Кто заплатит за «Траст»
20.04.2021 12:12ЦБ объявил о санации банка, занимавшего в стране 32-е место по активам, 22 декабря 2014 г. По мнению регулятора, «Траст» не справился с оттоком вкладов, снижением качества активов, попытавшись вдобавок замаскировать проблемы недостоверной отчетностью.
Занявшиеся делами банка Агентство по страхованию вкладов (АСВ) и санатор – финансовая корпорация «Открытие» к весне 2015 г. обнаружили многомиллиардную дыру в активах. Деньги выводились через выдачу займов сети связанных с банком и его акционерами офшоров. По факту хищения средств банка МВД возбудило в апреле 2015 г. уголовное дело. Сейчас оно слушается в Басманном суде. На скамье подсудимых бывший главный казначей банка Олег Дикусар и бывший финдиректор Евгений Ромаков. Бывшие основные владельцы «Траста» Илья Юров, Николай Фетисов и Сергей Беляев, организовавшие, по версии следствия, хищения, объявлены в международный розыск.
Новая администрация «Траста» с 2015 г. пытается взыскать большую часть пропавших средств – $830 млн – в Высоком суде Лондона с Юрова, Фетисова, Беляева и их жен. Оказалось, в российском суде «Траст» как потерпевшая сторона предъявил гражданский иск о возмещении ущерба в рамках уголовного дела о хищении средств банка в особо крупном размере, организованного группой лиц. Сумма иска – 22,7 млрд рублей, следует из документа, с которым ознакомились «Ведомости». Банк просит взыскать их солидарно с «лиц, совместно причинивших вред» – бывших владельцев, Дикусара, Ромакова и «неустановленных лиц».
Обвиняемые в растрате имущества банка вины не признают. Адвокат Дикусара Тимофей Гриднев уверяет, что его подзащитный выполнял все регламенты банка и проверял документы, прежде чем визировать договоры. Все решения о кредитовании офшоров принимались на кредитном комитете, членом которого Дикусар не был. Документы к комитету готовила дирекция кредитных и рыночных рисков, перечисляет Гриднев. «Как Дикусар мог проверить содержательную часть этого массива документов?» – сетует адвокат. По его мнению, решение кредитного комитета и завизированные сопутствующие документы – достаточное основание для подписания кредитных договоров.
Связаться с адвокатом Ромакова не удалось.
Центр управления офшорами
Кому принадлежали офшоры, которые так активно кредитовал «Траст»? Юров уверяет, что большинство – банку и лишь несколько контролировались бенефициарами. По его словам, офшоры использовались для «управления отчетностью» «Траста» и не наносили тому никакого ущерба. Новая администрация «Траста» настаивает, что бывшие акционеры банка были бенефициарами практически всей офшорной сети, а сейчас пытаются доказать, что пустые офшоры – это собственность банка, а те, на которых остались активы, – их собственность. Например, в показаниях лондонскому суду Юров утверждал, что акционерам принадлежат компании Willow River и RCP, владеющие помещениями супермаркетов Billa в Москве стоимостью $100 млн.
Вся эта история с офшорами началась в 2000-е гг. Тогда специалист по трудоустройству банковских топ-менеджеров Бенедикт Уорсли занимался в Лондоне подбором персонала, «уделяя особое внимание России и бывшим странам СНГ», как позже он сам объяснил Высокому суду Лондона. Именно в этом качестве он познакомился с Фетисовым, а когда начал подбирать персонал для «Траста», был представлен Юрову и Беляеву.
В 2009 г. Юров и Фетисов на встрече в Москве предложили Уорсли новую важную работу. Они рассказали, что «Траст» контролирует ряд офшорных компаний. Акционерам нужен был человек, которому они могли бы доверить управление этой сетью. Владельцы «Траста» объяснили Уорсли, что помимо прочего им «крайне важно, чтобы ни акционеры, ни сам банк «Траст» не были идентифицированы как бенефициарные владельцы таких компаний».
Несмотря на отсутствие навыков работы в офшорной отрасли, Уорсли решил, что его 20-летний банковский опыт и связи позволят во всем разобраться. И принял приглашение – правда, работал «на честном слове», следует из его показаний суду. В 2010–2014 гг. Уорсли «большую часть времени проводил в Москве», занимаясь делами «Траста». Он занимал самый большой кабинет в небольшом особняке на Пятницкой улице, отведенном под офис ООО «Колумба менеджмент». Фирма с уставным капиталом в 10 000 рублей. была учреждена кипрской Lyondale Overseas Limited (99%) и давним сотрудником «Траста» Маратом Искандыровым, свидетельствуют данные «СПАРК-Интерфакса».
