Былое и думы Сергея Данилочкина

Пять лет редакция пыталась найти этого человека. Семь лет назад он уехал из России в США и с тех пор на родине упоминался только в громких заголовках СМИ, как правило, в разделе криминальной хроники. В его отсутствие его короновали, назначив «королем фирм-однодневок» России: «источники в спецслужбах» полагали, что именно он стоял за созданием тысяч фиктивных компаний, с помощью которых отмывались десятки миллиардов рублей, украденных из российского бюджета. И все это время он молчал, что делало его фигуру еще более таинственной. Но две недели назад Пресненский суд Москвы приговорил его к 10 годам колонии общего режима как организатора хищения 5 млрд рублей из бюджета под видом возмещения НДС. И перед самым оглашением приговора Сергей Данилочкин — человек, которого мы так долго искали, — сам на нас вышел.

Дело в отношении Данилочкина — лишь эпизод в многолетней истории масштабных хищений налогов из бюджета страны. Таким же, хотя и наиболее важным, эпизодом в этой истории может считаться и «дело Магнитского», или хищение 5,4 млрд рублей под видом возмещения налога на прибыль в 2007 году.

Нам удалось доказать, что за «делом Магнитского» в 2007 году и за хищениями НДС в 2009-м стоят одни и те же банкиры, налоговые чиновники и сотрудники спецслужб. Бывшие коллеги Сергея Магнитского, которые почти уже 10 лет безуспешно пытаются привлечь эту группу людей к ответственности, назвали их «неприкасаемыми». И, судя по делу в отношении Данилочкина, это действительно так.

Расследование хищений НДС активизировалось по поручению президента России. Дело передали в то время лучшим силам СК России и ФСБ: следователю Денису Никандрову (находящемуся сегодня в СИЗО по делу «Шакро Молодого») и 6-й службе УСБ ФСБ, которую курировал некогда всесильный генерал Олег Феоктистов. Именно он давал большинство поручений оперативникам ФСБ в «деле Данилочкина». Тогда казалось, что «неприкасаемые» вот-вот станут обвиняемыми.

Но организаторами масштабных хищений, как и в «деле Магнитского», снова назначили стрелочников и рядовых исполнителей.

— Вас признали организатором хищения более 5 млрд рублей налогов; про вас так много написано и столько ходит слухов, но при этом никто не знает вашей биографии.

— Моя биография была подробно описана в Википедии, но когда началось преследование, ее почему-то удалили. Я родился в Казахстане в семье военнослужащего. И по долгу службы своего отца путешествовал по многим советским республикам, пока не оказался в Москве. Здесь я окончил среднюю школу, затем поступил в военное училище в Санкт-Петербурге. Демобилизовался в 1996 году, после чего получил еще два финансовых образования. Мне хотелось как-то использовать эти знания, поэтому я решил попробовать себя в бизнесе.

Со временем я познакомился с представителями тогдашней бизнес-элиты: например, с Олегом Дерипаской, Искандером Махмудовым. Чуть позже они и позвали меня на работу, предложили должность финансового директора «Гайского горно-обогатительного комбината», где я проработал 10 лет. По сути, я стоял у истоков «Уральской горно-металлургической компании» (УГМК), входил в ее совет директоров.

Во время работы я занимался академической деятельностью, читал лекции в университете, написал несколько монографий и книг, в том числе в соавторстве с Олегом Дерипаской. Я стал сначала кандидатом, а потом и доктором наук, членом-корреспондентом РАЕН.

В 2007 году я покинул УГМК, потому что меня пригласили стать финансовым директором «Ступинской металлургической компании».

Затем я решил заняться консалтинговым бизнесом и создал компанию «Волтер Волс». Мне было 35 лет, я чувствовал в себе силы сделать что-то свое, хотелось создать русский «Эрнст и Янг». Моими первыми клиентами стали предприятия металлургического комплекса, ряд коммерческих банков, девелоперы. И тогда же, в 2008 году, одним из клиентов стала компания «Мосвторцветмет» бизнесмена Андрея Бруевича.

— Который не так давно был убит и упоминался в нескольких скандалах по поводу незаконного возмещения НДС?

— Да, это он. Хорошо известный в определенных кругах человек. Я с ним познакомился в 1997 году. В то время я работал на «Гайском ГОКе», а Бруевич был поставщиком вторичного сырья для предприятий УГМК.

Бруевича относили к так называемой группе «эндээсников». Это клеймо приклеилось почти ко всем бизнесменам, которые занимались экспортом металлов и лома за рубеж. Дело в том, что при экспорте применялась нулевая ставка НДС, и поэтому многие из них занимались возмещением НДС. Они постоянно контактировали с налоговыми органами.

