Дело чекиста-миллиардера Черкалина попытались засекретить

Московский гарнизонный военный суд начал разбирать по существу уголовное дело бывшего начальника «банковского» отдела ФСБ РФ, единственного официально признанного чекиста-миллиардера Кирилла Черкалина, обвиняемого в получении взяток и мошенничестве. На первом заседании представитель Генпрокуратуры Милана Дигаева рассказала, что господин Черкалин добросовестно выполнил условия заключённого с её ведомством досудебного соглашения, выдав следствию своих бывших и действующих коррумпированных коллег. Но если по приговору экс-подполковник может рассчитывать на существенную скидку, то по искам потерпевших, заявивших претензии на сумму более 16,5 млрд руб., ему явно не расплатиться.

Заседание суда прошло в обстановке полного согласия. Перед его началом председательствующий Вадим Корчагин внимательно опросил всех участников, согласны ли они с проведением процесса без исследования доказательств и прения сторон, и получил от них стандартные утвердительные ответы. Как оказалось, против сделки Кирилла Черкалина, заключённой теперь уже с бывшим заместителем генпрокурора РФ Виктором Гринем, никто не возражал, включая самого подсудимого. Не было заявлено отводов и претензий, а некоторое разнообразие в плавное течение процесса внесли только потерпевшие — бизнесмены Сергей Гляделкин и его родственник Игорь Ткач, попросившие увеличить их материальные претензии к Кириллу Черкалину до 8 млрд 327 млн руб. каждый. Интересно, что даже с этими впечатлившими публику суммами все участники процесса легко согласились. Впрочем, уже очевидно, что носивший ранее звание подполковника, а не полковника, по уточненным данным, Черкалин иск не оплатит — ещё в 2019 году у него и родственников прокуроры через суд конфисковали все активы, оцениваемые в 6,5 млрд руб.

Слегка запутался только бывший подполковник Черкалин, которому пришлось некоторое время выбирать утвердительный ответ из привычных ему «Так точно» и «Никак нет».

Попросил потерпевших обосновать свои претензии только председательствующий Корчагин. Господин Гляделкин ответил ему, что скорректировал свой первоначальный иск на 1,2 млрд руб. после проведенной экспертизы. Господин Ткач, оценивавший свои претензии к подсудимому в 318 млн руб. заявил, что тогда учел только прямой ущерб, а теперь включил в иск и упущенную выгоду.

После того как особый судебный порядок был утвержден всеми участниками процесса, его можно было бы и завершать для вынесения решения, однако представитель Генпрокуратуры Милана Дигаева захотела рассказать суду о том, на каких условиях её ведомство заключило соглашение с подсудимым и насколько добросовестно тот выполнил свою часть сделки. Интересно, что адвокат бывшего чекиста Вадим Михайлов едва не помешал представителю надзора выступить публично.

Защитник вдруг заявил, что условия досудебного соглашения его клиента содержат следственную тайну. Особенно в той части предоставленных им сведений о коррупции в ФСБ, которая ещё не была реализована следствием в полном объёме. Чтобы не допустить разглашения этой тайны, защитник походатайствовал перед судом о закрытии процесса от посторонних.

Его просьба, впрочем, была проигнорирована — судья Корчагин оставил ходатайство без удовлетворения, дав автору понять, что позаботится о сохранении государственных секретов без участия защиты, и предоставил слово обвинению.

Как следовало из выступления Миланы Дигаевой, в рамках заключённого соглашения Кирилл Черкалин полностью признал вину в двух инкриминированных ему преступлениях. Особо крупную взятку (ч. 6 ст. 290 УК РФ) подсудимый, как следовало из его признаний, получил вместе со своим приятелем Михаилом Горбатовым, полковником ФСБ, прикомандированным тогда в одно из подразделений администрации президента РФ. Господин Горбатов, осуждённый на 4,5 года колонии и уже вышедший на свободу, познакомил своего коллегу с основным бенефициаром КБ «Транспортный» Александром Мазановым, а тот изложил профильному специалисту свои проблемы. ЦБ, проверив «Транспортный», установил, что кредитная организация ведёт рискованную финансовую политику, привлекая вкладчиков неоправданно высокими процентами, и потребовал для начала многократно увеличить банковский резерв «Транспортного» на возможные потери. Поскольку названная регулятором цифра оказалась неподъемной для господина Мазанова, он запросил «общего покровительства» у начальника отдела Черкалина, который по долгу службы курировал банки, выявляя в них отмывку денег и вывод средств за границу, а также отслеживал возможные факты коррупции в самом Центробанке. За предоставленные услуги банкир стал платить чекистам по $50 тыс. ежемесячно, причём $35 тыс. из этой суммы забирал подполковник Черкалин. В общей сложности, как следовало из признаний «сделочника», он получил за «Транспортный» $850 тыс.

Особо крупное мошенничество (ч. 4 ст. 159 УК РФ) господин Черкалин, по его словам, совершил по инициативе своего непосредственного руководителя, бывшего заместителя начальника управления «К» Службы экономической безопасности ФСБ РФ Дмитрия Фролова.

Интересно, что подсудимый, по его словам, не имел в этом эпизоде никакой материальной выгоды, а на преступление пошел только ради «ожидаемого продвижения по службе». Как следует из обвинительного заключения, бывший полковник Фролов, завершающий сейчас ознакомление с материалами своего уголовного дела, курировал оперативную разработку бывшего вице-мэра Москвы Александра Рябинина, вымогавшего деньги у бизнесмена Гляделкина. Компании потерпевшего застраивали тогда район Левобережный в столице, и чиновник угрожал сорвать контракт в случае отсутствия вознаграждения.

Поскольку все участники событий были знакомы друг с другом, Дмитрий Фролов, как следует из показаний Кирилла Черкалина, приказал ему запугать автора жалобы на вице-мэра, что и сделал начальник «банковского» отдела. Подполковник Черкалин и его подчинённые рассказали Сергею Гляделкину и его партнёру Игорю Ткачу, что после жалобы на вице-мэра все контракты с ними со стороны московского правительства будут разорваны, поэтому им лучше отказаться от принадлежащих им долей в уставном фонде фирмы-застройщика. Сотрудники ФСБ при этом выступили гарантами последующего возврата жалобщикам их имущества, которое в итоге просто досталось аффилированным с ними коммерсантам. Ущерб от этой вынужденной сделки потерпевшие и оценили в суде более чем в 16,5 млрд руб.

Однако признания господина Черкалина в уже известных преступлениях, как следовало из речи прокурора Дигаевой, были не самой ценной информацией для правоохранителей. Гораздо важнее оказались сведения, касающиеся возможной причастности к коррупции бывшего начальника управления «К» СЭБ ФСБ РФ Виктора Воронина, уволившегося в 2016 году, и ещё трёх высокопоставленных в прошлом, но вышедших в отставку чекистов. По словам представителя Генпрокуратуры, сведения Кирилла Черкалина позволили СКР возбудить три уголовных дела коррупционной направленности, которые сейчас расследуются.