Как Андрей Скоч в США «дело Шакро» решал

Депутат просил Шейха за себя и за Старшего.

Депутат Госдумы РФ Андрей Скоч подал иски к целому ряду СМИ и интернет-ресурсов, в том числе к издательскому дому «Новая газета», агентству «Росбалт», телеканалу «Дождь». Миллиардер требует опровергнуть сведения журналистов о том, что его фамилия фигурирует в деле о даче взятки сотрудникам СКР за освобождение «авторитета» Андрея Кочуйкова (Итальянец) — ближайшего сподвижника «вора в законе» Захария Калашова (Шакро Молодой). Депутат предусмотрительно обратился с иском в «родной» Октябрьский районный суд Белгорода. Скоч депутат от Белгорода, он зарегистрирован в этом городе, потому, можно не сомневаться, какое решение вынесут судьи. Сделать им это будет сложно – в материалах «дела Шакро» фамилия Скоча упоминается несколько десятков раз. Но, для отдельных представителей Фемиды, порой не бывает ничего невозможного. В этой публикации мы остановимся на том, как парламентарий «выпутывался» из «дела Шакро» при помощи своего младшего партнёра Олега Шейхаметова (Олег Шейх).

Для понимания вопроса немного обратимся к истории. Взятки за освобождение Итальянца сотрудникам СКР заносили «с двух концов»- $1 млн долларов передал бизнесмен-решальщик Дмитрий Смычковский и $500 тыс передал авторитетный бизнесмен Олег Шейхаметов. Оба отдавали не свои средства, а выступали лишь посредниками. Сразу после того, как начались задержания в рамках расследования о подкупе силовиков, Смычковский сбежал в Лондон. Олег Шейхаметов тоже покинул Россию и изначально возвращаться не собирался. Шейх уже давно большую часть времени проводил в США и Испании, там живёт его семья, там он владеет недвижимостью и т.д. Такая его позиция устраивала всех заинтересантов, пока не выяснилось, что в деле присутствую крайне интересные прослушки.

Из них как раз и получилось, что Смычковский и Шейхаметов были посредниками при передаче денег. Из разговоров фигурантов нельзя сделать однозначный вывод, кто дал деньги Смычковскому. Но предположения выдвинуть можно и об этом мы расскажем в одной из следующих публикаций. А вот в прослушках, касающихся Шейхаметова, никакой неоднозначности нет. Одиннадцать раз в беседах звучит фамилия Скоча, как человека, чьи интересы представляет Шейхаметов и чьими $500 тыс он распоряжается.

Напомним, что после задержания Шакро, ФСБ РФ ещё и возбудило на него дело по статье УК РФ 210- организация преступного сообщества. Контрразведчики полагали, что «вор в законе» создал ОПС для подкупа сотрудников СКР, а другими участниками сообщества являлись знакомые Калашову бизнесмены, выделявшие деньги. Таким образом, в отсутствие Шейхаметова, который мог бы опровергнуть версии ФСБ, выстраиваемые на основе прослушек, расследование могло повернуться в крайне неприятное направление для Шакро и Скоча. Первому грозили новые серьёзные обвинения, второму – как минимум допросы, если бы Дума сняла с него неприкосновенность.

В результате началась операция по убеждению Шейха в необходимости прибыть в РФ и дать «нужные» показания. С одной стороны его «обрабатывали» по телефону представители Шакро. Они настоятельно просили «помочь Старшему» (то есть Калашову), вернуться в Москву и взять $500 тыс на себя. Однако, Шейхаметов продолжал сомневаться в необходимости приезда в Россию. Хотя и вступил в переговоры с ФСБ РФ (благодаря чему избежал объявления в розыск) и даже получил на руки вопросы, которые интересовали контрразведчиков. В том числе там было и два вопроса о роли Скоча в данной истории.

По нашим данным, сломился Шейхаметов после того, как к нему лично в США прилетел Андрей Скоч. Во время длительной беседы депутат, по мнению нашего собеседника, долго расспрашивал Шейха о вопросах, которые о нём передали сотрудники ФСБ РФ, обсуждал все происходящее. А потом стороны перешли к главному- к необходимости Шейхаметову прибыть в Москву, прийти в СКР и дать следующие показания. Мол, действовал он исключительно в одиночку, решил помочь другу Итальянцу, начал искать выходы на СКР, с Скочем и Шакро ничего не обсуждал, деньги платил исключительно свои. То есть взятку давал один, никого преступного сообщества для выкупа Кочуйкова не создавалась, а Скоч в этой операции не участвовал. Отказать своему старшему партнёру, как в мире, откуда Шакро и Итальянец, так и в бизнесе, Шейхаметов не смог. Вскоре после встречи со Скочем в США, Шейх вылетел в России и дал показания, о которых договорился с депутатом.

Кстати, спецслужбы США, похоже, знали об этой встрече и, возможно, её фиксировали. По крайне мере, вскоре и Скочу, и Шейхаметову был запрещен въезд в США.

Мы напомним, как в прослушках из «дела Шакро» упоминается Скоч.

Во время всех переговоров было абсолютно очевидно, что Шейхаметов действует не столько, как самостоятельная фигура, сколько по чьему-то указанию. Чьи поручения выполнял Шейх стало понятно из записи переговоров сотрудников СКР Максименко (МИ) и Ламонова (ЛА), которые вели сотрудники ФСБ РФ. Вот их фрагмент:

МИ – Олег пришёл к Скочу, говорит: «Я решу вопрос».

