“Бронку” возвращают в бандитский Петербург

Вечером 8 июня петербургское издание “Фонтанка” с ссылкой на Руспрес взорвало информационную бомбу, сообщив о том, что Никулинский районный суд Москвы удовлетворил иск об обращении в доход государства 100% долей в ООО «Феникс», владельца всей инфраструктуры порта Бронка под Петербургом. Собственники порта, как сообщает РБК, уже заявили, что будут подавать апелляцию, но интересно даже не это - возможно, вчерашнее решение Никулинского суда - лишь первый акт многоходовой комбинации по переделу сфер влияния в Петербурге, которая по своему масштабу и наглости превосходит самые нашумевшие рейдерские захваты из “лихих 90-ых”.

Иск на 33 миллиарда

Весна 2021 года принесла Петербургу громкий судебный процесс. Как сообщают СМИ, Генпрокуратура РФ подала иск в Никулинский суд Москвы о том, чтобы обратить в доход государства 100% долей в ООО “Феникс” — владельце земли (120 га) и инфраструктуры самого современного частного порта Петербурга - порта “Бронка”. И громким процесс стал не только по “предмету” интереса Генпрокуратуры (все-таки не каждый день в России пытаются “национализировать” инфраструктурные активы), но и по фамилиям ответчиков. ООО “Феникс” входит в петербургскую управляющую компанию “Бронка Групп”. Владельцы “Бронки”, как пишет издание — “члены семьи отставных генералов ФСБ и ФСО Николая Негодова и Евгения Мурова”. Это весьма известные в Петербурге люди. Например, Николай Негодов, как пишет Forbes, начинал с Владимиром Путиным еще в ленинградском КГБ, а Евгений Муров возглавлял Службу охраны президента в 2000-2016 годах. То есть это личности, которых, в современных политических реалиях, без веских причин не принято трогать от слова "совсем".

Формально, если быть до конца корректными, Генпрокуратура в заявлении об обеспечении иска изначально хотела ареста имущества длинного списка компаний, так или иначе входящих бизнес-империю “Бронка Групп” (здесь и завод “Измерон”, и “Единый центр документов”, и ресторанная группа, и много чего еще), на общую сумму 33 млрд рублей.  Как пишет РАПСИ со ссылкой на адвокатов собственников, “в обеспечение исковых требований судом применены обеспечительные меры, непосредственно связанные с предметом требований – исключительно в отношении имущества порта. Имущества “Измерона”, Прядильно-ниточного комбината им. Кирова, Единого центра документов и других предприятий собственников обеспечительные меры не касаются".

Происхождение цифры в 33 млрд в Генпрокуратуре, судя по размещенным на “Фонтанке” документам, подсчитали так: в период с 2008 по 2014 годы ФГУП “Атэкс” ФСО России заключило не менее 23 госконтрактов с компаниями, бенефициаром которых являлся ныне ликвидированный холдинг "Форум" – “Балтстроем”, “Стройкомплектом”, “Стройфасадом”. По этим контрактам, предполагающим выполнение строительно-реставрационных работ в президентских и правительственных объектах (Горки-9, Ново-Огарево, Бочаров ручей и т.д.), структуры "Форума" получили не менее 33 млрд рублей. Эта цифра как раз и указана в иске Генпрокуратуры к нынешнему владельцу порта “Бронка” - ООО “Феникс”.

Сделка с совестью

Не будем сейчас тратить время на долгие рассуждения о том, слаба или сильна доказательная база Генпрокуратуры, этот вопрос уже освещался СМИ. Гораздо интереснее другое: кому выгоден иск о фактической национализации одного из самых технологичных контейнерных терминалов Петербурга? И почему этот иск появился именно сейчас? При ответах на эти вопросы в СМИ упоминается несколько фамилий, и первая из них – это бывший генеральный директор того же "Форума" Дмитрий Михальченко. Человек, которого ранее некоторые называли "губернатором 24 часа", ныне, как отмечает “Мойка78”, уже более пяти лет находится под стражей. Как сообщает издание, его задержали в марте 2016 года по делу о контрабанде элитного алкоголя, затем к нему добавилась статья 210 УК "Организация преступного сообщества" и хищение в особо крупном размере при проведении работ в уже упоминавшихся выше госрезиденциях.

Статья серьезная, с учетом отягчающих обстоятельств Михальченко "светит" до 20 лет нахождения в местах, не столь отдаленных. Учитывая, что предпринимателю уже почти 50, до выхода из тюрьмы он может и не дожить, тем более, что в марте 2019 года, как сообщала “Фонтанка”, "Михальченко страдает рядом хронических заболеваний и за период нахождения его под стражей обращался за медицинской помощью более двухсот раз". Кроме того, во время психиатрической экспертизы судебные медики диагностировали экс-олигарху соответствующий диагноз, к которому добавился тяжело перенесенный Михальченко в 2020 году коронавирус. 

