Михаил Мишустин — не по зубам крупнейшему алкогольному «решале» Вениамину Грабару

Алкобарон признан владельцем собственных же бизнесов и теперь должен фискалам миллиарды.

Завершилось одно из самых масштабных судебных дел о налогах в современной России — юристы ФНС разгромили водочного короля Вениамина Грабара, пишет «Ъ». В предыдущих прениях он отбился в суде от претензий ФНС на 3 млрд рублей. Но после решения ВС налоговая сможет привлечь бизнесмена к субсидиарной ответственности по долгам АО «Промышленная группа Ладога» на 1,5 млрд рублей.

ФНС добилась в Верховном суде привлечения к субсидиарной ответственности по долгам банкрота теневого бенефициара бизнеса, реорганизованного для ухода от налогов. Речь идёт о владельце группы компаний «Ладога» Вениамине Грабаре. Пять лет назад межрегиональная инспекция ФНС по крупнейшим налогоплательщикам №3 вынесла решение о привлечении промышленной группы (ПГ) «Ладога» (производство и дистрибуция алкогольных напитков) к ответственности. Претензии ФНС были основаны на результатах деклараций и налоговых проверок 2014–2015 года. Инспекция выявила, что ПГ «Ладога» покупала тару по завышенным ценам у подставных поставщиков и «декораторов» — фирм-однодневок. Руководители этих фирм пояснили, что были лишь номинальными директорами, большая часть получаемых средств выводилась через кипрский банк в иностранную компанию.

Задолженность перед бюджетом по результатам налоговых деклараций и проведенных в 2014–2015 годах выездных налоговых проверок составила более 1,5 млрд рублей.

Дело, в ходе которого ПГ «Ладога» банкротилась и её собственниками производились операции с активами, долго рассматривалось в судебной системе. На прошлой неделе судебная коллегия Верховного суда окончательно подтвердила: Вениамин Грабар был бенефициарным собственником ПГ «Ладога» — и несет субсидиарную ответственность по её долгам.

Как заявил сам Вениамин Грабар (сейчас — президент «Ладога Дистрибьюшен»), с определением судебной коллегии ВС он «не согласен». Мнение о том, что он является собственником ПГ «Ладога», по его мнению, создали неверно интерпретирующие его слова журналисты. Господин Грабар заявил о намерении подать надзорную жалобу в президиум ВС для пересмотра этого определения в порядке надзора.

«Это важное прецедентное решение по привлечению к субсидиарной ответственности теневых бенефициаров, которым будут пользоваться в дальнейшем»,— считает партнёр коллегии адвокатов «Юков и партнёры» Светлана Тарнопольская. По её словам, таких дел сейчас немного, поскольку, во-первых, трудно установить действительных бенефициаров (не являющихся юридическими владельцами бизнеса) — они себя не афишируют, во-вторых, даже в отношении тех, кто публично позиционирует себя в качестве бенефициаров компаний, например, в общении с госорганами и СМИ, крайне сложно доказать контроль над должником и связь принятых ими ключевых решений с доведением компании до банкротства. Поэтому обычно к субсидиарной ответственности привлекают либо бывших директоров, либо мажоритарных участников.

«Решение суда по владельцу группы компаний «Ладога» важно потому, что на уровне высшей судебной инстанции закрепляет недопустимость применения формального подхода к установлению роли контролирующего лица,— говорит госпожа Тарнопольская.— В мотивировочной части определения приведены критерии определения лица, от которого исходили ключевые указания: не следует читать только должностную инструкцию, а следует выявлять согласованные действия по распоряжению активами и принимать во внимание результат этих действий». По словам юриста, «это то, чего нам не хватает в судах, применяющих формализованный подход по принципу «что закреплено документами — то есть, что не закреплено — того нет»».

