Клиническая картина: зачем бывший производитель соков купил сеть ЕМЦ

Градоначальник Сергей Собянин готовился к встрече с владельцами московских частных больниц. Перед этим он заглянул в одну из старейших — «Европейский медицинский центр» (ЕМЦ), взяв с собой зама Ольгу Голодец и главу департамента здравоохранения Леонида Печатникова, бывшего главврача ЕМЦ. Мэр остался доволен увиденным, и основной акционер ЕМЦ Игорь Шилов воспользовался моментом. Он пожаловался на тесноту — мол, «негде развиваться». Ольга Голодец предложила: берите 63-ю горбольницу в концессию.

Разговор состоялся 17 марта 2011 года. В мае 2013 года Шилов подписал концессионный договор, получив в управление городскую клиническую больницу на улице Дурова. В том же году ЕМЦ впервые за много лет показал убыток — сказался объём инвестиций в развитие. Выручка компании, владеющей четырьмя отдельными медцентрами, в 2014 году должна была вырасти на 9%, до $146 млн, а маржинальность по EBITDA — составить около 20%. Прогноз по прибыльности не разглашался. Теперь, когда рубль рухнул (медицинское оборудование и материалы закупаются за валюту), концессионный проект может стать обузой. Есть ли у Игоря Шилова шанс справиться? Бизнесмен отказался от интервью, но ответил на вопросы Forbes письменно.

Шилов уверяет, что кризисы для него и партнёров — время удач и прозрений.

В 1998 году они поняли, что в России можно построить производство соков и продовольствия, и создали компанию «Нидан», а в 2008 году купили ЕМЦ и осознали, что россиянам можно дать медицину мирового уровня. Даже сейчас он не отказывается от идеи «при стабилизации рынка» выйти на IPO, о проведении которого заговорил два года назад.

Французский стиль

ЕМЦ трижды менял владельцев. В 1994 году французский врач-рентгенолог Андре Кобулофф, потомок русских эмигрантов первой волны, приехавший в Россию, получил у Europ Assistance убыточный «Европейский медицинский центр», который тогда умещался в нескольких кабинетах, арендованных в поликлинике на Большой Грузинской. Спустя семь лет Кобулофф и три его младших партнёра сняли под клинику особняк в Спиридоньевском переулке и обустроили там стационар на 15 коек с двумя операционными. Затем ЕМЦ купил помещение под стоматологию. Инвестиции за все годы, по словам Кобулоффа, составили около $4 млн.

Чтобы заманить в Россию европейских врачей, Кобулофф сделал зарплату с переменной частью — до 20–30% от платы за приём. В среднем врачи зарабатывали больше, чем на родине, — $5000 — 10 000 в месяц и более. Похожая система сохранилась в ЕМЦ до сих пор. По словам медицинского директора Евгения Аветисова, врач-стажер зарабатывает до 50 000 рублей в месяц, а зарплата некоторых высококлассных специалистов достигает 2 млн рублей.

В 2004 году Кобулофф пригласил в ЕМЦ Леонида Печатникова, главного терапевта Центральной республиканской больницы и основателя первого советско-французского медицинского СП «Сана». «Моя задача была поменять концепцию: создать врачебный коллектив, [полноценную] клинику, заполнить стационар, — вспоминает Печатников. — Главное, что Андре заложил французское ноу-хау». Семейный доктор, кардиолог или гинеколог, владея методами функциональной диагностики, не отправляли пациента на УЗИ или электрокардиограмму, а обследовали сами и знали все его проблемы досконально. Оборотной стороной было то, что иногда они брали на себя лишнее.

Например, больного стенокардией пытались лечить таблетками, вместо того чтобы направить к кардиологу.

Когда Печатников отшлифовал систему обслуживания, Кобулофф решил выйти из бизнеса. «Устал от наездов проверяющих со всех сторон, — объясняет он. — Кроме того, на развитие бизнеса требовалось $40–60 млн, и я не представлял, как это потянуть». Его познакомили с акционерами «Аптечной сети 36,6», интересовавшимися рынком медуслуг. В сентябре 2006 года ЕМЦ купили, по оценке участников рынка, за $15-20 млн.

«Население стареет и при этом до недавнего времени богатело, — объясняет бывший владелец «36,6» Артём Бектемиров. — Отсутствие достойного сервиса даёт шанс супердорогому, как ЕМЦ, сегменту платного здравоохранения. В любых условиях на здоровье люди потратятся». В 2006 году для ЕМЦ купили здание в Орловском переулке. Однако из-за стремительной экспансии группы компаний «36,6» её долг вырос почти до 12 EBITDA. В марте 2008-го ЕМЦ вновь выставили на продажу.

Конкуренция покупателей

«36,6» продавала не просто медицинскую компанию, а разработанную вместе с Печатниковым концепцию универсальных центров, основанную на привлечении медицинских звезд, «генерирующих трафик». Им дают возможность создавать клиники внутри ЕМЦ и становиться партнёрами (например, долей владеет главврач клиники спортивной травматологии и ортопедии Андрей Королев).