В общем, перспективы у Дмитрия Павловича незавидные. Если, конечно, не выбрать вариант сотрудничества со следствием. За примерами далеко ходить не надо: в рамках того же дела о хищениях при исполнении господрядов в резиденции Ново-Огарёво, как сообщает РБК, бывший заместитель гендиректора "Атэкса" Станислав Кюнер пошел на сделку со следствием и получил 8 лет колонии и символическую сумму в 1,5 млн рублей штрафа (Кюнеру вменили статьи 210 и 160 УК).

Что конкретно сообщил Кюнер следствию, никто не знает (дело, как пишет ТАСС, слушалось в закрытом режиме из-за материалов с грифом "секретно"), но вряд ли кто-то удивится, если через 4-5 лет за примерное поведение Кюнер выйдет на свободу по УДО и вскоре обнаружится где-нибудь на берегах Марбельи или Майорки.

Таким образом, перед Дмитрием Михальченко могла быть поставлена альтернатива – либо сесть в тюрьму надолго (навсегда), либо пойти на сделку со следствием. А точнее, предположим, – оговорить своих бывших бизнес-партнеров в лице того же Негодова, сообщив, что все, что получено на госпорядах – а именно 33 млрд рублей – пошло на строительство порта "Бронка". Так это было или нет, на 100% утверждать нельзя (дело Михальченко, как и в случае с Кюнером, слушается в закрытом режиме). Но дальнейшее развитие событий убедительным образом может свидетельствовать о том, что сделка со следствием (а точнее, с теми теневыми игроками, в интересах которых идет следствие), со стороны Михальченко все-таки могла быть.

Вон из города

Теперь к самому интересному. Параллельно с иском Генпрокуратуры к ООО "Феникс" в Петербурге развивается вторая история – о выводе портовых мощностей из исторического центра города. В начале апреля этого года стало известно о письме совладельца "Трансмашхолдинга" Андрея Бокарева президенту РФ Владимиру Путину с предложением очистить от порта выход Петербурга к морю. Как пишет РБК, на освободившихся 600 га предприниматель предлагает построить элитное жилье и коммерческие объекты в количестве 4,8 млн кв. м. По мнению Бокарева, выиграть от этого должны все: за счет оптимизации логистики нынешние резиденты территории смогут увеличить выручку со 130 млрд до 1,5 трлн рублей в год, налоговые отчисления в бюджеты различных уровней вырастут до 84 млрд рублей, а город получит свыше 11,5 тысяч рабочих мест. В качестве примеров из мировой практики Бокарев приводит Гамбург, Роттердам, Лондон, Торонто и Йокогаму, где аналогичные проекты стали точками притяжения для жителей, туристов и бизнеса. "Для Санкт-Петербурга, кроме всего прочего, такой проект сформирует современный облик его морского фасада и центра города", - написано в письме. По данным издания, обращение Бокарева Путин переслал премьер-министру Мишустину для консультаций с ведомствами и регионами.

Но если и переносить портовые мощности из центра Петербурга, то куда? Вариантов, по большому счету, два. Первый – Усть-Луга, второй по грузообороту порт России после Новороссийска (103 млн т) и первый по пропускной способности (190 млн т). Но, во-первых, он расположен достаточно далеко от Петербурга – примерно в 160 км, что значительно увеличивает расходы на логистику товаров и неизбежно скажется на их конечной цене для потребителей. Во-вторых, Усть-Луга "специализируется" на таких грузах, как уголь, насыпные грузы, нефтепродукты. Для приема десятков тысяч контейнеров, накатных, генеральных грузов и т.д., которые в основном как раз и идут через питерский порт, потребуется строительство внушительной инфраструктуры и, как следствие, многомиллиардные инвестиции. И, наконец, третья проблема – кадры: в маленькой Усть-Луге банально нет такого количества специалистов, чтобы обслуживать "переехавший" из центра Петербурга портовый бизнес. "По щелчку" люди не появятся: здесь будет нужно как вкладывать дополнительные миллиарды в строительства жилья и социальной инфраструктуры, так и переманивать в Усть-Лугу специалистов из регионов, чему вряд ли обрадуются владельцы портовых активов в других субъектах РФ.

Лакомый кусочек

Второй вариант переноса – это именно "Бронка", которая как раз специализируется на контейнерах, генеральных (товары в ящиках, бочках и в других упаковках) и накатных (автомобильная и сельскохозяйственная техника) грузах. Порт начал операционную деятельность в декабре 2015 года и буквально за несколько лет стал самым современным контейнерным терминалом в Северо-Западном регионе. Порт активно вкладывает в развитие - например, только в "Бронке" функционируют два мощнейших на сегодняшний день мобильных крана LHM-800, способных в паре поднимать груз до 500 тонн – в России такой возможности пока нет больше ни у кого.

