Акции "Газпрома" для нерезидентов, калмыцкий офшор и даун-аналитики

Со дня смерти Сергея Магнитского в СИЗО прошел год. За это время скандал вокруг этой странной смерти не только не утих, а, скорее, разгорелся еще сильнее. Да это уже и не скандал вовсе, а по всем приметам настоящая информационная война.

Вкратце суть этого противостояния можно обозначить так.

С одной стороны — те, на кого работал Магнитский, сегодня они называют себя его друзьями: Уильям Браудер — основатель фонда Hermitage (Магнитский был консультантом фонда) и Джемисон Файерстоун — руководитель аудиторской компании “Файерстоун Данкен” (в этой компании Магнитский работал аудитором и как раз обслуживал фонд Hermitage). Оба этих господина утверждают, что Магнитского убили в СИЗО из-за того, что он раскрыл коррупционную схему, организованную милицейскими следователями и позволившую им с помощью фирм, подконтрольных фонду, украсть из бюджета 5,4 миллиарда рублей.

С другой стороны — наши правоохранительные органы, утверждающие, что к смерти Магнитского никакого отношения не имеют, что Магнитский — крупный мошенник, работавший на Браудера и Файерстоуна.

И не исключено, что к хищению тех самых миллиардов причастен кто-то из них, а значит, смерть Сергея Магнитского могла быть выгодной организатору этой аферы.

Вся эта история до последнего времени выглядела настолько темной, что даже разобраться в ней досконально никто не брался. Основными ньюсмейкерами в этом деле выступали именно “друзья” Сергея Магнитского — Браудер и Файерстоун, а также СМИ и правозащитники, которые их поддерживали. Все их заявления сводились к тому, что Магнитский пал жертвой борьбы с чудовищной коррупцией в России, и к тому, что иностранцу нельзя вести успешный бизнес в нашей стране, а то, как Уильям Браудер, попадешь под пресс силовиков (Браудер проходит обвиняемым вместе с Магнитским по делу об уклонении от уплаты налогов). В итоге в активе “друзей” Магнитского оказались ряд интервью в российских и западных СМИ, несколько профессионально отснятых фильмов о якобы суперкоррумпированных следователях по делу Магнитского и даже запущенная в Конгресс США инициатива о лишении права на въезд в страну 60 российских чиновников, якобы причастных к смерти Магнитского.

Первый раунд войны они выиграли вчистую. Тем более что оппоненты друзей Сергея Магнитского — Следственный комитет при МВД РФ, где расследовались два дела, фигурантом которых он был, как будто воды в рот набрали.

И вдруг накануне годовщины смерти Магнитского СК МВД выходит на широкую аудиторию с брифингом, где рассказывает про то самое дело, о котором так долго молчал, — о хищении 5,4 миллиарда.

Оно, оказывается, практически расследовано. И Магнитский в нем, по версии следствия, играет далеко не последнюю роль — двое обвиняемых в осуществлении этой аферы дали признательные показания и сообщили, что именно Магнитский составлял для налоговой инспекции поддельные декларации, по которым потом и были из бюджета возвращены якобы переплаченные в качестве налога на прибыль деньги. СК МВД объясняет, что раньше не заявлял о виновности Магнитского только потому, что не было достаточно для этого оснований — соответствующие показания дал один из фигурантов дела, которого удалось задержать и привлечь к суду, но его слова нуждались в проверке. Поэтому Магнитскому на тот момент было предъявлено обвинение только в уклонении от уплаты налогов.

Также СК раскрывает природу богатства милиционеров, которых друзья Магнитского обвиняли в причастности к похищению денег, — дескать, имущество, о котором идет речь, было приобретено их состоятельными родственниками и задолго до того, как украденные миллиарды поступили в обращение. Заявляет, что “список Кардина” — тот самый, о запрете въезда в США, — возможно, специально составлен, чтобы в том числе помешать следователю Олегу Сильченко провести там необходимые мероприятия по изобличению Браудера.

