Поляково поле Военные водители.

Часть 1. Персональные.
При подготовке статьи автор опирался как на ранее собранный нарратив, полученный в годы его молодости, когда он работал автомехаником и общался с бывшими фронтовиками, а также на исследования настоящего времени по базе данных Архива министерства обороны «Подвиг народа». На март 2020 года мною уже учтены все крымские татары фронтовики чьи фамилии начинаются от буквы «А» до буквы «С». Не смотря на то, что работа еще не закончена уже можно делать некоторые предварительные вывода. Среди всех военнослужащих крымских татар военные водители составили 2%. Пока не берусь судить много это или мало.
Следует заметить, что до войны профессия шофера считалась престижной, так как помимо неплохого официального заработка, каждый водитель имел дополнительный. Уже тогда родилась популярная у водителей шутка: «Что везу, то и грызу». В условиях военного времени, когда главным показателем была «вероятность выжить», а у большинства категорий военнослужащих этот показатель, как правило измеряется числом дней пребывания на передовой. У водителей он в разы превышал то, что отводилась пехотинцам, танкистам, артиллеристам...
Впрочем, была и еще одна существенная деталь, если пехотинцем можно было назначить любого человека, то за руль автомобиля можно было посадить только обладателя специального удостоверения. Сами водители называли их «корочки». Это был очень важный документ. В отличии, скажем от комсомольского билета, который раскрывался на две части, «корочки» почему-то раскладывались на три в виде неправильной буквы «Г». Отношение к этому документу было благоговейное. Я не раз слышал рассказ о том, как оказавшись в окружении, более того — в плену, солдаты сразу же избавлялись от партийных и комсомольских документов, даже от красноармейской книжки, но бережно, до последней возможности, хранили водительское удостоверение.
Поскольку и у противника был огромный дефицит в водителях, то уже на первичной проверке, после изъятия из массы военнопленных комиссаров и евреев, военнослужащих, имевших водительское удостоверение, практически не спрашивая их согласия, направляли во вспомогательные подразделения вермахта, в так называемые «Хиви» — вспомогательные подразделения.
Все помнят замечательный фильм «Судьба человека», где главный герой кинокартины Алексей Соколов был таким «Хиви», и возил какого-то немецкого начальника. Впоследствии судьба таких «изменников родины» складывалась по-разному: могли посадить, а могло и сойти с рук.
Мне запомнился рассказ водителя Симферопольского автобусного парка Василия Шевченко. После того как он попал в в плен и там предъявил свои «корочки», то сразу же был направлен в гараж какой-то воинской части. Уже на следующий день его отправили в рейс. В машине полтора десятка солдат. Едут двумя автомобилями, во второй такой же как он военнопленный. Дело было в степи где-то под Днепропетровском, но уже по левому берегу Днепра. Ехали почему-то ночью. Сделав вид, что что-то поломалось в машине, Василий стал ковыряться в моторе. Убедившись, что за ним никто не следит, шмыгнул в кусты и ушел в ночь.
Василий Шевченко сумел пешком пройти от Днепропетровска до Крыма и пришел к себе домой в Ангару. В мае 1944 его вновь призвали в армию. Мне запомнился его рассказ о том, что в плену перед строем военнопленных выступал известный артист Блюменталь-Тамарин, который хорошо поставленным голосом призывался вместе с немцами бороться с коммунистическим режимом, с бандитом Сталиным.
История с побегом Василия Шевченко из плена имела неожиданное продолжение. Дело в том, что второй водитель тоже был из Симферополя. Надо же такому случиться, что он работал в нашем же автобусном парке. Когда я об этом узнал то, естественно, сразу же бросился к нему с вопросами о том, что же было дальше. Не очень охотно он рассказал, что, когда немцы поняли, что русский шофер сбежал, они избили оставшегося. Метров сто он вел один автомобиль, потом под охраной, с пинками, возвращался ко второму и так это продолжалось всю ночь.
Условно всех военных водителей можно представить четырьмя категориями. (Классификация Полякова)
1. Персональные водители.
