Ушёл и не вернулся

Директор Института ядерных реакторов и теплофизики, первый заместитель генерального директора по науке Физико-энергетического института им. А.И. Лейпунского (ГНЦ РФ – ФЭИ), доктор технических наук Сергей Калякин уже год по огульному обвинению сидит в тюрьме. Ему вменяют в вину хищение средств, выделенных на разработку методики тушения пожаров на атомных станциях. Учёному грозит 10 лет лишения свободы. По мнению коллег и экспертов, неприятности у Калякина, похоже, начались с того, что, отстаивая интересы родного института, он перешёл дорогу ЗАО «Наука и инновации», во главе которого стоит Вячеслав Першуков – заместитель руководителя Росатома Сергея Кириенко.

Сергею Калякину, а также начальнику отдела Физико-энергетического института им. А.И. Лейпунского Александру Лукьянову, руководителю лаборатории того же института Алексею Зайцеву и научному сотруднику НИЦ «Курчатовский институт» Леониду Кеворкову Главное следственное управление ГУ МВД России по г. Москве в окончательной редакции предъявило обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК (мошенничество в особо крупном размере).

Как установили сотрудники ГУЭБиПК МВД и ФСБ, в 2010 и 2011 годах руководство ФЭИ заключило с ООО «Энергоинжиниринг» два договора на 15 и 30 млн рублей на проведение исследовательских работ по методике тушения пожаров различного уровня сложности на атомных электростанциях, в частности на Обнинской АЭС (эта станция давно «опечатана». – Ред.). По версии следствия, фигуранты дела составили заведомо подложные акты о работах, выполненных ООО в рамках контракта. После этого ФЭИ перевёл якобы 45 млн рублей на счёт «Энергоинжиниринга», откуда средства были обналичены...

Первый зам Кириенко хотел получать комиссионные

По словам адвоката Сергея Калякина Елены Соколовой, следствие утверждало, что ООО было подконтрольно именно Калякину, но доказать этого так и не смогло. И всё равно учёный Калякин по решению Тверского районного суда был отправлен в СИЗО.

Александр Лукьянов и Алексей Зайцев, признавшие причастность к сомнительным контрактам, находятся под домашним арестом. Четвёртый фигурант дела – некий Леонид Кеворков – был в бегах почти шесть месяцев, однако в конце концов также оказался под домашним арестом. Он решил сотрудничать со следствием. Трое против одного? Не многовато ли?

Вот что рассказала дочь учёного Алёна Калякина: «В ноябре 2013 года мой отец, Сергей Калякин, ушёл на работу. И не вернулся. С этого времени он находится в заключении в СИЗО, где уже более года из него выбивают показания, нужные следствию. По мнению коллег и экспертов, неприятности у моего отца начались с того, что, отстаивая интересы родного института, он перешёл дорогу ЗАО «Наука и инновации», во главе которого стоит заместитель Кириенко Вячеслав Першуков (об этом деятеле «Наша Версия» рассказывала в № 45 от 24.11.2014 г. в публикации «Деление атома»). ЗАО Першукова, видимо, вознамерилось взять на себя управление частью активов Физико-энергетического института. И потребовало выплачивать ему 3% «от оборота» института. Мой отец выступил резко против, поскольку выплата «комиссионных с оборота» являлась нарушением федерального закона для госпредприятия! Однако фирма, которая специализировалась на управлении активами, похоже, задействовала все свои возможности, чтобы убрать несговорчивого Калякина.

Многочисленные проверки хозяйственной деятельности ГНЦ РФ ФЭИ были проведены с одной целью: возбудить уголовное дело. Так, привлекли два договора, в которых хоть где-то значилась фамилия Калякин. Но мой отец не подписывал эти документы. Кстати, в ходе следствия выяснилось, что часть его подписей на других документах попросту подделана, что доказывает невиновность учёного Калякина. Но следствие утверждает, что «раз его подпись подделали, то он об этом знал...»

