По законам тридцать седьмого
06.02.2020 12:30
Это не преувеличение – человек, который является совладельцем достаточного числа компаний и фирм, уже тридцать седьмой месяц находится под стражей. Сначала – следственный изолятор
«Матросская тишина», куда подозреваемого экстрадировали из Армении, где ему только что сделали операцию на сердце. Затем петербургские «Кресты». Правда, значительную часть своего заточения во второй российской столице
Мхитарян провёл на больничной койке, под приглядом тюремных врачей. Вывод, насколько этот пригляд оказался эффективным, был сделан в начале 2013 года Страсбургским судом, вынесшим болезненный для отечественной Фемиды вердикт: содержание предпринимателя за решёткой без обеспечения ему необходимой медицинской помощи международное правосудие расценило как пытки. Наконец, Тельман Акопович был отправлен для вынесения судебного решения в Великий Новгород, там он уже почти год коротает время в местном СИЗО «Белый лебедь».
За годы, пока Мхитарян содержится в неволе, у него родилась внучка, сменился судья, на порядок снизили свои заявленные материальные претензии в рамках гражданского судопроизводства те, кто называют себя потерпевшими – вдовы умерших по болезни руководителей местных предприятий «Спектр» и «Новгородхлеб» Людмила Афанасьева и Наталья Бондарук. Заметим, никакого криминального следа в смерти обоих директоров нет. А вот то, что вдовы, спасаясь от разорения, вынуждены были искать покупателя на доставшиеся им в наследство активы, которые планомерно шли к банкротству, уже не раз подтверждалось показаниями свидетелей.
Видимо, явным откровением для следствия стало то, что граждане, призванные в зале суда подтвердить преступную сущность Мхитаряна, стали напротив – свидетельствовать в его защиту и желать доброго здоровья. К концу лета участвовать в судебном процессе начали свидетели стороны защиты. Тут и вовсе оказалось, что вооружённые громилы, охранявшие предпринимателя, – это плод чьего-то болезненного воображения. При этом бывшие сотрудники новгородского ОМОНа вспомнили, как именно Тельман Мхитарян в отличие от многих других предпринимателей без лишних слов помогал отряду, отправлявшемуся на чеченскую войну, и участвовал в организации похорон погибшего сотрудника.
Разоблачительного процесса над якобы «криминальным лидером», которого жутко боялись новгородцы, явно не получилось. Выплыли на свет некрасивые внутрисемейные распри потерпевших, скрываемые друг от друга деньги, которые они получали в том числе от Мхитаряна. А люди, хорошо знакомые с производственной деятельностью «Спектра» и «Новгородхлеба», были вынуждены поведать судье о том, что ни Афанасьева, ни Бондарук оказались не способны руководить людьми и обеспечить успешную работу предприятий, неожиданно доставшихся от покойных мужей. Не лучшим образом обстояло дело и с оценкой части имущества, якобы неправомерно приобретённого Тельманом Мхитаряном – например, экспертиза о стоимости недвижимости проводилась лишь по техническим паспортам объектов и на основании информации из газеты «Из рук в руки».
Четвёртый год продолжается суд по эпизодам пятнадцатилетней и восьмилетней давности. Попытки потерпевших объяснить, что в ту пору они любое слово предпринимателя воспринимали, как угрозу, поскольку журналисты тиражировали криминальный облик Мхитаряна, всё меньше похожи на правду. Ведь анализ публикаций, героем которых был подсудимый в период 1998-2005 годов, убеждает в ином – тогда его называли авторитетным лидером, новгородским олигархом и известным предпринимателем. Однако о криминальном происхождении капиталов Тельмана Мхитаряна или его принадлежности к организованной преступности никто не говорил. Дурную славу стали приписывать бизнесмену позже – когда наступило охлаждение отношений с губернатором Михаилом Прусаком и сомнительное обоснование о необходимости смены главы региона, которое пришло с федерального уровня: мол, Новгородская область – это «бандитский заповедник».
Вскоре многие из тех, кто был успешен в период правления Прусака, были объявлены если не членами ОПГ, то тесно связанными с преступниками представителями регионального бизнеса. Эта участь ожидала и Мхитаряна, обвиненного по сфабрикованному делу в незаконном предпринимательстве. Претензии правоохранительных органов вскоре были сняты, но прошло совсем немного времени, и ретивые стражи закона обзавелись потерпевшими в лице Афанасьевой и Бондарук. Так Тельман Мхитарян оказался вымогателем, который якобы вместе со своими сообщниками с помощью угроз завладел чужой собственностью. В понимании следствия, приобретение пакета акций «Спектра» и «Новгородхлеба», совершенное по просьбе вдов, это преступление, наказуемое пятнадцатью годами лишения свободы.
