История от том, как Березовский и Гусинский эмигрантами стали
06.02.2020 12:21
«Особого давления со стороны властей бизнес в 2000 г. не почувствовал. Всего две жертвы, да и те — одержимые политикой
Березовский и Гусинский», — вспоминает сейчас известный бизнесмен. Сам же Березовский еще тогда считал, что Путин обязан его посадить, если сочтет это рациональным
Невозможен никакой экономический прогресс, если чиновник зависит от капитала. Как, спрашивают, в таком случае выстраивать отношения с так называемыми олигархами? Да на общих основаниях! Так же, как и с владельцем маленькой булочной или мастерской по ремонту обуви«- так в своем письме избирателям 25 февраля кандидат в президенты Владимир Путин сформулировал новый курс в отношениях с бизнесом. Спустя три дня, на встрече со своими доверенными лицами, он продолжил тему «равноудаленного положения всех субъектов рынка от власти», дав тем самым название новому курсу — «равноудаление олигархов». Конечно, эти тезисы обсуждались в деловом сообществе, вспоминает тогдашний председатель правления Импэксбанка и член бюро правления РСПП Олег Киселев, но серьезной тревоги они у бизнесменов не вызвали. «Всем, даже тем, кто тесно сплелся в объятиях с властью, было понятно, что это неправильная ситуация и она должна быть пересмотрена», — говорит он. «[Путин] сказал, что олигархи должны быть дистанцированы от власти ровно так же, как все остальные. Нормально, правильно абсолютно. Только нереализуемо», — уверенно рассуждал в марте 2000 г. в редакции «Ведомостей» Борис Березовский. Он добавил тогда, что за самим Путиным «стоит капитал».
Тогда олигархи еще не могли предполагать, насколько резко и решительно новая власть начнет освобождаться из их «объятий». Через четыре дня после инаугурации Путина, 11 мая, прошли обыски в «Медиа-мосте» — компании Владимира Гусинского, а 13 июня сам он оказался в следственном изоляторе. Березовский же осенью был вынужден бежать за границу, спасаясь от уголовного преследования.
Почему же «равноудаление» началось именно с Гусинского? Все версии так или иначе связаны с его увлечением политикой.
Ведь осенью 1999 г. во время парламентских выборов принадлежащий Гусинскому телеканал НТВ сознательно играл на стороне главных политических противников Путина — блока Юрия Лужкова и Евгения Примакова «Отечество — Вся Россия» (ОВР), объяснил «Ведомостям» один из бывших функционеров партии «Единство». С Лужковым Гусинского связывала давняя, еще с советских времен, дружба. В начале 1993 г. столичное правительство перевело в Мост-банк счета финансово-хозяйственного управления, департамента финансов, ЦАО, ГУВД, ГАИ и т. п. Гусинский возглавил совет представителей уполномоченных банков при мэре Москвы.
Правда, тогдашний гендиректор НТВ Евгений Киселев утверждает, что телеканал не поддерживал на выборах ОВР, а это распространенное заблуждение во многом было создано Березовским. «Он в 1999 г. принял для себя решение, что теперь дивидендами от выборов он ни с кем делиться не будет, а раз так, от соперника в лице Гусинского и НТВ надо избавляться», — объясняет логику событий Киселев. Поэтому в разгар предвыборной борьбы для НТВ был заблокирован информационный доступ к «Единству», правительству и Путину «и мы были вынуждены приглашать в эфир только тех, на кого блокада не распространялась, — лидеров ОВР, коммунистов да СПС с «Яблоком» — так Киселев объясняет, почему у НТВ сложилась репутация телеканала, который «сделал ставку на Примакова и Лужкова». Другой соратник олигарха, пожелавший сохранить анонимность, уверен, что «равноудаление» начали с Гусинского из-за упорного нежелания медиамагната согласовывать информационную политику телеканала с Кремлем, как требовал тогдашний глава администрации президента Александр Волошин. Гусинский был убежден, что «Медиа-мост» и особенно телеканал НТВ стали настолько мощными, что с ними уже ничего не случится, даже если он откажется следовать указаниям Кремля, вспоминает собеседник «Ведомостей».