Сказать, что все это окончательно прояснило картину и всех убедило, нельзя. Ведь сегодня обвинения в адрес Магнитского держатся только на признательных показаниях двоих аферистов, все же остальные известные фигуранты дела уже либо умерли, либо погибли.

Но на заявления СК МВД моментально последовала реакция другой стороны. Две радиостанции по горячим следам попросили прокомментировать информацию обоих экс-начальников Магнитского. Вот лишь два крохотных фрагмента того, что они наговорили.


Ведущий: Вы сказали, что в России для вас была откровением попытка скрыть обстоятельства смерти и дело Сергея Магнитского. В чем, по вашему наблюдению, это выражается?

Браудер: Самый шокирующий пример — День милиции. Накануне этого дня министр внутренних дел решил наградить 32 лучших сотрудников. Пятеро из тех, кто получил специальные отличия и награды, — это люди, принимавшие непосредственное участие в аресте, пытках и смерти Сергея Магнитского. А именно: Олег Сильченко, следователь, который отказывал Сергею Магнитскому в медицинской помощи, когда тот в ней экстренно нуждался (этот момент будет объяснен в конце. — Л.П.). Майор Павел Карпов, который играл ключевую роль в похищении документов и осуществлении махинации, которую раскрыл Сергей Магнитский. Их начальница Наталья Виноградова. Цинизм достиг такого невероятного масштаба, что министр внутренних дел специально выбрал людей, сыгравших ключевую роль в смерти человека, и наградил их знаками отличия. Это сводит воедино реальную картину.


Ведущий: Вы, наверное, уже слышали, что сказали в Следственном комитете при МВД… Первое: Магнитский был одним из разработчиков схемы уклонения от налогов в фонде Hermitage Capital.

Файерстоун: Конечно, это неправда. Понимаете, они обвинили Сергея после того, как он дал показания против сотрудников МВД и сказал, что они участвовали в краже 5,4 миллиарда рублей из государственного бюджета. Потом они резко возбудили уголовное дело против Магнитского и арестовали его. Это были те же самые офицеры, которые это сделали.

Докопаться до истины в этом очень непростом деле нам, наверное, вряд ли сейчас удастся. Но можно хотя бы попытаться проанализировать, чего стоят те или иные заявления.

Уклонение от налогов: правда или неправда?

4 октября 2004 года следственным управлением при МВД республики Калмыкия было возбуждено уголовное дело в отношении подданного Великобритании Уильяма Браудера, являвшегося руководителем московского представительства компании “Эрмитаж Кэпитал Менеджмент лимитед”, а также гендиректором ООО “Дальняя степь” и ООО “Сатурн инвестментс” — компаний, торгующих ценными бумагами и учрежденных в Элисте. Дело было возбуждено по признакам преступления, предусмотренного статьей “Уклонение от уплаты налогов в особо крупном размере”. Выяснилось, что в налоговые декларации обеих калмыцких компаний за 2001 год были включены заведомо ложные сведения о праве на налоговые льготы в связи с тем, что в их штате трудится не менее 50% инвалидов. В результате бюджет недополучил налогов на сумму 522 595 514 рублей.

Позже уголовное дело было передано в СК при МВД РФ. Номер этого уголовного дела 153231. Именно в его рамках и был задержан Сергей Магнитский. И вот за что: ему вменялось то, что он, являясь управляющим партнером аудиторской компании “Файерстоун Данкен”, обслуживающей “Эрмитаж”, предложил Браудеру схему уклонения от уплаты большей части налога на прибыль.

Чтобы понять, о чем речь, необходимы некоторые пояснения.

Уильям Браудер возглавляет фонд Hermitage Capital. Зоной его особого интереса стали в том числе акции “Газпрома”. Но в 1997 году вышел Указ Президента РФ, запрещавший иностранным инвесторам напрямую покупать акции газового монополиста на внутреннем российском рынке и получать на спекуляции ими сверхприбыли. Такая мера была введена для того, чтобы государство могло сформировать у себя контрольный пакет акций “Газпрома”.

