Искусство стало доступным и вышло в онлайн

Мы никогда не собирались продавать этот комплекс, рассматривали ЦСИ «Винзавод» как собственный проект, который будет с нами, если не навсегда — в России вообще очень сложно оперировать такими категориями, — то максимально долго. Минимум на десять лет. Десятилетие мы отметили в 2018 году. Теперь сроки планирования сократились до трех лет, но только потому, что в современном мире все постоянно и стремительно изменяется.

Сегодня «Винзавод» — это две сущности. Собственно арт-кластер, который наполнен профильными резидентами, галереями и выставочными площадками, а также проектами, связанными с современной культурой. И — фонд, где мы осуществляем проекты, связанные с системной поддержки современного искусства. Его стратегические направления: новые имена и образование.

Аналогов такого проекта, как «Винзавод», в мире нет. Во всяком случае, я не знаю примера, чтобы целый кластер, к тому же принадлежащий одному владельцу, целенаправленно и на длительный срок наполнялся независимыми игроками рынка современного искусства.

Есть, конечно, арт-квартал «Зона искусств 798» в северо-восточной части Пекина, который возник почти одновременно с «Винзаводом», однако они сами к нам приезжали знакомиться и перенимать опыт. На Западе был опыт Сохо или Челси, когда бедный городской квартал обживали творческие люди, сначала с дешевым искусством, потом на их место пришли более дорогие и респектабельные галереи, рестораны и магазины. Но там много разных собственников и нет единой стратегии. В Великобритании нередко некоммерческие организации берут пустующие здания и делают там мастерские, кафе, магазинчики. Но такие проекты существуют не больше 3–5 лет.

Бюджет разный, 50–100 млн руб. ежегодно, и да, проект экономически устойчив и рентабелен за счет доходов от аренды. Ну, а деятельность фонда, естественно, не про прибыль.

В перечень мер, принятых нами, входят и скидки, и отсрочки платежей для резидентов и арендаторов центра. Кроме того, мы подключили наши информационные ресурсы для поддержки арендаторов, публикуем новости, посты в социальных сетях, постоянно находимся с ними на связи. Для «Винзавода» важно сохранить нынешний состав резидентов, важна экосистема места: к нам нельзя просто прийти и арендовать помещение, если это не вписывается в общую концепцию арт-кластера. Однако если кризис продолжится, долго поддерживать наших арендаторов в таком же объеме мы не сможем, ведь наши издержки никуда не делись, а помощи от государства (в отличие, к примеру, от торговых центров) мы не получали.

Этот кризис будет иметь далеко идущие последствия для индустрии, мне кажется, нас ждет смена игроков. В России профессиональное сообщество людей, связанных с современным искусством, довольно разрозненно. Поэтому и системное развитие тормозилось: основные участники процесса не были готовы объединиться ради общей цели, но пандемия помогла осознать важность коллаборации.

Одна из важных  антикризисных инициатив — создание Ассоциации галерей современного искусства. Сейчас проект находится в стадии регистрации.

В карантин все бизнесы и организации перестроились на онлайн-работу, были созданы новые коммуникационные цепочки, люди в целом стали мыслить иначе.

Мы сами очень быстро адаптировались: запустили эфиры ArtStream —прямые эфиры с экспертами, блок подкастов — прогулки по современному искусству с «Винзаводом» в Москве — и многое другое. И здесь мы не исключение, думаю, все обратили внимание на активность культурных институций онлайн, появилось несколько достойных проектов, например «донаты во время чумы» (donatetoartists.ru), объединившей Telegram-каналы об искусстве в своеобразный аукцион прямой помощи художникам, где любой желающий может купить как реальное, так и нематериальное искусство.

Прекрасная идея — «Шар и Крест» Максима Боксера (продажа-покупка качественных, но недорогих, в основном графических, работ среди пользователей Facebook. — Примеч. ред.).

Прямо сейчас, я знаю, идет запуск интересных арт-платформ по продаже искусства с использованием инновационных технологий типа viewing room — это, кстати, отличное решение, которое было успешно применено ярмарками и западными галереями.

Лично мне сложно покупать искусство онлайн, для меня очень важен личный контакт с работой, с произведением, его энергетика. Но стоит заметить, что в карантине людей спасало именно искусство во всем его многообразии.

За последние четыре года на рынок современного российского искусства пришло много молодых покупателей, которым интересны работы молодых авторов. Они не обязательно богаты, могут работать, например, в IT или рекламном бизнесе. Думаю, именно сейчас идет этап формирования российских коллекционеров нового типа.

Раньше, лет двадцать назад, когда российское искусство стоило очень дорого, владельцев собраний современного искусства можно было по пальцам двух рук пересчитать. Большинство из них пришли в contemporary art, пережив увлечение классическим искусством, и все покупки они совершали либо через проверенных галеристов, либо через дилеров. Да и художников было немного: «Винзавод» открылся выставкой «Верю», куратором которой был Олег Кулик. Он собрал всех значимых современников — и их оказалось чуть больше 50 человек.

Сейчас число современных художников на рынке выросло, их около тысячи. Кстати, наш проект «Старт», открывающий молодых художников, тоже поспособствовал интеграции новых имен в современное искусство.

С ростом числа авторов расширилось и предложение, в том числе недорогих и тиражных вещей. Раньше работу меньше чем за 5–10 тыс. € нельзя было купить, а сейчас — за 5 тыс. руб. легко найти достойную вещь хорошего художника. Искусство стало доступным и вышло в онлайн, а нынешние молодые коллекционеры покупают, ориентируясь не столько на мнения экспертов, сколько на ту информацию, которую они сами способны найти о художниках.

Причин много, в основном они связаны с неразвитостью различных элементов в российской системе искусства — к примеру, нет внятной открытой системы ценообразования. Также немаловажно то, что у нас устаревшая система арт-образования, которая не соответствует современным реалиям, не дает знаний, которые помогали бы выпускникам Строгановки или Суриковского института интегрироваться в мир искусства ХХI века. О чем речь, если у большинства даже известных художников нет своих сайтов, их работы просто негде увидеть.

Два года назад на «Винзаводе», в бывшей мастерской Айдан Салаховой, мы запустили проект «Открытые студии», ориентированный на молодых художников. Их учат разнообразным вещам: как правильно составлять CV и artist statement, объясняют, как работать с галереями и ориентироваться на рынке, рассказывают, как коммуницировать в мире современного искусства. В рамках другого проекта, New Names, мы запускаем образовательно-коммуникационную платформу, где молодые художники не только смогут делать самопрезентации и загружать портфолио, но и знакомиться с другими игроками рынка, кураторами, галеристами, получат доступ к подборкам грантов, лекциям и мастер-классам, смогут узнавать актуальную информацию, которая поможет им интегрироваться в мир искусства. Есть и другие частные и довольно успешные инициативы, такие как школа Родченко или Британки (Британская высшая школа дизайна. — Примеч. Ред.), но все это точечные попытки, менять надо всю систему. Образование — фундамент всех процессов.