"Это или какая-то шизофрения или очевидный схематоз"

В декабре 2016 года консорциум из покупателей — катарский суверенный фонд Qatar Investment Authority и швейцарский трейдер Glencore (ведет свою историю от англо-советско-швейцарской структуры, торговавшей с 80-х годов прошлого века советским сырьем) — договорился заплатить за 19,5% акций «Роснефти» €10,2 млрд (692,4 млрд рублей). Сообщение о продаже «серьезным иностранным инвесторам» доли в крупнейшей нефтедобывающей компании страны было преподнесено как прорыв "санкционной блокады", небывалый успех правительства и лично Владимира Путина. Forbes написал о «крупнейшей приватизации» за последние несколько лет. Также издание приводит слова Сечина о том, что наиболее вероятными покупателями акций считались китайские и казахстанские инвесторы, но внезапно «ниоткуда» возникли Glencore и Qatar Investment Authority и перебили их предложение. Действительно, успех налицо, но почему на эти акции не накинулись «желанные» китайские инвесторы?

Сразу после сделки количество вопросов еще более выросло. Например, выяснилось, что пакет акций был продан ниже той цены, которую предусматривала директива правительства РФ: €10,5 млрд или 710,8 млрд рублей. Затем у "крупных иностранных инвесторов", решивших вложиться в "Роснефть", которая только в 2016-2021 годах должна вернуть по займам $48 млрд, не оказалось достаточно денег. Ну, такое бывает. Приходит приличный инвестор, бьют патриотические барабаны и гремят литавры, а в кармане у гостя — воздушная пустота. Qatar Investment Authority и Glencore поднапряглись и сообщили, что своих средств на двоих у них аккурат €2,8 млрд (300 млн у швейцарцев и 2,5 млрд у неприлично богатых катарцев). А больше, извините, нет.

Поэтому соучастником сделки был назван итальянский банк Intesa Sanpaolo (близкий к Ватикану), готовый выделить на благое дело прорыва "санкционной блокады" путинской РФ €5,2 млрд. Но недоставало еще €2,2 млрд для закрытия сделки. Откуда их взять? Об этом парой абзацев ниже.

Странности добавило и то, что российский бюджет получил 692,4 миллиарда рублей до того, как была формально завершена покупка. Морочить голову аналитикам и экспертам по поводу "прорывной сделки" долго смысла не имело. Оказалось, что невиданный триумф оплатил государственный банк ВТБ (61% акций принадлежит РФ), который в декабре 2016 года дал срочный бридж-кредит консорциуму "солидных инвесторов". Издания РБК и "Ведомости" сообщили, что кредит на эту сумму — 692 миллиарда рублей — государственный банк ВТБ 15 декабря предоставил сингапурской компании QHG Shares Pte. Ltd.

А знаете почему ВТБ дал кредит "серьезным инвесторам"? Потому что правительство и "Роснефтегаз" (прямой продавец 19,5% акций "Роснефти") выбрали катарцев и швейцарцев за... быстроту: Glencore и Катар были выбраны покупателями, потому что оказались готовы «быстро заплатить», «быстро обеспечить необходимый объем ликвидности», сказал премьер-министр Дмитрий Медведев в интервью пяти телеканалам.

Следите за руками: покупателями был выбран пул уважаемых иностранных инвесторов, способных быстро заплатить деньги, но которые быстро их привлечь не смогли, и чтобы закрыть сделку, государственный банк ВТБ дал им кредит. Это или какая-то шизофрения или очевидный схематоз.


Бридж-кредит ВТБ "инвесторы" как бы вернули. Только помимо катарского фонда, швейцарского трейдера с мутной историей и итальянского банка в их числе внезапно оказались российские Газпромбанк и дочерний банк самой "Роснефти" — ВБРР, которые, очевидно, и закрыли формальную дыру в €2,2 млрд в структуре сделки. В январе 2017 года российские деловые СМИ дали первую информацию об этом:


