Убийство журналиста Вадима Алферьева не могут раскрыть уже 25 лет — и это дает четкие ответы о сути новой российской государственности

ФСБ четверть века знает почти все о деталях этого убийства. И преступление остается без наказания. И уже много лет страна лучшими журналистами во всех опросах неизменно называет Малахова, Соловьева, Познера и т.п. (людей, безусловно талантливых, но какое отношение эти их таланты имеют к журналистике?), а прессой именует что-то совсем не то. Это недоразумение — одно из следствий убийства Алферьева. И других расправ с действительно профессиональными журналистами — убийств однотипных, по тому же сценарию. После них, как правило, не сажали, а значит, это входило в порядок вещей. В сознании, может, и не масс, но уж точно сильных мира (региона, града, микрорайона) сего.

И понимание, что тебя просто забьют в подъезде и никому ничего не будет, а потому лучше помолчать, закреплялось в головах обязанных говорить.

Никакого специального заговора, волевого решения обращать в висяки дела журналистов нет. Все дело в некоем зазоре, залипании, и эта пустота ярче всего зияет именно в делах о заказных убийствах журналистов. Я, конечно, пристрастен (корпоративная солидарность), потому что в делах об убийствах политиков она зияет тоже — это системообразующий зазор. Мы знаем почти все об убийстве Анны Политковской — но в приближении к заказчику залипает пробел. То же — в сюжете Бориса Немцова. Так залипает, что непонятно, был заказ или это лишь желание исполнителей угодить тому, кто мог бы заказать, но молчит. Или говорит о чем угодно, только не об убийстве.

На этом зазоре и стоит сегодняшняя российская государственность. Многозначительная пустота преодолена в деле Игоря Домникова (его сценарий аналогичен алферьевскому), — но это исключение.

Этот зазор вывел Юрия Шалакова в политическую и административную элиту страны. Этот зазор мог перенести, к примеру, псковского губернатора Андрея Турчака в Москву и назначил секретарем генсовета правящей партии — ведь и он лишь подозревался. Да и кем — щелкоперами, а не компетентными органами. Да и не убили Олега Кашина — хотя, возможно, и убили бы, как Алферьева, если б не дворник.

Технологически все эти истории однотипны, а значит, дело в составе воздуха; в чем же еще, если приказа нет, а журналистов и политиков убивают. Если общие рассуждения воспринимаются как целеуказание. Если даже молчание понимается правильно. Если убийцы у нас столь инициативны.

Не туда и обратно

Дело возбудят и ход ему дадут, когда Вадима убьют. И кто только не возьмет его под личный контроль — губернатор, представитель президента, руководители органов. Не типичный для заказных убийств почерк — остервенелые, неразборчивые удары ножом — сразу вызовет несколько версий. Подростки или психопат (но выбор жертвы был явно не случайным — этот подъезд закрывался на кодовый замок, рядом — открытые). Наркоманы (однако ничего из личных вещей и одежды не исчезло). Секс-меньшинства (ножом били в область левого бедра и ягодиц — однако спорные зарисовки «Армия голубчиков: от пролетариев до президентов. О тайных свадьбах гомосексуалистов на острове Отдыха» Алферьев опубликовал за семь месяцев до того). Кто-либо еще из обиженных заметками Вадима (в колонках криминальной хроники он для героев подбором слов не заморачивался).

31 декабря задерживают проживавшего в одном доме с Алферьевым В. Шмакова. Неоднократно судимый, психически больной и, по заключению врачей, социально опасный тип. В день убийства его выписывают из больницы, и он встречается с друзьями, также психически больными людьми. Один, С. Дмитриев, нанимает частника на «жигуленке», и веселой компанией два дня катаются (так и не заплатив). На куртке Шмакова при задержании находят пятна крови. Меж тем Дмитриев 29 декабря исчезает. Водитель «Жигулей» на допросе 12 января рассказывает, что слышал от него фразу «Надо заехать к журналисту», после чего подъехал к дому №106 по Дубровинского (где жил Алферьев и где все произошло). Подруга Шмакова вспомнит, что вечером 26 декабря нашла на заднем сидении «Жигулей» кухонный нож с черной ручкой и отдала его Шмакову, а он спрятал в карман. 18 января Шмакова берут под стражу.

