Америка вытесняет Россию с нефтяных рынков

Американцев совершенно не беспокоит, договорятся арабы с Россией или нет. Причина проста. Несмотря на то что наша страна добывает практически столько же нефти, сколько Америка и Саудовская Аравия (это следует из получаемых странами доходов от нефтедобычи – примерно по 280 млрд долларов в год у каждой), доля этих доходов в структуре ВВП у каждой страны разная. У США это примерно 1%, у нас – 19%, а у арабов – все 35% от общей суммы их валового продукта. Проще говоря, американской экономике не жарко и не холодно от того, договорятся экспортёры о сокращении нефтедобычи или нет.

Дональд Трамп талдычит о том, что его стране нужна дешёвая нефть и как следствие дешёвый бензин на внутреннем рынке. Дешёвый бензин – это рост промышленного производства. Рост экономики США. Чего Трампу и нужно. Мы можем сколько угодно искать и находить компромисс с арабами, но у американцев своё кино. И они, несомненно, не станут сокращать нефтедобычу – напротив. А вот мы – сократим. Освобождая тем самым внешние рынки. Для кого? Ответ очевиден: для американцев, раз уж арабам приходится сокращать нефтедобычу, как и нам. А закон физики прост: если где-то убудет, то где-то непременно прибудет. Мы с арабами освободили часть рынка, американцы эту часть тут же заняли. И по-другому не будет.

Почему российские эксперты сочли сделку по сокращению нефтедобычи в рамках ОПЕК+ стратегической угрозой для нашей страны? Да потому, что, сокращая нефтедобычу, мы создаём преференции для США. А доля нашей нефти на мировом рынке и без того падает. 30 лет назад она превышала 16%, а нынче не достигает и 12. К тому же, ограничивая добычу нефти, мы играем с огнём. Ведь конкуренты не дремлют! В то время как наша страна нарастила добычу на несчастные 10%, США, Бразилия и Ирак увеличили её на 87, 50 и 111% соответственно. И потребители нефти воленс-ноленс вынуждены переориентироваться с российского чёрного золота на азиатское и американское. Одновременно перестраиваются логистические цепочки, а это значит, что наверстать упущенное нам будет не так-то просто, если вообще возможно. Наши экономисты так и говорят: потеря российскими экспортёрами рыночной доли будет необратимой. Уже к этой осени, по подсчётам британских экспертов, экспорт американской нефти вырастет до 5 млн баррелей в сутки, а к концу года может и вовсе удвоиться (это будет зависеть от того, успеют американцы построить в рекордные сроки новые нефтехранилища или нет). А сохраним мы свои 5 млн баррелей суточной нефтедобычи или же нет, это бабушка надвое сказала. Не сохраним – нам же хуже: через два года Америка нас не просто обставит по экспорту нефти, но и уведёт у нас часть наших покупателей. Китайцев, наверное, не уведут, но вот в Европе нам конкурировать станет совсем уже сложно.

К слову, об американских нефтехранилищах. Сегодня они строят сразу 7 новых трубопроводов с примерной транзитной нагрузкой 4,6 млн барреля в день. Это вдобавок к уже имеющимся. Выходит, свою добычу американцы намерены как минимум удвоить. Логика подсказывает, что в таком случае мы можем потерять до половины наших традиционных рынков. Не многовато ли? Правда, как отмечают специалисты, в Америке растёт спрос на нефть на внутреннем рынке и местные НПЗ пока «съедают» то, что предназначалось для иностранцев. Но за несколько месяцев ситуация может измениться коренным образом, особенно если нефть негде станет хранить.

Нам тут льют в уши, что сделка в рамках ОПЕК+ якобы убьёт американскую нефтедобычу. Но далеко не все эксперты с этим согласны. Сделка в рамках ОПЕК+ установит цену в пределах 30 долларов за баррель, рассуждает эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.

«Умрёт ли от этого американская добыча? У них будет кризис, банкротства, но полностью их добычу это не убьёт. А долго ли российская экономика продержится при 30 долларах за баррель?»

То, к чему ведут дело американцы, очевидно – они освобождают себе пространство на мировом рынке нефти. Санкции против Ирана, обнулившие его экспорт, санкции против Венесуэлы – звенья единой цепочки. А Россия торгует и иранской, и венесуэльской нефтью, но что станет с этими продажами, если и на нашу собственную нефть не останется покупателей? А это уже в чистом виде геополитика, мы теряем верных партнёров, которых у нас и так раз-два и обчёлся.