Железный марш

Дешевый рубль и падение производства играют на руку крупнейшим российским металлургическим заводам, убивая небольшие частные предприятия.

На этой неделе будет принято решение о распродаже имущества Нытвенского металлургического завода (Пермский край), долги которого превышают 2,5 млрд руб. Проблемы у Ашинского металлургического завода (АМЗ), практически остановил производство Ревякинский металлопрокатный завод. Следует ждать банкротств убыточных производителей стали и железной руды, считает владелец «Северстали» Алексей Мордашов. По его мнению, существует вероятность дальнейшей консолидации в российской стальной индустрии, что поможет снизить себестоимость, но никаких шагов в эту сторону пока никто не предпринимает.

Металлургическим гигантам это и не нужно. В случае чрезвычайной ситуации они уверены в поддержке чиновников, как это было в 2008–2009 гг. с «Русалом» и сейчас происходит с «Мечелом». А теперь у них все в порядке, и кризис им только на руку: они продолжают выбивать у государства новые льготы, но вместе с этим, отказавшись от инвестиционных программ и максимально сократив затраты, свободные средства направляют на выплату дивидендов. Так, по итогам прошлого года главный акционер «Северстали» Алексей Мордашов может получить 39 млрд руб., Владимир Лисин (НЛМК) – 29,5 млрд руб., Виктор Рашников (ММК) – 8,5 млрд руб. «Металлургические компании превращаются в дивидендных денежных коров, – говорит старший аналитик TKC Partners Андрей Третельников. – Инвестиционный цикл в стране закончился, производственные мощности превосходят спрос на российском рынке и позволяют ещё экспортировать продукцию. Компании направляют средства лишь на поддержание производства экспорта. Делать ничего не надо: просто продавай металл и выплачивай дивиденды». Так поступили «Северсталь» и НЛМК, пытается пойти по этому же пути Evraz, но ему ещё следует поработать над долговой нагрузкой. Небольшие предприятия также пытаются минимизировать свои долги. Помогла девальвация рубля, из-за чего снижается себестоимость и растёт маржинальность. «Главным преимуществом российских металлургов в прошлом году стал слабый рубль, благодаря чему себестоимость товарной продукции в долларовом выражении снизилась опережающими темпами по сравнению с выручкой», – говорит аналитик компании «Инвесткафе» Юрий Козлов.

Хороший год

К середине 2014 г. металлурги оказались в тяжелой ситуации: рентабельность падала, мировое перепроизводство металла давило на цену и снижало выручку. Компании, владеющие активами как в добыче угля, так и в производстве стали, не могли воспользоваться снижением цен на уголь и несли убытки в результате падения цен на железную руду. Именно она тянула за собой цены на продукцию последующего передела.

Но после девальвации рубля ситуация несколько изменилась: себестоимость продаж у металлургов упала больше, чем выручка, соответственно валовая прибыль выросла. Сократили металлурги и свои инвестиционные программы. Например, инвестпрограмма «Северстали» на 2013 г. оценивалась в $1,3 млрд, на 2014 г. – уже в $976 млн. В 2015 г. объём инвестиций составил около 30 млрд руб. (менее $500 млн). Инвестиции «Магнитки» в прошлом году также сократились на 30% – до $348 млн. Как говорят в компании – за счёт завершения крупных проектов и девальвации рубля. Плюсом для металлургов стало и то, что к кризису прошлого года они подошли с более низкой долговой нагрузкой по сравнению с 2008 г.

Предприятия смогли ужаться и оптимизировать производство. В результате «Магнитка» в прошлом году показала прибыль $421 млн против убытка в $44 млн за 2014 г. Чистая прибыль «Северстали» составила $562 млн против $795 млн чистого убытка, полученного в 2014 г. У НЛМК за девять месяцев 2015 г. прибыль выросла на 29% – до $891,4 млн (данных за весь год ещё нет).