В то же время дружба с московским мэром дала трещину. Как объясняет соратник Гусинского, после проигрыша на выборах Лужков «присягнул новой власти» и стал дистанцироваться от своих былых союзников. В феврале 2000 г. мэр распорядился перевести все бюджетные счета в Банк Москвы и Московский Сбербанк. Большинству банков дали время, и только Мост-банк должен был вернуть деньги срочно — до 1 марта. Тогда в «Мосте» уверяли, что проблем не будет, но уже в мае 2000 г. совет директоров ЦБ ввел в Мост-банке временную администрацию. Это случилось на следующий день после встречи председателя ЦБ Виктора Геращенко с Путиным, но Геращенко утверждает, что указаний насчет «Моста» он не получал.
Медиахолдинг — еще одна основа политического влияния Гусинского — испытывал финансовые трудности, поскольку развивался в основном на заемные средства. «Экономическая модель НТВ была построена исходя из проведения IPO самое позднее в сентябре 1998 г. Но тут случился российский финансовый кризис, — вздыхает Евгений Киселев. — А на рубеже 1998-1999 гг. НТВ единственному из всех федеральных телеканалов не дали государственный стабилизационный кредит. Пришлось обращаться за помощью к дружественному на тот момент «Газпрому». По мнению же бывшего высокопоставленного чиновника, Гусинский вовсе не собирался возвращать кредиты и, когда подходил срок погашения, «просто требовал их продлевать». Но с уходом президента Ельцина просьбы НТВ перестали встречать понимание, ведь у «Медиа-моста» уже были непогашенные кредиты Сбербанка и Внешторгбанка. «С чего вдруг государство должно помогать частному каналу? Тем более такому, который против государства», — рассуждает бывший высокопоставленный чиновник. К июню 2000 г. компании Гусинского были должны $1,3 млрд, но просрочен был только долг «Медиа-моста» «Газпрому» на $211,6 млн.
«Конечно, если уж взял кредит — надо возвращать. С точки зрения бизнеса Володя [Гусинский] вел себя не очень корректно, и большинство коллег это признавали. Но когда его арестовали, у всех сработала классовая и цеховая солидарность», — рассказывает Олег Киселев. Вечером 13 июня вся элита российского бизнеса побывала в офисе «Альфа-групп» на пр-те Академика Сахарова, чтобы подписать письмо в защиту Гусинского. Неважно, что многие относились к нему без симпатии, вспоминает основатель «Вымпелкома» Дмитрий Зимин, главное желание было — вытащить его из тюрьмы. «Страха — мол, сегодня Гусинский, а завтра я — ни у кого не было. Речь просто шла о восстановлении справедливости», — рассказывает еще один из участников встречи в «Альфе», попросивший об анонимности. В прессе было опубликовано открытое письмо к генеральному прокурору Владимиру Устинову за подписью Анатолия Чубайса, Рема Вяхирева, Петра Авена, Михаила Ходорковского, Владимира Потанина и др. — всего 17 человек. Они требовали изменить меру пресечения владельцу «Медиа-моста» и предлагали лично поручиться за него.
И вдруг в защиту медиамагната высказался Путин. «Я считаю, что брать Гусинского под стражу не следовало», — заявил он 15 июня в Берлине, отвечая на вопрос представителя еврейских организаций Германии. С Гусинским, по его выражению, «можно было работать <...> взяв, например, подписку о невыезде». На следующий день олигарх вышел на свободу и тут же дал интервью журналу Newsweek: «У меня имеется надежная информация, что Кремль рассматривает возможность дальнейших арестов. Рассматриваются кандидатуры Вагита Алекперова из “Лукойла” и ряда управленцев из ЮКОСа».