К весне 2017 года выяснилось, что, по всей видимости, вообще никаких иностранных инвестиций не было, а сама сделка носила характер перекладывания из относительно пустого в относительно порожнее с неизбежной усушкой реальных процентов за интерес и беспокойство. «Мы довольно ясно представляем, откуда эти деньги взялись, не очень понятно, куда они делись, — говорил экономист Андерсом Аслунд. — Это средства "Роснефти". "Роснефть" выпустила облигации на сумму $9 млрд, которые признаются Центральным банком России. Финансирование покупки акций "Роснефти" было осуществлено в основном благодаря этим средствам. Известно, что фирма Glencore поучаствовала в сделке тремястами миллионами евро, которые были обеспечены контрактами на поставку нефти. То есть в реальности, я подозреваю, она не выделила никаких денег. Суверенный фонд Катара формально предоставил 2 с половиной миллиарда евро. Скорее всего, это тоже не реальные деньги. Часть из них, по-видимому, деньги "Роснефти", которые, грубо говоря, были отмыты через структуры нескольких российских банков, в том числе Газпромбанка и Внешторгбанка, и поступившие итальянскому Intesa Sanpaolo».

Чтобы идиотия была очевидна всем, сделку стилизовали под "спецоперацию". В апреле 2017 года "Путин" провел церемонию награждения участников "покупки" акций "Роснефти". Победа? Но уже осенью 2017 года наступил второй акт комедии и бумаги "Роснефти" продолжили свое путешествие:

Катарский QIA и швейцарский трейдер Glencore оказались лишь временными держателями 19,5% акций «Роснефти», приватизированных в конце прошлого года. Теперь консорциум продал большую часть пакета — 14,2% акций — китайской CEFC за $9,1 млрд (примерно €8,6 млрд). После закрытия сделки у Glencore останется 0,5% акций «Роснефти», у QIA — 4,7%, что соответствует их прямым декабрьским инвестициям в эти бумаги — €300 млн и €2,5 млрд соответственно. Основная часть приватизируемого пакета тогда покупалась у государственного «Роснефтегаза» за кредитные средства. Теперь QIA и Glencore смогут расплатиться полученными от CEFC средствами с основным кредитором сделки банком Intesa (выделил €5,2 млрд), который, как сообщал Reuters, столкнулся с проблемами синдикации кредита.

Неужели "план Путина — победа России" реализовался и страна таки дождалась прихода "серьезных иностранных инвесторов"? Увы, нет. За пакет акций CEFC обязалась заплатить катарцам и швейцарцам в денежном виде €3,9 млрд, а в виде некоего эквивалента еще €4,576 млрд. Но платить за китайских инвесторов будут... правильно, российские госбанки. Точнее, все тот же ВТБ. О том, что CEFC может взять кредит на эту покупку конкретно у этого банка, в октябре 2017 года рассказывал журналистам глава китайской компании Ли Юн. А что такого? Ведь у китайской частной компании CEFC с оборотом в $45 млн в год нет таких денег. Как и нет желания у купающихся в деньгах китайских банков финансировать покупку акций опутанной внушительными долгами и небольшими санкциями "Роснефти".

Каковы итоги этой сделки? С грехом пополам росийским менеджерам удалось таки за год с лишним найти китайского инвестора для "Роснефти". Денег, правда, он не платит, но под сделку можно вытащить деньги из государственного банка ВТБ и попользоваться им. Что будет дальше? По всей видимости, через некоторое время CEFC съест причитающиеся ей "проценты" от сделки (включая дивиденды) и вернет не самые ликвидные, скажем мягко, бумаги сечинской корпорации банку ВТБ. Или продаст еще кому-нибудь при участии все тех же российских госбанков. К тому времени история с бурным триумфом "приватизационной победы Путина" окончательно забудется, а свои потери ВТБ компенсирует траншами от ЦБ РФ или из государственного бюджета. Так что снова схематоз на марше.

Руководство Внешторгбанка (ВТБ) в кулуарах даосского форума рассказало о предоставлении китайской CEFC кредита на €5 млрд на покупку 14,16% акций «Роснефти», залогом по которому выступил весь покупаемый китайцами пакет. Кредит еще не выбран, уточняют в ВТБ: по словам первого зампреда правления банка Юрия Соловьева в интервью «Ъ», «теперь вопрос к китайцам — когда они его возьмут». Загадочная сделка по которой иностранный концерн покупает российскую компанию за российские же деньги, скорее всего окончится тем, что акции «Роснефти» окажутся в руках нужных людей — и это будут отнюдь не пресловутые «иностранные инвесторы».

Не будут внакладе и "партнеры". Швейцарская и катарская "прокладки" останутся с небольшими пакетами акций и неизбежными комиссионными. Как и итальянский Intesa Sanpaolo, который США в 2016 году оштрафовали на $235 млн за обход санкций против Ирана.