Этот круг «эндээсников» сложился в 90-е годы. Все эти люди, как правило, были связаны именно с экспортом металлов. Они очень хорошо друг друга знали. Я тоже многих из них знал по роду своей деятельности: почти все они поставляли сырье для предприятий УГМК.

— Когда вы впервые столкнулись с уголовным делом, по которому в итоге и были недавно осуждены?

— О том, что на меня вешают дело НДС, я узнал в 2013 году из заголовков в прессе. А прессовать при помощи полицейских акций начали еще в 2008 году. Но по совсем другому официальному поводу. Тогда Андрей Бруевич обратился ко мне с предложением взять на бухгалтерское обслуживание ряд его компаний. Он сказал, что собирается заниматься импортом товаров народного потребления в Россию. Бруевич объяснил, что они не справляются с документооборотом.

— О каких компаниях идет речь?

— Это «Люция» и «Русский парк». В скором времени я обнаружил, что суммы, которые фигурировали в этих компаниях Бруевича, составляли миллиарды рублей. У меня возникли сомнения в том, что он обладает такими средствами.

Я, конечно, понимал, что там начинает формироваться какой-то НДС. Но вы поймите: бухгалтер просто составляет налоговые декларации и отражает переплату налогов, если она подтверждается документами. Мы не занимались всеми эти сделками, нам приносили первичную документацию, а мы на ее основе вели бухгалтерию.

Но все равно меня эти суммы очень насторожили. И я отказался обслуживать дальше эти компании. Я попросил Бруевича забрать все документы, потому что не хотел попасть в какие-то истории с налоговыми органами.

После того как я отказался дальше работать с этими фирмами, Бруевич на меня в буквальном смысле «наехал». Он требовал закончить работу.

Я в категорической форме отказался, после этого у меня и начались проблемы. Это был 2009 год. Ко мне с осмотром помещения пришли сотрудники УВД ЮЗАО. Они перевернули все вверх дном, забрали все документы. Я понял это как намек: мол, нужно быть сговорчивее.

Причем заходили они в рамках совершенно надуманного дела, которое потом так ни к чему и не привело и было закрыто. Но зато весь этот осмотр снимался на камеру, а кадры затем показали по ТВЦ.

После этого на бизнесе можно было ставить жирную точку. Клиенты, увидев, что у нас проблемы с органами, начали уходить, и бизнес начал рушиться.

— Чем закончился этот конфликт?

— Все закончилось тем, что в 2009 году в подъезде моего дома на меня было совершено покушение. Двое молодых, крепких парней пытались зарезать меня в лифте. Все это происходило под камерами. Мне просто повезло, что в тот момент со мной было травматическое оружие и мне удалось им воспользоваться. Я начал отстреливаться, что вызвало шок у нападавших. Я отделался легким ранением.

На меня продолжалось давление, полицейские провокации развалили бизнес, и я принял решение покинуть страну. Я боялся за свою жизнь и свою семью. И 15 ноября 2010 года я улетел из России.

— Но вы же не будете отрицать, что с помощью компаний «Люция» и «Русский парк», которые вы обслуживали, из бюджета похитили 1 млрд рублей?

— Это только сейчас я могу об этом говорить. Но на тот момент, когда мне принесли эти документы, я же не мог с точностью утверждать, что они собираются возмещать НДС.

— Но эти компании были типичными «однодневками», зарегистрированным на подставных лиц. И вы, как человек с большим корпоративным опытом, не могли этого не видеть.

— Да, это подозрительно. Но, к сожалению, эта практика повсеместна в России. С точки зрения налогового, гражданского законодательства здесь нет никаких нарушений. Большинство бизнесменов предпочитают работать через компании, зарегистрированные на иных лиц. Чтобы избежать проблем с государством.

Поэтому у меня как аудитора и не возникали вопросы. Это было обычной практикой.

— Но вы были признаны виновным и по другим эпизодам хищения НДС. Допустим, компании «Люция» и «Русский парк» к вам привел Бруевич. Но что делать со многими другими фирмами, через которые также украли налоги?

— В том-то и дело, что про все остальные компании я ничего не слышал до того момента, как начал знакомиться с материалами уголовного дела. Я прочитал все 136 томов этого дела, и сам так и не понял, как следствие привязало ко мне эти фирмы. Вернее, давайте разделим: там есть компании, которые возмещали в 25-й налоговой инспекции и в 28-й. Так вот — все, что связано с 25-й, там нет вообще ничего. То есть ни показаний, ни других свидетельств о том, что я или мои сотрудники имели к этим фирмам отношение.