В распоряжении редакции есть копия файла, изъятого в компьютере Сергея Магнитского. В нем Магнитский описывает, как можно обойти этот указ: нужно специально создать предприятие, состоящее из двух российских компаний, при этом обе компании должны быть зарегистрированы в Калмыкии — российской офшорной зоне. А еще одну компанию нужно зарегистрировать на Кипре. Вот выдержки из этого документа: “Кипру принадлежит 49% Компании 2, а Компании 2 принадлежит 51% Компании 1. Компании 1 также принадлежит 51% Компании 2. Доля Кипра в Компаниях 1 и 2 — это привилегированные акции. В Компаниях 1 и 2 в каждой по три работника. Генеральные директора — это должностные лица из нероссийских подразделений Инвестора. Два дополнительных работника — калмыцкие. Все калмыцкие работники являются инвалидами. У компаний 1 и 2 есть банковские счета в Москве. Все акции “Газпрома” обеих компаний зарегистрированы в реестрах акционеров, находящихся в Москве, так как именно там находятся брокеры”.

В СК МВД это объяснили так: “Эта схема предполагала двойное нарушение закона. Во-первых, она позволяла Браудеру скрыть фактического держателя акций “Газпрома”. А во-вторых, вдвое уменьшить налог на прибыль. Сам по себе путь минимизации налогов при найме инвалидов предусмотрен законодательством. Но предполагается реальный труд инвалидов на таком предприятии как на основном месте работы.

А что же было на самом деле на этих предприятиях?


Обратимся к уголовному делу по налогам.

“Председатель Союза ветеранов Афганистана Республики Калмыкия Цедеев В.Н. и его знакомый Бяткиев Б.А. 15 ноября 2008 года показали, что по указанию Магнитского С.Л. они подыскали инвалидов Б.А.Э., Б.Э.Ю., Б.О.Э из этических соображений в тексте приведены только инициалы этих людей. — Л.П.) для формального замещения должностей в ООО “Дальняя степь” и “Сатурн инвестментс”, — говорится в обвинительном заключении.

В свою очередь, из протоколов допросов инвалидов-свидетелей следует, что Цедеев и Бяткиев за денежное вознаграждение в размере от 800 до 1000 рублей убедили их подписать заявления о приеме на работу в ООО “Дальняя степь” и ООО “Сатурн инвестментс” и трудовые договоры с руководителем указанных организаций. В указанных обществах они числились формально на должностях финансовых аналитиков, никакую деятельность не осуществляли, соответствующего своим должностям образования не имели. Зато имели другое постоянное место работы, где, например, один из инвалидов числился сторожем. А также справки из психоневрологического диспансера о наличии умственной отсталости.

Из заключения почерковедческой судебной экспертизы: “записи в трудовых книжках Б. и Б. о приеме их на работу в ООО “Дальняя степь” и ООО “Сатурн инвестментс” выполнены Магнитским С.Л. Подписи принадлежат Браудеру”.

Копии всех этих документов имеются в распоряжении редакции.

Таким образом, получается, что, рассказывая в своих интервью о честном и успешном бизнесе, который он вел в России, за что якобы и подвергся гонениям, Уильям Браудер недоговаривал, что его “честные” компании состояли всего из двух человек — собственно Браудера и умственно отсталого финансового аналитика. И что именно такая организация труда позволила ему так прилично сэкономить на налогах — платить не 35%, а всего 5,5%.

Интересно, как бы к такому бизнесу отнеслись у Браудера дома? Вот, например, смертельно больной 72-летний председатель совета директоров фондовой биржи НАСДАК Бернард Мейдофф за свои финансовые махинации получил в США 150 лет тюрьмы.


