Загадочные манипуляторы «Урсы капитал»

О выявленном факте манипулирования на Московской бирже акциями голубых фишек – «Роснефти», «Ростелекома», «Русгидро», «Сургутнефтегаза», «Татнефти», «Лукойла» и Сбербанка – Центробанк объявил в конце апреля. По его данным, подозрительные операции проводились с 1 февраля 2012 г. по 1 октября 2013 г. Участвовали в них «Урса капитал», банк «Транспортный», Инресбанк и его клиенты (среди которых – Мособлбанк и другие структуры семьи Мальчевских), а также физлицо – клиент неназванного профессионального участника рынка Е. Л. Шепелев. Результатом манипулирования, по данным ЦБ, стало «создание искусственных уровней спроса, предложения и объема торгов акциями»: в отдельные дни на договорные сделки между организациями приходилось 20–67% оборота с этими бумагами.

Часть результатов этого расследования Центробанк раскрыл еще в феврале 2014 г. Тогда он уличил «Урсу капитал» и Инресбанк в манипулировании акциями «Транснефти» в декабре 2012 г. – марте 2013 г., и тут же отозвал у Инресбанка лицензию профучастника, а также аннулировал квалификационные аттестаты у девяти должностных лиц, одобрявших операции и контролировавших их. В числе прочих аттестата лишился Сергей Гуминский, бывший гендиректор и владелец 35% «Урсы» (на фото).

В 2015 г. ЦБ за манипулирование лишил лицензии профучастника саму «Урсу капитал», а также банк «Транспортный». Против Инресбанка, Мособлбанка и связанных с ним структур никаких мер не принималось, потому что в мае 2014 г. началась их санация и контроль над ними перешел от Анджея и Александра Мальчевских к «СМП банку» Аркадия Ротенберга.

«Сделки проходили при прошлой команде, которая полностью сменилась с началом санации, – говорит управляющий директор Мособлбанка Дмитрий Римашевский. – Спросить не у кого. Экономический смысл этих операций мне не известен, а варианты могут быть разные». Не у кого спросить про манипулирование и в банке «Транспортный».

В «Финхолком-групп» Анджея Мальчевского ответили, что «консорциум никоим образом не может давать какие-либо комментарии», не являясь участником событий, о которых рассказал ЦБ.

В «Урсе капитал» все вопросы по сделкам, привлекшим внимание ЦБ, и тогда, и сейчас рекомендовали задавать Гуминскому. Тот ответил, что никакого манипулирования не было: «Ни одна из этих сделок по формальным критериям не подпадает под манипулирование – их объемы были стандартные, отклонение цен в рыночном диапазоне».

А как же рост оборота на 67%, замеченный ЦБ? «Может быть, в какой-то случайный день в режиме переговорных сделок (РПС) на сделки с одной бумагой пришлась значительная доля оборота. Но если речь идет об объемах, то они должны считаться за весь период времени, когда, по мнению регулятора, было манипулирование», – рассуждает Гуминский.

Почему же тогда ни он, ни его компания не оспорили санкции ЦБ?

В 2014 г. менеджмент компании принял такое решение по итогам общения с Банком России и с учетом того, что «Урсе» было вынесено минимальное из предусмотренных наказаний за манипулирование – штраф в 700 000 руб., объяснил руководитель правового управления «Урсы капитал» Денис Сверчков. В этом году представители компании об отзыве лицензии узнали из пресс-релиза ЦБ. Но к этому времени «Урса капитал» уже сама попросила ЦБ отозвать лицензию, продолжает он. «Урса капитал» с февраля отключена от торгов на Московской бирже за неисполнение обязательств.

Гуминский объясняет, что не оспаривал санкции, потому что в заинтересовавший ЦБ момент руководил компанией лишь формально. По его словам, осенью 2012 г. он договорился о продаже своей доли нынешнему руководителю и владельцу «Урсы капитал» Хачатуру Мурадову. «Но пока со мной не рассчитались, я еще примерно год числился гендиректором, – говорит Гуминский. – Но с формальной точки зрения отвечаю за все, что там было».

Мурадов настаивает, что Гуминский до осени 2013 г. являлся гендиректором и акционером компании, курировал операции компании на рынке ценных бумаг. «Расследование ЦБ (по манипулированию акциями первого эшелона) закончилось еще год назад, регулятор отозвал аттестаты у гендиректора и ряда других сотрудников, а к самой компании претензий не было, – говорит Мурадов. – Мы еще в декабре уведомили ЦБ о планах свернуть все операции и сдать лицензии, спокойно работали. Нас шокировал их отзыв». Объем сделок Мурадов не называет, но утверждает, что они «абсолютно незначительны для рынка».