Однако впоследствии водитель поменяет показания:

Кровь на куртке окажется не Вадима, на ноже, одежде и чехлах «жигуленка» крови не обнаружат. А Дмитриев позже найдется — его привезут в психиатрическую больницу из Москвы, где задержат за неадекватное поведение. Дело в отношении Шмакова и Дмитриева прекратят.

Тем временем в УФСБ изначально знают, «откуда прилетело» и как, минуя какие стадии, заказ на Алферьева поступал к исполнению. Однако УФСБ молчит, наблюдает. Как менты роют землю не туда. Как со временем пропадают фигуранты. А информация будет отлеживаться годами. Почему?

Ковры плясали

В деле № 2003012 — я его читал (думаю, не всё) и общался с сыщиками, фигурантами (не всеми, но многими) — огромный массив сведений о подготовке расправы. Но в 90-е его приостанавливают пять раз. И возобновляют — пять. Из-под ковров летят бульдожьи кости. Только после того, как в крае сменится власть, и губернатором станет Лебедь.

Только после того, как он рассорится со спонсором Быковым. Только после того, как для ликвидации крупнейшего и сильнейшего (так заявлялось МВД) оргпреступного сообщества «Красноярское» прилетит спецбригада В. Колесникова (тогда первого замглавы МВД), собрав сыщиков со всей страны. И только после того, как она приступит к внешнему управлению всей правоохранительной системой края, а Быков уедет за границу.

И только после того, как Кремль решится поддержать Лебедя и Колесникова в борьбе с Быковым, зачистив всех руководителей силовых структур края, включая расколовшееся руководство УФСБ (начальник Анатолий Самков был против быковцев, начальник 2 отдела (контрразведка) Сергей Мутовин с Быковым дружил, а еще он дружил с Анатолием Сафоновым, первым замдиректора ФСБ). Их разведут («прикомандируют») по разным сферам российской жизни. И только тогда информация о лицах, причастных к убийству Алферьева, наконец, поступит из центрального аппарата ФСБ в Генпрокуратуру.

Правда, это еще не все. Поступив, информация надолго ляжет в Генпрокуратуре без движения. Хотя она даст указание краевой прокуратуре дело возобновить, в то же время материалы от чекистов ей не предоставит.

Невидимое миру перетягивание каната продолжалось на протяжении всего 1999 года. Лишь на его исходе, 30 декабря, дело вновь возобновят. В начале 2000-го пройдут аресты.

Но канат за кулисами продолжат тянуть, и в итоге через десять месяцев дело опять закопают. Сейчас, когда дело Алферьева тянут на свет в очередной раз, молодые оперативники МВД совершенно искренне недоумевают.

«Грибники ходят с ножами»

Вадима убили через два месяца после его репортажа «Тьма власти» об особняках красноярской элиты в Удачном. В нем упоминались хоромы нескольких «красных» директоров и бизнесменов, а также Александра Усса (особняк, впрочем, принадлежал его отцу, о чем в репортаже и сообщалось со слов сторожа). 23 декабря, за три дня до смерти, Алферьев вернулся к теме: написал о борьбе за землю и поджогах в Удачном.

Намеки тут недопустимы, и скажу, исходя из того, что мне известно на сегодня:

Зазор мешает? Да, невозможно судить, что было там, где залип пробел. Но все добытые доказательства свидетельствуют об одном: это типичный эксцесс исполнителей. Решили, что угодят Уссу, проучив журналиста, припугнув. И — перестарались. Убили в подарок, упаковали, повязали на проломленном черепе бантик. Хотели понравиться. Ну, или намеренно убивали, а не пугали — преследуя какие-то свои цели.

У Усса полно скелетов в шкафу, как и у любого, кто в политике с 90-х, но лично для меня (а я с Уссом в 90-е общался немало) очевидно: Алферьев — не на нем. Тем более это сейчас, при губернаторе Уссе, ворошат дела и тела из 90-х. Начали, правда, еще при его предшественнике Толоконском. Следователи и оперативники, их начальники какой бы то ни было политический подтекст сейчас отрицают, на вопросы о нем мне отвечают все примерно одинаково. Если опустить детали, звучит так: «Не было никаких команд, заданий, подразделения полиции (управление угрозыска ГУ МВД по краю) и СК (первое управление по расследованию особо важных дел ГСУ по краю) работают в штатном режиме по преступлениям прошлых лет».

