«Хуснидин должен признаться, что взорвал дом»

Задержанный в Магнитогорске гражданин Кыргызстана обвинил ФСБ в пытках и требовании приписать себе взрыв на Карла Маркса

25 января российские СМИ со ссылкой на правозащитника Бахрома Хамроева сообщили, что в Магнитогорске по делу о взрыве в доме № 164 на проспекте Карла Маркса задержан Хуснидин Зайнабидинов. По словам правозащитников, сейчас Хуснидин находится в СИЗО № 2 Магнитогорска, а прокуратура решает вопрос о его выдаче Кыргызстану, где Зайнабидинова подозревают в участии в межэтнических столкновениях между кыргызами и узбеками в июне 2010 года. Корреспондент «Новой» встретился с супругой Хуснидина Зайнабидинова Халимой. Она подтвердила, что от мужа требовали признать вину за взрыв дома на Карла Маркса.

— 16 января, в 10 утра Хуснидин вышел из дома, хотел съездить на Зеленый рынок. Мы там присмотрели небольшую кафешку, хотели её купить. Он повар, я повар, думали этим заниматься, — с Халимой мы беседуем в однокомнатной квартире в пятиэтажке на окраине Магнитогорска. На руках у неё спит двухмесячная Одинахон.

— На остановке около магазина «Ситно» на него набросились люди в масках. Как мы позже узнали, это были сотрудники ФСБ. Я не видела, как его задерживали, об этом он мне позже рассказал.

Спустя несколько часов после ухода мужа, Халима решила ему позвонить. Трубку сначала никто не брал, потом телефон оказался выключен.

— Я сразу поняла, что у него неприятности. Почувствовала. Поехала в кафе. Там сказали: «Нет, его не было». Пошла в полицию, обошла три полицейских пункта. Ни в один его не доставляли. В десять часов вечера (22:00) мне позвонил Фарход, это муж моей сестры — он работает водителем на 56-й маршрутке. Фарход сказал, что нашел Хуснидина: он в городском УМВД. Я позвонила туда, мне сказали, что Хуснидину нужна одежда, нижнее белье и еда. Спросили, как быстро смогу привезти. Я сказала, что мне придётся ехать с ребёнком, и нужно хотя бы полчаса. Тогда сотрудник полиции сказал, что раз у меня ребёнок, то они сами приедут. И действительно: приехал полицейский, я отдала ему вещи.

На следующее утро, около 06:00, Халима поехала в УМВД. Встречи с мужем пришлось ждать два часа.

— Хуснидина спустили. Я взглянула на его лицо, и аж вскрикнула: у него на правой стороне лица были большие шрамы. Стала спрашивать: кто тебя, за что? Он сказал: «Уезжай, я домой вернусь». Попросил только заехать в отдел полиции… кажется, на улице Газеты Правда. Сказал, что там у него остались две [банковские] карточки и деньги — 6000 рублей. Сказал, что я могу на них покупать то, что нужно мне и ребёнку.

Халима, по её словам, поехала в названный мужем отдел полиции, но там ей сказали, что банковские карты и деньги отдали в управление. «В управлении сейчас говорят, что карточек и денег у них нет, — вздыхает женщина. — Но я все ещё хочу их получить. Не могли же их украсть?»

В тот же день около 10 утра Халиме позвонили и сказали, что она может подъехать к мужу в прокуратуру Орджоникидзевского района Магнитогорска.

— Я приехала. Привезла ему манты. И нам дали с ним поговорить. Он мне сказал, что его били в ФСБ, а полицейские его не трогали. Сотрудники, которые его били, говорили, что он должен признаться, что это он взорвал дом [на Карла Маркса].

Показывали ему фотографии каких-то бородатых людей, спрашивали: «Знаешь их?» Он говорил: «Нет, не знаю». Тогда снова били.

А он и правда никого не знал: у него здесь не было ни друзей, ни знакомых. Мы только 16 декабря переехали сюда из Свердловской области. Раньше работали в Камышлове в кафе, а сюда захотели переехать, потому что у меня тут сестра.