Однако на первой встрече нового президента с лидерами российского бизнеса из бюро правления РСПП эти события не обсуждались. «Путин первым начал разговор в таком духе: спасибо, что пришли, предлагаю обсудить следующие вопросы: пункт 1 — вступление России в ВТО <...> т. е. он сам задал повестку дня», — припоминает Зимин. «Настроение сначала было тревожное, но под конец все опасения развеялись, — рассказывает Олег Киселев. — Молодой президент взял на себя ответственность за десяток важнейших реформ, подробно рассказал нам о том, как он будет действовать. Мы все были, как говорится, very excited». Гусинского в Кремль не приглашали, хотя он уже подписал соглашение об урегулировании задолженности перед «Газпромом». «Газпром-медиа» приобрела все компании «Медиа-моста» за $773 млн, из которых $300 млн выплачивалось деньгами, а $473 млн засчитывалось в счет погашения долгов. Частью этого соглашения был скандальный протокол № 6, где Гусинскому гарантировалось прекращение уголовного преследования. О нем стало известно только осенью, когда предприниматель, как следовало из письма «Газпром-медиа» в Генпрокуратуру, «без объяснения причин отказался исполнять договор от 20 июля 2000 г. [о продаже бизнеса]». Причины Гусинский объяснил так: протокол № 6 свидетельствует, что договор был подписан под давлением, а значит, он недействителен. «Власть хотела все забрать у Гусинского бесплатно, а Гусинский это понимал и не хотел никакие договоренности с ней исполнять, — утверждает Евгений Киселев. — Когда эти договоренности, по сути политические, вышли в публичное пространство, против Гусинского возбудили второе уголовное дело [по заявлению “Газпром-медиа”] — о мошенничестве в особо крупном размере». Олигарха стали вызывать на допросы, и в ноябре он отправился в Испанию к семье и не вернулся. С тех пор он не дал ни одного интервью и, как заявил его помощник, не собирается этого делать и впредь. Он по-прежнему в медиабизнесе: «Медиа-мост» в итоге достался «Газпрому», но у Гусинского есть блокирующий пакет израильской медиагруппы Maariv и спутниковый телеканал RTVI.
Почти одновременно с «равноудалением» Гусинского начались серьезные проблемы у его недруга Бориса Березовского. Его империя строилась несколько иначе: владея миноритарными пакетами акций крупных компаний, Березовский лоббировал назначение туда своих людей и брал под контроль финансовые потоки. В сферу его влияния попали «Аэрофлот», «АвтоВАЗ», телеканал ОРТ и через партнерство с Романом Абрамовичем — «Русал» и «Сибнефть». Влиятельность Березовского подверглась серьезному испытанию еще в 1999 г., когда премьером был политический противник олигарха Примаков. Сам Березовский в интервью «Ведомостям» упоминал, что Примаков его «чуть не посадил». В январе Генпрокуратура начала расследование по так называемому делу «Аэрофлота», фигурантами которого стали соратники олигарха, а весной 1999 г. гендиректор «Аэрофлота», зять президента Ельцина Валерий Окулов добился их увольнения из компании. Вскоре Ельцин снял с поста исполнительного секретаря СНГ и самого Березовского. «Степень влиятельности Березовского была заметно преувеличена им самим, — свидетельствует бывший высокопоставленный кремлевский чиновник. — Ельцин его сильно не любил. За всю историю встретился с ним всего два раза, и это были такие сухие разговоры сквозь зубы: когда его на волне благодарности крупному бизнесу за выборы 1996 г. назначили замсекретаря Совбеза и когда Березовский пролоббировал свое назначение в исполком СНГ».
Но к концу года, когда Примаков уже был в отставке, а предвыборная кампания — в разгаре, влияние олигарха вновь окрепло. Расследование дела «Аэрофлота» в отношении Березовского прекратилось, он стал депутатом Госдумы. Олигарх сыграл заметную роль в предвыборной раскрутке «Единства», признает бывший кремлевский чиновник, а Путин благоволил Березовскому, «поскольку считал его неординарным человеком, творчески мыслящим, с которым полезно пообщаться». Они встречались и до того, как Путин стал президентом, и после, пока в августе 2000 г. у них не произошел серьезный конфликт в связи с гибелью подводной лодки «Курск», уточнил собеседник «Ведомостей». Эта трагедия стала серьезным испытанием для новоиспеченного президента: военные не сразу признали факт аварии, а Путин, отдыхавший в Сочи, лишь через несколько дней разрешил принять помощь иностранных спасателей. Спасти моряков не успели. В эти дни подконтрольное Березовскому ОРТ показывало очень жесткие и критичные по отношению к власти репортажи, где были и жены гибнущих подводников, и съемка катающегося на гидроцикле Путина. Президент расценил это как предательство, было решено лишить олигарха его влияния на телеканале. «Но “Курск” был только поводом, — считает бывший обозреватель ОРТ Сергей Доренко. — Отношения между Березовским и Кремлем начали накаляться еще с весны 2000 г. из-за серии его дерзких открытых писем Путину — я думаю, не меньше 40 человек в окружении президента нашептывали ему, что Березовский неадекватен и от него пора избавляться». В очередном открытом письме Путину в сентябре Березовский сообщил: «<...> Высокий чин Вашей администрации предъявил мне ультиматум: передать в течение двух недель в управление государству контролируемый мной пакет акций ОРТ или отправиться вслед за Гусинским». Соратник Березовского Бадри Патаркацишвили утверждал, что после «Курска» Путин решил заставить Березовского продать медиаактивы, используя для давления на него возобновленное следствие по делу «Аэрофлота». В его рамках в декабре 2000 г. был арестован партнер олигарха Николай Глушков, но сам олигарх до этого успел покинуть страну. «Сегодня я принял тяжелое решение — не возвращаться на допрос в Россию. Я решился на этот шаг в связи с постоянно усиливающимся давлением на меня власти и лично президента Путина», — объявил он в ноябре. На давление и угрозы ссылается Березовский и в своем иске, поданном в Высокий суд Лондона против Романа Абрамовича (судебный процесс еще не закончен). В нем олигарх утверждает, что Абрамович вынудил его в начале 2000-х дешево продать акции ОРТ, 43% акций «Сибнефти» и 25% Русала».