Разумеется, следствие автономно от региональной власти. Однако надо понимать реалии края и вес Усса. Будь он против, лебедки, которыми Красноярск с надрывом тащит со дна Енисея битком набитый трупами автобус из 90-х, может, и не со свистом бы оборвались, но оборвались.

Шахов к задержанию в 2000-м — начальник горотдела налоговой полиции. Подполковника берут, когда он встает из-за новогоднего стола. Сначала все отрицает. 13 января 2000-го после предъявления обвинения дает показания на своего начальника Шалакова: вызвав к себе, тот заявил ему, что публикация Алферьева «марает грязью» известных в городе людей. И передал копию газеты с фотографией корреспондента, чтобы Шахов далее отдал ее Дружинину — дабы тот «повлиял на редактора и публикации прекратились».

Дружинин, бывший мент, в то время главный экономический партнер Быкова и союзник.

Шахов поручение выполнил. По его словам, Дружинин «был уже в курсе и сказал, что поможет». Они еще не раз встречались. Так как копия газеты с фото Алферьева была некачественной, Шахов отправил в редакцию двух полицейских под видом проверки, и они сами сняли копию. Шалаков контролировал, и затем, «неудовлетворенный деятельностью Дружинина», приказал Шахову лично идти в газету и под видом проверки выяснить, насколько серьезной информацией обладает Алферьев. И этот приказ был выполнен, Шахов доложил Шалакову:

18 января берут Шалакова. Незадолго до этого его перевели в Ивановскую область: начальник УФСНП, затем местного управления Госнаркоконтроля (ФСКН). Но через 10 суток отпускают. И позже у него — Москва: замруководителя, руководитель Департамента специального и криминалистического обеспечения ФСКН России (2005), первый замначальника Департамента экономической безопасности (ДЭБ) МВД России (2007), начальник ДЭБ МВД (2008), генерал-лейтенант милиции. И — перевод «на политику»: помощник полпреда президента в Приволжском федокруге (2012), замначальника управления президента РФ по вопросам государственной службы и кадров (2014). Кураторство в президентской администрации работы правоохранительных органов и силовых структур. Ответственный секретарь кремлевской комиссии по вопросам кадровой политики в правоохранительных органах  — с 2013-го, в прошлом году из комиссии исключен.

На очной ставке с Шалаковым Шахов подтвердит показания. Шалаков в свою очередь расскажет, что его вызвал к себе начальник УФСНП Лычковский, показал статью в «СГ». И приказал связаться с Дружининым, попросить его оказать давление на редактора с целью смягчить тон. Предложил использовать для связи с Дружининым Шахова, у которого были с ним тесные контакты. Приказ был выполнен. На этом, по словам Шалакова, его участие в деле Алферьева ограничивается, связи между своими и Шахова действиями и смертью Вадима не видит. Вспомнит еще о двух фактах давления налоговой полицией на СМИ, позволивших себе критику чиновников администрации края. На очных ставках показания подтвердит.

Ну а Лычковский на допросе будет отрицать, что отдавал какие-либо приказы подчиненным в отношении Вадима.

В общем, по очереди служивые укажут на распоряжения вышестоящих начальников. Последний в цепи, генерал-лейтенант, пойдет в отказ. В августе 2004-го он отправится на электричке в Камарчагу за грибами и пропадет. Его будут неделю искать. Скажут — сердце. Было ему 56 лет.

Что до Дружинина, тот пояснит: никакого отношения к нападению на Алферьева не имеет и не помнит разговоров с Шалаковым или Шаховым об этом корреспонденте или газете.

Наводка на резкость

Между тем в ноябре и декабре 1995 года, когда готовилось принуждение «Сегодняшней газеты» к «смягчению тона», все телефонные разговоры Дружинина и Быкова прослушиваются — идет алюминиевая война.