Если не вдаваться в подробности, то можно сказать так: Уильям Браудер, придя в Россию, воспользовался тем, что в то время страна только входила в рынок и не была защищена от финансовых спекулянтов. С помощью же Магнитского ему удалось скупить значительную часть акций “Газпрома” (всего же, как утверждает следствие, “компании, созданные в России основателем и гендиректором фонда Hermitage Capital Биллом Браудером, незаконно скупили около 1 млрд., или 7%, акций компании “Газпром”) и тем самым грубо влезть в национальные интересы государства.

— “Газпром” — основной наполнитель российского бюджета, поступления в казну идут буквально с каждого кубометра газа, и позволить, чтобы кто-то мог затевать игры, которые могли бы отразиться как на стоимости акций, так и на стоимости газа, могло бы стать непоправимым упущением, — объяснил мне источник в СК МВД РФ, близкий к следствию.

А в планы Браудера, по словам моего собеседника, входило ввести в совет директоров компании своего человека, гражданина России, чтобы потом можно было “качнуть” газовую корпорацию. Например, в нужный момент его человек заявляет о чем-то, что ему стало известно внутри компании, и цена на акцию рушится или, наоборот, повышается. Зная это заранее, можно, например, заключить сверхприбыльную сделку. А можно шантажировать угрозами совет директоров и получать отличные отступные — качать из компании деньги.

Следствием такого ведения бизнеса стало запрещение Уильяму Браудеру в 2005 году въезда в Россию. Но его фирмы продолжали действовать через доверенных лиц, среди которых был и Магнитский. При этом к подконтрольным Браудеру компаниям у налоговиков появились огромные претензии. В результате одной из таких претензий и возникло уголовное дело №153123.


“Магнитский был по образованию экономист, работал бухгалтером и аудитором. Юристом он не был. И как бухгалтер он разрабатывал схему ухода от налогов. Термин “юрист” придуман для западного менталитета, там он приравнен к термину “адвокат”. (Только адвокат может и обязан по закону не разглашать сведения о преступлениях своего клиента, ставшие ему известными при осуществлении защиты. — Л.П.)


Ведущий: Следственные органы говорят, что Сергей Магнитский был на самом деле не юристом, а бухгалтером.

Файерстоун: Понимаете, сейчас у них очень большие проблемы в связи с тем, что они арестовали Сергея. Их основной аргумент заключается в том, что он участвовал в разработке схемы уклонения от налогов. Они хотят сказать, что он бухгалтер или скрытый бухгалтер. Если честно, то я не понимаю их позиции. Как юрист, могу сказать, что это не имеет никакого смысла. Факт остался: они арестовали человека, который не работал в этой компании, который не являлся ее бухгалтером, не был сотрудником, не был директором... Сказать-то они могут что угодно, но это будет неправда.

В трудовой книжке Магнитского, открытой 3 декабря 1991 года (ее копия имеется в редакции), значится, что он в 1995 году пришел работать в “Файерстоун Данкен лигал сервисез лимитед”. Об этом в трудовой есть следующая запись: “принят на должность менеджера аудиторского отдела”. Подписано: глава представительства Джемисон Файерстоун. После этого Магнитский принят на должность старшего менеджера в ЗАО “Эф Ди Эс Консалтинг”, которое позже было переименовано в ЗАО “Файерстоун Данкен”, куда после переименования Магнитский принят на должность аудитора.

Кроме того, в течение некоторого времени Магнитский был гендиректором “Сатурн инвестментс”.


Аудиторы “Файерстоун Данкен аудит”, исполнившие налоговые декларации за 2001 год, показали, что выполняли обязательные для них распоряжения Магнитского С.Л., в том числе о составлении налоговых отчетностей указанных обществ с применением льготных ставок по налогообложению. Магнитский С.Л. проверял бумажный и электронный варианты налоговой декларации, вносил в нее свои изменения.