Негативный прогноз

Главным драйвером спроса на металл в последние несколько лет был китайский рынок. Но сейчас темпы экономического роста в Поднебесной резко снижаются. «Большинство металлургических предприятий в Китае уже работает если не себе в убыток, то в ноль, – говорит аналитик «ВТБ 24» Олег Душин. – Им лишь бы выплавить сталь и продать. Отсюда и перепроизводство, и падение цен на металлы». По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) сегодня по всему миру существует 600–700 млн т лишних сталелитейных мощностей. Мировое производство стали упало в 2015 г. по сравнению с 2014‑м на 2,9%, до 1,6 млрд т, констатирует World Steel Association. А превышение предложения над спросом оценивается примерно в 10%. Россия остается пятым крупнейшим производителем стали в мире с объёмом выпуска в 71,1 млн т (4,4% от общемирового производства), но отечественные металлурги начинают понимать, что внешний рынок для них постепенно закрывается из-за высокой конкуренции и новых антидемпинговых пошлин, которые начала вводить Европа. «Сейчас российские компании стали ориентироваться на внутренний рынок. Все понимают, что за рубежом расти и конкурировать невозможно», – отмечает Андрей Третельников.

Мировые цены на сталь падают третий год подряд и находятся на дне. Экспортная цена тонны горячекатаного проката с поставкой в черноморских портах в 2011 г. составляла $579, сейчас – $262. Российские цены следуют за экспортными: на текущий момент цена на горячекатаный прокат на домашнем рынке снизилась примерно на 30%, на 20% – на холоднокатаный. Также упали цены на уголь (в прошлом году в мире было объявлено о закрытии 35 млн т мощностей по производству коксующегося угля) и железорудное сырье – с $69,3 за 1 т до $43,4. «Проблема российских металлургов – падение внутреннего спроса, – говорит аналитик финансовой группы «БКС» Олег Петропавловский. – В прошлом году спрос сократился на 10–15%, в этом году мы ожидаем ещё минус 10%».

Сейчас цены на базовые металлы находятся на уровне 2009–2010 гг., констатируют эксперты, и сколько это будет продолжаться, ответить никто не может. Китайская экономика не в состоянии развиваться прежними темпами – этот драйвер роста исчерпан. Не исключено, что металлургам придётся жить при низких ценах ещё 10–15 лет. Если же Китай продолжит замедляться, а российский рынок упадет ещё сильнее, то у сталеваров действительно могут начаться серьёзные проблемы. «Ситуация продолжает ухудшаться, позитивных сигналов по росту потребления и цен на сталь, железорудное сырье и уголь нет, – отмечает Андрей Третельников. – Снижаются темпы экономического роста в Китае, нас ждут тяжелые времена».

Холодные печи

Одним из немногих российских предприятий металлургического сектора, серьёзно пострадавших от девальвации рубля, оказался АМЗ (ПАО «Ашинский метзавод»). Его бенефициаром считается генеральный директор Владимир Мызгин. Долги, 70% которых номинированы в евро, на конец третьего квартала прошлого года превысили 10 млрд. руб. «Это вынудило завод увеличивать расходы на покрытие своих долгов в рублевом эквиваленте, – отмечает Юрий Козлов. – За девять месяцев в качестве процентов по кредитам было выплачено 438 млн руб., в то время, как годом ранее на эти цели было потрачено втрое меньше». АМЗ производит толстолистовой горячекатаный углеродистый прокат и тонколистовой прокат, но спрос на него падает. Чистый убыток предприятия, входящего в пятерку ведущих поставщиков толстолистового проката в России, вырос за девять месяцев прошлого года в 14 раз – до 1,115 млрд руб. В предыдущие годы результаты были не лучше. По данным сервиса «Контур.Фокус», чистый убыток в 2013 г. составил 570 млн руб., в 2014 г. – 1,6 млрд руб. «В конце 2014‑го – начале 2015 г. мы надеялись, что произойдет рост оборонной мощи нашей страны и увеличится потребность в металле, который используется в авиационной и космической промышленности, – говорил Владимир Мызгин в интервью корпоративному изданию. – Но прогнозы не оправдались. По всем категориям металла, производимого в этом подразделении, у нас идёт невыполнение от утверждённого плана на 12%».