От претендентов не было отбоя. Как рассказывает Константин Осипов, в то время сотрудник Renaissance Capital, занимавшейся подбором покупателя, ЕМЦ интересовались фонды прямых инвестиций, институциональные и частные, страховые компании.

Неожиданностью стал интерес бывших акционеров «Нидан Соки» Игоря Шилова, Леонида Шаймана и Чабы Бальера Лайоша.

В 2007 году они продали соковый бизнес за $400 млн. Шилову принадлежало 55% акций компании, и за свою долю он должен был получить около $220 млн. С заместителем гендиректора «36,6» Владимиром Гераскиным его свел Константин Повстяной из Aquila Capital Group, прежде представлявший акционеров «Нидан» на переговорах с инвесторами. «У Шилова очень развито предпринимательское чутье, а кроме того, было ещё и понимание медицинской отрасли, потому что у его партнёра [Леонида Шаймана] уже была клиника [новосибирская «Авиценна»]», — говорит Повстяной.

Печатников вспоминает, что лучшую цену давала страховая компания Allianz. Но он предупредил её представителей, что в случае сделки с Allianz уйдет: страховая компания будет стремиться экономить на качестве, и это погубит ЕМЦ. То же самое он повторил владельцам «36,6». Исход дела решило то, что, по словам Бектемирова, «у Шилова деньги были, так скажем, на кармане». Игорь Шилов с партнёрами заплатил примерно $110 млн. Незадолго до того «36,6» продала Печатникову 2,6% акций ЕМЦ — как говорит он сам, за $10 000. К моменту его ухода «доля размылась больше, чем вдвое» и при увольнении была продана компании, но свои деньги он «отбил».

В декабре 2010 года Леонид Печатников был назначен руководителем департамента здравоохранения правительства Москвы. Но система, созданная им, сохранилась, а цены в ЕМЦ остаются самыми высокими на рынке.

Например, операция по поводу острого аппендицита стоит €3000 по курсу ЦБ — более 190 000 рублей на конец декабря 2014 года.

Для сравнения: в ОАО «Медицина» та же операция обойдется до 180 000 рублей, в «Медси» — в 24 000 рублей, а система ОМС выделяет на неё государственной больнице 2290 рублей.

Попутная томография

При новых собственниках ЕМЦ открыл центр в Орловском переулке и построил здание на улице Щепкина под многопрофильную клинику. В 2011 году долговая нагрузка компании превысила 2,8 EBITDA. Временное облегчение принесло появление в марте 2012 года крупного инвестора: фонд Baring Vostok Private Equity Fund IV купил 27% акций ЕМЦ за $100 млн. Полученные средства пошли в основном «на Щепку», уверяет исполнительный директор ЕМЦ Андрей Яновский. В начале 2015 года компания откроет клинику в Солнцево, она обошлась в $29,4 млн. ЕМЦ выходит в иной ценовой сегмент: по словам Яновского, там будут рублевые цены «выше, чем у «Медси», но ниже, чем в ОАО «Медицина». Но пока долги компании растут.

Впрочем, денежный поток от ЕМЦ — не единственное, на что могут рассчитывать его владельцы. И здесь им тоже помог Печатников.

После принятия в 2006 году программы модернизации здравоохранения из госбюджета на закупку медтехники ежегодно выделяются десятки миллиардов рублей. На московском рынке сложился круг постоянных поставщиков.

Томографы, по данным газеты «Ведомости», поставляли четыре компании: «Комеса», «Веллмед», «Инвестмед» и «Ветта-М». Судя по данным СПАРК, «Веллмед» была крупнейшей. В 2010 году она участвовала в 20 конкурсах госзакупок, на всех выиграла и получила контрактов на 0,8 млрд рублей. Через год победила лишь в одном — на 376 000 рублей. Владимир Гришин, председатель совета директоров «МСМ-медимпэкс» (крупного поставщика медоборудования), вспоминает, как обратил внимание на перераспределение рынка: «Огульно говорить [о том, кто за кем стоит] не буду, но отчеты показывают, что при этом закупки стали значительно дешевле». «Цена лота на сравнимые аппараты снизилась процентов на 60», — уточняет директор Центра социальной экономики Давид Мелик-Гусейнов.

Печатников объясняет, что «виноват» он. Когда стал чиновником, то поразился рекомендованным ценам на компьютерные томографы: 90 млн рублей за модель на 64 среза. А ЕМЦ купил такой же за 30 млн рублей. И он спросил в ЕМЦ, возьмутся ли они за поставки, а там, оценив необходимые городу объёмы, пообещали цену ниже, чем для себя. Прежде чем «ломать рынок», рассказывает Печатников, он предупредил о конфликте интересов Собянина, антимонопольную службу, контрольное управление президента.

