Знакомящийся с делом Сергей Фургал не успевает есть и спать

Экс-губернатор Хабаровского края Сергей Фургал, содержащийся в СИЗО «Лефортово» по обвинению в организации двух убийств и покушения, ответил на вопросы “Ъ”. Он заявил, что не согласен как с обвинением по существу, так и c методами работы следственных органов, вызывающих у него «обострение чувства справедливости». По требованию адвоката обвиняемого Сергея Грозы авторский стиль и орфография ответов полностью сохранены в оригинальном виде.

— Посетившие вас недавно правозащитники утверждают буквально следующее. Сергей Фургал хотел бы рассказать журналистам о «том ужасе, который с ним происходит» в СИЗО: на него оказывается «колоссальное давление» со стороны следствия, ему угрожают, не позволяют знакомиться с материалами дела. Это правда? Кто и зачем угрожает вам? Чего от вас хотят?

— С момента моего ареста на меня началось оказываться колоссальное давление, меня полностью изолировали от передачи и получения какой бы то ни было корреспонденции. Нет свиданий. Изолировали от информации, и постоянно поступают угрозы о привлечении моих близких родственников к уголовной ответственности. Все суды закрыты, но при этом со стороны следствия стала распространяться информация, не соответствующая действительности. Я сейчас провожу ознакомление со своим «делом». Мне установили срок в 7 дней на ознакомление, и у меня есть выбор: либо проводить ознакомление с делом, либо прогулка и обед, другого выбора не дали.

— Следствие подробно и красноречиво изложило свою версию инкриминируемых вам преступлений: приводились обстоятельства совершенных убийств, их мотивы и прочее. При этом ваши адвокаты, а их, насколько мы знаем, семь человек, уже восемь месяцев молчат. Может быть, вы изложите позицию своих защитников?

— Моё уголовное дело полностью заказное, это видно из материалов уголовного дела.

Никаких преступлений я не совершал, все версии, обстоятельства которых выставляет следствие, ко мне не имеют никакого отношения, и это видно также из материалов уголовного дела.

Что касается моих адвокатов — это слаженная профессиональная команда, с которой я работаю уже восемь месяцев, действуют они в рамках закона. В виду того, что с них взяли подписку о неразглашении материалов уголовного дела и следствия. Несмотря на постоянные информационные атаки и провокации, они выполняют свою работу даже в таких сложных условиях. Я хочу сказать им огромное спасибо за то, что они делают.

— Защита на этапе предварительного следствия может не только обжаловать аресты, но и активно участвовать в расследовании: опрашивать свидетелей и потерпевших, заказывать исследования, собирать документы. Такая работа вообще проводилась? Есть ли результаты?

— Я сказал в предыдущем вопросе, моим адвокатам запретили всё.

— По словам официального представителя СКР Светланы Петренко, следствие располагает «неопровержимыми доказательствами» вашей причастности к убийствам Евгения Зори, Олега Булатова и покушению на Александра Смольского в 2004–2005 годах. Были вы знакомы с этими людьми? Были у вас коммерческие либо иные мотивы для совершения этих преступлений?

— Что касается слов официального представителя СК РФ Светланы Петренко, то могу сказать совершенно ответственно, что нет не только неопровержимых доказательств, вообще нет никаких доказательств.

Я с первого дня говорил и говорю, что я не имею никакого отношения к данным преступлениям, никаких мотивов не было и быть не могло.

— Насколько нам известно, обвинения против вас строятся на показаниях двух свидетелей — вашего бывшего делового партнёра Мистрюкова и экс-полицейского Першина. Эти люди действительно располагают компрометирующей вас информацией? Если нет, то зачем им было вас оговаривать?

— Что касается экс-полицейского Першина, то это человек, который отбывал наказание в колонии за вымогательство и шантаж. Он же вымогал с Мистрюкова деньги, а когда он ему денег не дал в 2019 году, то этот же экс-полицейский вдруг вспомнил, что кто-то в 2004 году ему рассказывал о данных преступлениях. Что же касательно Мистрюкова, то данного человека посадили в «Лефортово», лишили адвокатов и после проведения «определенных» действий он согласился принять версию следствия.

— Почему осенью 2019 года убийствами 15-летней давности в Хабаровском крае вдруг заинтересовался центральный аппарат СКР? Есть ли связь между активизацией следствия по этому делу с хозяйственным конфликтом на заводе «Амурсталь»?