В 2010 г. Юров представил Искандырову Уорсли как будущего руководителя «фэмили офиса», занимавшегося компаниями бенефициаров «Траста». Юров сообщил, что «данные функции, которые ранее выполнялись дирекцией корпоративного развития банка, должны быть выведены из банка для снижения возможных налоговых рисков», рассказывал Искандыров лондонскому суду. Заниматься делами офиса из «Траста» в особняк на Пятницкую переехало 25–30 сотрудников банка. Искандыров с 2011 г. числился гендиректором «Колумбы», но, по его словам, реальным руководителем был Уорсли. Искандыров уверяет, что по поручению Юрова выполнял лишь функции советника, потому что у Уорсли не было финансового образования и опыта ведения бизнеса в России. По данным Искандырова, Уорсли руководил работой порядка 250 компаний, зарегистрированных на Кипре, Сейшелах, Британских Виргинских островах и в других юрисдикциях. К середине 2013 г. большинство сотрудников «Колумба менеджмента» были уволены, их обязанности были переданы офисам иностранных компаний.
Уорсли сообщил суду, что, хотя вплоть до декабря 2014 г. и считался «лицом, действующим от имени банка», многие структуры предназначались лично для Юрова, Беляева и Фетисова. «Поскольку Юров, Беляев, Фетисов владели банком «Траст», я рассматривал этих господ и банк как нечто единое... Теперь я понимаю, что в то время некоторые первоначальные убытки были понесены «Трастом» по причине неустойчивости конъюнктуры на российских рынках. Неправильное управление банком Юровым, Беляевым, Фетисовым в ущерб кредиторам «Траста» привело к увеличению убытков, и я сотрудничаю с новым руководством банка «Траст» с целью уменьшения хотя бы их части», – отмечал Уорсли в своих показаниях.
Теперь Уорсли «сожалеет, что не получил независимую юридическую консультацию» относительно деятельности бывших владельцев «Траста». «Я видел, что денежные средства в основном переводились из банка компаниям в пределах обширной «семьи компаний банка «Траст», принадлежащим в конечном итоге господам Юрову, Беляеву, Фетисову, и обратно в банк для поддержания баланса «Траста», – говорил Уорсли. «На тот момент я не видел признаков мошенничества, в котором они обвиняются сейчас», – продолжал он.
Юров не признает вину и утверждает, что большинство офшоров – в том числе те, что упоминаются в российском уголовном деле, – контролировались банком и работали в его интересах.
По показаниям Уорсли, Юров и Фетисов в 2014 г. покинули Россию, чтобы поселиться в Лондоне, Беляев переехал в США. Сам Уорсли проживает в ОАЭ, в рамках уголовного дела он не допрашивался, утверждает источник, близкий к следствию.
Искандыров работает в «Трасте», по уголовному делу проходит в качестве свидетеля.
Должники с хорошим рейтингом
В обвинительном заключении уголовного дела фигурирует лишь три эпизода кредитования четырёх офшоров, сообщил источник, близкий к следствию. Это займы, выданные в 2012–2014 гг. для кипрских Erinskay Investment Limited и Baymore Investments Limited, и евробонды для Black Coast Property Development and Mаnagеment Limited (в сентябре 2013 г.) и Edenbury Trading Limited (в марте 2014 г.). По версии следствия, все офшоры были фиктивными и подконтрольными экс-акционерам «Траста».
По данным представителя «Траста», все кредиты были необеспеченными, общая сумма долгов четырёх офшоров – 23,8 млрд рублей. Из них взыскано только 800 млн, и больше денег у должников нет. По оценке следствия, все компании на деле были фиктивными. Компании не вели реальной деятельности, у них были номинальные владельцы и директора, сотрудники и офис отсутствовали как в России, так и по месту регистрации или в каких-либо других местах, сообщил представитель «Траста». Эти компании покупали облигации, незамедлительно совершали с ними сделки репо, а полученные деньги выводили на свои счета в кипрских банках, добавил он, отметив, что корпоративное управление велось в интересах бывших акционеров банка из одного центра, денежные средства также направлялись по их указаниям и в их интересах.