Халима описывает пытки, о которых ей рассказал муж: руки зафиксировали и к пальцам подавали ток. «Током били три раза. Он даже терял сознание, но его обливали водой и снова пытали. Все требовали, чтобы он признался, что взорвал дом».

Спустя некоторое время сотрудники ФСБ передали Хуснидина полиции. Обвинений, связанных со взрывом дома на Карла Маркса, ему не предъявили.

— Да он и не мог быть террористом, потому что не был соблюдающим мусульманином. Я намного строже соблюдаю ислам, чем муж. Он мог выпить, иногда курил. Не часто, но мог. Ну какой из него радикал?

Показываю Халиме фотографии Махмуда Джумаева, Алишера Каимова и Альмира Абитова, которых проект Baza ранее назвал причастными ко взрыву в доме на Карла Маркса. «Первый раз таких вижу», — говорит она.

Халима рассказывает, что 30 и 31 декабря, а также 1 января (когда были взрывы в многоэтажке и маршрутной «Газели») Хуснидин был либо дома, либо — катался вместе с мужем её сестры Фарходом на маршрутке: собирал деньги за проезд.

Прошу телефон Фархода, звоню. Водитель маршрутки Фарход рассказывает то же самое, что и Халима. (Спрашиваю его о рейсе маршрутки №31, взорвавшейся 1 января. Фарход ответил: маршруты №31 и №56 принадлежат разным таксопаркам и не пересекаются. Махмуда, владельца и водителя «газели» 31-го маршрута, Фарход не знает.)

18 января, по словам Халимы, в закрытом режиме прошел суд, который постановил выдворить Хуснидина в Кыргызстан, где его подозревают в участии в межэтнических столкновениях между кыргызами и узбеками в июне 2010 года.

— В Кыргызстан ему нельзя. Мы этнические узбеки, а узбеков там не любят. Даже врачи отказываются лечить. Его могут избить, и никто ему не поможет, — говорит она.

В межэтнических столкновениях 2010 года, по словам Халимы Хуснидин также не участвовал: напротив, они сбежали из страны сразу, как только столкновения начались.

Чтобы выяснить причины задержания Хуснидина Зайнабидинова, «Новая газета» обратилась в УФСБ по Челябинской области.

Однако в пресс-службе ведомства заявили, что и сами пока не выяснили, почему именно он был задержан. От дальнейших комментариев воздержались.

Официальный представитель УМВД по Магнитогорску Мария Морщакина сообщила «Новой», что полицейские не пытали Зайнабидинова, а за подробностями экстрадиционного дела против него попросила обращаться в прокуратуру.

Дозвониться до прокуратуры Орджоникидзевского района Магнитогорска не удалось.

Правозащитник Бахром Хамроев, который первым сообщил о задержании Хуснидина, сейчас намерен в срочном порядке подать жалобу в ЕСПЧ, чтобы Европейский суд запретил выдачу Зайнабидинова Кыргызстану. «Я знаю, что там его не ждёт ни гуманное отношение, ни справедливое судебное разбирательство», — отметил он. По словам Хамроева, после трагедии в Магнитогорске правоохранительные органы по всей стране устроили облавы на мигрантов, из самого Магнитогорска были депортированы несколько человек.

— Сейчас главное остановить выдачу Хуснидина Кыргызстану, а потом будем добиваться его освобождения здесь, — подчеркнул Хамроев.

История с задержанием Хуснидина Зайнабидинова ставит вопрос о причинах трагедии в Магнитогорске ребром. Если слова мужчины правдивы, и от него действительно требовали признания вины во взрыве дома на Карла Маркса, то почему следователи до сих пор называют основной версией произошедшего взрыв газа?

• Версия о теракте, которая ранее считалась конспирологической, теперь такой следователям не кажется?

И тогда вновь всплывает множество вопросов.

• Правда ли, что маршрутка 1 января взорвалась после обстрела силовиков, а не из-за «неисправности газовых баллонов»?
• Правда ли, что одному из пассажиров этой «Газели» удалось уйти? Не его ли теперь ищут силовики?
• А если Хуснидина не просили дать признания во взрыве, зачем ему это придумывать? И зачем его бить (следы побоев на лице мужчины зафиксированы на фото)?

Вопросов по ситуации в Магнитогорске становится все больше.