"Бронка" находится на окраине Петербурга (в Ломоносовском районе) и является единственным глубоководным портом города, способным принимать суда длиной до 340 метров, шириной до 50 метров и осадкой до 13 метров. Согласно программе своего развития, к 2025 году "Бронка" сможет переваливать до 25 млн. тонн грузов. Плюс у "Бронки", если судить по данным сайта компании, есть совместные с РЖД планы по строительству рядом с портом одного из крупнейших на Северо-западе транспортно-логистических центров. Плюс рядом с "Бронкой" находятся сотни гектар свободной территории у моря, которая сможет спокойно вместить всех текущих резидентов порта в центре Петербурга. Список преимуществ, как говорится, можно продолжать – актив действительно "лакомый".

К слову, именно Бронку чиновники различного уровня изначально рассматривали в качестве перспективной локации для перевода питерского порта. Еще в 2010 году, как вспоминает портал “812online”, за подобное развитие событий агитировал занимавший тогда пост главы ФГУП "Росморпорт" Игорь Руса. Он приводил в пример Хельсинки: ранее столица Финляндии реализовала крупный девелоперский проект по выводу почти 220 га порта из исторических районов города. На это ушло шесть лет и 600 млн евро. Взамен Хельсинки получил территорию для застройки дорогим жильем и полностью окупил затраты. В 2018 году к идее выноса питерского порта из исторического центра вернулся тогдашний губернатор Петербурга Георгий Полтавченко. В интервью РИА Новости он говорил, что "Петербург теряет перспективы развития" и "городская инфраструктура получает ненужную нагрузку от работы порта". Выводить первый и второй районы порта (примерно от устья Невы до устья реки Екатерингофки) экс-градоначальник предлагал первыми и отводил на это семь лет. Третий район (куда ведет дорога на Турухтанные острова) и четвертый (до реки Красненькая) Полтавченко предлагал освобождать позже. 

Лихие 2020-е

А теперь перейдем к финальной части комбинации. Что будет, если Генпрокуратура добьется своего и порт "Бронка", несмотря на все апелляции текущих собственников, будет национализирован? Держать на балансе такой дорогостоящий актив, как порт, с его сотнями взаимосвязанных бизнес-процессов государству как собственнику смысла нет: нет сомнений, что порт будет максимально оперативно приватизирован. Как обычно проводится в России приватизация – пояснять, думаю, никому не надо, и вряд ли кто-то удивится, если максимум за 10-15% от рыночной стоимости порт перейдет "стратегическому инвестору", который и запустит процесс перевода порта Петербурга в "Бронку". Еще и используя для этого государственные средства. Например, в своем письме Бокарев оценил инвестиции в развитие территории на месте Большого порта в 440 млрд рублей, из них от оператора проекта - только 6 млрд рублей. Остальные средства, по его мнению, могут быть привлечены счет использования принципа государственно-частного партнерства при участии Внешэкономбанка. То есть, по сути, за счет Фонда национального благосостояния РФ, средства которого размещены на депозитах именно в ВЭБе. Дело, как говорится, богоугодное: Россия сейчас все активнее конкурирует с балтийскими портами за контейнерный транзит между Китаем и ЕС. Новый порт в "Бронке" гарантированно станет центром проектной логистики Северо-запада, что полностью совпадает с интересами РФ и создает перспективы для всех отечественных стивидоров.

Что касается земли, которая освободится в Петербурге после вывода порта из его исторического центра, то она будет практически золотой: по оценкам руководителя отдела рынков капитала и инвестиций в недвижимость компании Алексея Федорова, как пишет РБК, потенциальная стоимость земель, которые сейчас занимает Большой порт Санкт-Петербург в городе, доходит до 150 млрд рублей.

Подведем итог.

Создается впечатление, что перед нами – активно разыгрываемая комбинация, не только повторяющая по духу самые лихие рейдерские захваты в 90-ые, но и местами даже превосходящая их дерзостью замысла. Следите за руками: находим "сакральную жертву", которой уже нечего терять (ей мог стать Михальченко), договариваемся с ней о том, чтобы оклеветать владельцев целевого актива. Затем, используя связи с Генпрокуратурой, инициируем иск о том, что актив якобы строился на коррупционные деньги, национализируем актив, после приватизируем за три копейки, переносим в него порт из исторического центра Петербурга за государственные деньги, а освободившийся участок используем для глобального девелоперского проекта во втором городе России.

На кону – даже не миллиарды, а триллионы рублей (неслучайно в своем письме президенту Бокарев сравнивает по масштабам инвестиций проект переноса порта со строительством объектов для Олимпиады 2014 года в Сочи). Когда на кону стоят такие деньги, можно даже пойти против семейных кланов Муровых и Негодовых с их возможностью выхода на первое лицо государства. При этом мы далеки от того, чтобы считать заказчиком столь масштабной многоходовки совладельца "Трансмашхолдинга". Но не удивимся, если он мог быть выбран в качестве публичного лица всей операции, а настоящие заказчики атаки на "Бронку" плавают в гораздо более глубоких водах. Об этом – в следующей части расследования.