— Я считаю, что здесь есть прямая связь. Одной из важных причин, почему заинтересовался СК РФ — это то, что Мистрюков владел 25% предприятия, которые, находясь в «Лефортово», он отдал Бальскому.

— Следствие считает, что прежние руководители завода похищали его средства в интересах вашей бывшей супруги Ларисы Стародубовой и её дочери. Вы согласны с такой позицией?

— Всеми финансами и финансовыми потоками управлял и управляет Бальский, поэтому эти заявления не выдерживают критики. Стародубова, а тем более её дочь, которая даже формально не имела и не имеет отношения к предприятию. Бенефициаром и главным акционером являлся и является Бальский. Стародубова ни одного дня не имела доступа к управлению предприятием. Потому что её доля находилась в управлении управляющей компании и, кроме этого, находилась доля в залоге в компании, принадлежащей Бальскому. Кстати, сейчас долю Стародубовой забрал Бальский путём манипуляций.

— Недавно один из обвиняемых по делу «Амурстали» Николай Шухов заключил досудебную сделку с прокуратурой и был этапирован в Москву. Очевидно, для очной ставки с вами и дачи показаний против вас. Ему действительно есть что рассказать?

— Я действительно читал статью в газете, напечатанную СК РФ. Я не знаю, заключал ли Шухов сделку со следствием — мне не известно. Зачем его этапировали в Москву — мне не известно. Я недостаточно близко знаю Шухова, но у меня сложилось мнение, что он порядочный человек. В виду того, что он всё-таки являлся сотрудником Мистрюкова Н. В. На этот вопрос лучше бы ответил Николай Владимирович.

— Знакомы ли вы с Павлом Бальским и конечными бенефициарами «Амурстали», интересы которых он, возможно, представляет?

— Я знаком с Павлом Бальским, на сегодняшний день он имеет практически 100% долю в «Амурстали». Является ли он конечным бенефициаром или кто-то другой — сказать сложно. Но захват завода и уничтожение группы компаний (которые на рынке уже 19 лет), входящих в орбиту завода «Амурсталь», происходил под его именем и его руководством.

— Рассматриваете ли вы варианты досудебного соглашения с правоохранителями? Например, такой, как признание вины в обмен на прекращение уголовного преследования по срокам давности?

— Я ещё раз повторяю, что к данным преступлениям я не имел и не имею никакого отношения. Мне делалось много предложений по этому поводу, но они для меня неприемлемы, потому что я не имею к этому отношения.

— Как складывались ваши отношения с федеральным центром во время работы в должности губернатора? Вы «пехотинец Путина» или представитель оппозиционной партии?

— Оценку моей работы с федеральным центром дал президент РФ Путин В. В. в ходе прямой линии с журналистами.

Хочу добавить, что я всегда с первого до последнего дня моей работы в должности губернатора придерживался исключительно интересов жителей Хабаровского края.

— Массовые акции в поддержку губернатора — редкое и даже беспрецедентное явление. Чем вы объясните такую народную любовь к себе? Успели сделать для края что-то выдающееся?

— Что касается акций поддержки, то я находился на виду, люди Хабаровского края всё это видели и давали и дают свою оценку. Я бы мог долго перечислять, что было сделано и что запланировано, всё это есть в моем отчете от 08 июля 2020 года перед депутатами и населением Хабаровского края.

— Ваш преемник на посту губернатора уже заявил о снижении тарифов на коммуналку в крае. А при вас тарифы снижались или увеличивались?

— Я не буду обсуждать заявление врио губернатора Хабаровского края. Я придерживался и придерживаюсь принципа необходимости выполнения интересов людей, которые тебя выбирают. Поэтому, находясь на посту, я делал всё, чтобы жизнь в крае улучшалась, а люди никуда не уезжали.

— В беседе с посетившими вас правозащитниками вы сказали, что можете причесываться руками и спать на земле. А есть вещи, без которых все же трудно обходиться в изоляторе?

— В бытовых вопросах я неприхотлив. Но когда гражданина, вас или меня, пытаются сделать контингентом, во мне обостряется чувство справедливости.

К сожалению, лишив меня любой возможности общения, людям, которые хоть каким-то образом со мной связаны, жёстко включая аресты, говорят, что всё что с ними происходит — это из-за меня. Творя беззаконие по отношению к ним, пытаются перенести на меня.