Между тем Erinskay и Baymore с декабря 2013 г. по февраль 2015 г. имели рейтинг кредитоспособности на уровне А – «высокий уровень кредитоспособности» – от «Эксперт РА». Рейтинг нужен, чтобы минимизировать резервы при кредитовании компании и отнести ссудную задолженность к более высокой категории, объясняет Валерий Тутыхин, партнёр юридической фирмы «Джон Тайнер и партнёры», занимающейся поиском и возвратом выведенных в офшоры активов по заказу российских кредиторов. «Если закрыть глаза на реальные обстоятельства появления компании и на её бизнес, то даже технической или фиктивной компании можно дать хороший рейтинг – чисто по формальным признакам, – отмечает он. – Нельзя считать такой рейтинг честным, но это распространенная практика». Рейтинговать офшоры чуть проще и дешевле, потому что себестоимость искусственного создания прибыли на российской компании как минимум равна сумме налогов, которые с неё придётся заплатить, рассуждает Тутыхин. Устойчивая прибыльность компании – одно из условий высокого рейтинга, офшоры налогов не платят, кроме того, об их деятельности можно судить лишь по бумагам, а на бизнес российской компании можно для проверки посмотреть вживую, напоминает Тутыхин. «Эксперт РА» не ответил на запрос «Ведомостей».
Искандыров, другие бывшие сотрудники «Траста» и даже Ромаков дали показания, что Юров, Беляев и Фетисов были реальными бенефициарами Erinskay и Baymore, кредитование которых легло в основу уголовного дела.
Юров называет дело сфабрикованным и обвиняет в этом «Открытие». Он настаивает, что «подробнейшим образом» уже рассказал, как работала офшорная сеть «Траста», под присягой лондонскому суду. По версии Юрова, Ромаков получил «информацию о якобы бенефициарах» офшора в 2016 г. от сотрудников «Открытия», а Искандыров – от Уорсли. Последнего Юров обвиняет в искажении информации. Заключённое Уорсли соглашение о сотрудничестве с санатором «Траста» Юров считает «взяткой» за нужные показания.
«Я исхожу из того, что читаю в документах и слышу от свидетелей, – говорит Гриднев. – Свидетели говорят, что раньше они вроде как не знали, что офшоры действовали в интересах владельцев «Траста», но когда началась санация и банк «Открытие» стал разбираться, поднимать документы, проводить проверки, в которых в качестве бывших менеджеров участвовало большинство свидетелей, вскрылась история с «Колумба менеджментом», все стало на свои места».
В материалах уголовного дела есть схемы из искового заявления «Траста» в лондонский суд, из которых следует, что офшоры были опосредованно связаны с экс-владельцами банка, говорит источник, близкий к следствию (один из примеров связи см. на схеме). Что же противозаконного обнаружило российское следствие в действиях офшоров?
Загадочные евробонды
В сентябре 2013 г. «Траст» приобрёл 61,5 млн еврооблигаций «Россия 2030», после чего Дикусар, по версии следствия, реализовал их через заключение трастового соглашения со «специально приисканным» Bank Winter & Co» из Вены, «сотрудники которого не были осведомлены о преступном намерении участников организованной группы». Австрийский банк 13 сентября 2013 г. предоставил эти евробонды стоимостью более $54,7 млн (или 1,438 млрд рублей по курсу ЦБ) в заем кипрской Black Coast Property Development and Management Limited, тем самым лишив «Траст» возможности распоряжаться ими по своему усмотрению, указано в представленном суду обвинительном заключении. Таким образом, Дикусар похитил имущество – еврооблигации «Россия 2030», делает вывод следствие.
Black Coast совместно с «Трастом» владела фирмой «Стивилон», строящей недвижимость в Геленджике. В общей сложности «Траст» прокредитовал «Стивилон» на 3 млрд рублей, из которых в стройку, по утверждению новой администрации банка, был вложен только 1 млрд рублей.
Основное соглашение по сделке «Траста» и Black Coast – о займе в виде бумаг на $61,5 млн руб. – было подписано без Дикусара, он подписал лишь техническое дополнение, в котором решались вопросы вознаграждения и ответственности проводившего сделку трасти, говорит адвокат Дикусара. То есть Дикусар не давал поручения Bank Winter переводить ценные бумаги на счёт, отмечает Гриднев.
Переговоры по трастовому соглашению велись при участии топ-менеджеров «Траста» и Уорсли – бенефициара и директора Black Coast, сообщил «Ведомостям» представитель Bank Winter. По его данным, евробонды «Россия 2030» были переведены 13 сентября 2013 г., в день подписания трастового соглашения, со счета «Траста» на счёт Black Coast, а уже 24 сентября вернулись обратно – от Black Coast на счёт «Траста». Это достоверно известно, поскольку перевод бумаг производился в депозитарии Bank Winter, соответственно, «никто, кроме самого «Траста», не мог распорядиться ценными бумагами или получить от них выгоду», сообщил представитель венского банка.