Как рассказал мне один из источников в СК МВД, сначала неуплату налогов обществами “Дальняя степь” и “Сатурн инвестмент” выявили в 2004 году налоговые инспекции Элисты. И привлекли их к административной ответственности. Однако Магнитскому удалось тогда уладить вопрос. От имени этих обществ он обратился в Арбитражный суд Республики Калмыкия и оспорил решение налоговиков. В уголовном деле 153 231 есть рассказы инвалидов, что под давлением Магнитского они дали в Арбитражном суде ложные показания: дескать, являются финансовыми аналитиками, а их работа состоит в том, чтобы по газетам анализировать состояние экономики и еженедельно отправлять отчеты об этом в Москву.

— В Элисте по поводу неуплаты фирмами, подконтрольными фонду Браудера, неоднократно возбуждались уголовные дела, но каждый раз вопрос каким-то образом “улаживался”. Поэтому было решено передать дело в СК МВД, — рассказал источник, близкий к следствию.

О том, что сделал тогда Браудер, он сам лично рассказывает в интервью одной из западных радиостанций: “Итак, спустя некоторое время я оставил попытки вернуться в Россию. И сделал то, что, к счастью, мог тогда сделать: я взял все деньги, которые были у нас в России, перевел их в наличные и вывез из страны. Потом я вывез из страны всех своих людей”.

Всех, кроме Магнитского. Он зачем-то остался в России, хотя не мог не понимать, что тоже ходит под дамокловым мечом.

И вдруг следствие выясняет, что Магнитский сфотографировался для визы в Великобританию и забронировал билет до Киева.

— В этой ситуации, когда Браудер вывез шестерых свидетелей, а Магнитский активно готовился к выезду, у следователя просто не было другого выхода, — комментирует наш собеседник. — Кроме того, следствие опасалось, что Магнитский снова начнет склонять свидетелей к даче ложных показаний. Он знал их адреса и номера телефонов.


В одном из своих многочисленных интервью Уильям Браудер рассказывает: “Они делали действительно страшные вещи. Его посадили в камеру с 8 другими заключенными и 4 кроватями, где приходилось драться из-за кровати и спать по очереди. Они посадили его в камеру с окнами без стекол, так что московской зимой холодный воздух буквально врывался в помещение. Они посадили его в камеру, где нет туалета, просто дырка в полу, и нечистоты с клокотанием просачивались наружу. Через несколько месяцев они пришли к нему и сказали: “Все может стать лучше, если ты откажешься от своих показаний против нас и признаешь себя виновным по сфабрикованному обвинению, которое сможет обосновать то, что мы с тобой сделали”. Но Сергей был человеком упрямым и честным. Он сказал: “Нет, мне все равно, что вы сделаете со мной, я не буду менять показания и, конечно, не буду оговаривать себя”.

Также Браудер утверждает, что Магнитскому отказывали в получении медицинской помощи на протяжении всех 11 месяцев.

В другом интервью Джемисон Файерстоун утверждает, что Магнитским было “подано около 450 жалоб на состояние здоровья”.

Как человек педантичный, дотошный, Магнитский вел дневник, в котором подробно описал свое пребывание сначала в “Матросской Тишине”, а потом в Бутырке. Эти дневники есть в открытом доступе в Интернете. В них нет ничего о пытках, а, скорее, есть сравнение, как ему сиделось в “Матросской Тишине”, а как в Бутырке. Магнитский приложил к ним и список поданных им заявлений и результаты их удовлетворения. Всего таких заявлений 44. Жалоб на состояние здоровья и просьб принять его врачом среди них 4.

“Врачами МТ мне оказывалась медицинская помощь, ежедневно выдавались необходимые лекарства и давались консультации по поводу получения других лекарств, которых в медицинской части МТ не было и которые я мог получать от родственников”, — пишет Магнитский про “Матросскую Тишину”. А вот в Бутырке, куда его перевели незадолго до смерти, он месяц не мог добиться осмотра врача, а когда все-таки добился, тот заявил: “Вот тут написано, что вас уже лечили. Что же, мы каждый месяц будем вас лечить?”.