Березовский постепенно продал или утратил и прочие российские активы — Объединенный банк, телекомпанию МНВК, акции «Трансаэро» и «АвтоВАЗа», издательский дом «Коммерсантъ» — и сосредоточился на политике. Ему удалось получить в Великобритании статус политического беженца, и он пытался играть заметную роль в выборах президента России в 2004 г. и в украинской оранжевой революции. В конце 2007 г. Савеловский суд заочно приговорил Бориса Березовского за хищение денежных средств «Аэрофлота» к шести годам лишения свободы. За него бизнесмены не вступились ни разу. «Мы никогда не считали Березовского своим коллегой, участником бизнес-сообщества он не был, — объясняет Олег Киселев. — Он — человек власти и этого не скрывал. А у политиков свои игры». А сам Березовский в интервью «Ведомостям» весной 2000 г. на вопрос «Может Путин вас посадить, когда придет к власти?» ответил: «Конечно, может, а почему нет? Если ему покажется это рациональным, если он нормальный политик, он должен посадить. Обязан». «Ведомости» пытались связаться с Березовским на протяжении недели, но его телефон был выключен.
Ольга Проскурнина
Невозможен никакой экономический прогресс, если чиновник зависит от капитала. Как, спрашивают, в таком случае выстраивать отношения с так называемыми олигархами? Да на общих основаниях! Так же, как и с владельцем маленькой булочной или мастерской по ремонту обуви«- так в своем письме избирателям 25 февраля кандидат в президенты Владимир Путин сформулировал новый курс в отношениях с бизнесом. Спустя три дня, на встрече со своими доверенными лицами, он продолжил тему «равноудаленного положения всех субъектов рынка от власти», дав тем самым название новому курсу — «равноудаление олигархов». Конечно, эти тезисы обсуждались в деловом сообществе, вспоминает тогдашний председатель правления Импэксбанка и член бюро правления РСПП Олег Киселев, но серьезной тревоги они у бизнесменов не вызвали. «Всем, даже тем, кто тесно сплелся в объятиях с властью, было понятно, что это неправильная ситуация и она должна быть пересмотрена», — говорит он. «[Путин] сказал, что олигархи должны быть дистанцированы от власти ровно так же, как все остальные. Нормально, правильно абсолютно. Только нереализуемо», — уверенно рассуждал в марте 2000 г. в редакции «Ведомостей» Борис Березовский. Он добавил тогда, что за самим Путиным «стоит капитал».
Тогда олигархи еще не могли предполагать, насколько резко и решительно новая власть начнет освобождаться из их «объятий». Через четыре дня после инаугурации Путина, 11 мая, прошли обыски в «Медиа-мосте» — компании Владимира Гусинского, а 13 июня сам он оказался в следственном изоляторе. Березовский же осенью был вынужден бежать за границу, спасаясь от уголовного преследования.
Главное — политика
Почему же «равноудаление» началось именно с Гусинского? Все версии так или иначе связаны с его увлечением политикой.