Из оперативных материалов, представленных следствию РУФСБ: 14 ноября 1995 года Шалаков звонит Дружинину. Говорит: некоторые корреспонденты ведут себя неправильно, в результате публикации задеты «наши» интересы и интересы «Александра Викторовича». Дружинин: корреспондента будут «поправлять».

Из упомянутых в газетном материале персонажей единственный «Александр Викторович» — это Усс. А его расположение Дружинину и Быкову тогда еще требовалось: от краевой администрации именно он контактировал с ними. Летал с Дружининым, своим бывшим студентом-заочником, на охоту (Усс сам мне рассказывал об этом, не скрывал). Вошел в наблюдательный совет только что Быковым и Дружининым созданной финпромгруппы «ТаНаКо» — она собрала все ключевые сырьевые предприятия центра и запада края. Примечательно, что от региональной власти не Кузьмин туда вошел — замгубернатора по экономике, а Усс — заместитель по правовым вопросам и контактам с силовиками.

Сейчас Усс и начальник регионального ГУ МВД Александр Речицкий у Быкова — главные враги. Особенно после того, как Быков выяснил, что за всеми его сегодняшними неприятностями стоит отнюдь не Москва: с ним разбирается сам Красноярск (хотя и в московском регионе — по месту обнаружения трупа киллера, убившего красноярского чиновника и бизнесмена Андрея Черкашина, — теперь тоже есть дело).

Но к Уссу — это та ненависть, прежде которой была любовь. Еще недавно Быков рассказывал:

После звонка Шалакова с 16 ноября по 1 декабря зафиксированы пять телефонных разговоров Шахова с Дружининым: договариваются о встрече, полицейский интересуется, «как идет работа по корреспонденту». Ответ немногословен: «Работа идет».

Дружинин говорит, что все нужно делать очень тихо, так как вопрос деликатный, но сроки будут минимальные. 20 декабря Шахов сообщает, что 21-го отправляется в редакцию. Дружинин отвечает: возле редакции Шахова встретят двое его людей.

В «СГ» подтвердили, что к ним приходили двое, представившиеся налоговыми полицейскими. Искали Алферьева. Газетчикам предъявлялись фото всего персонала УФСНП на 1995 год. Корректор опознала Шахова. Все же некоторые из детективов утверждают, что Шахов в редакцию не заходил. Посмотреть на Алферьева приходили киллер и сотрудник силовой структуры УФСНП, который, судя по оперативным материалам, в 1995-1997 годах оказывал услуги быковцам.

Киллера привели посмотреть на Алферьева в упор: чтобы уже без ошибок. И больше ошибок не было. «Семерка» («наружка») налоговой, отследив маршруты Алферьева, место жительства, сдала его быковским — исполнителям. Прием-сдачу объекта провели у объекта на глазах.

Будет дополнительно допрошен ряд сотрудников УФСНП. Они подтвердят неоднократные встречи Шалакова и Шахова с Дружининым в помещении Управления.

На дне города

Пазл сложился. Не хватало показаний киллера. Убивали двое. По оперативным данным, Исмайлов не только организовывал, но участвовал и непосредственно. Еще в 90-е эту фамилию мне назвали три независимых друг от друга источника в городском УВД, в ФСБ, и Ольга Лихтина, известный красноярский юрист со своей базой информаторов, связей и огромным опытом. Она проводила независимое расследование, семья Вадима выбрала ее своим доверителем. (Исмайлов, считает Лихтина, пытался то ли припугнуть, то ли убить и ее. Тогда она участвовала в конфликте из-за недвижимости, сначала ей предлагали ослабить ее хватку за 350 млн — еще тех, с лишними тремя нулями. Она отказалась, и в нее стреляли: шла со свидетелем Алексеем Матейкиным).

Однако фамилию эту назвали уже после того, как ее носитель пропал без вести: в марте 96-го после нескольких громких убийств, приписываемых ему, Исмайлов на полгода улетел в США, а по возвращении в Красноярск сразу исчез.