ЛА – А, ну какая разница?

МИ – Нет, разница вот здесь, Саш, большая.

ЛА – А-а.

МИ – Одно дело, когда тебе говорят: «Саш, занимайся».

ЛА – Угу.

МИ – Другое дело, подойдёт ко мне там, не знаю, Никитин, и скажет: «Я хочу заняться».

ЛА – Угу.

МИ – «Хочешь? Займись». Понимаешь, да?

ЛА – Ну тот сказал, ну, тот дал добро: «Позанимайся».

То есть, узнав сумму, которая нужна для «выкупа» Итальянца , Олег Шейхаметов первым делом отправился и доложил об этом депутату Скочу. А тот одобрил переговоры.

Через несколько дней в кафе «Якитория» на улице 1-я Тверская-Ямская Шейхаметов передал посреднику Суржикову 500 тысяч долларов, упакованные в коробку из-под обуви.

Это наивный Шейх думал, что он действует инкогнито и никто не узнает, чьи эти деньги и чьи он поручения выполняет. Но опытный «лис» Максименко быстро вычислил от кого исходит крупная сумма и отправился к первоисточнику — Андрею Скочу. Вот, как, согласно материалам, которые есть в нашем распоряжении, эту встречу, Максименко (МИ) описывал в беседе с тем же Ламоновым (ЛА):

МИ – Вчера встречался со Скочем …

ЛА – Ну?

МИ – «Не вопрос. Вообще не … Вам нужен самолёт Скоча? Так хоть завтра, куда надо, туда и полетите». Я ему: «В чём вопрос?». Он: «Понимаешь, как история, как у нас под копирку. Кто-то хочет быть рядом с теми сейчас. Вот Олег захотел быть рядом, с Итальянцем, там/

ЛА – Угу.

МИ – Или ещё с кем-то, и начал,…

ЛА – Ну, правильно.

МИ – Огороды городить.

ЛА – У вас же … или напрямую?

МИ – Скоч сказал: «Решим вопрос»….

МИ – Скоч посмеялся, говорит: «Ну, и ..с ним, пятьсот баксов и …».

ЛА – Ну и .. с ним … короче, я ему сказал … чистая благодарность за то, что его выпустят.

МИ – Девятнадцатого июня его выпустят.

ЛА – Июня?

МИ – «Ня». Там срок до девятнадцатого июня.

По нашему мнению, никакой недосказанности или чего-то не ясного в этой беседе нет. Скоч сообщил Максименко, мол, кто-то всегда хочет быть с кем-то рядом. В данном случае Олег Шейхаметов захотел быть рядом с Итальянцем. И Скоч это одобрил. При этом депутат подтвердил, что Шейх действует от его имени. И «благодарность» в размере «500 баксов» тоже его. Но для него это не существенная сумма.

После получения денег, сотрудники СКР сделали все, чтобы Кочуйков вышел на свободу. В частности, была изменена статья УК на более мягкую- самоуправство. Оставалось, чтобы Итальянец признал вину и тогда следователь получал право изменить ему меру пресечения на подписку о не выезде. Однако, Кочуйков уперся и категорически отказывался становиться виноватым. Из-за этого его не могли освободить. Как следует из беседы Михаила Максименко (МИ) и Александра Ламонова (ЛА), Скоч начал высказывать серьёзное недовольство затянувшимся освобождением Кочуйкова при уже уплаченных 500 тыс долларов.

МИ – … вернётся. Давай, Сань, посмотрим. Мы не последний день живём.

ЛА – Да не, не, не, не.

МИ – Если что-то надо, то вернётся. Нет — полностью тогда … уйдёт.

ЛА – Ну .. с ними. Главное … в принципе, он пообещал, что не будет … Да не будет этого …

МИ – … вот, вот … говорит: «Это, это неприятности, но есть возможность это решить …». Скоч … на кипиш пошёл?

ЛА – Угу.

МИ – Всё, приезжаю к нему … «Наверное, я не вовремя» – «Да не вопрос. Я, говорит, сейчас в Москву позвоню(?) и их обратно … заберёшь». Вообще …!

ЛА – Угу.

МИ – … мне по. …. за себя.

ЛА – Угу.

МИ – Я слово сказал, я уже слово …

ЛА – А чего у тебя …

МИ – Да … хочет встретиться.

МИ – (говорит по телефону со Смычковским Д.Э.) Да, да, здравствуйте. Я нормально. Как там? Всё в порядке? Переговорил? Слушай, не знаю, как получится. Я так, попиваю себе потихонечку дома, никуда не езжу. А что? Есть о чём поговорить? Это какой? А вот этот вот. Не-е, я не буду, я, я не буду с ними встречаться … Не-а. Всё идёт по плану, пускай и идёт. Я понял, про кого ты говоришь: на «Л», «Л». А, ты про это? Не, там, где вчера разговаривали, там, как бы, девятнадцатого числа, девятнадцатого июня, там срок. И всё. Я понял всё. Я всё понял. Угу, хорошо. Угу, давай. Слушай, давай в обед, хорошо? Угу, давай. А ты встречался с этим, «С» который? Угу, ладно, хорошо, давай.

То, что Скоч имел отношение к переданным деньгам, следует и из других материалов дела.