Ведь осенью 1999 г. во время парламентских выборов принадлежащий Гусинскому телеканал НТВ сознательно играл на стороне главных политических противников Путина — блока Юрия Лужкова и Евгения Примакова «Отечество — Вся Россия» (ОВР), объяснил «Ведомостям» один из бывших функционеров партии «Единство». С Лужковым Гусинского связывала давняя, еще с советских времен, дружба. В начале 1993 г. столичное правительство перевело в Мост-банк счета финансово-хозяйственного управления, департамента финансов, ЦАО, ГУВД, ГАИ и т. п. Гусинский возглавил совет представителей уполномоченных банков при мэре Москвы.
Правда, тогдашний гендиректор НТВ Евгений Киселев утверждает, что телеканал не поддерживал на выборах ОВР, а это распространенное заблуждение во многом было создано Березовским. «Он в 1999 г. принял для себя решение, что теперь дивидендами от выборов он ни с кем делиться не будет, а раз так, от соперника в лице Гусинского и НТВ надо избавляться», — объясняет логику событий Киселев. Поэтому в разгар предвыборной борьбы для НТВ был заблокирован информационный доступ к «Единству», правительству и Путину «и мы были вынуждены приглашать в эфир только тех, на кого блокада не распространялась, — лидеров ОВР, коммунистов да СПС с «Яблоком» — так Киселев объясняет, почему у НТВ сложилась репутация телеканала, который «сделал ставку на Примакова и Лужкова». Другой соратник олигарха, пожелавший сохранить анонимность, уверен, что «равноудаление» начали с Гусинского из-за упорного нежелания медиамагната согласовывать информационную политику телеканала с Кремлем, как требовал тогдашний глава администрации президента Александр Волошин. Гусинский был убежден, что «Медиа-мост» и особенно телеканал НТВ стали настолько мощными, что с ними уже ничего не случится, даже если он откажется следовать указаниям Кремля, вспоминает собеседник «Ведомостей».
В то же время дружба с московским мэром дала трещину. Как объясняет соратник Гусинского, после проигрыша на выборах Лужков «присягнул новой власти» и стал дистанцироваться от своих былых союзников. В феврале 2000 г. мэр распорядился перевести все бюджетные счета в Банк Москвы и Московский Сбербанк. Большинству банков дали время, и только Мост-банк должен был вернуть деньги срочно — до 1 марта. Тогда в «Мосте» уверяли, что проблем не будет, но уже в мае 2000 г. совет директоров ЦБ ввел в Мост-банке временную администрацию. Это случилось на следующий день после встречи председателя ЦБ Виктора Геращенко с Путиным, но Геращенко утверждает, что указаний насчет «Моста» он не получал.
Медиахолдинг — еще одна основа политического влияния Гусинского — испытывал финансовые трудности, поскольку развивался в основном на заемные средства. «Экономическая модель НТВ была построена исходя из проведения IPO самое позднее в сентябре 1998 г. Но тут случился российский финансовый кризис, — вздыхает Евгений Киселев. — А на рубеже 1998-1999 гг. НТВ единственному из всех федеральных телеканалов не дали государственный стабилизационный кредит. Пришлось обращаться за помощью к дружественному на тот момент «Газпрому». По мнению же бывшего высокопоставленного чиновника, Гусинский вовсе не собирался возвращать кредиты и, когда подходил срок погашения, «просто требовал их продлевать». Но с уходом президента Ельцина просьбы НТВ перестали встречать понимание, ведь у «Медиа-моста» уже были непогашенные кредиты Сбербанка и Внешторгбанка. «С чего вдруг государство должно помогать частному каналу? Тем более такому, который против государства», — рассуждает бывший высокопоставленный чиновник. К июню 2000 г. компании Гусинского были должны $1,3 млрд, но просрочен был только долг «Медиа-моста» «Газпрому» на $211,6 млн.
Надежды и разочарования
«Конечно, если уж взял кредит — надо возвращать. С точки зрения бизнеса Володя [Гусинский] вел себя не очень корректно, и большинство коллег это признавали. Но когда его арестовали, у всех сработала классовая и цеховая солидарность», — рассказывает Олег Киселев. Вечером 13 июня вся элита российского бизнеса побывала в офисе «Альфа-групп» на пр-те Академика Сахарова, чтобы подписать письмо в защиту Гусинского. Неважно, что многие относились к нему без симпатии, вспоминает основатель «Вымпелкома» Дмитрий Зимин, главное желание было — вытащить его из тюрьмы. «Страха — мол, сегодня Гусинский, а завтра я — ни у кого не было. Речь просто шла о восстановлении справедливости», — рассказывает еще один из участников встречи в «Альфе», попросивший об анонимности. В прессе было опубликовано открытое письмо к генеральному прокурору Владимиру Устинову за подписью Анатолия Чубайса, Рема Вяхирева, Петра Авена, Михаила Ходорковского, Владимира Потанина и др. — всего 17 человек. Они требовали изменить меру пресечения владельцу «Медиа-моста» и предлагали лично поручиться за него.