Все остальные жалобы — бытовые. Например, о выдаче или разрешении получить от родственников телевизор и холодильник, о выдаче предметов для уборки, книг, кипятильника, радио. В дневнике Магнитский указывает, что, например, по поводу кипятильника он отправлял просьбу о выдаче дважды — 26 июля и 30-го. И приписывает: “Получил кипятильник только 31-го”.

Сейчас Следственный комитет при Прокуратуре РФ, где проводится расследование причин смерти Магнитского, заявил, что еще раз тщательно их проверит, поскольку в экспертных данных имеются некоторые противоречия. Что именно за противоречия, СКП не раскрывает, но, по информации одного из источников из силовых структур, изначально среди предварительных причин смерти Магнитского был записан токсический шок (правда, какого-либо подтверждения этому получить не удалось).


Если предположить, что это действительно так, возникает вопрос: кому это было выгодно? Теоретически — и одним, и другим.

“Друзья” Магнитского утверждают, что причиной его смерти стали те самые 5,4 миллиарда.

Вот как это объясняет Браудер в одном из своих интервью:

— Это было в июне 2007 года, когда 25 сотрудников московской милиции провели обыск в нашем офисе в Москве… с совершенно определенной целью: заполучить печати и учредительные документы наших инвестиционных компаний, через которые мы проводили свои инвестиции в России... И эти ребята… забрали наши документы, и мы узнаем, что наши компании больше нам не принадлежат. Эти компании были переписаны на имя человека, осужденного за убийство. Потом мы обнаружили, что на наши компании был подан иск, а мы об этом даже не знали. Иск был основан на сфабрикованных контрактах, составленных задним числом. И какие-то адвокаты, которых мы не нанимали, о которых мы никогда не слышали, защищали нас в суде… Выступая якобы от нашего имени. Но вместо того чтобы защищать наши компании, они признали вину. И… судьи в Санкт-Петербурге, Москве и Казани постановили, что наши компании, которые нам уже не принадлежали, должны выплатить трем подставным компаниям более миллиарда долларов… Мы наняли юристов сразу после обысков в наших офисах... Среди них был один весьма выдающийся человек по имени Сергей Магнитский… Он установил, что все это стало возможным, после того как наши документы похитила милиция.

СК МВД утверждает, что существует только одно обращение Магнитского к следователю Олегу Сильченко — о проведении УЗИ. И Сильченко, отказав в удовлетворении этого ходатайства, пояснил, что обеспечить проведение такого обследования, равно как и помешать ему, он не может, поскольку лечение больных, находящихся под стражей, — обязанность ФСИН.


“Несмотря на необычность выдвинутых обвинений, следствием тщательно проверены подозрения Уильяма Браудера и Джемисона Файерстоуна”.

И вот что получается у следствия.

Уклоняясь раньше от уплаты налогов, компании, подконтрольные Браудеру, в 2006 году впервые заплатили вместо привычных 5—5,5% сразу 24%.

— Получилась баснословная сумма. Браудер, вероятно, рассчитывал, что его перестанут преследовать за ранее допущенные налоговые нарушения. Но дела продолжали расследоваться, — уверяет наш источник, близкий к следствию.

И именно после этого произошли следующие события.

В сентябре 2007 года в налоговую инспекцию обратились граждане Курочкин, Хлебников и Маркелов с заявлениями о регистрации изменений в учредительные документы обществ “Махаон”, “Парфенион”, “Рилэнд” (компании на тот момент принадлежали другим, кипрским компаниям). К заявлению приложили решения единственного участника всех трех обществ, ООО “Плутон”, принадлежащего Маркелову и возглавляемого им, — об утверждении новых уставов и назначении новых директоров. За несколько дней до этого обращения Маркелов, пользуясь правом, предоставленным каждому гражданину, получил у налоговиков заверенные копии уставов всех трех компаний.

Маркелов был задержан и рассказал следующее. В июне 2007 года к нему обратился фактический владелец банка УБС Семен Коробейников и рассказал, что к нему, в свою очередь, обратился его знакомый Октай Гасанов, который представляет интересы владельцев компаний, заплативших в бюджет большие суммы налогов. Теперь, дескать, они хотят эти деньги вернуть.

