Кантор увяз в проблемах ВКК

26 августа нынешнего года Владимир Путин наградил орденом «Знак почета» Вячеслава Кантора, российского миллиардера и владельца компании «Акрон». Об этом безусловно радостном факте сообщила пресс-служба упомянутой компании, в чем, конечно же, нет ничего удивительного. Но затем российские СМИ продолжали сообщать (уместнее сказать — напоминать) об этом факте, и продолжают это делать с каким-то невероятным упорством.

Настолько подозрительным, что, кажется, у этих новостей есть какой-то невидимый источник энергии, подпитывающий их появление в новостной выдаче поиска по словам «Акрон» и «Кантор». Основанием для награждения Вячеслава Кантора стал запуск двух производств — агрегата аммиака и редкоземельных элементов. На открытие ГОКа «Олений ручей» 29 июля 2016 года прибыл лично российский президент. По информации самого «Акрона» — это первый после распада СССР горно-обогатительный комбинат для производства минеральных удобрений. Что позволяет Вячеславу Кантору позиционировать себя как настоящего «капитана индустрии». Практически Рокфеллера.

Будущий «Рокфеллер» почти 25 лет назад прибыл на новгородское химическое предприятие «Азот» (будущий «Акрон») для проведения экологической экспертизы. Но предприятие ему так понравилось, что он не сумел с ним расстаться. В 1993 году Вячеслав Кантор стал владельцем комбината. С тех пор они неразлучны.

Военно-политический роман

«Химическая» карьера Вячеслава Кантора в последние годы получила политическое продолжение. Вячеслав Владимирович решил позиционировать себя в качестве Вячеслава Моше Кантора — международного общественного деятеля и филантропа, активно участвующего в «продвижении идей толерантности и взаимоуважения в современном мире, противодействии неонацизму, а также в обсуждении и выработке решения проблем нераспространения ядерного оружия и предотвращения ядерной катастрофы». Для этого у миллиардера есть целый набор соответствующих позиций и должностей.

В числе которых президент Европейского еврейского конгресса, президент Европейского совета по толерантности и примирению, президент Международного Люксембургского форума по предотвращению ядерной катастрофы, президент фонда «Всемирный форум памяти Холокоста», председатель Европейского еврейского фонда, а также председатель политического совета Всемирного еврейского конгресса.

В ситуации, когда традиционная стратегия «сдерживания России» вышла на уровень настоящей политической войны, направленной на её изоляцию, политический капитал Вячеслава Кантора имеет серьёзное значение. И может быть с выгодой (для олигарха) обменян на поддержку его инвестиционных проектов. И здесь далеко не все так прекрасно, как может показаться в парадных описаниях открытия редкоземельного комплекса в Новгороде.

Тёмная сторона «Акрона»

На самом деле у «Акрона» есть две инвестиционные истории. Новгородская — это история успеха. Именно она афишируется в новостях и пресс-релизах. И за неё Вячеслав Кантор получает лучи славы и знаки почета. Но есть и другая, которую «Акрон» старается не афишировать, хотя длится она уже без малого десять лет. И демонстрирует, что главный секрет инвестиционного успеха компании — в поддержке со стороны государства.

Тёмная сторона «Акрона» имеет своё название. Это ООО «Верхнекамская калийная компания» (ВКК). Созданная в 2006 году группой «Акрон» ВКК, спустя два года, 12 марта 2008, стала победителем аукциона на право освоения Талицкого участка Верхнекамского месторождения калийно-магниевых солей. Талицкий участок с востока примыкает к участкам месторождения, разрабатываемым «Уралкалием».

Вторжение «Акрона» на территорию «Уралкалия» — главного поставщика сырья для корпорации Кантора, изначально было рискованным шагом и позиционировалось как попытку ликвидации «полной монополизации отрасли со стороны «Уралкалия».

Интрига с «Уракалием»

С «Уралкалием» у «Акрона» сложились странные акционерные отношения. Суть их сводилась к одному проценту. Именно такой долей (точнее сказать 0.93%) владел «Акрон» в «Уралкалии». И расставаться с этой странной долей не собирался. О чём в ноябре 2015 года сообщил председатель совета директоров «Акрона» Александр Попов: «Мы планируем её на продажу, когда цена (на акции) вырастет». А он мог бы добавить, «когда рак на горе свистнет». Несмотря на все эти грозные обещания, момент продажи наступил уже очень скоро. 28 марта 2016 года компания официально сообщила о продаже своего пакета.

Тем более удивительно, что в течение этого периода (между обещанием не продавать и решением продать), котировки акций «Уралкалия» на Московские бирже не выросли, а снизились, а вот следом за продажей, наоборот, стали расти. Видимо, инвесторы вздохнули с облегчением. Почему небольшой период (в сопоставлении с масштабами самих компаний) вообще сыграл такое значение? Теоретически за ним могло стоять некое акционерное соглашение, которое может определять особые привилегии его владельца. Но судить об этом без настоящего инсайда из рядов высшего эшелона обеих компаний очень трудно. Тем не менее, судя по всему, позиция «Акрона» по отношению «Уралкалию» имела поддержку в Кремле.