Замначальника убойного отдела ГУВД края Сергей Назаров также, не называя фамилии киллера, сказал мне, что того ликвидировали; «концы обрублены». А без его показаний посадить заказчиков не удастся. Быков в 1997-м подтвердил мне, что Челентано был его друг, и он исчез, и он убит: «Будь он живой — объявился бы». Сейчас Быков оперативникам сказал про него:

Кстати, в угрозыске подтвердили ту дорожную со стрельбой историю, что рассказывал мне Быков о своих друзьях — Исмайлове и Вадиме Алексееве. Только средний палец им никто, говорят, не показывал. Те подрезали наружку и побили ментов. И уже потом на задержание вызвали убоповцев, и пуля заблудилась в брюхе Алексеева, а Исмайлов ворвался в чужую квартиру и там пересидел. «Они, быковцы, просто *** [обнаглели]». И таких историй — десятки. Для того лишь, чтобы задать пару вопросов кому-то из быковских, менты вызывали СОБР и готовились как к войне.

Это — к расстановке сил в регионе. К тому, почему дождались, пока Челентано пропадет. Легенды приписывают его исчезновение полковнику милиции Михаилу Пугачеву. Отцу инструктора по рукопашке в школе милиции Вячеслава Пугачева, забитого через несколько дней после Алферьева битами — и там тоже след Исмайлова. Но месть отца — не более чем легенда. И не менее — само ее хождение показывает, насколько Красноярск верил в официальное правосудие.

Однако киллеров, напоминаю, было двое. Второй — кто-то из боксеров из Политеха. Там бились и тренировались многие, в т.ч. быковские, там они набирали пополнение, там у Исмайлова был свой круг.

И следствие надеется на разговор с оставшимися в живых быковцами (теми, кто вовремя уехал за границу и сейчас не выходит на связь).

…Все, что известно об этом убийстве, показывает, как посыл о вразумлении журналиста спускался из генеральских кабинетов все ниже, на дно. И еще ниже, в донные отложения, и еще ниже. К адовым, последним отморозкам.

У власти (в целом) и у каждого начальника (большого) есть в загашнике такие. Для черной работы. Для исполнения негласных функций государства (начальники себя с ним отождествляют). Понимая это, мы надеемся на одно: что государство будет соизмерять цель и средства. Что это не будет игрой в испорченный телефон, где на входе желание приструнить, а на выходе — «арматурка», проломленный череп («копилка») и тело, истыканное ножом. Два. Два тела и черепа.

Офицеры не могли не отдавать себе отчет, к кому обращаются за содействием. Кому передают на аутсорсинг функцию давления на прессу. Однако будут настаивать:

И опровергнуть это утверждение следствие не берется. Действительно: они лишь привели волчью стаю к бодливому теленку — перевоспитывать того. Откуда могли знать, чем процесс завершится? Причинная связь между смертью Алферьева и действиями Шахова и Шалакова не доказана. И — все свободны.

Генералы, курировавшие следствие против других генералов, не могли не понимать, что действия, предпринятые их коллегами, не входят в круг их должностных обязанностей ни при каких обстоятельствах. И уже только это напоминает состав преступления — превышение полномочий, повлекшее существенное нарушение прав и законных интересов граждан, общества и государства.

Что в зазоре

Лихтина рассказывала мне о своих выводах еще в 90-х: гибель Вадима связана с его интересом к финансовым источникам строительства коттеджей в Удачном — якобы использовались кредиты, выданные под северный завоз, и иные бюджетные средства. Незадолго до этого в Удачном тележурналистке Мирославе Демьянчук разбили камеру. А Вадиму угрожали по телефону.

Лычковский и Усс — земляки, из Иланского района. Лихтина говорит, что между ними якобы состоялся тогда разговор, но, как понимаете, — никаких доказательств: по чьей инициативе и были ли просьбы? Или давление? Или генерал решил действовать, исходя из собственных ощущений? Вообще-то Усс мог себя чувствовать неуязвимым, какие ему вопросы о деньгах ни задавай — он из состоятельной семьи. Отец, Виктор Петрович Усс, возглавил на три десятка лет колхоз имени VII съезда Советов в 1947-м, вернувшись с войны младшим лейтенантом, колхоз был передовым в районе. С конца 80-х герой Соцтруда В.П.Усс занялся бизнесом и преуспел. Человек бесспорно заслуженный, и вопросы к сыну (?) о доме отца (?) просто глупы. Понять и простить.

