Главные банкстеры России

Эксперты предполагают, что вслед за чередой банкротств мелких банков, наступит очередь финансовых учреждений первого порядка. Тогда государство может не справиться с тем объемом средств, которые должны будут пойти вкладчикам. При этом с самих банкиров стянуть украденные деньги не представляется возможным: за 11 лет Агентство по страхованию вкладов (АСВ, директор — Юрий Исаев) сумело взыскать с них меньше 1% нанесенного ущерба.

С середины 2013 года, когда Центробанк возглавила Эльвира Набиуллина, из банковской системы выбыл каждый третий банк, напоминает ведущий эксперт Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Михаил Мамонов. На бумаге у 308 банков, лишившихся за разные прегрешения лицензии в 2013–2016 годах, согласно последней перед отзывом лицензии отчетности в ЦБ имелись активы на 2,89 трлн рублей – на 311 млрд рублей больше обязательств. На самом деле в тех 70% из них, что уже признаны банкротами, временные администрации обнаружили суммарную дыру почти в 1,4 трлн рублей, следует из данных регулятора. Размер выплаченного страхового покрытия по частным вкладам не раскрывается.

По подсчетам ЦМАКПа, у 65% банков, лишившихся лицензии, были обнаружены дыры в капитале, равные 2,1% ВВП, или 47% их активов. Дальше может быть хуже. «Чуть больше половины (394) еще живущих банков могут прятать в своих балансах дыры в капитале на сумму 5,6% ВВП, или почти 4,7 трлн рублей, – рассказал Мамонов. – Это говорит о том, что отзывы лицензий и обнаружение основных дыр еще впереди. До сих пор карающая рука регулятора коснулась средних и мелких банков – за редким исключением вроде банка «Траст». А что будет, если ЦБ начнет обнаруживать дыры в более крупных банках?» По расчетам ЦМАКПа, наибольшие потенциальные потери локализуются в банках первой сотни, но вне топ-30. Потери компенсирует государство – за счет эмиссии денег на санацию и страховые выплаты вкладчикам. Недобросовестные же собственники и менеджеры банков почти ничем не рискуют. За 11 лет, что АСВ судится с ними, агентство получило решения о взыскании 101,6 млрд рублей. Но реально удалось получить лишь 180 млн рублей, или 0,18%. Общие же потери от уголовно наказуемых действий руководителей и собственников рухнувших банков АСВ еще год назад оценивало в 550 млрд рублей. Что мешает агентству?

Где хозяин?

Если у рухнувшего банка недостаточно средств для погашения обязательств, конкурсный управляющий может привлечь бывших контролирующих лиц к субсидиарной ответственности – потребовать с них разницу между требованиями кредиторов и активами банка. Но у тех, как правило, нет имущества. В 80% случаев банкротство банка связано с выводом активов, когда похищенное имущество банка было легализовано через фиктивные, по сути, сделки и в итоге оказалось у родственников или контролируемых бывшими банкирами структур. А в законодательстве нет механизма, позволяющего изымать имущество у номинальных собственников, сетует представитель АСВ. Все чаще активы выводятся за рубеж и сами владельцы при возникновении у банков серьезных финансовых проблем выезжают за пределы России, указывало ранее агентство. При этом российские суды отказывают в принятии обеспечительных мер, отмечает представитель АСВ. В итоге ускользнуть может даже то имущество, о котором известно кредиторам банка-банкрота.

В сентябре 2013 году ЦБ отозвал за многочисленные нарушения лицензию у банка «Пушкино». Спустя два месяца он был признан банкротом, требования кредиторов составили 25,7 млрд рублей Владелец банка Алексей Алякин стал обвиняемым по уголовному делу о хищении и около года уже находится в международном розыске.

АСВ в ноябре 2016 года подало в Арбитражный суд Москвы заявление о привлечении к субсидиарной ответственности в размере 14,8 млрд рублей 12 контролирующих банк лиц во главе с Алякиным и бывшим предправления Кириллом Никулиным. Но в декабре 2016 года суд отказался в обеспечение иска арестовать их имущество, указав, что не получил документов, обосновывающих необходимость таких мер. АСВ не удалось даже оспорить в суде требование Никулина о выплате ему зарплаты за два месяца после отзыва лицензии, а также компенсаций за неизрасходованный отпуск и нарушение сроков выплат при увольнении – всего 5,4 млн рублей.

На 1 января 2017 года, по данным АСВ, кредиторам «Пушкино» первой очереди, т. е. вкладчикам, возвращено менее 1,4 млрд рублей, или около 6% от размера требований. 30 января суд и вовсе приостановил производство по делу «Пушкино», указав, что «размер субсидиарной ответственности может быть определен только после окончательного формирования конкурсной массы и, соответственно, удовлетворения требований кредиторов», а на сегодня определить его «невозможно, так как у должника имеется нереализованное имущество».