За деньгами в Австрию
В июне этого года «Траст» подал в Арбитражный суд Москвы иск о взыскании солидарно с Bank Winter и Black Coast 3,3 млрд рублей, ссылаясь на то, что венский банк в ответ на просьбу о прекращении договора займа бумаг от 13 сентября 2013 г. уведомил российских коллег об отсутствии облигаций на счёте офшора. Но суд не стал его рассматривать, сославшись на неподсудность. Банк «будет всеми средствами поддерживать свои требования к Bank Winter в австрийском суде, в который он обратился с иском о возмещении ущерба на сумму свыше $60 млн», отметил представитель «Траста». Иск подан лишь на 1 млн евро, сообщил представитель Bank Winter. Австрийский банк не собирается выплачивать российскому компенсацию, поскольку «Траст» «не понес никаких убытков от сделки», пояснил представитель Bank Winter.
Представитель «Траста» назвал заявление о том, что кредит компании Black Coast в виде российских еврооблигаций был погашен в том же месяце, «очевидной неправдой», которая «противоречит действиям самого банка Winter». В распоряжении «Траста» есть несколько писем от Bank Winter, из которых следует, что кредит действующий, говорит он. Кроме того, добавляет он, весной 2014 г. венский банк предоставлял аудитору «Траста» выписку, из которой следует, что к концу 2013 г. российские облигации на $61,5 млн были на счёте Bank Winter.
Свою позицию стороны пытаются отстоять в суде. Заем похож на типичную схему, для участия в которой подбирается соисполнитель в лице западного банка, обычно швейцарского, австрийского, люксембургского или прибалтийского, считает Тутыхин. Суть в том, что западный банк даёт российскому выписку, свидетельствующую о наличии бумаг в его собственности, но залог банк в своей отчетности не учитывает, объясняет юрист.
Пропавшие миллиарды
Непонятно, за что Дикусара содержат под стражей, негодует Гриднев. Он по доверенности подписывал документы, одобренные кредитным комитетом: «Доверенности в банке выдают десятками, если не сотнями. Все руководители региональных отделений работают по доверенности, любому могут сказать: подпишите. Если все документы в наличии – при чем тут он? Он выполняет техническую функцию!» Так Гриднев комментирует обвинение его подзащитного по следующему эпизоду уголовного дела. Следствие указывает, что в фиктивных компаниях Erinskay и Baymore пропало более 10 млрд рублей, полученных в виде 14 кредитов от «Траста» в 2012–2014 гг. Десять кредитных договоров, по которым не погашен основной долг более чем на 8,3 млрд рублей, подписал Дикусар, остальные – Ромаков.
Ромаков в своих показаниях объяснил: все заседания комитета в 2014 г. были заочными, ему на подпись приносили уже подписанный опросный лист (аналог протокола для заочной формы голосования), он его визировал, когда видел подписи владельцев банка или руководителей вышестоящего руководства.
Похожая история произошла с офшором Edenbury Trading Limited (BVI), правда, пропавшие там ценные бумаги вдвое дороже. Как утверждает следствие, в марте 2014 г. Дикусар заключил от имени «Траста» договор депозитарного учета, по которому евробонды (Российской Федерации и Сбербанка) на $89,6 млн были переданы на депозитарный учёт в Edenbury. В банк бумаги не вернулись, и в их растрате обвинили Дикусара.
Edenbury – компания, собственником которой является TIB Holdings, связанная с «Трастом», т. е. банком, кредитный комитет которого одобрил заключение договора, подчеркивает Гриднев. Подписание одобренного договора «не означает хищения» ценных бумаг. По его мнению, следствие не захотело и здесь разобраться: «Подписал – значит украл».
«Подобные истории свидетельствуют о том, что топ-менеджеры банков недооценивают последствия и слишком доверяют своим собственникам. Но ситуация ужесточилась, и если раньше какие-то вещи проходили, то когда из-за кризиса начали сыпаться банки, сразу стало понятно, что люди не особо задумывались, что они делают, и теперь им за это придётся ответить», – признает один из финансовых консультантов.
«В положении о кредитном комитете «Траста» написано, что его решение обязательно для всех менеджеров и служб банка, – говорит адвокат Дикусара. – Если бы он не подписал, сел бы другой». «Если Дикусара с Ромаковым посадят за растрату, то вся банковская деятельность в России по предоставлению кредитов станет незаконной», – негодует Юров.