Из материалов ЦБ видно, что заинтересовавшие регулятора операции не похожи на стандартные сделки.

В протоколе об административном правонарушении Инресбанка, датированном 17 февраля 2014 г., ЦБ так описывает схему по манипулированию акциями «Транснефти».

Инресбанк в отдельные дни декабря 2012 г., а также января, февраля и марта 2013 г. в режиме анонимных торгов покупал бумаги в интересах Мособлбанка у «Урсы капитал», а спустя несколько минут продавал их обратно в режиме переговорных сделок по более высокой цене. В другие дни сделки между банком и «Урсой капитал» сначала совершались в режиме переговорных сделок, а обратные сделки шли в основном режиме торгов. Но все равно банк продавал акции значительно дороже, чем купил. В результате Мособлбанк, в интересах которого действовал Инресбанк, получил суммарную прибыль свыше 29 млн руб., следует из других документов ЦБ.

Регулятор подробно описывает один день – 5 марта, когда Инресбанк в 14.59.30 выставил на бирже заявку на покупку в режиме анонимных торгов 1450 акций по 68 360 руб., а «Урса капитал» – заявку на продажу такого же объема акций по той же цене. В ту же секунду сделка была заключена.

Не прошло и минуты, как «Урса капитал» в режиме переговорных сделок выставила заявки на покупку 750 акций по 69 620 руб. и 700 акций по 69 623 руб., а еще примерно через полминуты Инресбанк – аналогичные заявки, но на продажу. В итоге за пару минут Мособлбанк получал прибыль около 1,8 млн руб., а «Урса» – соответствующий убыток. «После проведения вышеуказанных операций схема повторяется», – пишет ЦБ. Обратные заявки появлялись в интервале от 12 секунд до 15 минут, цены держались примерно на том же уровне, что и в приведенном примере, следует из документа ЦБ.

Сделки сильно влияли на обороты: в режиме переговорных сделок в этот день объем торгов с привилегированными акциями «Транснефти» превысил 204 млн руб., тогда как в предыдущие и последующие дни на максимуме не достигал 17 млн руб., а в основном режиме он составил 835 млн руб. при максимальном результате соседних дней в 570 млн руб. При этом объем сделок с акциями «Транснефти» между Инресбанком и «Урсой капитал» в обоих секциях превысил 403 млн руб., из них почти 203 млн руб. – в РПС.

Тем не менее на поминутном графике основного режима торгов видно, что резкий рост объемов почти не отразился на котировках «Транснефти» (см. график). Представитель ЦБ это подтверждает.

Сделки с другими голубыми фишками в апреле – августе 2013 г. проходили по той же схеме, свидетельствуют материалы ЦБ. Инресбанк и «Урса капитал» практически одновременно выставляли встречные заявки с идентичными параметрами, а через несколько минут проводили обратные сделки в РПС.

Каким был итоговый результат сделок между этим банком и «Урсой капитал», представитель ЦБ не сообщил, но отметил, что банк «Транспортный» тоже получал и аккумулировал доход, совершая с «Урсой капитал» сделки, которые «заведомо не имели экономической целесообразности для последнего участника торгов».

«Просто неудачно торговали», – объясняет Гуминский.

Однако и у Мурадова, и у независимых экспертов другое мнение на этот счет.

Обнаруженные ЦБ схемы – не манипулирование, ведь сделки не повлияли на котировки и не нанесли вреда другим инвесторам, делится мнением руководитель комплаенс-контроля крупной финансовой организации. «Экономический смысл манипулирования – изменение котировок с целью получить прибыль в результате операций с бумагами, – указывает собеседник «Ведомостей». – Также можно поглотить кого-то, уронив котировки, когда денег не хватает. Поэтому, чтобы наказать за манипулирование, нужно доказать полученную выгоду». В этом же случае цель была другой, считает источник: «Первое, что приходит в голову, – отмывание или вывод капитала. Может, нужно было контрагенту передать деньги так, чтобы это не было видно. Либо уменьшить прибыль или зафиксировать убыток на падающем рынке, чтобы снизить налогооблагаемую базу».

«Эти сделки противоречат стандартной экономической цели, которую преследуют добросовестные участники биржевых торгов, – получить выгоду», – соглашается партнер ФБК Алексей Терехов. Признанием добросовестности сделок считается их попадание в рыночные условия и здесь это соблюдено, но к ним все равно возникают вопросы, так как они почему-то всегда приносят прибыль одному участнику и почти всегда убытки – другому, рассуждает эксперт. По его словам, обычно такой формат выбирается для того, чтобы скрыть истинные причины и реальный экономический смысл операций – «передать доход с одной организации на другую под видом рыночных сделок». В этих сделках обычно используются ценные бумаги с высокой ликвидностью и волатильностью – чтобы сделки казались правдоподобными и не привлекали внимание регулятора, а также контрольных служб самих участников и их клиентов.