Дело сфабриковано из-за конфликта с Росатомом

Сергей Калякин отвергает все обвинения. «Даже в мыслях не было, что 37-й год – это не сказка и не история. Сегодня, конечно, система изменилась, но её суть всё равно осталась прежней. Когда я был арестован, то всё время думал, что вот сейчас откроется дверь – и меня освободят, скажут, что арест – ошибка», – писал своим близким сам Калякин. Защита утверждает, что следствию не удалось собрать доказательства его вины. «Дело сфабриковано, и причиной тому стал серьёзный конфликт Калякина с руководством Рос­атома», – уверена адвокат учёного Елена Соколова.

«Любопытно, что основными свидетелями по «делу Калякина» стали люди, которые непосредственно исполняли договор. Они фигурируют в деле в качестве подозреваемых и обвиняемых. И только эти двусмысленные свидетельские показания стали основанием для удержания под стражей выдающегося учёного-практика, курирующего безопасность атомных станций, – говорит Алёна Калякина. – Шансов выйти под залог, личные поручительства или домашний арест моему отцу не предоставили – суд неоднократно отказал защите в таком ходатайстве. Между тем следствие давно произвело выемку всех необходимых документов, свидетели дали показания, а сам Калякин, являясь носителем сведений, составляющих гостайну с грифом «особой важности», не имеет на руках заграничного паспорта и не может скрыться от суда и следствия».

На одном из предыдущих судебных заседаний защитой было представлено 700 поручительств за Сергея Калякина, которые дали его коллеги-учёные. Но суд почему-то проигнорировал такое огромное количество подписей... Почему? «Я, откровенно говоря, не могу понять наши правоохранительные органы, которые решили, видимо, сделать «полную дурочку» из наших научных учреждений, – считает Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласности. – Я уже десяток лет состою в Комитете защиты учёных, и я в ужасе от того, какие претензии предъявляют к учёным и насколько бездоказательны, несерьёзны и непрофессиональны эти претензии. Абсолютное большинство работающих в этой сфере специалистов утверждают, что ничего подобного тому, в чём обвиняют этих людей, они не совершали, что ничего похожего в их поведении на измену Родине или попытку приторговывать российскими государственными секретами в их деятельности не было, не подозревалось и не состоялось. Тем не менее эти люди получают большие сроки. Это становится абсолютной, я бы сказал, «выставкой идиотизма».

Справка

Прямая речь

Татьяна Калякина, жена учёного:

– Поделюсь увиденным в суде. Очередное заседание по рассмотрению меры пресечения проходило в Мосгорсуде 25 ноября. Заседание длилось почти два часа. О том, что суд состоится 25 ноября, мы узнали вечером 24 ноября, когда адвокат уже ушла от Сергея. И о том, что будет суд, он просто догадался, когда утром подняли и повели. По закону должны принести бумагу накануне.

А забрали его 26 ноября 2013 года прямо с рабочего места якобы для дачи объяснений. Целый день оперативники проводили обыски. Ничего не нашли. Да и что искать у человека, вся жизнь которого посвящена любимой работе? А далее – задержание на 48 часов, ночной суд в спешке, потому что не успевали уложиться в отведённые 48 часов, и помещение в СИЗО. С тех пор – там. Сначала в «Матросской Тишине», затем перевод в «Бутырку». За всё время – несколько очных ставок, несколько следственных действий и две экспертизы, почерковедческая и по документам. И всё это время следствие твердит о большом объёме работы, большом количестве допрашиваемых свидетелей, находящихся в разных регионах России. А доводы защиты просто не слышат.

Мой муж всё время говорит, что у следствия против него ничего нет и не может быть. Вину он никогда не признает, потому что признавать нечего. Но репрессивная следственно-судебная машина работает как часовой механизм – сбоев нет. С моим мужем в камере сидят инженеры, тренеры, учителя и т.д. Говорит, что интеллигентные люди, случайно там оказавшиеся, как и он сам. Но ведь галочка же поставлена, и человек сидит. На судебный процесс к моему мужу приехала группа поддержки – 20 человек. Разве к плохому человеку поедут, отложив все свои дела?