Первоначально Гасанов обещал Коробейникову, что в ближайшее время удастся получить подлинные печати компаний (они, напомним, находились в милиции). Однако что-то не заладилось, и Коробейников решил все сделать сам, а от Гасанова требовалось только подписать у бывших владельцев компаний поддельные договоры, на основании которых мошенники собирались вернуть якобы переплаченные в бюджет суммы налогов (речь шла о переплате в связи с изменением стоимости акций). Гасанов подписал договоры сам, на основании имевшихся у него доверенностей от кипрских директоров, дочерними компаниями которых и были “Махаон”, “Парфенион” и “Рилэнд”. Коробейников организовал перерегистрацию компаний на своих лиц, однако новых счетов не открывал, поскольку прежние владельцы сами хотели контролировать поступление денег.

Коробейников подготовил всю “первичку”, подтверждающую право на возмещение налога, но уточненные налоговые декларации изготовить сам не мог, поскольку требовалось знать остатки по счетам бухгалтерского учета и точную сумму ранее уплаченного налога. Декларации при этом нужно было подавать срочно, иначе можно было не успеть пройти налоговую проверку до конца года, что не позволило бы получить возмещение вообще. В ситуации цейтнота Гасанов попросил Маркелова подъехать к человеку, который изготавливал декларации и у которого были печати. Это и был Магнитский. Он хорошо был знаком с Гасановым, и, когда они подъехали к офису, Магнитский вынес уже готовые декларации с печатями, которые Маркелов подписал в его присутствии, а потом сдал налоговикам.

Однако 1 октября Гасанов умирает от сердечного приступа, и Коробейников решает присвоить все возмещенные из бюджета деньги себе, поскольку Гасанов был его единственным контактом. И он организует открытие новых счетов всех трех фирм в своем банке.

А вскоре после смерти Гасанова — в ноябре 2007 года — представители компаний “Файерстоун Данкен” и фонд “Эрмитаж” обращаются с требованием возбуждения уголовных дел по факту хищения у них компаний.

Кстати, средствами, выведенными из своего банка, Коробейников воспользоваться тоже не смог — он во время осмотра строящейся квартиры-пентхауса решил выйти на балкон, которого еще не было, и упал с большой высоты 26 сентября 2008 года. А за несколько месяцев до этого в Киеве умер и Курочкин.

СК, имея всю эту информацию, в феврале 2009 года задает Магнитскому вопрос о знакомстве с Гасановым. Он отказывается от показаний на основании ст. 51 Конституции РФ и заявляет, что на него оказывают давление.

При этом следствие отмечает, что пока у него нет подтверждений тому, что Магнитский действовал с согласия или совместно с другими сотрудниками “Файерстоун Данкен” и фонда “Эрмитаж”. Но и доказательств их непричастности у следствия тоже нет.

В настоящее время расследование продолжается, срок следствия продлен до 18 декабря 2010 года.

Лина Панченко


А. Белькевич — У нас в студии Дмитрий Харитонов — адвокат Сергея Магнитского. [...] Накануне господин Маркин, официальный представитель СКП сообщил, что будет проведена еще одна дополнительная судебно-медицинская экспертиза, которая должна будет установить причину смерти Сергея Магнитского. Но, по-моему, это уже 4-я по счету.

Д. Харитонов — Это 3-я судебно-медицинская экспертиза. И вы знаете, иногда говорят…

А. Белькевич — А чем плохи предыдущие были? И сколько надо всего?

Д. Харитонов — Первая экспертиза была сделана непосредственно после смерти Сергея. После того, как было произведено судебно-медицинское вскрытие. И эксперт это заключение сделал. Эксперту, как указано в заключении, его стаж экспертной работы был менее одного года. Мы попросили провести комплексную экспертизу. Эта экспертиза была в конце концов назначена и проведена. Это была вторая.