Похожие истории произошли с ПВ-банком (приостановлено производство по субсидиарному иску на 2 млрд рублей), Удмуртинвестстройбанком (320 млн рублей), банками «Холдинг-кредит» (8,4 млрд рублей) и «Экспресс» (2,6 млрд рублей), Уралтрастбанком (305 млн рублей).

В 2010 году Межпромбанк был признан банкротом, а в следующем году его основатель и экс-сенатор Сергей Пугачев покинул Россию. В 2013 году Главное следственное управление СКР возбудило уголовное дело, обвинив бизнесмена в присвоении имущества в особо крупном размере. Банкир был объявлен в международный розыск. В 2015 году Арбитражный суд Москвы удовлетворил иск АСВ (конкурсный управляющий Межпромбанка) о привлечении Пугачева к субсидиарной ответственности по долгам Межпромбанка и взыскании с него и бывших менеджеров банка почти 76 млрд рублей. По иску АСВ Высокий суд Лондона еще в 2014 году разрешил арестовать активы Пугачева по всему миру на сумму до $2 млрд. А год назад признал определение Арбитражного суда Москвы о взыскании c экс-бенефициара Межпромбанка 76 млрд рублей и определил к исполнению на территории Англии и Уэльса, заявляло АСВ. Но реально взыскать пока ничего не удалось. Сам Пугачев находится во Франции, гражданином которой и является.

Представитель Пугачева отмечает, что для совершения за рубежом каких-либо действий по исполнению определения российского суда АСВ должно получить отдельные решения национальных судов в каждой юрисдикции. «По нашим данным, ни одного такого решения АСВ пока не получило, – утверждает он. – И во Франции, и в Люксембурге, и на Каймановых островах АСВ успело только направить односторонние запросы по поводу наложения обеспечительных мер». Он уверен, что Пугачеву удастся убедить суд не арестовывать его активы. Собеседник настаивает, что в Великобритании, вопреки заявлениям АСВ, суд не признавал решения российского арбитража, а агентство лишь подало запрос о возможности взыскания денежных средств, действующий только в Англии: «Английский суд подтвердил такую возможность, но для этого нужна специальная судебная процедура с участием сторон. Пугачев не подпадает под британскую юрисдикцию, поэтому дело оставлено без движения».

Тем не менее, как сообщил представитель АСВ, в конкурсную массу Межпромбанка в рамках судебного процесса в отношении контролировавших банк лиц поступило £ 25 тыс и $1,7 млн – правда, он не уточнил, от кого, – и работа по поиску имущества привлеченных к субсидиарной ответственности лиц продолжается. В итоге пока кредиторам Межпромбанка выплачено менее 2 млрд рублей (или 2,3% общих требований), сопоставимая сумма была потрачена на ведение конкурсного производства.

Семейные ценности

Недвижимость стоимостью £16,2 млн и $5,6 млн, в том числе отреставрированный замок XVI века Oxney Court в английском графстве Кент, особняк в графстве Суррей, дом на Бали, инвестиции на £4 млн, а также денежные переводы на 16,6 млн рублей, $11 млн и £5 млн по счетам супругов в «Трасте» и женевском банке Bordier & Cie – все это банк «Траст», санацией которого в декабре 2014 года занялась финансовая корпорация «Открытие», требует в Высоком суде Лондона от жен бывших основных владельцев банка Ильи Юрова, Николая Фетисова и Сергея Беляева.

Трио бизнесменов объявлено в международный розыск. Вместе с двумя бывшими топ-менеджерами «Траста» – не уехавшими из России и арестованными Олегом Дикусаром и Евгением Ромаковым – они обвиняются в хищении средств банка. Уголовное дело слушается в Басманном суде Москвы, где «Траст» предъявил гражданский иск о возмещении ущерба на 22,7 млрд рублей солидарно всем обвиняемым. А в Высоком суде Лондона «Траст» требует с Юрова, Фетисова, Беляева и их жен возмещения ущерба на $908 млн, рассказал представитель банка. Ущерб рассчитывался как задолженность по структурам, подконтрольным бывшим владельцам банка, за вычетом обеспечения. Правда, ответчики раскрыли суду информацию о своих активах стоимостью лишь в $100 млн, сообщил представитель банка «Траст».