Что касается 28-й инспекции, то эти компании привязали ко мне через моего курьера: якобы он просил людей регистрировать эти организации. Но опознание моего курьера производили по телефону. В прямом смысле слова. То есть позвонили, и человек сказал: «Да, это его голос. Он просил нас регистрировать компании».

— Из вашего рассказа получается, что все ваши проблемы возникли из-за сотрудничества с Андреем Бруевичем. Я общался с ним незадолго до убийства, и он не производил впечатления сильно влиятельного человека. Вы действительно полагаете, что он стоял за хищением десятков миллиардов рублей из бюджета?

— Конечно, Бруевич явно не тянет на организатора. Я думаю, он был каким-то посредником в этой цепочке, которого нанимали для организации грязной работы: регистрации компаний, поиска директоров, аудиторов, бухгалтеров, которые вели бы документы.

Вы, Роман, сами показывали в своих статьях механизм хищения НДС и кто контролирует эти процессы, начиная от районных инспекций Москвы до управления ФНС по Москве, центрального аппарата ФНС и правоохранительных структур.

— Вы лично были знакомы с Еленой Химиной или Ольгой Степановой, руководителями 25-й и 28-й налоговых инспекций?

— Нет. Такой возможности у меня никогда не было. Моя позиция как раз и заключается в том, чтобы действиям руководителей налоговых органов была дана надлежащая правовая оценка. Мы будем подавать апелляционную жалобу, чтобы дело вернули на доследование. Я не хочу оправдываться, я хочу, чтобы дело было расследовано должным образом, чтобы реальные организаторы этих хищений были найдены и наказаны.

— Раз уж вас осудили как организатора хищений налогов и дали титул «короля однодневок», то вам должно быть что-то известно и про «дело Магнитского».

— Во-первых, «корону» я, конечно, не заслужил. Ее мне прилепила заказная кампания в прессе. Это клеймо раздавило мою жизнь и судьбу. Что касается «дела Магнитского», то до возникновения этих проблем я о нем ничего не слышал. А после того как попал под пресс, вся тематика с возмещением налогов меня начала интересовать.

Я перечитал и пересмотрел все материалы Браудера. И у меня сложилась определенная картинка, которая строится на логических доводах. Абсолютно понятно, что за хищением НДС и «делом Магнитского» стоят одни и те же люди. Это очевидно по территориальному признаку — те же налоговые инспекции. Следующее. В этой схеме были использованы одни и те же банки. Далее. Одни и те же подразделения правоохранительных органов курировали эти дела. Вначале это ДЭБ МВД, затем ГУЭБиПК и, естественно, Управление «К» ФСБ. Они присутствовали в обоих делах. В совокупности эти факты говорят о том, что это была одна и та же схема.

— А вы знакомы с кем-то из «списка Магнитского»?

— Из чиновников точно ни с кем не знаком.

— Причина, по которой я задаю этот вопрос, в том, что я общался с некоторыми сотрудниками правоохранительных органов, которые расследовали дело в отношении вас. На начальной стадии расследования они говорили, что вы работали на известного по «делу Магнитского» предпринимателя Дмитрия Клюева. Бывшие коллеги Сергея Магнитского считают его одним из организаторов хищения 5,4 млрд рублей из бюджета. В «деле НДС» деньги также уходили в банк «Бенифит», в котором работали подчиненные Клюева и другие связанные с ним люди. И хотя Клюев в материалах «дела НДС» так и не был упомянут, я не могу не спросить у вас: вы знакомы, вы работали на него?

— По роду своей деятельности мне приходилось общаться с разными людьми, разного характера. Будем так говорить: и с бизнесменами с сомнительной репутацией. Да, с Клюевым я знаком. Но я знаю о нем больше из СМИ, чем из личного общения. Мои пересечения с ним не носили бизнес-характера. Дело в том, что весь российский «джет сет» перемещается по одним и тем же маршрутам: одни и те же тусовки, рестораны, яхт-клубы. С Клюевым я пересекался в этих местах. Но это не говорит о том, что я вел с ним дела или был его партнером.

И если вам представители правоохранительных органов кулуарно говорили, что Клюев имеет отношение к этому делу, то тогда у меня возникает вопрос: а где доказательства? Если я его партнер, то почему я в материалах дела есть, а его нет?

Поэтому повторю: я никогда не был его партнером и уж тем более никогда не работал на него. Но я допускаю, что между мной и им могли быть какие-то посредники, которые работали на него. Я могу это предполагать только сейчас, после того как прочитал в интернете о «деле Магнитского» и других делах Клюева. Может быть, это был Бруевич, может, кто-то еще.