Доказать вину Мхитаряна пока не удаётся. Поэтому тридцать седьмой месяц он проводит в камере, в тюремной больнице либо в клетке для злодеев, установленной в зале суда. Инвалид второй группы по кардиологическому заболеванию, остро нуждающийся в повторной операции на сердце. В такой ситуации вопрос – а есть ли он вообще, этот закон? – почему-то становится риторическим.
Евгений Михеев
За годы, пока Мхитарян содержится в неволе, у него родилась внучка, сменился судья, на порядок снизили свои заявленные материальные претензии в рамках гражданского судопроизводства те, кто называют себя потерпевшими – вдовы умерших по болезни руководителей местных предприятий «Спектр» и «Новгородхлеб» Людмила Афанасьева и Наталья Бондарук. Заметим, никакого криминального следа в смерти обоих директоров нет. А вот то, что вдовы, спасаясь от разорения, вынуждены были искать покупателя на доставшиеся им в наследство активы, которые планомерно шли к банкротству, уже не раз подтверждалось показаниями свидетелей.
Видимо, явным откровением для следствия стало то, что граждане, призванные в зале суда подтвердить преступную сущность Мхитаряна, стали напротив – свидетельствовать в его защиту и желать доброго здоровья. К концу лета участвовать в судебном процессе начали свидетели стороны защиты. Тут и вовсе оказалось, что вооружённые громилы, охранявшие предпринимателя, – это плод чьего-то болезненного воображения. При этом бывшие сотрудники новгородского ОМОНа вспомнили, как именно Тельман Мхитарян в отличие от многих других предпринимателей без лишних слов помогал отряду, отправлявшемуся на чеченскую войну, и участвовал в организации похорон погибшего сотрудника.
Разоблачительного процесса над якобы «криминальным лидером», которого жутко боялись новгородцы, явно не получилось. Выплыли на свет некрасивые внутрисемейные распри потерпевших, скрываемые друг от друга деньги, которые они получали в том числе от Мхитаряна. А люди, хорошо знакомые с производственной деятельностью «Спектра» и «Новгородхлеба», были вынуждены поведать судье о том, что ни Афанасьева, ни Бондарук оказались не способны руководить людьми и обеспечить успешную работу предприятий, неожиданно доставшихся от покойных мужей. Не лучшим образом обстояло дело и с оценкой части имущества, якобы неправомерно приобретённого Тельманом Мхитаряном – например, экспертиза о стоимости недвижимости проводилась лишь по техническим паспортам объектов и на основании информации из газеты «Из рук в руки».
Четвёртый год продолжается суд по эпизодам пятнадцатилетней и восьмилетней давности. Попытки потерпевших объяснить, что в ту пору они любое слово предпринимателя воспринимали, как угрозу, поскольку журналисты тиражировали криминальный облик Мхитаряна, всё меньше похожи на правду. Ведь анализ публикаций, героем которых был подсудимый в период 1998-2005 годов, убеждает в ином – тогда его называли авторитетным лидером, новгородским олигархом и известным предпринимателем. Однако о криминальном происхождении капиталов Тельмана Мхитаряна или его принадлежности к организованной преступности никто не говорил. Дурную славу стали приписывать бизнесмену позже – когда наступило охлаждение отношений с губернатором Михаилом Прусаком и сомнительное обоснование о необходимости смены главы региона, которое пришло с федерального уровня: мол, Новгородская область – это «бандитский заповедник».
Вскоре многие из тех, кто был успешен в период правления Прусака, были объявлены если не членами ОПГ, то тесно связанными с преступниками представителями регионального бизнеса. Эта участь ожидала и Мхитаряна, обвиненного по сфабрикованному делу в незаконном предпринимательстве. Претензии правоохранительных органов вскоре были сняты, но прошло совсем немного времени, и ретивые стражи закона обзавелись потерпевшими в лице Афанасьевой и Бондарук. Так Тельман Мхитарян оказался вымогателем, который якобы вместе со своими сообщниками с помощью угроз завладел чужой собственностью. В понимании следствия, приобретение пакета акций «Спектра» и «Новгородхлеба», совершенное по просьбе вдов, это преступление, наказуемое пятнадцатью годами лишения свободы.
Доказать вину Мхитаряна пока не удаётся. Поэтому тридцать седьмой месяц он проводит в камере, в тюремной больнице либо в клетке для злодеев, установленной в зале суда. Инвалид второй группы по кардиологическому заболеванию, остро нуждающийся в повторной операции на сердце. В такой ситуации вопрос – а есть ли он вообще, этот закон? – почему-то становится риторическим.
Евгений Михеев