А. Белькевич — То есть первая не устроила вас.

Д. Харитонов — Да. Вторая экспертиза была проведена, и я в своей практике не видел экспертизы, которая бы делалась 8-ю профессорами, докторами наук, ведущими специалистами Центра кардиологического имени Мясникова, Академии имени Сеченова. То есть это очень высокий уровень экспертов и тех лиц, которые принимали участие в исследовании. Естественно, что исследовали они те документы, которые были в их распоряжении. То есть не было ни эксгумации…

О. Журавлева — Они работали по тем документам, которые предоставила первая экспертиза.

Д. Харитонов — Да, и вывод этой экспертизы был таков, что смерть наступила от острой сердечной недостаточности в результате вторичной дилатационной кардиомиопатии. Следователей не удовлетворили эти выводы, либо они видят какие-то противоречия с материалами дела… [...]

О. Журавлева — Вопросы наших слушателей приходят. Спрашивает Виталий: было ли у Сергея юридическое образование.

А. Белькевич — Конечно было, он же юрист.

О. Журавлева — Просто сегодня в новостях, в том числе говорится о том, что он работал как бухгалтер, он уклонялся от налогов, он на самом деле не был юристом.

Д. Харитонов — Один мой друг сегодня написал в твиттере, что вчера Следственный комитет сообщил, что Магнитский никогда не был юристом, а он был бухгалтером. И, ерничая, сказал: как все поменялось. На самом деле у Сережи не было юридического образования, и та небольшая путаница, скорее всего, связана с тем, что людей, которые занимаются и ведут налоговые дела в судах, принято на Западе называть юристами. Сергей действительно был бухгал…, он был аудитором, у него была лицензия до того момента, когда она была нужна…

О. Журавлева — То есть у него было экономическое образование.

Д. Харитонов — Да, но он вел большое количество процессов в арбитражных судах, представляя клиентов, у которых были проблемы с налогами.

А. Белькевич — Цитата из СКП: Магнитский по образованию экономист и работал бухгалтером и аудитором. И как бухгалтер, разрабатывал схемы ухода от налогов.

Д. Харитонов — Согласен со всем, кроме утверждения, что он разрабатывал схемы ухода от уплаты налогов. [...]

О. Журавлева — [...] Кстати среди прочих новостей было еще сказано, что один из… Там фигурировали два представителя МВД. Две фамилии, которые всем известны уже теперь. В связи с делом Магнитского. И один из них Павел Карпов уже заявил, что он готов подавать против клеветников, которые его порочат. Магнитский порочил Карпова и другого…

Д. Харитонов — Карпов не был следователем, который расследовал дело Магнитского.

А. Белькевич — А откуда фамилия возникла?

Д. Харитонов — Я сейчас объясню. Если мы берем то дело, о котором я вам только что рассказывал. Дело об уклонении от уплаты налогов.

О. Журавлева — Кузнецов и Карпов.

Д. Харитонов — Насколько я помню, Павел Карпов расследовал дело, которое было возбуждено в связи с уклонением от уплаты налогов компании «Камея» и еще какими-то компаниями. И было это все летом 2007 года. В производстве дело у Карпова если я не путаю, было месяц или два, по этому делу Сергей был допрошен Карповым в моем присутствии. И больше мы Карпова не видели.

О. Журавлева — А почему тогда возникла эта история?

А. Белькевич — Иностранные коллеги Сергея Магнитского Браудер и Файерстоун обвиняют именно Карпова и Кузнецова почему-то.

Д. Харитонов — Я тоже слежу за прессой и за их выступлениями, я не хотел просто их комментировать. Я вам говорю и рассказал слушателям о том отношении, которое Карпов имел к делу Магнитского. В котором я был его адвокатом.

О. Журавлева — То есть никакого.

Д. Харитонов — Группу возглавлял следователь Сильченко. В группу входило еще несколько следователей. Но Карпова в группе не было. [...]








"Эхо Москвы", 16.11.2010