Так под флагом борьбы с монополией «Акрон» смог заручиться поддержкой государства, которое (в лице Министерства природных ресурсов) смягчило требования по обязательному согласованию проекта со смежными организациями. Под этим термином скрывался как раз «Уралкалий». Ликвидировать монополию «Уралкалия» Вячеслав Кантор и компания обещали, построив новый ГОК, способный перерабатывать 7.45 млн тонн руды в год в 2 млн тонн хлористого калия. Общий объём инвестиций в проект оценивался в 2.7 млрд долларов США (включая стоимость лицензии). В 2008 году тогдашний президент «Акрона» Иван Антонов пообещал запустить производство в 2014 году.

Вместо активной реализации обещанного проекта в нём наступила долгая инвестиционная пауза. Уже в 2010 году генеральный директор ВКК Владимир Захаров признал, что в 2014 году начнётся не производство, а строительство комбината. Соответственно, выход предприятия на проектную мощность был обещан на 2018 год.

Суета инвесторов и акционеров

Но в дальнейшем события продолжили развиваться совершенно по другому сценарию. У проекта появились новые инвесторы, а у компании, соответственно, новые акционеры. 1 ноября 2012 года ВКК сообщила об итогах дополнительного выпуска акций. Доля «Акрона» составила 61,95%, а остальные акции оказались в распоряжении трёх банков — 20% (минус 1 акция) — у Внешэкономбанка, 9,10% — у ЕАБР (Евразийского банка развития), 8,95% — у Райффайзенбанка. Кто стоял за банковскими фасадами, можно лишь гадать с разной степенью уверенности. И если об интересах Внешэкономбанка в этом проекте можно было утверждать довольно определенно, то о тех, кто стоял за ЕАБРом и (тем более) Райфайзеном, можно было лишь предполагать.

Как выяснилось, эти перемены в составе инвесторов стали первой стадией последовавшей «акционерной суматохи». В конце января 2014 года «Акрон» выкупил пакет акций ВКК у Райффайзенбанка, доведя свою долю в компании до 70.9%. А затем немедленно продал 19,9% «Сбербанку Инвестиции» — дочерней структуре Сбербанка. В результате доля «Акрона» составила 51%, Внешэкономбанк сохранил свои 20% минус 1 акция, «Сбербанк Инвестиции» более чем заменил Райфайзен (19,9%). Остался неясным пакет Евразийского банка развития (9,1%).

Его «Акрон» выкупил у ЕАБР в январе уже нынешнего 2016 года. Тогда же была обнародована новая дата запуска ГОКа — 2021 год. И названы некие перспективные китайские инвесторы, которые должны были заменить не менее индийских инвесторов, также бывших в своё время весьма перспективными, но канувших в лету.

Провал на китайском фронте

Китай — это стратегический рынок сбыта для «Акрона». Компания предприняла попытку закрепиться на нём, приобретя в 2005 году местное предприятие, получившее название «Хунжи-Акрон». Но как вскоре выяснилось, планы «Акрона» не вписались в стратегию китайских властей. Они выдвинули условие «нулевого роста» производства минеральных удобрений. Предполагается, что это несоответствие стратегий привело к обрушению спроса на минеральные удобрения в стране и падению объёмов производства сложных удобрений на заводе в 2015 году на 27%. Обстоятельства трансформации «нулевого роста» в обвал производственных показателей завода так и остались невыясненными. Но в минувшем августе завод «Хунжи-Акрон» мощностью в 800 тыс тонн сложных удобрений в год был продан некоей корпорации из Гонконга за один доллар. Можно лишь порадоваться, что никого из руководителей компании не посадили. На рынке минеральных удобрений подобные сделки (со следствием) практикуются, о чём свидетельствует история с «Уралкалием» — богатая самыми драматическими событиями.

Ставка на Кремль

Тема повышенного интереса китайцев к российским инвестпроектами Вячеслава Кантора на фоне фактической ликвидации его китайского предприятия так и осталась пока нераскрытой. Зато в июле 2016 года стало известно, что ФАС разрешила «Акрону» выкупить все акции многострадального ВКК. Таким образом история вернулась в исходную точку 2008 года, оставив Вячеслава Кантора наедине с месторождением калия, неопределенным будущим рынка удобрений и могущественным конкурентом — уже объединенной компанией «Уралкалий», в которую с 2011 года входит «Сильвинит».

Последний из пресс-релизов ВКК, датированный 24 августа 2016 года, сообщает об успешном завершении ВКК стадии... геологоразведки. Упомянуто о строительстве административных зданий. Нет лишь информации о подготовке к строительству ГОКа. Зато цитируется распоряжение губернатора Пермского края о присвоение инвестиционному проекту «Освоение Талицкого участка Верхнекамского месторождения калийно-магниевых солей в Пермском крае» статуса приоритетного инвестиционного проекта Пермского края.

Судя по всему, государство — единственный реальный партнёр Вячеслава Кантора. Отсюда и политическая суета олигарха.