Россия посулила Египту атомную энергию, кредиты и туристов

Визит Владимира Путина в Каир дал реальный старт двум формально далеким друг от друга, но, по неофициальной информации, взаимосвязанным проектам: строительству Россией АЭС в Эд-Дабаа и возобновлению авиасообщения между странами. Объявление о том, что в феврале снова могут начаться регулярные полёты из Москвы в Каир, последовало за подписанием контракта на $21 млрд. Но параметры последнего пока неизвестны, а перспективы Египта как туристического направления для россиян до сих пор сомнительны.

По итогам переговоров с президентом Египта Абдель-Фаттахом ас-Сиси 11 декабря Владимир Путин заявил, что Москва готова возобновить авиасообщение, прерванное с конца осени 2015 года после подрыва пассажирского самолёта «Когалымавиа» над Синайским полуостровом (в катастрофе погибли 224 человека). «Египетская сторона проделала большую работу по повышению уровня безопасности в аэропортах,— пояснил президент РФ.— Службы безопасности России доложили, что в целом мы готовы к открытию прямого авиасообщения между Москвой и Каиром, потребуется подписание межправительственного протокола». По его словам, «алгоритм дальнейших действий» уже обговорен.

Переговоры о возобновлении авиарейсов в Египет тянулись два года, сопровождаясь уклончивыми комментариями чиновников и обнадеживающими новостями, которые не подтверждались. Официально вопрос напрямую увязывался с устранением замечаний РФ по авиабезопасности в аэропортах Египта. Рабочая группа силовиков РФ и Росавиации проверяла аэропорты, требуя максимального привлечения к работе российских специалистов и оборудования. Минтранс настаивал на биометрическом контроле, видеонаблюдении по периметру аэропортов, многоуровневом контроле багажа, проверке бортпитания. В результате у российских предприятий появился новый рынок: в начале 2017 года при поддержке РЭЦ создан экспортный консорциум российских компаний по обеспечению безопасности.

Консорциум по заказу МВД Египта выполнял проект по поставке систем распознавания голоса, лицевой биометрии и т. п., а также заключил стратегическое соглашение с египетской Falcon Group. В рамках соглашения РЭЦ готов оказать поддержку поставкам российской продукции в объёме $20 млн.

Между тем ряд источников “Ъ” связывает задержку восстановления полетов не только с интересами российских поставщиков систем безопасности — на кону был гораздо более крупный контракт. Те же два года тянулись переговоры по контракту «Росатома» на строительство четырёх блоков АЭС Эд-Дабаа (общая мощность — 4,8 ГВт). Москва ещё в 2015 году согласилась выдать Каиру под проект госкредит на $25 млрд, и источники “Ъ” давно уверяли, что «проект готов», но финальных документов не появлялось. С 2016 года “Ъ” напрямую связывал переговоры по АЭС и авиасообщению, в том числе говоря о желании Абдель-Фаттаха ас-Сиси объявить сразу обо всём в рамках личного визита Владимира Путина в страну. Сам президент Египта месяц назад уверял, что такой связи нет. Тем не менее президент РФ объявил о восстановлении полетов только после того, как в присутствии его и Абдель-Фаттаха ас-Сиси глава «Росатома» Алексей Лихачев подписал контракт на строительство АЭС с министром энергетики Египта Мухаммедом Шакером.

Министр транспорта РФ Максим Соколов уточнил, что авиасообщение с Египтом может возобновиться в феврале 2018 года. Протокол Москва готова подписать в ближайшие дни, сроки зависят в первую очередь от египетской стороны. Однако пока обсуждаются лишь регулярные рейсы между Москвой и Каиром, а не чартерные программы на курорты. Источник “Ъ” в одном из профильных ведомств пояснил: российская сторона признает, что аэропорт Каира технически готов обеспечить авиабезопасность в рамках требований, но в Шарм-эш-Шейхе и Хургаде работа не завершена и положительное заключение ещё не выдано.

До прекращения полетов Египет был самым популярным туристическим направлением в РФ: за десять месяцев 2015 года регулярными рейсами туда перевезено 4,4 млн пассажиров и ещё 3,6 млн — чартерами. Интерес к Египту у российских туристов сохраняется: по данным OneTwoTrip, за 11 месяцев 2017 года продажи авиабилетов в страну выросли на 30%, 92% пассажиров летят на курорты стыковочными рейсами из Москвы и Петербурга. По данным Biletix, количество продаж билетов на регулярные рейсы с пересадками в Египет выросло на 32% по сравнению с 2016 годом. Однако с турпотоком до запрета масштаб этих «диких» стыковочных поездок несопоставим — официальных абсолютных цифр нет, но, по словам источников “Ъ”, «опираясь на данные сотовых операторов, можно сказать, что страну посещает 5–7 тыс. россиян в месяц», то есть не более 1% от прежнего потока.

Между тем туроператоры сомневаются, что открытие полетов в Каир реально улучшит ситуацию с доступностью курортов Египта. Игорь Блинов из OnlineTur.ru отмечает, что «теоретически можно организовать пересадку в Каире на другой рейс на курорт, но туристы и сейчас могут летать в Египет со стыковками через третьи страны, к тому же речь будет идти о высокой стоимости перелета». По его оценкам, наземный путь из Каира в Шарм-эш-Шейх (более 500 км) или Хургаду (более 450 км) займет около семи часов. Но господин Блинов добавляет, что возобновление авиасообщения с Египтом может увеличить интерес к нему самостоятельных путешественников. Член комитета Госдумы по обороне Максим Шингаркин считает, что слабость государственного управления в Египте и политические интересы страны «не дают оснований для оптимизма в части двухстороннего авиасообщения».

Не слишком ясны и параметры контракта «Росатома». По словам Алексея Лихачева, стоимость проекта «в базовых цифрах» — до $21 млрд, окончание строительства всех блоков — 2028–2029 годы. Это меньше, чем предполагалось ранее, и, судя по всему, объём госкредита РФ также снизится. В исходных договоренностях было заложено, что госкредит покроет 85% стоимости проекта, ещё 15% вложит Египет. Ранее в СМИ фигурировал срок 15 лет и ставка 3% годовых, обычная ставка для таких госкредитов РФ составляет около 4%. Ставка 3% достаточно низкая, говорит Наталья Порохова из АКРА, с учетом того что египетские суверенные облигации торгуются по 16% годовых. «Росатом» получит также и стандартный для своих проектов АЭС в третьих странах контракт на топливо на все 60 лет плановой работы станции, а также необычный контракт на сухое хранилище для отработавшего ядерного топлива (ОЯТ). Это означает, что в течение длительного срока (ориентировочно, ближайшие несколько десятилетий) ОЯТ с Эд-Дабаа может не возвращаться в РФ на переработку.

Сооружение АЭС в Египте ставит Каир в ряд крупнейших заказчиков «Росатома» (сопоставимый или больший заказ сделали только Китай, Индия и Турция). Наличие госкредита — стандартная модель для проектов «Росатома», это отсекает большинство конкурентов, не имеющих господдержки, и при этом почти сразу возвращает основную часть средств в РФ за счёт наличия в заказе безальтернативных российского проекта, оборудования и услуг по строительству. В Эд-Дабаа на местных подрядчиков придётся только 20% (обычно локализуются общестроительные работы). Египет хронически страдает от энергодефицита: до «арабской весны», остановившей инвестиции, Каир собирался к 2020 году ввести до 30 ГВт, что сопоставимо со всеми энергостройками в РФ за последние десять лет.