Последствия газовой атаки

Владимир Путин заявил о своём решении отозвать выданный Советом Федерации мандат на войну на территории Украины, находясь в Вене, в тот же день, когда Россия и Австрия, вопреки жесткой позиции Еврокомиссии, заключили соглашение о строительстве участка газопровода «Южный поток». Это, конечно, не совпадение. Интересы, позиция и действия основных игроков конфликта на Украине определяются ситуацией с продажей и транзитом газа в Европу не в меньшей степени, чем чисто политическими причинами.

Газовый расклад

Эпоха дорогих углеводородов растянулась более чем на десятилетие — достаточный срок, чтобы игроки, страдающие от такого положения дел, приняли меры к изменению статус-кво. Один из них, США, использовал собственные технологические и финансовые возможности для того, чтобы совершить революцию — сланцевую. Благодаря новым технологиям добычи Америка практически избавилась от необходимости импортировать природный газ, но это привело и к неприятному результату: драматическому падению внутренних цен на газ, ставящему под вопрос рентабельность его добычи в таких объёмах. Для того чтобы отбить вложения, нужен внешний рынок сбыта.

В силу географических причин США могут экспортировать голубое топливо на маржинальные рынки только морем, в виде сжиженного природного газа (СПГ). Лидером на этом рынке выступает Катар, который, помимо огромных запасов, обладает теперь инфраструктурой для производства и экспорта СПГ, не в последнюю очередь благодаря американским технологиям и инвестициям. Американцы, помогая Катару, старались в том числе и для себя, желая иметь надёжного и политически лояльного поставщика. Но вырастили, как выяснилось, конкурента. Теперь обеим странам нужно осваивать новые рынки, и в первую очередь — европейский. А для этого нужно вытеснить действующих игроков, в том числе Россию.

Одним из вариантов решения проблемы было строительство газопровода из Катара через Саудовскую Аравию, Ливан и Сирию до побережья Средиземного моря с дальнейшим экспортом морем или продлением ветки в Южную Европу. Но Башар Асад выбрал другой вариант. В 2011 году он анонсировал «проект четырёх морей», включавший в себя строительство газопровода в Сирию из Ирана через Ирак, который должен был в перспективе собирать газ с крупнейшего в мире месторождения «Южный Парс», который делят между собой Иран и Катар, а также попутных месторождений Ирака и самой Сирии (обнаруженных недавно). По совпадению, выходная точка трубы располагалась в порту Тартус, где Россия арендовала военную базу.

Вы, конечно, знаете, что сейчас происходит в Сирии и Северном Ираке, а значит, понимаете, почему проект не состоялся. Добавьте к этой совокупности знаний тезис о том, что в случае окончательного решения «вопроса Асада» проект газопровода из Катара снова станет актуальным.

Но пока этого не произошло, есть два основных варианта снабжения газом Центральной и Южной Европы. Это традиционный транзит через Украину и альтернативный проект «Южный поток».

Тяни-продай

«Южный поток» долгое время был проектом-фантомом, дорогим и бессмысленным, иллюзией, с помощью которой мы могли торговаться с Украиной и Европой по условиям транзита. Но после второй из газовых войн, в 2009 году, уже при якобы пророссийском президенте Януковиче, Украина начала реальную интеграцию в Европу. Она вступила в Европейское содружество, клуб стран, которые брали на себя обязательства выполнять условия ЕС по транзиту и импорту газа. Эти условия были тесно связаны с Третьим энергетическим пакетом — директивным документом ЕС, предполагающим, в частности, принудительное разделение поставщиков, транзитеров и продавцов газа.

Интересы Украины были более чем понятными — страна, получившая в наследство от СССР газотранспортную систему (ГТС), была готова продать её хоть Европе, хоть России, хоть США — кто больше денег предложит. Длительные и безрезультатные переговоры с РФ, а также вхождение в газовый бизнес семьи Януковича оставили один вариант. Подписание соглашения об ассоциации с ЕС, которому так противилась РФ, исключало покупку ГТС «Газпромом». Очевидно, по этой причине Виктор Янукович в обмен на отказ от ассоциации получил беспрецедентную скидку от «национального достояния», но состоявшаяся революция нивелировала все договоренности.

При новой власти, ещё более ориентированной на интеграцию в Европу, вопрос продажи ГТС американским и европейским инвесторам снова стал актуален, подобные заявления уже сделал премьер-министр Арсений Яценюк. Вопрос только: что продается и покупается? Ведь ценность имеют не сами по себе трубы и газокомпрессорные станции, а плата за транзит газа, который должен по ним идти.