Сам по себе прецедент по практике субсидиарной ответственности ФНС получила практически образцовый. Речь идёт о специализированном бизнесе, в котором традиционно уход от налогов распространен, сам бизнес в глазах общества более или менее асоциален, а служба явно не ориентировалась на сценарий быстрого и показательного процесса — пять лет на разбирательство по столь крупному делу (это, по существу, первое крупное дело по субсидиарной ответственности, затрагивающее относительно крупный бизнес) выглядят вполне «европейским» сроком. Наконец, действия оппонента ФНС выглядят вполне демонстративными: продажа в день банкротства имущественного комплекса собственной дочери вряд ли кем-то может рассматриваться как «формальное соблюдение правил игры».

Субсидиарная ответственность принесла бюджету уже более 10 млрд рублей

По данным ФНС, за последние три года с зависимых и контролирующих лиц поступило в бюджет более 10 млрд руб. Так, в 2019 усилиями ФНС и конкурсного управляющего был привлечен к субсидиарной ответственности теневой бенефициар красноярской компании «Инком». В деле ООО «Металлглавснаб» (№А32–54256/2009) Арбитражный суд Краснодарского края после поддержки позиции ФНС Верховным судом в сентябре 2019 года удовлетворил заявление и привлёк к субсидиарной ответственности реальных владельцев бизнеса — в результате их согласованных действий в преддверии банкротства имущество общества было выведено на аффилированных бенефициарам лиц. В рамках указанного спора наложен арест на счета, недвижимость и иное имущество владельцев бизнеса, сумма претензий к ним составила более 813 млн руб. В деле ООО «Импульс» (№А12–41074/2016) арбитражные суды трёх инстанций удовлетворили заявление ФНС о привлечении к субсидиарной ответственности его конечных бенефициаров, чьи согласованные действия привели к выводу более 1,1 млрд. руб. (компания выступала субподрядчиком работ для ПАО «РусГидро») — хотя выгодоприобретатели также осуществили перевод деятельности и выручки предприятия на аффилированных и взаимозависимых лиц. Активы ответчиков арестованы на всю сумму долга перед бюджетом. По этим делам обязательства перед бюджетом возникли ввиду вывода денежных средств общества через фирмы-однодневки на основании формального документооборота. В рамках дела ООО «Новая табачная компания» (№А41–592/2018) о привлечении к субсидиарной ответственности в марте 2018 поступило в бюджет более 600 млн рублей, налоговики в суде доказали вывод активов должника на компанию, контролируемую с Кипра.

На уровне ВС уже выработан ряд критериев по установлению фактического владения и контроля, среди них — синхронность действий субъектов в отсутствие к тому объективных экономических причин; противоречие этих действий экономическим интересам должника с одновременным существенным увеличением имущества лиц, привлекаемых к ответственности; то, что данные действия не могли иметь место ни при каких иных обстоятельствах, кроме как при наличии подчинённости одного другому и т. д.,— указывает Светлана Тарнопольская из «Юков и партнёры». По её словам, чем больше таких практик, тем проще будет устанавливать ответственность теневых владельцев при банкротстве компаний.

Как сообщалось ранее, в апреле 1999 года Грабар чуть не посадил самого Александра Невзорова, имевшего теплейшие отношения с «ночным губернатором» Санкт-Петербурга Барсуковым-Кумариным, но в итоге сам оказался в СИЗО. Его дело могло бы стать крайне громким, пошли в ход заявления, в которых указывалось на возможную причастность Грабара к убийству в ноябре 1996 года генерального директора финансово-промышленной группы «РоссКо» Дмитрия Филиппова. Но этому расследованию помешало одно обстоятельство. 31 мая 1999 года Илья Клебанов, шеф Грабара в администрации Петербурга, пошел на повышение, став вице-премьером правительства России. Отмечать данное назначение Грбар начал заранее, как только о нём стало известно. На врагов Грабара стали вовершаться покушения, в том числе с использованием огнестрельного оружия. Разрешив все проблемы с конкурентами, правоохранительными органами и судом, Грабар стал своеобразным «крестным отцом» водочников. К нему потянулись на поклон «игроки» этого вида бизнеса.