В ЦБ версию о возможном выводе капитала из «Урсы» в структуры Мальчевских комментировать не стали.

Анджей Мальчевский, контролировавший Мособлбанк в то время, когда в его интересах совершались упомянутые сделки, передал, что не знает ни о каком совместном бизнесе с «Урсой капитал», не знаком с Мурадовым или Гуминским и вообще «не вел бизнеса, прямо или опосредованно связанного с обращением ценных бумаг».

«За всю жизнь я ни разу не купил и не продал ни одной ценной бумаги на бирже, так как не склонен заниматься тем, в чем мало что понимаю», – заявил Мальчевский. Мурадов также говорит, что не знает никого из структур Мальчевского, отмечая, что никогда не курировал деятельность «Урсы капитал» на рынке ценных бумаг.

Гуминский соглашается, что замеченные сделки «похоже на плату за что-то». Но при этом он уверен, что «никто денежные средства за периметр «Урсы капитал» не выводил и их не воровал. «При мне точно такого не было», – резюмирует экс-владелец «Урсы капитал».

Свой уход из компании он объясняет разногласиями с партнерами: «Разошлись в видении, как развивать бизнес. Компания перепрофилировалась с биржевых сделок на корпоративные финансы и недвижимость». «Ни один из проектов в сфере недвижимости не заработал, все были закрыты в прошлом году», – уверяет Мурадов.

«В планах компании – полностью рассчитаться с кредиторами и восстановить подорванную репутацию, другой задачи нет», – утверждает владелец «Урсы капитал».

Где искать деньги

«Манипулирования со стороны «Урсы капитал» и Гуминского на посту ее гендиректора не было никогда. Компания сама понесла ущерб, что следует из отчетов ЦБ», – говорит Мурадов. Сейчас в «Урсе капитал» «проводится ряд мероприятий, направленных на получение компенсации полученного от сделок ущерба», продолжает он, не раскрывая суть этих мероприятий и предполагаемых плательщиков компенсации. Опыт показывает, что выведенные через биржу средства нередко удавалось вернуть потерпевшим, говорит Терехов. Но сделать это непросто.

Отмена биржевых сделок если и случается, то, как правило, в неофициальном режиме, поскольку процедура четко не прописана в регламенте торгов, объясняет руководитель международно-правовой практики коллегии адвокатов «Чаадаев, Хейфец и партнеры» Анастасия Асташкевич. Но участники рынка периодически идут навстречу друг другу и возвращают часть прибыли.

Одна из историй с незаконными сделками, дошедшая до уголовного дела, связана с нанесением ущерба казанскому Энергобанку, когда злоумышленники внесли изменения в заявки и провели ряд несанкционированных операций на ММВБ, вспоминает Асташкевич. По факту этих сделок было возбуждено уголовное дело и некоторые их участники согласились вернуть «случайные доходы», напоминает она.

Российское законодательство предусматривает оспаривание биржевых сделок только в случае, когда речь идет об операциях банкротящегося лица, добавляет Асташкевич.

Основанием в этом случае будет служить совершение должником в преддверии банкротства сделок с целью вывода активов, ущемления интересов кредиторов или оказания предпочтения одним кредиторам перед другими, продолжает младший партнер практики «Юридическое и налоговое сопровождение» консалтинговой группы «НЭО Центр» Александр Румянцев. Но если речь идет об открытых биржевых торгах, в которых предложение делается неограниченному кругу лиц, то сделки придется оспаривать не в рамках процедуры банкротства, а на общих основаниях – как участники рынка, отмечает он.

В мае 2015 г. Судостроительный банк как раз подал иск о банкротстве «Урсы капитал», задолжавшей ему по двум кредитам почти 679 млн руб. В Агентстве по страхованию вкладов, которое является конкурсным управляющим банка, отказались обсуждать, есть ли у них планы оспаривать биржевые сделки с участием «Урсы капитал».