— Позвольте задать вам ваш же вопрос: а почему вы в деле есть, а других нет?

— А потому, что меня было выгодно сделать виновным. Я уехал из страны. Нашим органам удобнее всего судить заочно, когда ты не можешь защищаться, или посмертно, как в случае с Сергеем Магнитским.

— А вам предлагали вернуться в Россию под гарантии безопасности?

— Да, на меня выходили посредники, в том числе от 6-й службы УСБ ФСБ, и предлагали приехать в Россию и дать показания на каких-то чиновников. Но дело в том, что они были плохо информированы: если бы я даже вернулся в Россию и попал под охрану ФСБ, какие показания я мог бы дать на Степанову или, скажем, [Надежду] Синникову (бывшего руководителя УФНС по Москве. — Р. А.)? У меня не было с ними контактов.

Изначально эти предложения шли от Ткачева Ивана Ивановича (бывшего начальника 6-й службы УСБ ФСБ и нынешнего руководителя Управления «К» ФСБ. — Р. А.). Мне говорили: мол, приезжай, дай показания, мы понимаем, что ты не главный. Этот месседж, — что я не главный, — от них шел сразу.

— Это предложение Иван Ткачев вам озвучивал лично?

— Это шло от его людей.

— А насколько вы можете быть уверены в том, что посредники, озвучивавшие якобы его волю, действительно с ним общались? В России огромное количество «решал», якобы знакомых со всеми офицерами ФСБ.

— Этот человек мне прямо сказал: если не веришь мне, я организую вам разговор по скайпу, и вы поговорите напрямую. Но я отказался.

— По этому делу были также осуждены два бывших рядовых сотрудника УВД ЮЗАО — Дмитрий Христофоров и Сергей Оганов. Их бывший руководитель и начальник ОРЧ УВД ЮЗАО, Евгений Кучер, как и вы, уехал в США. Меня уверяли в том, что это вы финансировали отъезд Кучера в Америку, потому что он мог дать показания на вас. Вы были знакомы с Кучером или его подчиненными?

— Как это ни смешно, с Кучером я познакомился уже в Америке. Это случилось месяц назад. Он мне написал в Facebook: «Наверное, это о нас пишут статьи». Я его набрал, и мы первый раз в жизни поговорили.

Так вот Кучер мне сказал, что по этому делу ему даже никаких обвинений не предъявляли, а обо мне до всей это шумихи в СМИ он ничего не слышал.

— В «деле Магнитского» одну из ключевых ролей сыграло Управление «К» ФСБ. Офицеры этого управления инициировали уголовное преследование Сергея Магнитского, а затем покрывали и защищали тех людей, кто украл 5,4 млрд рублей из бюджета страны. Так вот, считалось, что именно Управление «К» «курировало» сферу незаконного возмещения налогов. Вам что-то об этом известно?

— Я не был знаком с людьми из Управления «К». Но мне известно, что генерал Воронин, бывший руководитель этого управления, был заместителем по кадрам у Сердюкова в ФНС России. Получается, что всех этих женщин из налоговых инспекций он должен был знать и брать на работу. Они все должны были проходить согласование у него. Я думаю, и после ухода Воронина из ФНС в Управление «К» эти горизонтальные связи с налоговыми чиновницами были сохранены.

— Эти 136 томов уголовного дела, в которых вы называетесь организатором хищения НДС, как-то отвечают на такой простой, но ключевой вопрос: а кому достались украденные из бюджета деньги?

— Нет, не отвечают. Этот вопрос вообще был упущен. В рамках моего дела была назначена экспертиза. С помощью компьютерного моделирования они выделили основные направления вывода денег из России. Деньги в основном уходили через три банка — Сбербанк (его подольское отделение), Альфа-банк и «Бенифит».

В деле были показания банкира, который занимался обналичкой, — господина Милушкина. Он организовал транзит почти половины украденных денег в Белоруссию, а оттуда — в Турцию. Так вот, он говорил, по чьему указанию переводил деньги. Но затем эти показания почему-то из дела исчезли.

— Вы знаете, что я пытался с вами поговорить еще лет пять назад. Но тогда у вас почему-то не было желания что-то рассказывать. Почему оно возникло сейчас?

— Потому что тогда я реально опасался за свою жизнь. Я осознал весь масштаб этого дела после того, как начал знакомиться с его материалами. По факту, меня сделали крайним вместо команды экс-главы ФНС Анатолия Сердюкова. Это не те люди, у которых можно стоять на пути. Я, правда, был морально подавлен. У меня забрали бизнес, репутацию, родину. И судьбу разрушили.

Роман Анин