Какие у «Траста» претензии к супругам владельцев? «За время, которое прошло с момента возникновения у банка проблем до подачи иска, акционеры перевели миллионы своим женам и другим членам семьи, оформив их как подарки, – объяснил представитель «Траста». – Английский суд имеет право по своему усмотрению аннулировать соответствующие сделки, если они преследовали цель сделать средства недоступными для кредиторов». В иске указано, что Юров, Беляев и Фетисов получили на счета в швейцарском банке Bordier & Cie $68 млн от офшора, связанного с заемщиками «Траста». А затем перевели крупные суммы на счета своих жен. Кроме того, жены получали переводы со счетов мужей в «Трасте». Например, по данным истцов, Юров перевел со своего счета на счет жены Наталии около $8,3 млн и 7,3 млн рублей, следует из иска. За последние годы Юрова приобрела дом в Кенте, три квартиры в Лондоне, недвижимость на Кипре, делала взносы в инвесткомпании. «Судя по тому факту, что на протяжении последних 20 лет г-жа Юрова не имела независимого источника дохода, денежные средства на приобретение данной собственности были предоставлены г-ном Юровым», – указано в иске.

Юров уверяет, что эта информация не соответствует действительности – как и другие претензии к нему со стороны банка «Траст».

Жена Фетисова Елена Пищулина стала единственной владелицей недвижимости в Великобритании, Москве и на острове Бали, которую они вместе с мужем приобретали начиная с 2012 года.

«Траст» просит суд Лондона аннулировать переводы и вернуть все, включая недвижимость, Юрову, Беляеву и Фетисову, чтобы потом использовать эти активы для возмещения ущерба банку.

Представитель «Траста» ожидает, что судебное разбирательство начнется в октябре 2018 году «К сожалению, в таких делах обычно невозможно возместить причиненный ущерб в полном размере, потому что кредитные средства были потрачены или утрачены, а активы подешевели, так же как и рубль, при том что много кредитов было выдано в долларах», – сетует собеседник «Ведомостей».

Жена бывшего владельца банка «Траст» Ильи Юрова Наталия, как указано в иске банка, владеет «фамильным замком» Oxney Court в графстве Кент, приобретенным за £4,1 млн. Дом XVI в. был разрушен во время Первой мировой войны и до недавнего времени представлял собой живописные руины, включенные во все туристические путеводители. Теперь полностью восстановленное элегантное строение, окруженное 35 акрами садов и лужаек, радует глаз очаровательным смешением готического и георгианского стилей, писало издание Country Life в 2012 году, когда дом был выставлен на продажу за £4,5 млн.

Самая дорогая недвижимость супруги бывшего акционера «Траста» Николая Фетисова – Елены Пищулиной, на которую пытается обратить взыскание новая администрация банка, – загородный дом в Суррее. Окруженный деревьями и лужайками трехэтажный особняк с шестью спальнями оснащен бассейном, джакузи и кинозалом, писал сайт zoopla.co.uk. Фетисов за 2014–2015 годах перевел на имя жены доли в этом доме и другой совместно приобретенной недвижимости – квартирах в лондонском Челси за £1,6 млн, загородном доме в Москве стоимостью $4,25 млн, также с совместного счета супругов был оплачен дом на Бали.

С мая 2014 года «СМП банк» занимается санацией Мособлбанка, прежняя команда которого для обхода ограничений ЦБ на привлечение средств физлиц выводила вклады за баланс. Регулятор установил, что так Мособлбанк вывел 76 млрд рублей – деньги свыше 350 тыс вкладчиков. В уголовном деле ущерб от манипуляций с вкладами был оценен в 68 млрд рублей.

По другому уголовному делу, связанному с переводом и присвоением средств банка по фиктивным договорам накануне санации, первый экс-председатель правления и акционер Мособлбанка Виктор Янин в июне 2015 года был приговорен к шести годам лишения свободы со штрафом в 800 тыс рублей. Сумма причиненного им банку ущерба была определена в 578 млн рублей, реально с Янина взыскано около 200 млн. «Эти деньги были арестованы еще на стадии предварительного следствия в счет обеспечения заявленного банком гражданского иска. Вероятность погашения оставшейся суммы ущерба низкая, хотя мероприятия в рамках исполнительного производства не окончены», – объяснил советник председателя совета директоров «СМП банка» Антон Треушников.

По основному уголовному делу в апреле 2016 года за длительное и систематическое хищение средств банка Янин был приговорен к 3,6 годам заключения со штрафом в 1 млн рублей, основатель и фактический владелец Мособлбанка Анджей Мальчевский – к четырем годам и штрафу в 400 тыс рублей, бывший зампред правления Юлия Зедина получила три года. Еще два фигуранта этого дела – бывший зампред правления Дмитрий Васильев и экс-президент банковского холдинга РФК Александр Мальчевский, сын Анджея Мальчевского, были заочно арестованы и объявлены в международный розыск.

Мальчевский-старший, Зедина и Янин и их доверенные лица еще на стадии предварительного следствия по этому делу заключили с Мособлбанком соглашение о добровольном погашении ущерба. В итоге, по данным представителя Мособлбанка, банку было передано имущество на 462 млн рублей, в том числе 165 объектов недвижимости, которые учитывались по кадастровой стоимости, имущественные права и проч., сейчас идет реализация этих активов. На полную компенсацию ущерба Мособлбанк не рассчитывает.