Есть две основные точки вхождения магистральных трубопроводов из России на территорию Украины. Первая из них — в Сумской области, а вторая — в Луганской. Именно там расположено Новопсковское линейное производственное управление магистральных газопроводов (ЛПУ МГ), крупнейший газовый хаб, мощности которого позволяют перекачивать до 100 млрд кубометров газа в год. Объём транзита из России в Европу по территории Украины составляет примерно 60 млрд кубометров в год, ещё 30–35 нужно самой Украине. То есть чисто технически весь российский газ для украинской ГТС можно прогонять через Новопсков.

Луганский Севастополь

По совпадению, Новопсков расположен севернее Лисичанска. Именно на этом рубеже стоят наиболее боеспособные части Луганской народной республики. То есть фактически Украина не контролирует этот ключевой актив. Ключи от украинского газового транзита находятся в руках России. Через чужие, но послушные руки.

Новопсковский хаб имеет стратегическое значение и для будущего «Южного потока». Пропускная способность строящегося газопровода — 63 млрд кубометров в год, то есть даже больше, чем сейчас идёт через территорию Украины. С его запуском Украина как транзитное государство будет не нужна вовсе и её газотранспортную систему можно будет продать разве что в пункты приёма металлолома.

Но «Южный поток», если он всё-таки будет построен, ещё нужно будет заполнить. Ветка в Изобильный (Ставропольский край), где поток будет начинаться, идёт как раз из Новопскова. Есть заблаговременно построенный обходной маршрут Сохрановка — Октябрьская, но его мощности в 28 млрд кубометров в год будет явно недостаточно. Если бы Новопсков находился под контролем Украины, она в любой момент могла бы поставить под вопрос наполнение «Южного потока». Так что свежесозданный Союз народных республик имеет для России более чем стратегическое значение. С точки зрения газовой войны Новопсков — прямо как Севастополь.

Насильно милы будем

Европейцы, конечно, понимают, какую игру ведёт Россия, и она им не нравится, но и перспектива остаться без поставок нашего газа, по крайней мере, в среднесрочной перспективе, выглядит неприемлемой. На политическом уровне Еврокомиссия отчаянно сопротивляется реализации проекта «Южный поток», под её давлением, например, была заморожена стройка в Болгарии.

Но на уровне отдельных стран ситуация иная. Австрия, как уже было сказано, подписала фактически сепаратное соглашение, Германия заявила, что если с украинским транзитом возникнут проблемы, то «Газпром» получит разрешение использовать на полную мощность «Северный поток» (сейчас, в соответствии с нормами Третьего энергопакета, труба заполнена только наполовину, вторая зарезервирована под гипотетических независимых поставщиков). Если так пойдет и дальше, то прагматические интересы перевесят политические установки и «Южный поток» все же будет построен.

О том, в насколько незавидной ситуации окажется тогда Украина, и говорить не стоит. Европа, конечно, продолжит диверсификацию поставок, и главное, программу по снижению объёмов энергопотребления, но лет 20–30 «Газпром» ещё будет получать солидную европейскую ренту.

Более того, в недалекой перспективе у России есть возможность подстроиться под требования Третьего энергопакета. Помимо «Газпрома» у нас есть ещё два крупных производителя газа, объёмы которых будут только расти, — это «Новатэк» Тимченко и «Роснефть» Сечина. Думается, что их политический вес окажется достаточным для отмены экспортной монополии «Газпрома», а на троих можно «расписать» и «Северный поток», и «Южный».

Конечно, такие перспективы не могут устроить ни США, ни Катар, ни Иран. Так что мы, как ни печально это предполагать, ещё увидим серьёзные столкновения на газовом фронте, которые все чаще оборачиваются настоящими, «горячими» войнами.

= Под текст =

За последнее десятилетие цена российского газа в Европе выросла почти в 4 раза, так что, несмотря на стагнирующую добычу и плавное сокращение доли на европейском рынке, доходы «Газпрома» существенно выросли. В то же время на фоне сланцевой революции в США цена на газ на внутреннем рынке упала втрое, поэтому поиск рынков сбыта является для них стратегической задачей. В то же время разведанные запасы газа в Туркменистане примерно вдвое меньше российских, Катар уступает нам около 10%, а Иран по этому показателю недавно обошел нашу страну и вышел на первое место в мире. Взрывному росту добычи газа в Иране препятствуют только западные санкции, но в последнее время реальной становится перспектива их снятия. Наиболее перспективен рынок Китая. Помимо закупок сжиженного природного газа Поднебесная добилась заключения выгодных для себя контрактов с Туркменистаном и Россией. Вторым крупнейшим покупателем туркменского газа является Россия, которая реэкспортирует его в Европу.