Но тот факт, что какой-то репортеришка смеет говорить о семье Усса без должного уважения! А криминалитет потому в то время и благоденствовал в крае, что был чуток к чаяниям власти. Обстоятельства времени и места. Могло ли кому-то в тех кругах показаться, что Алферьев походя задевал отца вице-губернатора, а взрослый сын ведь на то и сын, чтобы помогать отцу и защищать его?

В Киеве заказ на Георгия Гонгадзе тоже был, судя по всему, не на убийство — на запугивание, но, спускаясь с верхних этажей украинского государства по ментовской вертикали, слегка изменился. В слове «угодить» второй слог настигает шипение, его сглатывает пустота между абонентами, а в начале третьего согласный «д» обращается в недалекого от него «б» — помехи; связь, знаете ли, оставляет желать лучшего. Угодить — значит, убить.

А могло быть иначе: если тот разговор и был, то с Лычковским Усс говорил, конечно, не про обиду на бульварную прессу, а о налогах, их собираемости и укрывательстве. Не зря ж в управлении засуетились. С налогами тогда в богатейшем крае творились чудеса. Валютоносные, несущие золотые яйца заводы — а зарплаты бюджетникам задерживали по полгода, учителям платили водкой, гробами, селедкой. На селе — отрубями.

Еще раз: именно в те месяцы шла первая алюминиевая война, Дружинин и Быков отвоевали себе крупный пакет акций, эшелоны с алюминиевыми чушками, сели на миллиардное, непрерывно (24х7) пополняемое корыто. В 1992 — 93 годах, когда КрАЗ начал работать с фирмами братьев Черных (их беспроблемный заход в индустрию обеспечивал Олег Сосковец, тогда глава Роскомметаллургии, вскоре первый вице-премьер), алюминий уходил без лицензии и уплаты таможенных и экспортных пошлин, НДС, спецналога. Ревизоры КРУ минфина, служба валютно-экспортного контроля, управление по оргпреступности не могли получить от завода ни одного стоящего документа, кроме филькиных грамот, — все за границей, фирмы Черных в России не аккредитованы. КрАЗ, по сути, вывели из правового пространства России.

Быков с Дружининым, оторвав себе кусок алюминиевого пирога, действовали так же: деньги от металла оседали в офшорах. А красноярским учителям в день заплаты привозили все так же не деньги, а ящики паленой водки.

Перед этим губернатор Зубов требует от налоговиков проверить КрАЗ — приказ, по сути, саботируют, как и поручения Ельцина и Черномырдина о том же. Бывший руководитель красноярского УКГБ, а тогда первый замдиректора ФСБ России генерал-полковник Сафонов отправляет Черномырдину, а потом Сосковцу, перехватившему у премьера инициативу в проверках алюминиевой отрасли и замкнувшему отчеты проверяющих на себя, ничего не значащие отчеты. Особо поражает одна фраза Сафонова:

В чем проблема, если заводы тогда еще сами вели реестр акционеров? Приди, возьми выписку.

Благодаря такой профанации расследования Сосковец получает возможность побыстрей его свернуть и узаконить ход дел в алюминиевой индустрии.

Новые владельцы КрАЗа не могут позволить налоговикам рушить их только что обретенное счастье.

Могли быть в связи с этим беспределом у налоговиков неприятности по службе? Вполне. И вот подворачивается Алферьев с его вопросами к налоговикам о нетрудовых доходах владельцев особняков в Удачном. А губернатор Зубов реагировал на прессу.

Они сажали на крюк все государство — вы пользуетесь нами для решения своих вопросов? Хорошо. Мы попользуемся вами.

Налоговики своим усердием тоже прилучали Усса: ты о чем-то с нами говорил, мы все правильно поняли, мы постарались. Теперь ты с нами.

Идеальное совпадение интересов налоговиков и алюминиевых баронов — им был нужен Усс как свой человек во власти, и они обретали возможность добиться его: получай Алферьева. И живи с этим всю долгую счастливую жизнь.

И Усс жил. И сам себе все эти четверть века выращивал сегодняшнего врага. И как вице-губернатор — он курировал силовиков, что Быкова покрывали.