«Все сказали: пусть хоть сам дьявол будет, лишь бы этот криминальный рынок раздолбить».

И у московского департамента здравоохранения появились новые поставщики — «Фармадис», «Джи эл эн-инвест» и «Инопром-мед». Первый из них, зарегистрированный в 2011 году, уже в следующем получил 45 госконтрактов на 9,5 млрд рублей. Принадлежит компания Игорю Шилову, остальные — ему же, его партнёрам по ЕМЦ и близкому к ним предпринимателю.

«И я Шилову благодарен, — говорит Леонид Печатников. — Я купил за те же деньги в три раза больше, чем предполагал, томографов, МРТ и ангиографов и смог создать 21 сосудистый центр и «инфарктную» сеть. Смертность от инфаркта упала с 27% в 2010 году до 9% в 2014-м. Так что жизнь меня с моими обвинителями уже рассудила».

Концессия во спасение

Идеи укрупнения и модернизации московских больниц за счёт частного бизнеса витали ещё при мэре Лужкове. Переход на одноканальное финансирование медицины через систему ОМС, запланированный российским правительством на 2015 год, подстегнул реорганизацию столичного здравоохранения. Речь шла о закрытии неэффективных, по мнению города, больниц и сокращении персонала.

При ОМС, рассказывает Печатников, 63-я больница не выжила бы, поскольку не имела хирургических отделений. Кроме того, четыре корпуса построены уже четверть века назад, а пятый и вовсе 1937 года постройки. Конкурс объявили в 2012 году. ЕМЦ подал заявку, которая оказалась единственной. Очевидно, другим инвесторам проект показался непривлекательным. Притом что здания оставались в столичной собственности, нужно было заплатить в бюджет 1 млрд рублей за право концессии и инвестировать несколько миллиардов в реконструкцию и оборудование. А ещё до 40% больных должно быть принято по системе ОМС. Тендер признали несостоявшимся, и в мае 2013 года Шилов как единственный участник подписал концессионный договор, точные условия которого до сих пор не разглашаются. Поначалу предполагалось, что нужно будет только реконструировать корпуса, но впоследствии было принято решение об их сносе. Это совсем другие затраты. В декабре прошлого года Счетная палата по итогам проверки выявила нарушения при заключении концессионного соглашения и признала снос зданий неправомерным, о чём проинформировала столичные власти.

Нынешняя площадь зданий — 29 650 кв. м. ЕМЦ, по словам Андрея Яновского, планирует построить до 86 000 кв. м. «Обычно девелопер, получая от города земельный участок, обремененный социальным объектом, имеет возможность реализовать там же коммерческий проект, чтобы остаться в прибыли, — комментирует Николай Казанский, управляющий партнёр Colliers International. — Доля города в 30% соответствует рыночной практике».

А как же обуза из 40% пациентов по ОМС? Шилов в своих расчетах «закладывает по этой доле нулевую выручку». Но, оказывается, таких обязательств в договоре нет. «Для меня как для города неинтересно отдавать эти 40% на сторону, — признается Печатников. — Потому что сегодня мои больницы начали шевелиться, и я заинтересован в том, чтобы эти деньги пошли им, а не на сторону, но, если город не сможет справиться, ЕМЦ не вправе отказать».

С момента покупки компании Шиловым и партнёрами общие площади выросли в 10 раз, а выручка — в 4,5 раза. «Отсюда, видимо, и снижение экономической эффективности, — отмечает Владимир Гераскин, гендиректор ООО «Медскан», бывший председатель совета директоров ЕМЦ и вице-президент по медицине группы компаний «Медси». — Обычно это норма в условиях интенсивного развития. Важно, как сделать этот период как можно более коротким. Расширение клиентской базы в элитном сегменте — наиболее трудная задача. Видимо, пока этот процесс в ЕМЦ происходит существенно медленнее, чем увеличение мощностей». Он считает, что о нынешнем качестве услуг ЕМЦ можно было бы судить, если бы компания публиковала основные показатели своей медицинской деятельности —уровень летальности, количество операций, процент осложнений, но компания этого не делает.

Ещё в 2013 году депутат Госдумы Владимир Родин и его коллега из Мосгордумы Владимир Святошенко собрали москвичей на пикет против передачи в концессию 63-й больницы. Недовольство горожан закрытием больниц и передачей земельных участков бизнесменам может сильно повредить ЕМЦ. «СМИ дошли до того, что пугают москвичей перспективой постройки на этом месте супермаркетов и ТРЦ, а мы щепетильно относимся к своей репутации и стоимости бренда», — написал корреспонденту Forbes Игорь Шилов. Он сообщил, что, «несмотря на кризисные условия, компания остается стабильной». Но намекнул, что репутация ЕМЦ — «более серьёзный капитал, чем предполагаемые доходы от реализации государственно-частного партнёрства по 63-й больнице». Врачи и оборудование переведены в Первую градскую. Строительные работы пока не начались. У акционеров ЕМЦ есть ещё время передумать.