Безусловно — это своеобразная элита. В истории широко известен личный водитель маршала Жукова Леонид Бучин, который, словно, иллюстрирует тезис о том, что человек за рулем машины «Хозяина» — это больше, чем просто водитель. Мало кто знает, что за свою близость к полководцу, Леонид Бучин отсидел 5 лет, и как с него не выбивали компромат на «Хозяина», он твердо стоял на своем: «Ничего не знаю, ничего не видел».
В этой связи мне вспомнился рассказ моего товарища личного шофера директора крупного симферопольского треста. Как его на целую неделю отдали в распоряжение московского гостя. Когда он вернулся к своим прямым обязанностям «хозяин» поинтересовался, куда гость ездил, с кем встречался, на что его водитель отвечал приблизительно так же как Кучкин на допросах у Берии. Такая позиция неожиданно понравилась «Хозяину» о чем сказал открыто: «Раз о нём никому не рассказываешь, значит и обо мне молчишь!»
Если о других персональных водителях полководцев история незаслуженно умалчивает, то в воспоминаниях фронтовых корреспондентов им посвящены целые оды. Вот что писал Борис Полевой о своем водителе: «Во время наших скитаний по Европам Петрович (это, как я понял, фамилия) обнаружил удивительный лингвистический дар. Не зная, по-существу, ни одного иностранного языка, он ухитрялся каким-то неведомым образом объясняться и с поляками, и с чехами, и с немцами. Часто для таких объяснений служит ему лишь одно слово, но при его предприимчивости и хитром уме оно дает ему возможность вести целые диалоги с местным населением».
В эту категорию персональных водителей, как правило, отбирали лучших из лучших. Обязательным условием была хорошая физическая подготовка. Фактически это был и телохранитель. Надо сказать, что у крымских водителей была очень высокая профессиональная репутация, в основном связанная с впечатлением приезжавших в Крым от наших горных дорог. Сегодня, даже трудно представить, на сколько разительно отличался путь из Симферополя в Ялту до войны и сейчас.
Крымские водители знали себе цену. Мне доводилось беседовать со многими и практически каждый из них, как о чем-то обыденном, рассказывал о том, как вез в Ялту Игоря Ильинского, Сергея Лемешева, Владимира Дурова, фокусника Кио...
Близость к начальству гарантировала, что человек не останется голодным, но не гарантировала, что останется жив. К слову сказать, степень возможности погибнуть или прямо противоположное — выжить, главный критерий в оценке любой военной профессии.
В этом плане вероятность погибнуть для этой категории водителей была самой высокой. Дело в том, что за легковыми машинам практически до 1944 года охотились все самолеты противника. К тому же, мотаясь по всему переднему краю, была большая вероятность наскочить на мину или «плутануть» и нарваться на противника.
К тому же был и субъективный фактор. Большинство командиров предпочитало быструю езду и демонстративно игнорировали правила дорожного движения.
Симферополец Дмитрий Золотарев, с которым судьба свела меня в автобазе «Крымсельстрой», как-то упомянул, что возил командующего армией Берзарина. Внук шофера мой ученик и друг Сергей Артищев, добавил что по рассказам деда, Берзарин не только требовал ездить на максимальной скорости, но и ставил свою ногу на педаль акселератора и давил её на полную. К слову сказать, уже, будучи комендантом Берлина, Берзарин погиб в автокатастрофе, разбился управляя мотоциклом.
Мало кто знает, что во второй половине войны, когда в частях в огромном количестве появились легковые автомобили, был издан специальный приказ, запрещавший офицерам управлять автомобилем. Наказание — штрафной батальон. Это была суровая, но необходимая вынужденная мера, как реакция на многочисленные дорожно-транспортные происшествия, связанные с управлением автомобилями офицерским составом.
В заключении выдержка из одного из многих наградных листов на персональных водителей: «Поломалась машина марки «Ситроен». Гвардии младший сержант Аметов, рискуя жизнью, под огнем противника пробрался к переднему краю, достал из разбитой трофейной машины необходимые части и восстановил ее, что дало возможность вовремя доставить необходимые документы»
За свой подвиг Якуб Аметов был награжден медалью «За отвагу».