Сними маску «Фейк» я тебя знаю

Известный петербургский юрист Александр Чангли, считает, что новый закон о «фейках» коснется каждого гражданина России.

19 марта президент России подписал пакет «законодательных инициатив Клишаса». Речь идёт о двух «законах», каждый из которого существенно ограничивает информацию в интернете и позволяет призвать к ответственности не только СМИ, юридические лица, но и простых граждан.

За несколько недель чуждое русскому уху слово сочетание «фейк ньюз» плотно поселилось в нашем лексиконе. О значении этого знает даже человек далекий от английского языка, политика и новостей. А все благодаря законодательным инициативам члена Совета Федерации – Андрея Клишаса.

По большому счету речь идёт о двух инициативах – так называемых «фейк ньюз» и «оскорбление власти». Фейк ньюз с английского можно перевести как обманные или недостоверные новости. И что понимать под недостоверными новостями не могут понять даже опытные юристы, и формулировки закона ясности в это не вносят.

Почему этот закон нельзя применять в его нынешней формулировке, корреспондент издания побеседовал с Александром Чангли – адвокатом, кандидатом экономических наук, общественным представителем Уполномоченного по защите прав предпринимателей в Санкт-Петербурге, сопредседателем АНО «Центр общественных процедур «Бизнес против коррупции» в Санкт-Петербурге».

Фейк или мнение?

— Александр Игоревич, скажите, пожалуйста, вы как юрист в чем видите проблему правоприменения закона о «фейковых новостях».

— К сожалению нормы закона о «фейковых новостях» сформулированы таким образом, что многие сообщения, которые носят неоднозначный или дискуссионный характер могут быть признаны так называемыми «фейк ньюз». Возникает вопрос, кто и как будет признавать их достоверными или не достоверными? Судя по тому, как сформулирована данная статья, это будут генеральный прокуратур и его помощники.

— В законе нет формулировок, что такое «недостоверная информация»?

— С формулировками в приятном варианте все очень плохо. Многие из них носят оценочный характер. Фактически они сформулированы таким образом, что каждый раз все можно толковать по-разному. Нет определенных критериев, что такое «недостоверная информация», «общественно значимая информация». Отсутствуют четкие и понятные критерии что такое «достоверная» или «недостоверная» информация. Практически любая информация может быть признана общественно значимой. Получается, что решение остается за генпрокурором и его заместителями, которые и будут принимать решение. Они же в свою очередь каждый раз могут трактовать по-разному.

— Но есть же какие-то ограничения? В законе как-то описывается ситуации, когда информация может навредить.

— Да, это описано в законе, Но здесь возникает много вопросов. Например, формулировка: «создание угрозы массового нарушения общественного порядка или общественной безопасности». Это оценочная категория, и это даёт возможность правоприменителям действовать по своему усмотрению. Это не всегда хорошо. Закон не должен вызывать неоднозначных трактовок. Также в законе значиться, «создание угрозы помех функционирования транспортных, инфраструктурных, кредитных организаций…» и так далее. Получается, что с принятием этого закона, новость о том, что какой-то условный банк находится под угрозой банкротства, может быть принята за «фейк» и информация тут же заблокирована. Поскольку можно расценить эту новость как угрозу функционирования кредитной организации.

По сути, получается, что если мы просто выражаем критику какого-то конкретного чиновника или органа государственной власти, то Генеральная прокуратура может просто решить, что это недостоверная информация. И вот закон, в той формулировке, в которой он сейчас принят, ясности в эту ситуацию не вносит.

— Но борьба с разного рода «плохой» информацией была и раньше, после ужесточения закона о СМИ. Что принципиально изменилось?

— В законе серьёзно увеличен объём информации, которая может повлечь внесудебную блокировку информационного ресурса. Если раньше это касалось в основном, экстремистских материалов, то сейчас, возможно заблокировать информацию, которая просто вызывает споры, и по мнению правоприменителя может нести какую-либо угрозу. Некоторое исключение сделано только для сетевых изданий. В них не сразу будут блокировать, а дадут сутки, чтобы удалить информацию самостоятельно. Если – за сутки материал не удалят, Роскомнадзор заблокирует информацию. Получается, что все остальные медиа в сети интернет могут быть заблокированы без предварительного предупреждения.

— Теперь можно «закрыть» сетевое издание быстрее. Но ведь и раньше с этим справлялись. Почему, по-вашему, этот закон появился именно сейчас?

— На мой взгляд, закон, который позволяет удалить практически любую негативную информацию может быть применен в первую очередь накануне выборов, которые в этом году должны пройти в ряде регионов. Это эффективный инструмент для того чтобы удалить любые критические материалы, которые могут быть расценены как недостоверные. На мой взгляд, этот подход конфликтует с таким понятиями как свобода слова и свобода информации. Под понятие «недостоверная» мы можем подвести практически любую новость, информацию или позицию, которая несет «альтернативную» точку зрения.

— Все это время мы говорим про СМИ. Простые граждане могут спать спокойно?

— Увы, нет. Закон о «фейк ньюс» распространяется на всю информацию, размещенную в сети интернет. Таким образом, под действия закона попадают не только СМИ и юридические лица, но и простые граждане. Не очень понятно, как будет решаться вопрос чисто технически. К сожалению, из практики мы часто сталкиваемся с ситуацией, что при предписании о блокировке конкретной информации, может быть заблокирован весь ресурс. Значит ли, что теперь есть угроза, что социальные сети и другие площадки могут быть заблокированы из-за «недостоверного» сообщения пользователя? Сказать сложно. Этот вопрос остается на стороне правоприменителей и тех, кто технически осуществляет блокировки. Вопрос в том, как это будет реализовано Роскомнадзором.

Если подводить итог, то я бы сказал, что данный закон существенно ограничивает свободу средств массовой информации. Кроме этого наличие в законе формулировок, которые могут быть по-разному истолкованы, даёт возможность злоупотребить этим правом.