Тяжело переживает кризис и нижегородский «Русполимет» – производитель кольцевых заготовок и дисков для изготовления авиационных двигателей. Его бенефициар – бывший генеральный директор Заволжского моторного и Ульяновского автомобильного заводов Виктор Клочай. «Помогает то, что у нас не только металлургическое производство, но и машиностроительное. Мы являемся потребителями собственного металла для изготовления конечной продукции, – объясняет директор «Русполимета» по стратегическому развитию, новым процессам и технологиям Анатолий Рябцев. – Если раньше предприятие использовало в большей степени покупной металл, то теперь, после проведенной модернизации, собственный». В декабре прошлого года завод получил госгарантии на 3,6 млрд руб. под кредит ВТБ на проект по развитию специальной электрометаллургии. Суммарные инвестиции оцениваются в 7,17 млрд руб.

По сравнению с другими небольшими предприятиями металлургической отрасли, ситуация на АМЗ и «Русполимете» не такая уж и критическая. С 2009 г. не могут вывести из-под процедуры внешнего управления Новосибирский металлургический завод им. Кузьмина. Долги компании оцениваются более чем в 1 млрд руб. «Завод работает, ситуация улучшается, но не все идёт достаточно тяжело», – говорит директор по маркетингу управляющей компании «Металлсервис групп» Дмитрий Садриев. Сейчас завод выручает снижение цен на заготовки, которые используются в производстве.

В процессе банкротства находится единственное на Дальнем Востоке предприятие чёрной металлургии – завод «Амурметалл». Продукция выпускается по ночам и в выходные в целях экономии – и не каждый день. Заводу не хватает металлолома. Печи начинают работать, когда набирается нужное количество материала. В 2015 г. предприятие сократило производство стали на 14,9% по сравнению с 2014 г. С апреля 2010 г. 100% акций завода принадлежит ВЭБу, который выдал предприятию кредиты на 7,5 млрд руб. Общая сумма долга «Амурметалла» превышает 26 млрд руб.

Слияний не будет

В кризис обычно активизируется рынок слияний и поглощений. Но сегодня проблемные заводы никому не нужны. Российские металлургические гиганты, выигравшие от девальвации рубля, не спешат пополнить свой портфель активов. Например, в Evraz, который в прошлом году начал управлять угольным холдингом «Сибуглемет», утверждают, что не собираются его покупать. В ММК говорят, что рассмотрят приобретение необходимых угольных активов, но только при очень выгодном предложении. Причина – неопределенность как в экономике, так и в политике. Во‑первых, крупные компании обожглись на сделках во время прошлого кризиса и впоследствии были вынуждены избавляться от активов по любой цене. Во‑вторых, когда производство не требует расширения, а значит, и финансовых ресурсов, время поработать на дивиденды. Куда их инвестировать, акционеры металлургических гигантов разберутся сами. Например, Владимир Лисин уже активно вкладывается в транспортный бизнес, Алексей Мордашов – в туристический, глава «Металлоинвеста» Алишер Усманов – в IT, а владелец ММК Виктор Рашников – в девелоперский бизнес.

«Сейчас все стараются выйти в кэш, и не только в России, – говорит директор Центра политической информации Алексей Мухин. – Инвестиции в производство – редкость, и делаются они только по необходимости, что оправданно с точки зрения прогнозов экономического развития». Но, по словам эксперта, это не вписывается в политику социальной ориентированности бизнеса и может стоить металлургам ухудшения отношений с властью, по крайней мере, рассчитывать на предоставление новых льгот со стороны государства они уже не смогут. При очередной порции просьб правительство проявит неуступчивость.