«Преступления в этой сфере совершаются, как правило, квалифицированным топ-менеджментом банков, – говорит Треушников. – К сожалению, практически никто из участников криминальных банковских схем не считает, что он занимался чем-то противозаконным». Виноватыми в крахе банка, с их точки зрения, являются регулятор и гипотетические конкуренты, ну еще непреодолимые обстоятельства, вынуждающие строить финансовые пирамиды и заниматься сомнительными операциями, продолжает он: «Поиск активов бывает как раз сложен из-за хаотичности их действий. Ну и отдельно следует отметить, что большинство денег, как правило, банально проедены». А поиск активов за рубежом – очень дорогостоящий процесс, как и последующие процедуры, напоминает он. Также встает вопрос о реальном бенефициаре активов, отмечает Треушников: «Очень часто банк используется как транзитный инструмент, и в этом случае можно говорить о легализации денежных средств, похищенных при помощи банка».

К примеру, большинство объектов, полученных Мособлбанком на основании соглашения, самим обвиняемым не принадлежало. Собственниками этого имущества были аффилированные с обвиняемыми компании (связь была явной, поэтому такие активы были арестованы следствием еще на стадии расследования) и ближайшие родственники (родители, дети), которые добавили в соглашение «ряд объектов недвижимости», рассказывает Треушников. Поэтому подписание соглашения было выгодно банку – оно позволяло получить это имущество достаточно быстро, резюмирует он.

Процедура безответственности

За 11 лет АСВ удалось добиться решений о взыскании средств с контролирующих лиц 14% из 425 банков, признанных банкротами в 2005–2016 годах, в том числе в трети из 182 банков, где были обнаружены признаки преднамеренного банкротства. Сорок дел по 34 банкам проиграны или приостановлены по разным причинам. «[Суды] говорили, что вина руководителей кредитной организации в принятии решений о выдаче кредитов не доказана ввиду наличия коллегиальных органов (например, кредитного комитета), принимавших решения о выдаче кредитов, – перечисляет представитель АСВ. – Иногда в судебных актах можно встретить ссылку на акт проверки кредитной организации, проведенной Банком России, мол, проверка не установила факта негативного финансового положения заемщиков, не выявила иных нарушений». При этом «не принимается во внимание, что проверка проведена за определенный срок до даты банкротства», а «ситуация в банке затем может серьезно измениться» и, «наконец, что заемщик фактически контролировался самим бывшим руководителем банка, который привлекается к ответственности» и после отзыва лицензии такие должники перестают платить.

Например, по результатам конкурсного производства в Соцэкономбанке, продолжавшегося шесть лет и завершившегося на днях, при общем объеме требований в 1,1 млрд рублей возмещение получили только три кредитора менее чем на 1 млн рублей, а расходы на конкурсное производство составили почти 21 млн рублей. АСВ почти три года безуспешно пыталось взыскать с восьми руководителей банка во главе с Юрием Ковалем 1,1 млрд рублей и даже дошло до коллегии Верховного суда. Суды установили, что 90% активов банка пришлось на векселя, покупаемые по договору комиссии компанией, не располагавшей каким-либо имуществом, и в итоге ни перечисляемых компании средств, ни бумаг у банка не оказалось. Но суды решили, что руководители банка утверждали сделки по регламенту, неопровержимых доказательств злого умысла в их действиях, как и причинно-следственной связи с последующим банкротством, суды не увидели.

В реальной жизни почти никогда нельзя точно сказать, какая именно причина привела к банкротству, рассуждает ведущий юрист «ФБК право» Алена Ермоленко: «Или эту причину установить все же можно, но она сопровождалась еще массой объективных событий, на которые контролирующие лица не могли повлиять. По-хорошему, расследование вопроса о наличии у контролирующих виновных действий, приведших к банкротству, должно сопровождаться глубоким анализом экономической ситуации должника в предбанкротный период. Но, к сожалению, анализ носит крайне формальный и поверхностный характер; суды, рассматривающие по 30–40 дел за день, не имеют возможности уделять достаточно внимания реальному положению дел банкрота».

Скачать и просмотреть в полном размере

Поэтому в текущей ситуации привлечение к субсидиарной ответственности производится либо в силу формального нарушения контролирующими лицами обязанностей, прямо предусмотренных законом о банкротстве (неподача заявления о банкротстве, непередача документов, сокрытие информации и проч.), либо при наличии уголовного дела, резюмирует эксперт. Не надо забывать и о том, что потенциальные банкроты могут индивидуально работать с представителями Центробанка и АСВ.