После убийства

Фамилия главреда «СГ», где работал Вадим, — Непомнящий. В 2000-м она окажется в ряду других фамилий известных и статусных красноярцев, ратовавших за освобождение Быкова из тюрьмы и лично поручающихся за него.

Быков вскоре решит стать соседом Усса и переедет из своей крепости в Овинном в Удачный, о котором писал Алферьев.

Дружинин отправит в 1996 году семью на ПМЖ в Лондон. Председатель совета директоров КрАЗа, одно время и его гендиректор. Затем депутат Госдумы, вице-губернатор Эвенкийского округа. Я много с ним тогда разговаривал. И с Лычковским. Сразу после убийства Алферьева и ничего еще не зная об их роли в нем (информация просочится из ФСБ только в начале 2000 года). Дружинин тогда в Красноярске действительно выступал регулятором между теневым центром силы и официальными структурами.

После УФСНП генерал будет руководить Советом безопасности края. 14 медалей. Помимо прочего, член Союза писателей России.

Назарова — он вел следствие изначально — застрелят через три месяца после смерти в лесу Лычковского (это убийство не связано с алферьевским делом).

В 2010-м умрет в 51 год генерал Геннадий Ширяев — он алферьевское дело курировал в РУ ФСБ как замначальника оперативной службы. Жизнь скаламбурит — в 2006-м Ширяеву прикажут занять кабинет Лычковского: в упраздненной налоговой полиции разместится Госнаркоконтроль, и Ширяев возглавит его регуправление.

ФСБ, плотно следившая за быковцами все 90-е, начнет вмешиваться в ход дел на стороне государства только в самом конце десятилетия, но с какими-то фокусами — после убийства и воскрешения Паши Цветомузыки Быкову присудят 6,5 лет условно, однако у него заберут его активы и разрушат его сообщество. Это, конечно, не имело никакого отношения к правосудию, закону, справедливости. И Ширяев, по-моему, это глубоко переживал и никогда не оставлял надежд довести дело Алферьева до логического завершения, как и другие дела с быковскими.

У генерал-лейтенанта состоялась абсолютно крестьянская судьба:

Меньше с судьбой Шалакова — была бы столь головокружительной его карьера, если б не тот эпизод с Алферьевым? Вот вопрос из главных.

Усс с конца 1997 года в течение 20 лет — председатель ЗакСа. С 1998-го по 2001-й — снова член СовФеда (Комитет по международным делам), глава Совета по правотворчеству «Сибирского Соглашения», представитель России в Палате регионов Конгресса местных и региональных властей Европы, член Совета внешней и оборонной политики. Заседания в Совете Европы, поездки в Брюссель и т.д. В 2017-м назначен врио красноярского губернатора. Если долго сидеть на берегу, то в 62 года, пережив пятерых губернаторов, — дождешься. Через год утвердился в должности, пройдя выборы. Незадолго до этого семья Усса возглавила рейтинг богатейших губернаторских семей России. Поместья под Красноярском и на берегу Красноярского моря, в подмосковном поселке Акулинино — по соседству с участком Аркадия Ротенберга. Гольф, теннис, лошади.

Напиши Вадим «Тьму власти» не в 95-м, а сегодня, на нее бы вообще никто не обратил внимания, и уж точно даже волос с его головы не упал бы. Это правдоискательство как мода прошлого сезона — сегодня выглядит нелепо. Как сам Удачный с его насыщенной внутренней жизнью в стиле сицилийской мафии, с его громадными безвкусными коттеджами — им на клочках дорогой, как золото или кокаин, земли тесно и не хватает воздуха, что сидельцам в камере.

Зазор между Челентано и представителями государства одарил тех генеральскими и кремлевскими звездами, совсем не похожими на воровские. Широким лампасом на штанах. Видные госдеятели устраивают уже судьбу не только корреспондента Алферьева, а всего населения РФ. Уже устроили, можно сказать.

Видимо, и тут они не подозревали, что от их действий «могут наступить какие-либо общественно опасные последствия»; причинную связь между их действиями и состоянием страны они и не видят, и она не доказана. Наверное, эту чеканную формулу пора вносить в учебники.