

«Роскосмос» пытается спасти ситуацию при помощи запуска «туристов» из ОАЭ или Турции. Усердие его главы Дмитрия Рогозина в продвижении этой услуги на международной арене заслуживает уважения, но эти успехи не способны закрыть даже на четверть открывающуюся после ухода американцев финансовую дыру.

Единственное реальное спасение, которое видит для себя «Роскосмос», – кратное увеличение госфинансирования. Нашей космонавтике нужно как минимум в 1,5 раза больше средств, чтобы уверенно стоять на ногах и отдышаться от постоянных реорганизаций и оптимизаций, чтобы просто выполнить федеральную космическую программу до 2024 г.: разобраться с долгами Центра им. Хруничева, достроить МКС, запустить три аппарата на Луну, закончить летные испытания «Ангары»... А чтобы начать развитие, денег нужно в 2 раза больше: сделать новый космический корабль и новую линейку ракет, достроить «Восточный», перевести спутники на отечественную электронно-компонентную базу, начать новый этап фундаментальных космических исследований с современными задачами, а не теми, которые тянутся ещё из 1980–1990-х. Но это все в мечтах представителей отечественной космической отрасли, там же где возрождение «Бурана», обитаемая база на Луне и полёт на Марс.

У государства нет денег на реализацию этих мечтаний, потому что в других ведомствах тоже есть мечтатели. Космонавтика России не сможет расти интенсивнее её экономики, если не придумает чего-то радикально нового и важного не только для «Роскосмоса», но и для всей страны. В последние годы таких масштабных проектов в «Роскосмосе» родилось целых три: пилотируемая лунная программа, глобальная сеть низкоорбитального спутникового интернета «Эфир» и многофункциональная спутниковая система «Сфера».

Тяжесть Луны и «Эфира»

Полёт российских космонавтов на Луну или хотя бы в окололунное пространство способен загрузить работой простаивающие мощности КБ и предприятий «Роскосмоса» на 10 лет вперед. Ведь нужны сверхтяжелая ракета масштаба прошлых Н-1 или «Энергии» и новый межпланетный космический корабль. Если создать ещё свою окололунную посещаемую станцию, то будет вообще замечательно – не единичный полёт, а целая сага с регулярным посещением на годы или десятилетия. Проблема у этого проекта только одна: новый корабль и гигантская ракета больше ни для чего не нужны, кроме полёта к Луне и обратно. И все ради повторения достижения, которое американцы совершили 50 лет назад.

В расчете на лунный госконтракт Рогозин почти уверовал в теорию лунного заговора – так появляется надежда оказаться на Луне первыми. Даже поздравление с 50-летием высадки человека на Луне от имени «Роскосмоса» написано так, что непонятно, имеется ли в виду полёт на Луну или съёмки в Голливуде. Однако президент Владимир Путин неоднократно публично заявлял, что не сомневается в реальности программы Apollo. Недавно эскизный проект сверхтяжелой ракеты «Роскосмоса» снова завернули из-за недостаточной обоснованности. По некоторым оценкам, лунная программа обойдется России от 0,7 трлн до 1,5 трлн руб., что означает увеличение бюджета «Роскосмоса» в 1,5–2 раза. Значение для страны, в представлении «Роскосмоса», тут только одно – утереть нос американцам.

Проект «Эфир» – сеть из нескольких сотен спутников для предоставления интернета по всему миру – презентовало ещё предыдущее руководство «Роскосмоса». Для его разработки и запуска «Роскосмос» предполагал активно привлекать внебюджетное финансирование. Поначалу называлась сумма в 300 млрд руб., потом она только росла, но инвесторов не нашлось. Экономические перспективы проекта иллюзорнее с каждым днем: в конкурирующей системе SpaceX Starlink уже налажено массовое производство спутников и 240 из них запущены, второй конкурент OneWeb провел летные испытания первый спутников и в феврале запустил серию из 34 аппаратов. На подходе проекты от Amazon, Samsung и других желающих, кто в искусстве продажи товаров и услуг на глобальном рынке преуспел больше «Роскосмоса». В планах «Эфир» должен стать глобальной услугой и приносить доход от иностранных пользователей, но в возможности «Роскосмоса» продать услугу не государству, а миллионам пользователей никто из инвесторов всерьёз не поверил.