И вдруг в защиту медиамагната высказался Путин. «Я считаю, что брать Гусинского под стражу не следовало», — заявил он 15 июня в Берлине, отвечая на вопрос представителя еврейских организаций Германии. С Гусинским, по его выражению, «можно было работать <...> взяв, например, подписку о невыезде». На следующий день олигарх вышел на свободу и тут же дал интервью журналу Newsweek: «У меня имеется надежная информация, что Кремль рассматривает возможность дальнейших арестов. Рассматриваются кандидатуры Вагита Алекперова из “Лукойла” и ряда управленцев из ЮКОСа».
Однако на первой встрече нового президента с лидерами российского бизнеса из бюро правления РСПП эти события не обсуждались. «Путин первым начал разговор в таком духе: спасибо, что пришли, предлагаю обсудить следующие вопросы: пункт 1 — вступление России в ВТО <...> т. е. он сам задал повестку дня», — припоминает Зимин. «Настроение сначала было тревожное, но под конец все опасения развеялись, — рассказывает Олег Киселев. — Молодой президент взял на себя ответственность за десяток важнейших реформ, подробно рассказал нам о том, как он будет действовать. Мы все были, как говорится, very excited». Гусинского в Кремль не приглашали, хотя он уже подписал соглашение об урегулировании задолженности перед «Газпромом». «Газпром-медиа» приобрела все компании «Медиа-моста» за $773 млн, из которых $300 млн выплачивалось деньгами, а $473 млн засчитывалось в счет погашения долгов. Частью этого соглашения был скандальный протокол № 6, где Гусинскому гарантировалось прекращение уголовного преследования. О нем стало известно только осенью, когда предприниматель, как следовало из письма «Газпром-медиа» в Генпрокуратуру, «без объяснения причин отказался исполнять договор от 20 июля 2000 г. [о продаже бизнеса]». Причины Гусинский объяснил так: протокол № 6 свидетельствует, что договор был подписан под давлением, а значит, он недействителен. «Власть хотела все забрать у Гусинского бесплатно, а Гусинский это понимал и не хотел никакие договоренности с ней исполнять, — утверждает Евгений Киселев. — Когда эти договоренности, по сути политические, вышли в публичное пространство, против Гусинского возбудили второе уголовное дело [по заявлению “Газпром-медиа”] — о мошенничестве в особо крупном размере». Олигарха стали вызывать на допросы, и в ноябре он отправился в Испанию к семье и не вернулся. С тех пор он не дал ни одного интервью и, как заявил его помощник, не собирается этого делать и впредь. Он по-прежнему в медиабизнесе: «Медиа-мост» в итоге достался «Газпрому», но у Гусинского есть блокирующий пакет израильской медиагруппы Maariv и спутниковый телеканал RTVI.
Самый политический олигарх
Почти одновременно с «равноудалением» Гусинского начались серьезные проблемы у его недруга Бориса Березовского. Его империя строилась несколько иначе: владея миноритарными пакетами акций крупных компаний, Березовский лоббировал назначение туда своих людей и брал под контроль финансовые потоки. В сферу его влияния попали «Аэрофлот», «АвтоВАЗ», телеканал ОРТ и через партнерство с Романом Абрамовичем — «Русал» и «Сибнефть». Влиятельность Березовского подверглась серьезному испытанию еще в 1999 г., когда премьером был политический противник олигарха Примаков. Сам Березовский в интервью «Ведомостям» упоминал, что Примаков его «чуть не посадил». В январе Генпрокуратура начала расследование по так называемому делу «Аэрофлота», фигурантами которого стали соратники олигарха, а весной 1999 г. гендиректор «Аэрофлота», зять президента Ельцина Валерий Окулов добился их увольнения из компании. Вскоре Ельцин снял с поста исполнительного секретаря СНГ и самого Березовского. «Степень влиятельности Березовского была заметно преувеличена им самим, — свидетельствует бывший высокопоставленный кремлевский чиновник. — Ельцин его сильно не любил. За всю историю встретился с ним всего два раза, и это были такие сухие разговоры сквозь зубы: когда его на волне благодарности крупному бизнесу за выборы 1996 г. назначили замсекретаря Совбеза и когда Березовский пролоббировал свое назначение в исполком СНГ».