Другие сделки «Урсы капитал»

Бизнес «Урсы капитал» действительно серьезно поменялся после ухода Гуминского из числа совладельцев компании. В январе 2015 г. Национальное рейтинговое агентство (НРА) снизило рейтинги надежности и кредитоспособности компании, указав среди причин падение объема ее активов, дилерских и брокерских оборотов. По данным НРА, у «Урсы капитал», входящей по ключевым показателям в топ-15 крупнейших инвесткомпаний, ослабли рыночные позиции. По итогам III квартала 2014 г. она заняла 8-е место по величине активов против 7-го годом ранее и 6-е по дилерским оборотам, тогда как в соответствующем периоде 2013 г. была на 2-м. Дилерские обороты компании сократились на 67% до 623,5 млрд руб., брокерские – в 49 раз с 8,1 млрд до 165 млн руб. НРА указывает, что «Урса капитал» «специализируется в области корпоративных финансов и предоставления нестандартных финансовых услуг», отмечая, что компания зарегистрировала на Каймановых островах фонд альтернативных финансовых инвестиций Ursa Fund Russia, специализирующийся на финансировании сделок в области корпоративных финансов, реструктуризации проблемной задолженности, девелопменте объектов класса стрит-ритейл и редевелопменте недооцененной коммерческой недвижимости. В июне 2014 г. в презентации для инвесторов «Урса капитал» указала, что располагает 66 объектами недвижимости формата стрит-ритейл, а в октябре в ролике фонда об инвестициях в недвижимость, размещенном на YouTube, речь шла уже о 116 объектах в собственности и 950 запланированных к выкупу. В презентации и ролике компания предлагала клиентам инвестировать в выкуп квартир на первых этажах и их перевод в торговую недвижимость, а также в редевелопмент недооцененных объектов. В качестве примера такого редевелопмента приводилось общежитие ЗиЛа на Автозаводской. Структуры «Урсы» инвестировали в него 500 млн руб. и превратили в дом бизнес-класса площадью 6032 кв. м, который планировали продать за 830 млн руб. В июне 2014 г. «Урса капитал» подписала меморандум о сотрудничестве с риэлторской компанией Kalinka Group и компанией «Горячая линия недвижимости», возглавляемой Алексеем Хребтищевым. По словам Гуминского, Хребтищев раньше работал в «Урсе», был сотрудником среднего звена и занимался недвижимостью. Представитель Kalinka Group говорит, что дальше меморандума сотрудничество со структурами «Урсы» не продвинулось. «Горячая линия недвижимости» не входила и не входит в группу «Урса», Хребтищев не работает в группе, рассказывает Мурадов. По его словам, «Урса» закрыла все проекты в сфере недвижимости. Фонд Ursa Fund Russia не собрали и полностью расформировали. Приобретенное общежитие ЗиЛа – единственная сделка «Урсы» в сфере редевелопмента – продано 200 физлицам, а объекты стрит-ритейла на самом деле собственность клиентов группы, но это направление бизнеса закрыто, говорит Мурадов.

Статья 185.3 УК РФ предусматривает суровое наказание за манипулирование рынком – до семи лет лишения свободы. Но в России практически не было случаев применения этой статьи, отмечает Асташкевич. Уголовное дело за манипулирование биржевыми котировками возбуждалось в 2013 г. Брокер Олег Кузнецов обвинялся в манипулировании акциями ОАО «Финкоминвест», которые, как заметил регулятор, без каких-либо экономических обоснований внезапно подорожали в декабре 2009 г. В итоге Басманный суд присудил ему три года колонии и штраф в 200 000 руб., но по статье «мошенничество», вспоминает юрист. В конце 2012 г. в крупных газетах появились объявления о том, что «АвтоВАЗ» начинает обратный выкуп акций по цене, почти вдвое превышающей рыночную. В день выхода публикаций объем сделок с бумагами автомобильного концерна увеличился в сотню раз до 200 млн руб. Объявления оказались фальшивками, размещенными неким Сергеем Соколовым. По подсчетам экспертов, при желании он мог бы заработать на акциях «АвтоВАЗа» около 10–15 млн руб. Регулятор передал материалы об этом случае манипулирования в правоохранительные органы. Но в результате разбирательства Соколов доказал, что его действия были не более чем публичным экспериментом, показывающим, что СМИ не проверяют информацию перед ее публикацией. В связи с тем что реальной материальной выгоды от распространения новости он не получил и не намеревался получить, уголовное дело заведено не было, вспоминает Асташкевич. Соколов отделался шестью штрафами по 3000 руб., предусмотренными статьей 15.30 Кодекса об административных правонарушениях – «манипулирование рынком». Асташкевич объясняет отсутствие уголовных приговоров за манипулирование неопределенностью самой нормы и отсутствием практики, которая могла бы внести ясность. В УК определения манипулирования не приведено, а в законе о рынке ценных бумаг оно содержит много оценочных понятий и нечеткие формулировки. В законодательстве США также нет четкого понятия манипулирования, зато судебная практика выработала критерии для квалификации преступления в соответствии с уголовным законодательством, напоминает Асташкевич.