Проект «Сфера» ещё эфемернее «Эфира», хотя и более материален, поскольку «Роскосмос» считает его первым этапом все существующие российские невоенные спутники. Судя по описаниям, больше полутысячи спутников «Сферы» должны делать вообще все сразу: фотографировать Землю, раздавать интернет, слать навигационные сигналы ГЛОНАСС и проч. Фактически «Сфера» – это программа обновления российской спутниковой группировки гражданского назначения и перевод спутникостроительной отрасли на новый технологический уровень. Однако попытка представить её как некую единую систему, которая обещает серьёзные выгоды государству, выглядит профанацией. Для каждой задачи – съёмки Земли, передачи данных, навигации – нужен свой аппарат, своё наклонение и высота орбиты, своя программа полёта, и унифицировать все задачи невозможно.

В проекте «Сфера» надеется поучаствовать «Газпром космические системы», правда не в роли инвестора, а в роли подрядчика – изготовителя беспрецедентно большого количества спутников системы передачи данных «Марафон». Странно, что «Роскосмос» соглашается на такой увод заметной части потенциального денежного пирога. «Роскосмос» пытается заинтересовать «Сферой» и Китай, но реально наша космонавтика уже практически ничего не может предложить восточному соседу. По ракетной технике он нас уже почти догнал, а по электронике – далеко впереди.

«Сфера» оценивается в 1 трлн или более рублей. Перспективы проекта туманны, хотя и более реальны, чем полёты на Луну. В любом случае «Роскосмос» будет заниматься плановым обновлением спутниковой группировки по прежним программам, поэтому значительные средства все равно будут выделены, даже если и не называть это «Сферой». Главная проблема «Сферы» та же, что у и у лунной программы, – непонятно, зачем она нужна стране. «Роскосмос» может ссылаться в презентациях на «мультипликативный эффект в развитии новых технологий и экономики Российской Федерации», но не может объяснить понятным языком, как этот проект поможет в решении текущих экономических и социальных проблем страны.

Что выбрать

Что же выбрать «Роскосмосу»? Простого ответа нет и не будет, но, на мой взгляд, стоит поучиться у своей же истории. Предыдущей масштабной сверхзадачей нашей космонавтики была программа «Энергия-Буран». Космический челнок достиг поставленной цели – показал американцам, что русские тоже так могут. Но с практической точки зрения система оказалась совершенно бесполезной – СССР имел все возможности запуска грузов и людей и без космического самолёта. «Энергия-Буран» рассыпалась, как СССР, но осталось то, что называют заделом. Задел «Энергии» стал российско-украинско-американским проектом «Морской старт», украинской ракетой «Зенит» и их же самолётом «Мрiя», он же стал современной гордостью «Роскосмоса» – двигателями РД-180 и РД-171. Ракету «Ангара» тоже можно считать внучкой «Энергии». Задел «Энергии» и «Зенита» сейчас собираются превратить в будущую сверхтяжелую лунную ракету. То есть бесполезный в момент его создания проект стал полезен в будущем и кормит следующие поколения ракетостроителей уже третий десяток лет. Однако много усилий было в прямом смысле «зарыто в песок»: испытательные мощности в Подмосковье превращены в склад, а стартовый комплекс на Байконуре в лучшем случае станет музейным комплексом, в худшем – будет разобран на металлолом.

С учетом опыта «Энергии-Бурана» «Роскосмосу» стоит задуматься над проектом, который не просто закроет сегодняшние дыры в бюджете и позволит нынешним директорам досидеть до пенсии. Нашей космонавтике нужен проект, который станет базой развития на следующие полвека. Главные проблемы отрасли – это недозагруженность мощностей (люди и заводы могли быть в 2 раза больше, но госзаказ есть только на первую половину, поэтому приходится заниматься конверсией: газопроводами, трамваями, пивзаводами); зависимость от советских технологий (нет средств сделать с нуля, так как старое пока работает и его использование дешевле); зависимость от иностранной электроники (космонавтика заказывает слишком мелкие партии, чтобы отечественный производитель под неё создавал специально новые и современные элементы); кадровые проблемы из-за отсутствия заметного развития, низких карьерных перспектив и низкой оплаты труда; катастрофическая бюрократизация и зарегламентированность всей отрасли.

Именно эти проблемы должен решать новый российский космический сверхпроект, и, на мой взгляд, к цели ближе всего «Сфера». Но проект должен выполнять и более важные государственные функции, которые покажут Кремлю реальную потребность выделения бюджетных средств. «Роскосмос» же попытками представить себя лидером мировой космонавтики сам загоняет себя в логическую ловушку: если у вас все так хорошо, зачем вам больше денег? Если бы он признал проблемы и указал убедительный путь выхода из них, глядишь, что-то и сдвинулось бы с нынешней опорной орбиты.