Но к концу года, когда Примаков уже был в отставке, а предвыборная кампания — в разгаре, влияние олигарха вновь окрепло. Расследование дела «Аэрофлота» в отношении Березовского прекратилось, он стал депутатом Госдумы. Олигарх сыграл заметную роль в предвыборной раскрутке «Единства», признает бывший кремлевский чиновник, а Путин благоволил Березовскому, «поскольку считал его неординарным человеком, творчески мыслящим, с которым полезно пообщаться». Они встречались и до того, как Путин стал президентом, и после, пока в августе 2000 г. у них не произошел серьезный конфликт в связи с гибелью подводной лодки «Курск», уточнил собеседник «Ведомостей». Эта трагедия стала серьезным испытанием для новоиспеченного президента: военные не сразу признали факт аварии, а Путин, отдыхавший в Сочи, лишь через несколько дней разрешил принять помощь иностранных спасателей. Спасти моряков не успели. В эти дни подконтрольное Березовскому ОРТ показывало очень жесткие и критичные по отношению к власти репортажи, где были и жены гибнущих подводников, и съемка катающегося на гидроцикле Путина. Президент расценил это как предательство, было решено лишить олигарха его влияния на телеканале. «Но “Курск” был только поводом, — считает бывший обозреватель ОРТ Сергей Доренко. — Отношения между Березовским и Кремлем начали накаляться еще с весны 2000 г. из-за серии его дерзких открытых писем Путину — я думаю, не меньше 40 человек в окружении президента нашептывали ему, что Березовский неадекватен и от него пора избавляться». В очередном открытом письме Путину в сентябре Березовский сообщил: «<...> Высокий чин Вашей администрации предъявил мне ультиматум: передать в течение двух недель в управление государству контролируемый мной пакет акций ОРТ или отправиться вслед за Гусинским». Соратник Березовского Бадри Патаркацишвили утверждал, что после «Курска» Путин решил заставить Березовского продать медиаактивы, используя для давления на него возобновленное следствие по делу «Аэрофлота». В его рамках в декабре 2000 г. был арестован партнер олигарха Николай Глушков, но сам олигарх до этого успел покинуть страну. «Сегодня я принял тяжелое решение — не возвращаться на допрос в Россию. Я решился на этот шаг в связи с постоянно усиливающимся давлением на меня власти и лично президента Путина», — объявил он в ноябре. На давление и угрозы ссылается Березовский и в своем иске, поданном в Высокий суд Лондона против Романа Абрамовича (судебный процесс еще не закончен). В нем олигарх утверждает, что Абрамович вынудил его в начале 2000-х дешево продать акции ОРТ, 43% акций «Сибнефти» и 25% Русала».
Березовский постепенно продал или утратил и прочие российские активы — Объединенный банк, телекомпанию МНВК, акции «Трансаэро» и «АвтоВАЗа», издательский дом «Коммерсантъ» — и сосредоточился на политике. Ему удалось получить в Великобритании статус политического беженца, и он пытался играть заметную роль в выборах президента России в 2004 г. и в украинской оранжевой революции. В конце 2007 г. Савеловский суд заочно приговорил Бориса Березовского за хищение денежных средств «Аэрофлота» к шести годам лишения свободы. За него бизнесмены не вступились ни разу. «Мы никогда не считали Березовского своим коллегой, участником бизнес-сообщества он не был, — объясняет Олег Киселев. — Он — человек власти и этого не скрывал. А у политиков свои игры». А сам Березовский в интервью «Ведомостям» весной 2000 г. на вопрос «Может Путин вас посадить, когда придет к власти?» ответил: «Конечно, может, а почему нет? Если ему покажется это рациональным, если он нормальный политик, он должен посадить. Обязан». «Ведомости» пытались связаться с Березовским на протяжении недели, но его телефон был выключен.
Ольга Проскурнина
